Проклятые навечно

       Все участники группы, кроме лидеров, уже лежали по кроватям и теоретически видели десятый сон. Яркое ночное освещение корейской столицы не проникало внутрь тихих спален благодаря плотным и тяжелым занавескам, скрывавшим обитателей семьдесят шестой квартиры от взглядов нечаянных наблюдателей.    Крис и ЧунМён сидели в гостиной, прорабатывая расписание и вполголоса переговариваясь. На их плечах лежала забота об остальных участниках группы, и лидеры старались никогда не подводить своих подопечных.    СуХо по натуре был перфекционистом, изо всех сил стараясь сделать всё, за что бы он ни брался, идеально и порой забывая, что совершенных людей не бывает. Он пытался прыгнуть выше головы, и иногда это даже удавалось ему.    Крис обладал более богатым жизненным опытом из-за насыщенной событиями биографии. Он не стремился к недостижимому, но был силен и духом, и физически, что позволяло его ребятам всегда чувствовать себя защищенными.    Вместе они образовывали превосходный тандем, дополняя друг друга. За три с половиной года существования группы они настолько приучились полагаться на товарищей, что уже не представляли своего существования без других одиннадцати совершенно чужих людей, которые как-то неожиданно стали такими же близкими, как и члены семьи.    Склонившись над ежедневниками, они вели негромкую беседу, просчитывали наилучшие варианты, стараясь учесть каждую мелочь. Такие посиделки уже давно стали у них доброй традицией.    И в эти минуты лидеры были склонны отрешаться от всего, что их окружало, и именно потому они не ощущали в новой квартире того, что чувствительный Тао раскусил сразу же: еле заметной сероватой дымки зла. ***    ЧонИн лежал на своей узкой постели с широко открытыми глазами и размышлял.    Ему и его соседям досталась северная спальня, которая была вытянутой формы, но, тем не менее, стала довольно удобным жилищем для танцора, а также КёнСу и ЧонДэ.    Кровать Кая, обставленная полуразобранными чемоданами, располагалась в крайнем левом углу помещения, отгороженная от двери узким платяным шкафом, который юноша хотел переставить вдоль стены, да всё пока руки не доходили.    Вроде бы, место было одним из самых комфортных, да и эта ночь являлась уже не первой, проведенной на новом месте. Кроме того, проблем со сном у молодого человека никогда не возникало: ему стоило лишь прикрыть веки, и царство Морфея само снисходило к нему. ЧонИн пользовался своей собственной методикой, которая действовала намного лучше пресловутых овец: он представлял себе место, в котором больше всего на свете хотел бы оказаться, а потом – красивый пейзаж. И всё: после этого сон был гарантирован.    Но сейчас всё происходило совсем не так: как Кай ни старался, заснуть не удавалось, и танцор лежал с открытыми глазами, пытаясь понять, что же мешает ему повторить ставшую столь привычной процедуру.    Внезапно дверь тихонько заскрипела, и юноша вздрогнул. Лидеры уже давно пожелали им спокойной ночи, и вряд ли кому-нибудь из них или прочих одногруппников понадобилось бы заходить к ним в комнату в столь неурочный час, но факт оставался фактом: скрип продолжался несколько секунд, а затем притих.    Кай сел на кровати и, напрягая зрение, посмотрел в сторону входа в спальню. За приоткрытой дверью виднелся угольно-черный прогал.    И ничего больше.    В проёме никто не стоял.    «Сквозняк?» – подумал молодой человек, склонив голову набок. Пожав плечами, он лег обратно, но тут же снова сел, часто задышав: кое-что у окна привлекло его внимание.    Рядом с едва заметно колыхавшейся шторой стояла белая фигура с неясными очертаниями. Она вся была будто соткана из молочного тумана, лишь впадины на месте глазниц чернели, как горные пещеры.    