Похищение

      Суббота, 21:36       Сказать-то легко, но как сделать? Как сбежать из дома с похищенной девушкой, в поисках которой по городу рыщут милиционеры и следователи? Макияж, одежда… А вдруг все равно кто-нибудь узнает? Ладно, а как пройти через пол-Малиновки посреди вечера? По дворам — бабки точно заметят, по дорогам — водители, а летать люди пока что не научились. Да и на реактивный ранец денег у меня нет. То ли дело ночью — даже если и мелькнем перед кем-нибудь в свете фар или фонарей, то пока человек припомнит новость об исчезновении и свяжет эти два факта, мы сможем хоть до границы добраться. Границы города… В очередной раз хочется убить себя за эту затею.       В течение последних нескольких часов мы с Викой сидели дома, как на иголках, пытаясь хоть немного развлекать себя компьютером. Но поскольку мы то и дело сменяли друг друга на кухне, следя за всеми входящими в подъезд и подкатывающими к нему машинами, и к тому же были слишком озабочены предстоящей вылазкой, настроение от этого не улучшалось.       Когда я в очередной раз передал пост своей девушке и, вернувшись в комнату, уселся перед монитором, то от нечего делать начал лазить по сотням обширных диалогов, которые вел со своей основной страницы со многочисленными знакомыми из разных стран и городов. После стал без особого интереса отвечать всем написавшим, не особо заботясь о том, что именно отправляю им. Гнетущее чувство страха повисло в квартире и его, казалось, можно было хоть руками пощупать. Такое ощущение, что я только сейчас понял, что же все-таки натворил. Ну ведь родители Вики, какими бы они ни были уродами, при этом не идиоты — они не станут превращать жизнь дочери в невыносимый ад, о чем я ей сегодня в подробностях рассказывал. В первую очередь потому, что это все-таки их дочь, а во вторую потому, что если она вдруг ляпнет кому-то лишнего, то домой быстро нагрянет инспекция по делам несовершеннолетних, и черт знает, как все тогда обернется для родителей. От испуга Вика в таком случае и сама, скорее всего, убедит сотрудников инспекции, что дела в семье в полном порядке, но лишнее внимание правоохранительных органов никого не обрадует. Родители могут быть какими угодно психами, но если они хоть немного соображают, то наверняка это отлично понимают. И теперь, получается, я ни за что могу загреметь в тюрьму, за никому не сдавшееся похищение несовершеннолетней? Может, пока еще не поздно передумать, вернуть Вику родителям, все объяснить им, как есть, и уладить спор полюбовно? Отделаюсь штрафом или вообще не понесу ответственности, если милиция поймет, что я никого не собирался убивать и вымогать из Викиных родителей деньги за дочь, поскольку сам являюсь глупым подростком. Или сейчас, когда в интернете обсуждают исчезновение молодой девушки, а по всему городу висят листовки с ее фотографией, пути назад уже нет?       Как же мне надоели все эти мысли… Впервые за все время знакомства с Викой мне подумалось, что лучше бы его, этого знакомства, и не было. Хотя, наверное, не стоит винить ее, коль сам дурак. Почему я думаю обо всем сейчас, а не за пару дней до начала осуществления своего плана? Почему, чтобы решиться на такое, мне потребовалось пару часов, а чтобы продолжить начатое, нужно терзать себя этими размышлениями несколько суток?       Я шумно вздохнул, переключился со вкладки одного диалога на другой, так и не дописав какое-то сообщение. Черт с ним, его можно и заново напечатать, хотя оно, по идее, должно сохраниться. Вообще, не до переписок сейчас… от мрачных мыслей совсем не отвлекают, а вот бред всем друзьям отсылается. Надо просто лечь и полежать, я снова чувствую себя сонным, хотя вроде спал не так и мало сегодня. Глядишь, подремлю, а там на свежую голову хотя бы смогу нормально соображать.       Уже начав заваливаться на кровать, я кинул последний взгляд на монитор, и тут же вздрогнул так сильно, что нечто внутри дивана громко треснуло, как будто я прыгнул на него со всего размаху. Как это я до сих пор не обратил внимания на это сообщение?!       