Последняя война

В зале, где должно было состояться долгожданное и многообещающее собрание, царил шум взволнованной толпы. Непрекращающиеся сомнения, шаткие надежды, навязчивые страхи отдельными фразами ткали паутину напряжения, окутавшей умы обеспокоенных стран. Все были уверены, что эта встреча определит дальнейшую судьбу мира. Многие уже восседали в зале (любезно предоставленным Альфредом), но отсутствие Артура лишь сильнее разжигало любопытство и тревогу донельзя возбужденной публики. Кто-то вскользь заметил, что среди присутствующих не видно Брагинского, и слухи, сорняками укоренившись в расстроенных умах, дали новые побеги в виде домыслов и нелепиц. На передних рядах сидели ведущие государства. Френсис был непривычно бледен и малообщителен. Волнения, происходившие у него на родине, сильно повлияли на его самочувствие и настроение. Соседи, что-то сочувственно шептали ему, другие, стараясь приободрить его, замечали, что он все так же прекрасен, на что Франция отвечал своей вежливой, но измученной улыбкой. Людвиг, стремясь привести в порядок мысли, пытался не замечать ужимок распалившегося Гилберта, который, в свою очередь, так и норовил приструнить не в меру серьезного и молчаливого брата. Альфред вел оживленную беседу с Ольгой, которая была приглашена на собрание в качестве почетного гостя. Украина больше не была той неуверенной и застенчивой девушкой, чьи мысли и помыслы принадлежали только Ивану и Наташе. Сознание того, что Альфред, Френсис и даже мизантроп Артур были к ней благосклонны, взрастили в ней новое чувство, которое она доселе не испытывала. Но это была не гордыня и высокомерие. Ольге казалось, что обретя истинную свободу, она, наконец, сможет быть мостом между «цивилизованным Западом» и «необузданным Востоком». Украина с замиранием сердца слушала сияющего Альфреда и галантного Френсиса, трепетно мечтая о новой жизни, в которой ее брат, наконец, изменится и вступит вслед за ней в организацию. В глубине души, она понимала, что это все лишь пустые, несбыточные надежды, но желание стать «мессией» для «дикого» и «непредсказуемого» Ивана оказалось сильнее. Ее насыщенная и живая красота радовала мужской глаз, и Ольга, восхищенная вниманием, становилась увереннее в своих помыслах и упованиях. - Нет, все это как-то странно, — проговорил аристократичный Австрия, легким, но немного нервным движением поправляя галстук, — Вчера Артур оповестил всех нас, что он и Кику сделали важное открытие. Но в чем оно состоит, он не ответил и лишь добавил, что с собранием нельзя затягивать и оно состоится завтра. Венгрия заботливо посмотрела на него и тихо, мечтательно о чем-то вздохнула. Толпа оживленно гудела, напоминая рой пчел, спешащих собрать свежий и ароматный нектар, но неожиданно страны, которые сидели рядом с входной дверью, затихли. В зал неторопливо вошел Иван Брагинский, одаривая всех своей загадочной улыбкой. Он вежливо поприветствовал зал, присаживаясь рядом с Яо, который, сочувственно кивнул ему, как бы спрашивая о самочувствии. Разговор с Сербией оказал странное действие на Россию. Иван больше не был похож на полуночного призрака, одержимого и измученного внутренними противоречиями. Болезненная бледность несколько потускнела, темные круги под глазами стали блеклыми и едва заметными... Но в глазах остался тот же неестественный блеск. Россия не смог сдержать полупрезрительную ухмылку, услышав, как новые сплетни соскальзывали с болтливых языков стран. Это были те государства, которые отсутствовали на последнем собрании. Жажда новостей и слухов, подозрительное молчание тех, кто был свидетелем странного «обморока», болезненное состояние самого «пострадавшего», лишь распаляли неумное любопытство. Многие утверждали, что это был особый, политический заговор с целью отравить и тем самым