От ужаса ЧонИн забыл, как дышать. Он одеревенел и судорожно сглотнул, будучи не в силах оторвать взгляд от этого пугающего зрелища, которое словно гипнотизировало самим фактом своего присутствия.    Танцор напрягся и с силой сжал в ладонях складки одеяла. Он закрыл глаза на долю секунды, но, когда разомкнул веки, фигуры у окна не оказалось.    Кай быстро оттер покрытый испариной лоб тыльной стороной ладони и лег, убеждая себя в том, что это была лишь иллюзия, но не тут-то было: давящее ощущение чьего-то постороннего присутствия не отпускало юношу. Его тело начала бить дрожь, а каждую мышцу будто парализовало.    Проведя так около десяти секунд, молодой человек резко свесил ноги с кровати и бросился к выходу из спальни.    Настало время для последней инстанции. ***    ЧонИн, пошатываясь, вошел в гостиную, моментально привлекая к себе сидевших там ЧунМёна и Криса. Тяжело опустившись в одно из кресел, танцор умоляюще посмотрел на своего лидера и выпалил: – Мы можем поговорить?    Высокий китаец, закрыв свой ежедневник и небрежно кинув сверху шариковую ручку, встал и, бросив: «Я пока посижу на кухне», тактично вышел из помещения.    СуХо сочувственно погладил своего подопечного по руке и отложив записи, наклонился вперед. – Что-то произошло? – спросил он.    Кай опустил глаза. Ещё секунду назад он был уверен в том, что ему необходима помощь товарища, а теперь... Теперь, здесь, в ярко освещенной комнате, рядом с лидером, которому он, ЧонИн, безоговорочно доверял, всё произошедшее казалось каким-то надуманным, ненастоящим. При приближении к ЧунМёну, который словно лучился теплом, страхи отступили.    Но надолго ли?    Лидер терпеливо ждал, не подгоняя юношу. За все годы, проведённые с подопечными бок о бок, он наловчился ощущать их внутреннее состояние, и сейчас он чувствовал, что Кай, один из самых сдержанных людей в его коллективе, напряжен и напуган. СуХо непременно нужно было узнать причину волнения молодого человека, но он не собирался давить на собеседника, вытягивать из него информацию, справедливо полагая, что эта своеобразная исповедь должна иметь добровольный характер.    Наконец, танцор поднял свои потрясающие бархатные глаза на собеседника и проговорил: – Кажется, я схожу с ума.    ЧунМён фыркнул, но тут же одернул себя: юноша говорил абсолютно серьёзно. Поджав губы, лидер подвинулся и похлопал по дивану рядом с собой. ЧонИн послушно переместился и положил голову на плечо человеку, которому бесконечно доверял. – Я не думаю, что проблема кроется в этом, – тихо вымолвил СуХо. – Расскажи мне поподробнее, как ты пришел к такому абсурдному выводу.    Кай глубоко вздохнул. – Мне почудилось что-то, – нехотя признался он. – Какая-то призрачная фигура, которая стояла у окна. – Значит, это заразно, – весело отметил ЧунМён, проводя рукой по волосам подопечного. – СеХун и Тао уже встречались с ней на лестничной клетке. Как оказалось, это был всего лишь луч света, упавший не под тем углом.    ЧонИн пожал плечами. – Сомневаюсь, что во всем виноват только свет, – протянул он. – Разумеется, – ласково проговорил лидер, продолжая поглаживать юношу по голове. – Наши нервы на взводе из-за загруженного расписания, кроме того, переезд подкинул ещё один повод для стресса. Это породило самовнушение: в старом доме обязательно должны водиться призраки. Это видение явилось результатом всего вышеперечисленного. Поверь, простой тусклый луч, проникший через щель между занавесями, может трансформироваться в нашем воображении во что угодно, даже в духа, одетого в саван.    