Мне что-то написал папа Маши, той самой подруги Вики, его я узнал по очертаниям аватарки. Машинально взглянул на указанное время — черт, еще в четыре часа! Как раз тогда ко мне приходил следователь. Столько времени прошло… Если бы я сразу все увидел, то наверняка смог бы своим ответом многое изменить или, по крайней мере, минимизировать последствия собственной дурости. Пусть и заочно, но я слишком хорошо знаю этого человека, к любой детали прицепится. Не удивлюсь, если всем следователям города он уже растрезвонил, будто меня целый выходной нет дома, раз не отвечаю ему, а значит, точно проворачиваю какие-то темные делишки. Если верить Машиным рассказам, он вполне на такое способен. Наверняка он на многое готов пойти, чтобы не стать одним из подозреваемых.       Чуть ли не запрыгнув на стол, я прислонил лицо к монитору и прочитал написанное так быстро, что не сразу понял смысл сообщения.       Алексей: Здравствуй, парень. Недавно, буквально полчаса назад, к Маше приходил следователь. Я так понял, пропала ее подруга Вика. Я знаю, что вы с ней, так сказать, состоите в отношениях. Подозреваю, это ты ее "выкрал"? Некоторые свидетельства очевидцев в интернете явно указывают на тебя. Люди пишут, что видели человека, похожего на тебя, в троллейбусе с Викой. К чему я это. Знаешь, скажу честно — мне наплевать, что вы там с ней будете делать. У меня только одна просьба. Даже не просьба, а скорее указание. Ты вытворяй все, что угодно, но настоятельно прошу не впутывать в эти делишки Машу. Мои слова, надеюсь, понятны? Мне не нужны проблемы из-за ваших различных планов и идей. А вообще, если по-хорошему, могу тебе посоветовать прекратить все это и вернуть девчонку домой, родители с ума сойдут. Тебе потом эти проблемы разгребать.       Нет. Не мог я ничего изменить, ответив на такое сообщение. Даже не знаю, хорошо это или нет. Раз прочитал, надо что-то написать самому, только что? Общий посыл — «мне на все насрать, только не трогайте Машу». А ее я как раз абсолютно никак и ничем не задел, даже следователю про нее почти ничего не сказал. Причем она вообще ко всему происходящему, спрашивается? И что ему ответить? Может, оставить, как есть? Но не люблю я так делать, нужно хотя бы из приличия показать, что я все понял и он с Машей не пострадают от происходящего. А то будет еще цепляться потом, да всяким следователям на меня намекать — оно мне надо?       Я перечитал текст еще раз. В глаза бросились фразы «из-за ваших различных планов и идей» и «родители с ума сойдут». Если со второго я мог только мрачно посмеяться (хотя, с другой стороны, если с Викой что случится, то родителей будут и взаправду трясти мама не горюй как), то первое резануло глаза странностью конструкции. Из-за различных планов и идей — ну разве возможно написать настолько мудрено просто по случайности? Раз уж планы и идеи — то наверняка сама Маша постаралась и рассказала все про наши задумки следователям да родителям. Но откуда ей знать?       В голове заворочалось смутное подозрение. Я поискал диалог с Машей, с ней мы уже неделю не переписывались, потому он уехал далеко вниз, уступив место более свежим беседам. Открыл, пролистал буквально пять сообщений вверх и вот сразу же:       Натан: Эх, наконец Вика освободилась от домашнего ареста и мы с ней можем хотя бы встретиться да погулять:3 Иногда хочется ее выкрасть и поселить у себя, будет прятаться в кладовке, когда мама дома, и играть на моем планшете, а ближе к ночи вылазить и лежать со мной в кровати да лапать мои ключицы, в то время как я ей отвечу взаимностью и даже больше))       Маша: А по утрам как? Что, через окно будет прыгать?)       Натан: Ну, это можно и продумать как-нибудь. Главное-то — выкрасть, притом так, чтобы никто не нашел:3       Даже не верится, что тогда это все выглядело шуткой. Неужели Маша восприняла это как серьезные намерения? И ведь не зря, как оказалось. Что же, теперь, по крайней мере, понятно, почему ее папа так обеспокоен. Ладно…       Немного подумав, я с каким-то отвращением, будто удивляясь собственной учтивости, напечатал:       Натан: Да, я все понимаю. Я про Машу вообще никому и ничего не говорил, она здесь совсем ни при чем.       