Последняя война

Россия, сев на диван, мельком взглянул на старинные часы. Очередная бессонная ночь оставила после себя слабость и пульсирующую головную боль. Вот уже неделю он не видел Наташу, которая лишь изредка звонила ему, чтобы обсудить сотрудничество между странами и их президентами. Иван, имея жуткое и кровавое прошлое, привык к непониманию и ненависти, которые преследовали Россию на протяжении всей его тысячелетней жизни. Но теперь, отвергнутый Наташей и Олей, он был связан лишь с одиночеством и кошмарами. Иван не раз с содроганием вспоминал тот роковой вечер, тщетно пытаясь понять, в каком уголке души находятся темные корни распустившегося цветка зла. Мысли смешивались с зыбкими видениями из детства, и Брагинский понимал, что его преследовало более могущественное и непонятное проклятие, нежели печать темной истории. Сила, которая помогла противостоять жестокому Бату, вызвать и залечить жуткую и неестественную рану, чуть было не ставшей последней кровавой точкой в летописи жизни. Россия вздрогнул, вспомнив инфернальную гримасу твари, явившейся ему в апокалипсическом видении. Он знал, что кто-то, живущий по ту сторону материального мира, из свершившихся событий выстраивал цепочку, быть может, ведущую, к самой геенне… Стараясь развеять кошмарные видения и преодолеть гнетущее чувство одиночества, Иван вышел на улицу, надеясь избавиться от ощущения «давящих» стен. Но странное наваждение и не думало покидать свою измученную жертву. «Артур и Альфред явно что-то задумали, — думал Россия, миновав зеленеющую рощицу, — Особенно меня беспокоит Артур… Он хитрее и опытнее и при желании может ловко руководить Америкой, используя всю мощь организации. – Заметив плакучую иву, развесившей тонкие ветви над мерцающей гладью озера, Иван начал спускаться с холма, приближаясь к манящим берегам, — Я не удивлюсь, если он уже начал действовать... Яо сейчас слишком силен, чтобы быть на чьей-либо стороне, он будет отстаивать свои интересы. Альфред может вступить в конфликт и с Китаем и со мной… Да, — хмыкнул Россия, сев рядом с ивой, — Он слишком дорожит своим статусом лидера, чтобы оставаться в сторонке. Англия, скорей всего, воспользуется поддержкой Европы, чтобы помочь Альфреду… Получается, — с горечью думал Иван, вспомнив покинувших его Олю и Наташу, — Что я окружен...». Россия вглядывался в дно, рассматривая колышущиеся водоросли и проплывающих мимо шустрых мальков. Иван вспомнил, какими взглядами его провожали страны, когда он покидал резиденцию Альфреда. В них было и удивление, и страх, и недоумение, и даже капля брезгливости… Но ни в ком он не увидел радость и искреннее сочувствие! Брагинский с завистью смотрел на пролетающую стаю весело щебечущих птиц. Даже здесь он был изгоем. Мысли водоворотом затягивали его в пучину странных чувств, и Иван, потеряв бдительность, не услышал шум приближающихся шагов. - Угадай кто? – раздался бодрый молодой голос. - Сербия? – Резко обернувшись, проронил Россия, всматриваясь в лицо внезапного гостя. Перед Брагинским стоял задорно-улыбающийся юноша с большими карими глазами. Он был ниже Ивана и чем-то походил на энергичного и задиристого семнадцатилетнего подростка. Взъерошив свои густые, темно-каштановые волосы, Сербия уверенным шагом приблизился к России: - Я уж подумал, что ты меня не узнаешь! – рассмеялся гость, — Я столько лет не видел тебя. – Спокойнее и серьезнее проговорил он, в который раз силясь понять, что прячет за собой лиловая глубина глаз, — Ты сильно изменился, — нахмурив тонкие темные брови, вздохнул Сербия, — и не в лучшую сторону. Действительно, ночные кошмары оставили свой след не только в душе Ивана. Под сияющими лихорадочным блеском глазами появились темные круги, отпечаток бессонницы. Кожа, обретя выцветший, болезненно бледный оттенок, будто бы стала тоньше, а скулы отчетливее. - Милош, — тихо и ровно спросил Россия, — Зачем ты пришел сюда? - Мне захотелось отдохнуть от своих властей и укрыться в безлюдном месте. – Смущенно проговорил Сербия, услышав равнодушие и отсутствие каких-либо эмоций в голосе Брагинского. Не получив ответа, Милош лишь вздохнул и замолчал, сев рядом с Иваном и бесцельно уставившись на падающий ивовый лист. Повисла напряженная и продолжительная тишина. Но Сербия не