Альфа и Омега. Продолжение.

      Весна сияла во всём своём великолепии, возвещая о себе яркими и игривыми лучиками солнца, набухающими на деревьях почками и расцветающими цветами и какой-то необыкновенной, радостной атмосферой. Она рвалась наружу из каждого живого существа, наполняя его и окружающих жизнерадостностью, надеждой и любовью.       Хамфри исключением не являлся, а потому, поддавшись тому лёгкому весеннему чувству, быстро забыл все невзгоды и пустился вслед красивой жёлтой бабочке и стоило той скрыться в кустарнике, как весёлый, незадачливый Омега уже искал себе другое занятие. - Хамфри, побудь возле пещеры, пока я не вернусь с охоты, - предупредила Клэр. - Но ведь там кто-то поселился. Я же всего Омега, - ответил небрежно Хамфри. - Я уже осматривала её. Там пусто. Видимо, мы обманулись, ведь возле пещеры лежала горка костей и объедков. Хамфри направился в пещеру, а Клэр ушла в глубь леса.       Вечерело. Небо медленно окрашивалось сперва тёмно-голубым, затем светло-синим. Дул приятный тёплый ветерок.       Хамфри лежал у входа в пещеру и думал о Кейт. Вдруг он вспомнил, что Кейт осталась вместе с Джеком. Он ведь даже не женат! На Омегу нахлынули чувства ревности и обиды. Он тихо заскулил и стал теребить зубами корень, торчащий откуда-то из земли. Хамфри так увлёкся этим, что не заметил, как сзади подкрадывалась волчица. Быстрым прыжком она опрокинула Омегу на спину, намереваясь перегрызть Хамфри глотку, но, задумавшись, остановилась и, злобно рыча, спросила: - Что в моей пещере делает Омега? - О, ну вообще-то пещера не твоя, а моей матери.       Волчица была чуть крупнее Кейт. У неё была тёмно-рыжая шерсть, стройная фигура и пышный хвост. Она явно была Альфой. Волчица чуть прихрамывала на заднюю лапу, что было едва заметно. Альфа громко зарычала и сказала: - Пещера моя! Я её никому не отдам! - И с каких пор она твоя?       Волчица осеклась и значительно погрустнела, что прибавляло ей лишних года два-три (волчьих). - С тех пор, как я стала несчастной сиротой...       В этот момент волчица, всё ещё стоящая над Хамфри, была сбита Клэр и положена навзничь. - Не смей трогать моего... - Клэр не успела договорить. - Мама? - спросила недоверчиво волчица. Клэр посмотрела волчице в глаза. - До-доча? Лаура?       В этот момент волчица бросилась на шею матери, едва не сбив её с ног. После крепких объятий Лора взахлёб стала рассказывать о её прошлой и нынешней жизни, о всех её скитаниях и похождениях, мучениях и тревогах, о борьбе за право жить на этой планете. - Началось всё в тот проклятый день, когда случайность отняла у меня всё - семью, её любовь и заботу, те беспечные счастливые дни, проводимые в нашей родной пещере вместе с теми, кто был мне дорог. Так вот, в тот ужасный, ненавистный мне день я проснулась, когда мать дралась с медведем и кричала, чтоб отец увёл нас куда-то в лес. Тогда я была уверена, что мать победит, ведь она казалась нам с братом всемогущей волчицей, которая отгонит от пещеры любого врага. Отец увёл нас к железнодорожным путям. Он говорил, что отвезёт в замечательный канадский парк, не помню названия. Кажется, начинался на Д или Ж. Видимо, он был уверен, что медведя матери не одолеть и дабы не причинять нам душевные травмы, решил увезти подальше. Увы! Нас поджидала неприятность. В кустах затаился охотник, которого мы не заметили. Отец запрыгнул в поезд с моим братиком на плечах и оставив его там, спрыгнул вниз, чтоб положить в вагон и меня, но тут раздался отвратительный звук, до сих пор снящийся мне в кошмарах. Это был выстрел и стон отца. Я испугалась, замешкала, но, услышав тихое отцовское "Беги... беги в лес...", убежала. Но пуля нагнала меня, попав в заднюю лапу. Я бежала долго, бежала без оглядки. В ушах звенел выстрел, из лапы сочилась кровь. Я остановилась, зализала рану и побежала дальше. Лес тянулся бесконечной грядой одинаковых деревьев. Начала кружиться голова. От потери крови сильно хотелось пить. Но я не сдавалась! Природные инстинкты сделали своё. Убедившись, что всё тихо, я села, зализала ещё раз рану и стала жалобно скулить. Тогда я не знала, что делаю только хуже. Этим я могла привлечь внимание хищников и мне очень повезло, что этого не произошло. Тогда я проклинала жестокую судьбу за все беды, взвалившиеся на мои плечи. Я видела другие волчьи семьи. Счастливцы, думала я. Но трудности закаляли меня и делали всё сильней как физически, так и морально. Через день голодная и никем нелюбимая я пришла к железной дороге, где в последний раз видела отца и братика. Но там никого не было. Лишь небольшое красное пятно на земле. Тогда, убеждённая, что я больше никому не нужна, я убежала к скале. Я хотела сброситься, поняв, что я одна против всего мира, ещё недавно казавшегося таким добрым... Суицид не удался, так как я увидела двух дерущихся птиц. Они были небольшие, но на ужин хватило. В тот день я поняла, что жизнь это не просто игра, которую ты можешь окончить или начать в любой момент, а это куда большее. И тогда я стала жить настоящим. Жить, невзирая на боль и потери, горести и утраты, душевные муки и страдания... Я поселилась в нашей бывшей пещере и с тех пор жила там. Кое-как добывала себе пропитание в виде мелких зверьков и падали. Но меня никогда не покидала надежда. Даже в самые тёмные дни она жила бок о бок со мной. Я надея... Нет, я свято верила в то, что однажды ко мне явятся мать, отец и братик, преисполненные счастья, радости и жизненных сил. Однако вера с течением времени угасала, словно свеча, которую забыли потушить... Вот, в принципе, и вся моя история... Мам, а это кто? - спросила Лора, указывая на Хамфри. - Прости нас... Прости меня, дорогая... Я не смогла вернуться в пещеру. Морально это было невыносимо для меня... Да, я забыла сказать, это твой брат, - сказала Клэр со слезами на глазах. - Нет, нет, ты не виновата... - Как брат? Хамфри? - Лора? - удивился Хамфри.       И они по-дружески обнялись.       Вошедшая на небо луна освещала эту радостную и трогательную сцену.