Решив, что это успокоит ее отца, я отправил сообщение и только сейчас до меня дошло, что этим самым я признал перед ним свою вину в произошедшем. Сказал, что Маша ни при чем, а с Викой, значит, наоборот? На самом деле оно-то так, но к чему хоть кому-нибудь знать об этом?       Может быть, я и слишком сильно загоняюсь в последние дни, но нельзя давать никому ни малейшего повода для сомнений в моей непричастности. Пользуясь тем, что Машин папа был не в сети, я быстро отослал вдогонку сообщение следующего содержания:       Натан: Ко мне тоже приходил следователь. Но почему вы считаете меня виновным в похищении? Я сейчас тоже сижу, как на иголках, ведь, как вы справедливо заметили, мы с Викой состоим в отношениях. И вы наверняка понимаете, как все это трудно переживать… А что до свидетельств — я и сам крайне удивлен, но поймите, смысла мне красть Вику нет. Кстати, вы случайно не знаете никаких знакомых Вики, которые могли ей навредить? Вдруг вам Маша что-то такое рассказывала, чего сама Вика мне не говорила… Просто я не могу сидеть сложа руки, когда это все происходит. Извините.       Ответ на этот вопрос мне ни к чему, но, надеюсь, самодовольный Машин отец съест такую обманку и не подавится, сочтя подобный бред нормальным в сложившейся ситуации.       Что же, теперь можно и вздремнуть немного. Впереди долгая ночь и не менее долгий день.       Я прилег на кровать и почти сразу почувствовал, как мое тело теряет вес и будто летит куда-то, или мчится по длинному тоннелю, или просто парит в воздухе. Я был даже не уверен, сплю я на самом деле или это мое уставшее сознание порождает этакие галлюцинации.       Я приоткрыл глаза. Почему так темно? Кто выключил свет? Я попытался встать, чтобы понять, сколько времени, но мне это не удалось — тело так ослабло, что я не мог даже рукой пошевелить. Неужели мои переживания смогли довести меня до такого состояния?       Со стороны прихожей донесся стук двери. Соседи пришли, может быть? Очень хочется спать, я не могу удержать даже мысль об этом в голове. Снова щелк… Стоп, но это же дверь в мою квартиру! Мама вернулась? Спецназ примчался вызволять Вику? Сквозняк? Но ведь все закрыто на ключ…       Господи, как же я ослаб… Нет силы даже голову повернуть, чтобы увидеть, кто это. Почему Вика не реагирует на звуки? Где она вообще? Света из кухни не видно тоже.       Стало страшно. Дверь, ведущая из квартиры в тамбур, захлопнулась. Кто-то вошел сюда. Кто, как и зачем? Мое уставшее воображение отказывалось изобретать различные образы, которые нечеткими словами мелькали в мозгу. Ну что это за бред? Ничего понять не могу…       Едва слышные шаги, приближающиеся к моей комнате. Затихли. Не стоит обманываться — здесь лежит ковер…       Над кроватью стояли родители Вики и пристально смотрели на меня. А мне ничего не оставалось, кроме как смотреть на них, поскольку я не мог пошевелиться. Надо же, а ведь я никогда не видел их вживую…        — Где Вика? — спросил ее отец.        — Ты ее украл… Зачем ты ее украл? — грустно пролепетала ее мать.        — Вика — это смысл нашей жизни… Может, мы были где-то грубы…        — неправы…        — Мы хотели, чтобы ей было лучше.        — Она никогда не жаловалась нам.        — Ты забрал наш смысл жизни. Где он? Отдай его…        — Отдай нашу Вику, — залилась слезами мать, но ее голос стал заметно злее.        — Ты пострадаешь, если не согласишься. Верни нашу дочь! — повысил голос отец.        — Наша дочь у тебя! Верни ее!        — Ты не имеешь права держать Вику у себя! Верни ее нам! — проревел мужчина.        — НАША ДОЧЬ… — сорвалась на визг мать.        — ВИКА!!! — орал отец.       Они наклонились надо мной и, не переставая кричать, обхватили мою шею руками и стали душить. Перед глазами все поплыло, ритм дыхания сбился… Я умер из-за каких-то детских идей…        — Что с тобой?       Я попытался встать. Тело на удивление легко поднялось, как я того и хотел. Комнату, как и прежде, озарял яркий свет люстры, потому мне пришлось долго протирать глаза, пока они не привыкли к нему.        — Кажется, меня настиг сонный паралич, — переводя дыхание, пробормотал я. Шея жутко болит, будто меня действительно чуть не задушили только что. Вот и итог долгих переживаний, стоило этого ожидать.       Встав, я потянулся и пошел в ванную, чтобы умыть лицо. Отдыха этой ночью мне не светило. Я постепенно возвращался в реальность, и мне даже захотелось опять переместиться в сон и все-таки позволить Викиным родителям меня прикончить. Это решит все проблемы, и больше ни о чем заботиться мне не придется, и никого в какое-нибудь дерьмо я больше не втащу…       Я вернулся в комнату и все-таки посмотрел на время. 23:17 — казалось, что прошло уже гораздо больше. Эх, веселье только начинается… После такой дремы я чувствовал себя совсем выпотрошенным. Но что поделать, отступать поздно, если вляпался в говно — надо из него с достоинством выйти. Пожалуй, в моем случае этот выход — незаметно вернуть Вику домой и самому спастись от милиции, а там уже не важно, арестуют ее родители за долгое отсутствие, не арестуют — все одно покажется малиной. Но не могу же я просто заявиться к ним с поличным и покаяться? Нет, нельзя сдаваться, нужно молча, стиснув зубы, идти в лес, как в известной поговорке — оставаться дома рискованно. Мало ли чего сейчас удумают правоохранительные органы — в такой момент, когда никого не ждешь, проще всего быть пойманным вместе с Викой.       Немного раскачавшись, я понял, что просто так уйти на несколько дней в глушь и ничего не взять не получится, поскольку цели умереть от голода ни я, ни Вика перед собой не ставили. Ни ягод, ни каких-то фруктов в лесу еще долго не будет, так как для них совсем рано, да и по ночам пока достаточно прохладно, а значит, нужно позаботиться о множестве вещей, в первую очередь — о теплой одежде и пропитании. Благо, первого навалом, но вот второго… Что может пригодиться в лесу? Консервы? Как раз их дома и нет…       Быстро поняв, что отправлять в магазин Вику — не вариант, я начал одеваться, попутно продумывая все ходы к отступлению:        — Так, Вика, я сбегаю в Алми за консервами, чтобы нам было что поесть в лесу. Пока меня не будет, свет не выключай — пусть со стороны выглядит, будто я сижу у себя за компьютером и ничего необычного не происходит. На случай, если кто-то будет входить в квартиру — постарайся хорошо спрятаться. В кладовке или в шкафу тебя быстро найдут. В этой кровати в днище много места, можешь попробовать залезть туда. В общем, пока я буду отсутствовать, поищи укромные уголки, чтобы в случае чего ты одна могла укрыться от милиции, поняла? Так, у подъезда никого и ничего подозрительного?       Вика смутилась.        — Честно говоря, я сама задремала и проснулась от твоего крика… Я не знаю, бросила взгляд в окно, парочка машин сменилась, но ничего такого не заметила. Только один автомобиль на тротуаре припарковался, но это, наверное, потому что мест мало.        — Я кричал? — немного сконфузился я. Впрочем, значения это не имело. — Если за нами ведется слежка, то столь поздняя моя вылазка может вызвать немало вопросов. Я-то могу объяснить, что часто сижу до глубокой ночи за компьютером по выходным, и даже не совру при этом, но поверят ли мне? Сомневаюсь. Поэтому мне бы хотелось никому не попадаться. Ну да ладно.       Я поправил майку и направился в прихожую. В голове снова начали молниеносно летать мысли, как несколько часов назад. В какой-то момент я остановился.        — Нет, знаешь... Я передумал. Лучше выключи свет, а компьютер — наоборот, оставь. Так будет точно реалистичнее.       Выйдя из квартиры, я, придерживая входную дверь, накинул на себя куртку и чмокнул Вику в щеку.        — Пока. Не унывай. Я быстро.       После чего, захлопнув дверь, я провернул ключ в ней максимальное количество раз и отправился в магазин. Внутри было слабое чувство страха — оно постоянно меня преследовало теперь, но сейчас это стало еще заметнее. Удивляться нечему — всегда страшно выходить из укрытия на улицу, когда ты преступник.