Последняя война

Лучи раннего, только что проснувшегося Солнца, бесцеремонно вломившись в комнату через окно и грязно-бежевые шторы, потревожили неглубокий и короткий сон Ольги. Лениво и сладко потянувшись, она открыла голубые, окутанные дымкой еще незабытого сновидения глаза. Ведомая смутным желанием, Украина гибкой и стройной кошкой повернулась на другой бок, чтобы прильнуть к груди любимого. Но Альфреда не было, и лишь мятая простыня да небрежно скомканное одеяло напоминали о бурной, полной ласк и обещаний ночи. Рассеяв туман сна, окутывавшего еще не пробудившийся разум, Ольга неторопливо перебирала и складывала раскиданную по полу одежду, улыбаясь приятным воспоминаниям минувшей ночи. Но где же Альфред?.. Наверняка на этой конференции (о которой он вчера вскользь упоминал) будет обсуждаться вопрос о мировом кризисе, внешнеполитической нестабильности Китая; и, как отметил Америка, «гвоздем программы» станет экспедиция, а точнее один из ее участников, вызывающий подозрение у некоторых стран-участниц Совета… Украина, вскочив на ноги, схватила телефон, спешно набирая номер Альфреда. То, что еще вчера казалось смутным, слишком двусмысленным (и лишним), сегодня стало вдруг очевидным и пугающим. Пробудившаяся мысль не давала Ольге покоя, вызывая сумбурный набор догадок о возможной кандидатуре на роль «гвоздя программы». «Ванечка... – Слабо прошептала она, бросив телефон на кровать». Как она ни старалась, в ответ раздавались лишь надоедливые и не в меру раздражающие слова оператора… Темная, заплывшая парами туча напирала на своих воздушных, легких и перистых сестер, завистливо перекрыв своей тушей ослепительный диск. Ольга, задумчиво глядя в окно, забыла о бесполезных звонках, которые, еще минуту назад, могли бы дать пустые ответы на глупые и ненужные вопросы. Украина, будучи пылкой и влюбчивой девушкой, все же могла остудить молодое сердце, суетой своей мешающее холодному разуму. Что бы ответил Альфред? Наверняка о проведении вразумительной беседы с Россией (включающей такие темы как: демократизация, нарушение прав человека и т.д.) и вопреки всем сомнениям в душе, она искренне верила, что Альфред и Артур, несмотря на личные выгоды и укоренившуюся неприязнь к Ивану, желали указать ему тропу, ведущую из страшного и темного леса прошлого, в котором ее горячо любимый брат не мог (быть может не хотел?) выйти. Неожиданно окно, слабо сдерживающее поток осеннего ветра, распахнулось, впустив в комнату тоску угасающей природы и пожелтевшей старый лист, который коснувшись гладкой молодой щеки, тут же уносимый неприкаянным вихрем, улетел прочь в серую, ненастную безнадегу. Преследуемый задумчивым взглядом голубых девичьих глаз, лист, подчиняясь изменчивому настроению непогоды, кружился и застывал в воздухе, падал вниз и тут же поднимался ввысь, не в силах рухнуть на золотистый покров спящей аллеи, и, наконец, быть погребенным среди многочисленных, мертвых собратьев. А ветер, срывая другие трепещущие листья, игрался и забавлялся ими, видимо, наслаждаясь жалким, просящим шелестом, шорохом осенней старости. Но вдруг чья-то рука поймала неприкаянного странника. Он все еще был объят мелкой дрожью, как бледные, тонкие пальцы сжались в кулак, обращая хрупкое тельце в мелкую, окончательно безжизненную труху. Иван раскрыл ладонь и, слабо улыбаясь, бросил по ветру золотистую пыль. Повернувшись спиной к дороге, Россия неспешно направился к резиденции. Он перестал слышать голос своего пленника. Быть может, старый дух бродил по закоулкам воспоминаний, или, растеряв последние капли своих сил, канул и растворился в подсознании. Но Иван не забыл о нем и пытался очиститься от вязкого равнодушия и отупляющей апатии, которые неотступно преследует тех, кто, пережив последнюю ночь перед казнью, глядя в мир иной, ступают на эшафот. Да! Эта встреча, этот проклятый совет станет началом конца, все двери, наконец, распахнутся, пламя правды испепелит отчаявшуюся душу… Нужно лишь сохранить крупицы «человека», который еще жил и ненавидел, чтобы заглянуть в души палачей. Но зачем? Для чего? Россия не знал. Он не мог ответить на вопросы, родившиеся с человечеством и живущие в умах сгорающих, словно спички поколений. Мерзкая и недостойная мыслишка, ловко ускользнув от здравого разума, прошипела: «Ни вчерашний Незнакомец, ни Бату, ни даже Тот, кто