Танцор с благодарностью посмотрел на СуХо и вновь прильнул к его плечу. – Я всю жизнь боялся сойти с ума, – доверительно вымолвил он. – Самым большим моим страхом является потеря рассудка и постепенное превращение в нечто нечеловеческое, именно потому галлюцинация произвела на меня такое впечатление. – Понимаю, – лидер приобнял Кая. – Но тебе не о чем волноваться: ты абсолютно здоров. Если хочешь, я провожу тебя до кровати и подожду, пока ты не заснёшь.    ЧонИн поднял голову и взглянул ЧунМёну в глаза. – Мне очень стыдно, но, пожалуй, я воспользуюсь твоим любезным предложением, – с очаровательной улыбкой сказал танцор.    СуХо кивнул и встал с дивана, увлекая за собой подопечного. Вместе они дошли до входа в комнату, которую занимал смуглый молодой человек, и проникли внутрь, стараясь не скрипеть дверью и двигаться бесшумно. Лидер, перемещаясь сантиметровыми шагами, довел Кая до кровати и уложил его, на ощупь укрыв одеялом. – Закрывай глаза, – прошептал ЧунМён, присаживаясь на краешек постели. – Я посижу здесь, пока ты не заснешь.    Танцор благодарно улыбнулся, но, сообразив, что в темноте этого видно не было, тихонько выдал: – Спасибо.    После этого ЧонИн сомкнул веки, и примерно через минуту дыхание его выровнялось и стало глубоким. СуХо медленно встал с кровати и начал осторожно продвигаться к выходу. Выскользнув в коридор, лидер глубоко вздохнул, прикрывая дверь: он не ожидал от флегматичного ЧонИна такой чувствительности. Напротив, танцор всегда был образцом рационализма, а тут... Таинственные фигуры, галлюцинации... Нет, это точно не про Кая.    ЧунМён пошел направо, к кухне. Там, за столом, сидел Крис, спокойно помешивая свой чай. Кинув беглый взгляд на лицо коллеги, высокий китаец, в одно мгновение разгадав состояние друга, встал и, достав из настенного шкафчика ещё одну чашку, налил внутрь кипятка. – Ну, что с ним? – коротко спросил лидер ЕХО-М, доставая из картонной коробки чайный пакетик и тщательно размешивая получившийся напиток. – Ему привиделась какая-то фигура в саване, – поделился ЧунМён, кивком благодаря товарища и несмело отхлёбывая горячий чай.    Крис поднял голову и испытующе посмотрел на СуХо. Как человек сугубо западного склада он порой не понимал, отчего кореец так беспокоится, ведь повод, по его мнению, никак не тянул на категорию «важный». Но ЧунМён искренне переживал за каждого из своих ребят, и китаец не мог не признавать, что и ему знакомо подобное чувство.    Именно потому он и считал нужным поддержать друга, ведь на месте Кая мог быть любой из его подгруппы. Даже Тао, например, его самый дорогой сердцу подопечный, который искренне верил во всю эту мистическую муть и отличался немалой чувствительностью к подобным вещам, весьма тонко ощущая ауру того или иного места. Смуглому ушуисту случалось несколько раз с ходу определять места, где происходили не самые радостные события. Сам Крис считал это простым совпадением, так как не допускал самого факта существования привидений. – Ему не стоит подолгу носить те голубые линзы, – уверенно проговорил высокий китаец, отпивая из чашки. – У него на белках после них выступают красные прожилки, так что и пятно перед глазами может проявиться. Или же всё из-за перепада кровяного давления, тогда в поле зрения возникают всполохи.    СуХо медленно кивнул. Эти логичные и рациональные доводы, которые приводил его друг, скорее всего, и являлись правдой, но что-то не давало корейцу покоя. Он не мог сам себе объяснить, в чем дело, но неясное ощущение, будто он что-то пропустил, не желало отпускать из своих тисков мысли корейца. – Да расслабься ты, – Крис, поняв состояние товарища, несильно ткнул того в плечо. – Говорю тебе: всё пройдёт, как только обживёмся здесь.    