ослабить сильного и упрямого соперника, другие, более романтичные особы полагали, что необычная бледность и измученный вид от тайной и страстной любви, ну а третьи считали, что всему виной новый план «по захвату мира», который Иван (и так думали многие!) тщательно продумывал не щадя сил и времени. Но гул толпы, подпитываемый бессмысленной болтовней резко оборвался, как только вошел Артур. И многие заметили перемену в нем. Что-то новое, торжествующее появилось в Англии: глаза светились изумрудным пламенем, а движения стали тверже и увереннее. - Дамы и господа, — проговорил Керкленд, взойдя на трибуну, — Всем нам известно в каком шатком положении находится наш мир. И предыдущее собрание показало тщетность наших обычных методов по восстановлению порядка. – Заключил Артур, посмотрев на огромный демонстрационный экран. Не прошло и мгновения, как на нем мелькнуло изображение широкой и мертвой пустыни, посереди которой виднелось необычное здание, смутно напоминающее зиккурат. В зале возник приглушенный шумок, и Англия, подождав, пока утихнет толпа, проговорил, — Я не буду пользоваться вашим терпением и постараюсь перейти сразу к делу. Это строение было найдено два года назад британскими и французскими археологами, и, поначалу, представляло лишь сугубо научный интерес. Но позже, после тщательного исследования, под зданием была найдена довольно обширная сеть туннелей. – Англия, сделав небольшую паузу, продолжил, — Спускаясь на нижние уровни подземелья, ученые находили новые исторические памятники и странные объекты. На более тщательное исследование была выделена группа из семи человек. В ходе осмотра нижних уровней ученым Н-----— было сделано важное открытие, способное, как я уже говорил, изменить течение мировой истории. На экране мелькнуло изображение вырванной страницы, на которой были странные записи из замысловатых формул и научных терминов. - Им был обнаружен необычный минерал, структура и некоторые свойства которого были записаны в дневнике ученого. К сожалению, сам объект не был доставлен в лабораторию, но усилиями наших специалистов нам удалось составить общее описание минерала, на основе тех данных, которыми мы располагаем. SG-37 (название объекта) обладает уникальной структурой, и, предположительно, при определенной переработке способен заменить существующие источники энергии. Перейдя в газообразное состояние, он может проявлять свойства природного газа, в жидкообразном состоянии — нефти… - То есть, — вдруг раздался в зале взволнованный голос Антонио, — Ты хочешь сказать, что природные ресурсы, могут быть полностью заменены веществом, которое можно будет получить промышленным путем! - Да, — несколько помедлив с ответом, кивнул Артур, — Но существуют определенные трудности, с которыми мы столкнулись, и именно поэтому был созван совет. Дело в том, — стараясь оставаться спокойным и хладнокровным, объяснял Англия. – Что группа, которая была послана исследовать нижние уровни подземелья, пропала без вести, и лишь ученый Н------, найденный на четвертом уровне охраной, смог прожить несколько часов в больнице и передать ученым свой дневник и рассказать о SG-37. Этот исследователь был поражен неизвестной науке болезнью, но, предположительно грибком, который встречается в египетских саркофагах и подземельях. Над залом, казалось, навис густой, давящий туман ужаса и изумления. Испания, забыв сесть обратно, так и стоял, вперив свой застывший взгляд в Артура. Надежда, которая уже робко выглядывала из-за горизонта новой счастливой эры, оказалась в крепкой и удушающей хватке отчаяния. - К сожалению, данные, которые нам предоставил самоотверженный ученый, были недостаточны, и, чтобы получить этот минерал в промышленных условиях, нужен был его образец. Мы выделили группу из десяти человек на дальнейшие