чувствовал в России ни леденящего холода ненависти, ни согревающей любви. Казалось, что перед ним сидела статуя измученного, но пустого юноши. - Иван, — неожиданно обратился Милош, — Я знаю, что на собрании у тебя был не обморок… - Да? – также твердо и в то же время рассеяно проговорил Россия, взглянув на соседа, — Кто же рассказал тебе об этом? – Голос Ивана предательски дрогнул, что не укрылось от внимательного Сербии. - Гилберт. Людвиг слишком часто занят, чтобы проводить время со своим братом. – Оживленнее и увереннее отвечал Милош, — И теперь Пруссия частенько навещает меня, чтобы не умереть от скуки… - О чем именно вы тогда разговаривали? -Он сказал, что с тобой произошел несчастный случай… Но затем добавил, что Альфред, Артур и те, кто были на собрании договорились между собой не разглашать общественности и прессе подробности… Россия посмотрел на Сербию, от чего тот невольно вздрогнул. Было в этом взгляде что-то фатальное и затравленное. Вдруг Милош, резко вскочив со своего места, схватил Ивана за грудки: - Прекрати! – в сердцах кричал он, — Я больше не могу так! – Сербия, увидев, что Россия не сопротивляется, лишь сильнее раззадорился, — Почему ты ведешь себя так, будто тебе на все наплевать?.. Я ведь вижу, что ты страдаешь! Ты болен!.. — Милош стремительным движением толкнул Ивана прочь. – Не молчи! Скажи что-нибудь! - Я вижу, — сосредоточеннее проговорил Иван, встав на ноги, — что я все еще дорог тебе… Но почему? – На мгновение огонь полыхнул в его глазах, а на лице мелькнула лихорадочная, кривая улыбка. Милош пожирал взглядом Россию, и было видно, что в его душе назрел целый поток эмоций, готовый разразиться гневным и продолжительным ответом. Но Сербия, внезапно осмыслив какую-то новую и важную мысль, лишь тихо и спокойно прошептал: - Потому что ты мой брат. Иван застыл на месте. Казалось, что кто-то жестоко и беспощадно полоснул незажившую рану ножом. Непослушные воспоминания об утраченном прошлом снова лезли в голову. И эта любовь причиняла новые страдания душе уставшей и обессилевшей от ненависти и предательства. -Брат! – горько усмехнулся Брагинский, вглядываясь в синее безоблачное небо, — Как давно я не слышал этого слова от своих сестер! – Иван снова перевел свой взгляд на Милоша, — Почему ты все еще здесь? Почему ты не ушел вместе с ними?.. Зачем ты пришел ко мне? - Остановись… — все также спокойно, но твердо проговорил Сербия, — Ты должен себя простить! Иван, пораженный словами, резко схватился за голову. Никогда он не был так слаб как в эту минуту. Чувства, овладевшие им так внезапно, были несравнимы с теми, что он испытывал до сих пор. - Я знаю, почему ты так хочешь, чтоб я ушел… Но Ты должен помнить, что это была не твоя вина! Россия пристально посмотрел на свои дрожащие руки. - Как, — после продолжительного молчания задыхаясь от собственного бессилия, проговорил он, — Как ты мог простить меня, предавшего тебя, когда ты был так беззащитен перед этими ублюдками, бомбившими твой дом! - Ты был слаб! – крикнул Милош, теряя остатки терпения, — Тогда ты бы не смог противостоять им! Ведь он, — с ненавистью прошипел Сербия, — Никогда не нападает в одиночку!.. Тем более, — добавил он, — Я никогда не считал тебя предателем!.. Тебя оставили сестры, но ты не один, — вдохновлено, окрыленный сильной братской любовью, говорил Милош, — Я помню, как ты помог мне противостоять Турции! – Россия хотел было перебить, но Сербия, даже не обратив внимания, продолжал исповедь своего неспокойного сердца, — Не пытайся меня переубедить и снова гнусно солгать, что ты лишь хотел заполучить сферы влияния на Балканах!.. Я слишком хорошо помню твои горящие глаза, когда ты помог мне перевязать раны и защититься от Садыка!.. Ты думаешь, что я забуду твою любовь (да, да, именно любовь, ведь я также вижу, что дорог тебе!)