ЧунМён склонил голову. Уверенный тон его друга обладал огромной силой убеждения, так почему бы не поддаться ей?    И лидеры продолжили чаепитие, беседуя на сугубо профессиональные темы. ***    Исин всегда старался выискивать что-нибудь хорошее во всём, что бы ни происходило вокруг, но, тем не менее, утро было его нелюбимым временем суток.    Он делил спальню с двумя лидерами, что было неплохо, так как ЧунМён был его лучшим другом, а Крисом китайский танцор просто восхищался, но у этой медали была и другая сторона: предводители вставали первыми, и зачастую их будильники, звонившие отнюдь не бесшумно, прерывали не только их сон.    Проснувшись, юноша уже не мог снова провалиться в объятия Морфея, потому он просто лежал на спине, глядя в потолок, и ждал, пока Крис придет и тем самым просигналит ему, что пора начинать новый день.    По природе медлительный, Исин с утра был ещё более вялым, натыкаясь на углы и в трудом вписываясь в дверные проёмы. Зачастую в это время он ходил с закрытыми глазами, что являлось довольно плохой привычкой для его многострадальных суставов.    Дождавшись, наконец, прихода Криса и его команды: «Подъём!», танцор свесил ноги с кровати и, подхватив фиолетовое махровое полотенце, висевшее на спинке стула, направился в ванную.    Ужасно хотелось спать, и молодой человек с грустью подумал о том, что ему предстоит очередной насыщенный день без права взять перерыв. Исин любил свою работу, и то, чем он занимался, доставляло юноше истинное удовольствие, но простые человеческие слабости были свойственны и ему.    Лэй накинул полотенце на голову и слегка прикрыл веки, с удовольствием вспоминая дельфинов, которые снились ему всю ночь. Эти таинственные млекопитающие играли в океане, проплывая совсем близко от него, и китаец смог даже дотронуться до одного из них.    Вот бы это произошло на самом деле!    Юноша свернул налево. До ванной оставался лишь длинный, прямой, мрачный коридор, и танцор смело пошел вперед, не глядя себе под ноги.    Он преодолел примерно половину пути, как вдруг его ноги заскользили. Исин попытался восстановить равновесие, взмахнув руками, но не смог, и полетел вниз.    К сожалению, молодой человек не умел группироваться, поскольку не был от природы наделен молниеносной реакцией, поэтому он упал на свою многострадальную и много раз травмированную спину. – Что случилось?! – к нему моментально подбежал ЧонИн, нижняя часть лица которого была замазана пеной для бритья. – Я упал, – просто ответил китаец.    Кореец подал товарищу руку, и Лэй, кряхтя, встал на ноги, схватившись за поясницу. – Неудачно, – констатировал подошедший ЧанЁль. – Ощупай ребра, нет ли переломов. – Нет, всё в порядке, – откликнулся Исин, проводя ладонями по бокам. – Только спину больно. – Сильно болит? – осведомился ЧунМён, подходя ближе и заглядывая другу в лицо.    Танцор закусил нижнюю губу и потупился. Этот ответ был предельно ясен лидеру группы, хорошо знавшему Лэя. – Сегодня ты остаёшься дома, – приказал СуХо, скрестив руки на груди. – Я позвоню менеджеру и всё улажу.    Крис, присоединившийся ко всем остальным одногруппникам, с сочувствием посматривавшим на Исина, повелительно взял последнего на руки и отнес на кровать. – Полежи в таком положении около получаса, – распорядился лидер, кладя на табуретку, временно служившую танцору туалетным столиком, мобильный телефон. – Периодически звони нам и докладывай о своём состоянии, понял?    Лэй кивнул и улыбнулся. – Всё в порядке, Крис, – тихо проговорил он. – Прямо сейчас – нет, – помотал головой высокий китаец. – Но уже завтра будет, обещаю.    С этими словами лидер вышел из комнаты, тихонько притворив за собой дверь.