исследования и поиск SG-37. Трое были найдены мертвыми, остальные объявлены пропавшими без вести. Но, несмотря на загадочные обстоятельства, нашлось девять добровольцев, которых, к сожалению, постигла та же участь. На этот раз мы нашли два тела прямо у входа на нижний уровень… - Артур, — тихо обратился Яо, тщетно пряча страх и беспокойство за маской вежливости, — В таком случае как нам добыть этот минерал? - Боюсь, — тяжело вздохнул Англия, — У нас лишь один выход. Толпа замерла, словно преступник пред беспощадным судьей, оглашающим окончательный приговор: - Нам необходимо организовать свою собственную группу и самостоятельно исследовать нижний уровень подземелья. Ропот возмущенных и пораженных государств прокатился по залу. - Но почему, — вскочив со своего места, воскликнул Швейцария, — Почему мы должны жертвовать жизнью целых наций ради какого-то сомнительного проекта? Неужели у нас нет иного выхода? - Обычные люди гораздо слабее стран. Существует вероятность, что болезнь, унесшая с собой жизни храбрых исследователей, не окажет такого пагубного воздействия на нас с вами. Кроме того, — добавил Артур, — Если мы не сможем найти мудрое и мирное решение проблемы нехватки ресурсов, то мир окажется на пороге небывалого кризиса… Итак, — торжественно проговорил он, охватывая проницательным взглядом толпу, — Думаю нам следует приступить к голосованию. Кто за то, чтобы организовать собственную экспедиционную группу?.. Что ж, — подытожил Артур, бегло оглядывая зал, — большинство — «за». Теперь перейдем к главному вопросу… Кто хочет стать добровольцем? Никто не был удивлен, когда Альфред поспешно вскинул вверх руку, со «штамповой» геройской улыбкой на лице. К нему присоединился невозмутимый Людвиг, привыкший преодолевать трудности с немецкой педантичностью и стойкостью. Френсис лишь кивнул головой, скривив тонкие, измученно бледные губы в жалкую улыбку согласия. Феликс, победно прокричав: «Тотально классная идея!», словно капризный ребенок, которому лень играть в песочнице одному, начал уговаривать Эдуарда и Райвиса присоединиться к нему. Вслед за ними подняли руку и другие страны. - Гилберт, — обратился Германия, после окончания совещания, наградив своего брата суровым, полным порицания взглядом, — Ты странно себя вел во время съезда. Почему ты улыбался? Неужели ты не понимаешь, что… - Бла-бла-бла... Опять бессмысленная болтовня ханжи. – Раздраженно хмыкнул Пруссия, небрежно оглядывая подавленных окружающих. - Пойми, что этот минерал – единственная надежда мира… — ничуть не возмутившись, промолвил Людвиг, привыкший к подобным выходкам старшего брата. - Знаешь что, — резко остановившись, почти нахально ухмыльнулся Пруссия, — Плевать я хотел на этот чертов кристалл, — проговорил Гилберт, игнорируя добродетельное возмущение Германии, — Ты спросил, почему я улыбался? Да потому, что грядет небывалое веселье, которое я так долго ждал! – В алых глазах Пруссии мелькнул кровавый отблеск торжества, а плотоядная улыбка обнажила белоснежные зубы с неестественными и поэтому немного пугающими клыками, — Ты только подумай! Мы все окажемся в подземелье, наедине с кошмаром, готовым проглотить ничтожную и беспомощную надежду. Все они напуганы и поэтому готовы на все! Что может быть сладостнее, чем грядущий хаос, для того, кто считает войну своим вторым именем? Кто когда-то потерял все, даже право считаться полноценной страной!.. Эй, ты посмотри, — прищурив глаза, и изменившись в лице, Пруссия стал вглядываться в зал, — Похоже, удовольствие получу не только я один! Людвиг, всматриваясь в опустевшее помещение, увидел причину резкой перемены в своем брате. В потухшем и лишенном света зале он угадал статную фигуру Ивана. Но даже сквозь тьму, было видно мистичную, алчущую улыбку, играющую на устах неподвижного России.