? Мне плевать, что весь мир ненавидит тебя, что, быть может, твои руки по локоть в крови. Я помню лишь, что ты спас меня и с тех самых пор был мне как брат!.. Знай, что на Земле есть человек, который не оставит и не предаст тебя! Сербия внезапно остановился, и, пытаясь сдержать дыхание, с волнением и страхом ждал ответа России. Но тот лишь молчал, а лихорадка, фурией вцепившейся в него, не желала отпускать свою жертву. Иван был вечной неразрешимой загадкой даже для преданного и любящего Сербии. Он не знал, что сейчас чувствует старший брат, и какие думы не дают ему покоя. Отвернувшись от России, Милош спокойно и задумчиво созерцал Солнце, решившее в очередной раз спрятаться за горизонт: - Знаешь, — вздохнул Сербия, смущенно улыбаясь, — Я очень люблю один твой фильм, снятый после перестройки… Называется «Брат-2»… Но особенно мне запомнилась сцена разговора между главным героем и американцем… — сбивчиво говорил он, стараясь не упустить свою мысль, — Данила спрашивал его: «Разве сила в деньгах?.. Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда — тот и сильней…»… — Милош, совсем смутившись украдкой взглянул на Ивана, но тот все также молчал, а на его лице не было и тени насмешки, — А ведь это так похоже на тебя! Альфред, Китай и Европа сейчас купаются в деньгах и пока они правят миром… Но у них нет того, что есть у тебя. У них нет правды! Сколько раз ты жертвовал собой и своим народом, чтобы достичь ее! Ты бросался из крайности в крайность, не боялся зла и добра… Поэтому ты силен, а они слабы в своей трусости что либо изменить и потерять свою власть, заключенную в деньгах! – Милош снова прервался, чтобы перевести дыхание, — Я не философ и не умею в такие моменты красиво говорить, но… - Но ты сделал это искренно. – Сказал Россия, тепло улыбнувшись ему. Сербия вновь увидел прежнего Ивана. Брагинский, хоть и выглядел измученным, но теперь в нем не было той ненормальной болезненной дрожи, похожей на одержимость отчаявшегося и полубезумного человека, — За всю свою жизнь я претерпел множество войн и битв. Я не понаслышке знал, что такое победа и поражение. Но как бы ни было трудно, я никогда не сдавался, даже если ради этого мне приходилось терпеть невыносимую боль и еще более мучительное унижение… Но кажется, что сегодня самый удивительный день в моей жизни! Я впервые сдался и не жалею об этом! Сербия, не сдерживая всю свою юношескую трепетную и горячую любовь, крепко обнял Россию. Но неожиданно Милош почувствовал, что Ивана охватило беспокойство. Он поднял глаза и увидел, что тот сосредоточенно смотрит в сторону рощи. - Можешь выходить, Альфред. – Позвучал ледяной и бесчувственный голос России, — Ты все же не так хорош в шпионаже как Артур. - С чего ты взял, что я слежу за тобой? – ухмыльнулся он, неторопливо приближаясь к Брагинскому, — Я просто прибыл к тебе с важным сообщением, но увидев, что ты несколько «занят», решил подождать тебя в тихом и укромном месте. Америка, заметив ненавидящий взгляд Сербии, старался говорить серьезнее и сдержаннее, но все же в его словах мелькала едва заметная тень превосходства и самодовольства: - Завтра будет очередное мировое собрание. Артур сделал важное научное открытие, которое, похоже, способно предотвратить назревающие конфликты. Ты обязан присутствовать. - Интересно, — губы России растянулись в привычную двусмысленную улыбку, — Я думаю, что это будет захватывающее выступление об очередном открытии британских ученых… Сербия едва сдержал смех, уловив язвительный подтекст ответа Ивана. - Я бы на твоем месте не иронизировал. Слишком многое зависит от этой конференции. Перекинувшись общими фразами, они попрощались. Альфред, сев в вертолет, который он вызвал еще несколько минут назад по рации, предался своим мыслям и впечатлениям, оставшимися после разговора с Иваном. - Ты не знаешь, чего мне стоило сдержаться и не броситься на этого урода, — гневно проговорил Милош, всматриваясь в уменьшающийся и все больше отдаляющий вертолет, — И если б не ты, то давно б накинулся на него и не посмотрел бы на то, что силы наши не равны… Эй, Иван! – обеспокоенно прикрикнул он, оглядываясь вокруг, — Иван! Где ты?.. После непродолжительных и тщетных поисков Сербия понял, что Россия, воспользовавшись его минутной растерянностью, ушел, оставив после себя лишь нескончаемые вопросы. Милош, чему-то весело рассмеявшись, повернул в сторону своего дома. Снова энергия кипела в нем, требуя новых действий, а не размышлений. Сербия был слишком рад недавней встрече, что так сильно повлияла на них, и не мог даже догадываться о том, что избавив Ивана от одного давнего груза совести, он не заметил бездну, скрывающей в себе нечто, что приводило в ужас Артура и Альфреда…