безмолвно следует и наблюдает за нами не знают ответа!.. Поэтому они повстречались тебе на твоем многострадальном пути! Это не судьба, ее не существует. До этого момента были лишь те, кто что-то оправдывает, объясняет или опровергает…». Электронный неестественно лояльный голос оборвал внутренний монолог, и Иван, почувствовав облегчение, предъявил пропуск. В ответ загорелся зеленый дружелюбный огонек, и двери медленно разъехались перед Россией. Полумрак. Знакомые колонны. Длинные столы из красного дерева. Но ни души. Прищурившись и вглядываясь в смутные неподвижные тени и силуэты, Иван, почти крадучись, подошел к столу. - Господа! – нарушая тишину, громко проговорил Иван, - Неприлично заставлять гостя ждать и оставлять его в неведении и даже замешательстве от столь экстравагантного поведения хозяев! – дерзко смеялся Иван, рыская взглядом по углам в поисках малейшего признака движения. – Поверьте, - продолжил он, не дождавшись ответа, - Я пришел на совет, а не на военные переговоры, - Выпалил Брагинский, вывернув карманы и подняв руки вверх. - Предатель… - раздался неразборчивый шепот, и, почувствовав холод стали на своей шее, Россия быстро уклонился и тенью пронесся в противоположную сторону зала. - Кику! – не теряя самообладания, улыбался Иван, - Чем же я вызвал твой гнев? - Довольно лицемерия! – выпалил Япония, держа послушное оружие наготове, - Яо напал на Монголию, а ты и твое правительство объявили нейтралитет! «Мда, - с сожалением подумал Иван, вспоминая вчерашний, богатый на события день, - Все же мне стоило разобрать содержание той папки… Видимо в последние дни произошло слишком много перемен…». - Стой, Кику. – Раздался знакомый металлический голос Германии, - Мы собрались, чтобы обсудить детали нынешней плачевной ситуации на Ближнем Востоке и, - сделав паузу, Людвиг одарил Россию пустым взглядом, с тщательно скрытыми мыслями и переживаниями. Но Германию предательски выдавало изнуренное, осунувшееся лицо с сухими губами в мелких трещинках и серо-лиловые круги под ничего не выражающими глазами. Только бессонница с ночными, терзающими мыслями душу оставляют подобное следы на челе беззащитной жертвы, - И возможный альянс между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой… Прошу простить нашу несдержанность. – Совсем безжизненно и тускло произнес он штамповые слова вежливости, и, указав на стол, Германия проговорил, - Иван, можешь занять свое место. Загорелся привычный мертвый офисный свет и через мгновение вдалеке послышались шаги. Страны, мельком глянув на Ивана, неторопливо (некоторые даже чинно) присаживались на свои места, тихо делая пустые замечания о погоде, последних, малозначительных новостях, будто стараясь отдалить неизбежное и непредсказуемое своим исходом совещание. Тино, как всегда, сев рядом с Бервальдом, участливо глядел на молчаливого Эдуарда, равнодушно пропускающего мимо ушей торопливый говор Ториса. Романо, сердито кряхтя, тащил за шиворот скулящего и перепуганного Феличиано. Вслед за ними в зал вошли сердитая Венгрия и аристократичный Австрия. Последними, кто занял свои места, были Альфред и Артур. «Чертова папка, - прикусив с досады губу, подумал Иван, - Наверняка в ней была необходимая информация… Ну что ж, молчание – золото, с его помощью я выторгую то, что мне нужно…». Иван, встретив тяжелый, весьма недружелюбный взгляд Японии, вновь непринужденно улыбнулся, будто недавнее, чуть не закончившееся убийством приветствие было недоразумением или неловким розыгрышем. Бегло посмотрев на смущенную Тайвань и неприступного Гонконга, Иван с беспокойством и смутным подозрением не увидел среди них Яо и Ёна. - Дамы и Господа, - уверенно и выдержанно проговорил Артур, привлекая к себе внимание вмиг притихших стран, - Наша последняя попытка воссоздать баланс сил между мировыми державами и найти альтернативный источник ресурсов, к сожалению, провалилась. - Легонько кивнув головой, Артур выдержал необходимую паузу, чтобы в полной мере оценить силу своих слов на беспокойную и тревожащуюся публику. - Более того, - вновь заговорил он, - Мы столкнулись с новой угрозой в лице Ливийского конфликта. Правительство США и Альфред внесли предложение о созыве стран и возможном альянсе с целью урегулирования конфликта. Китай отказался вывести свои войска и покинуть спорную территорию. Вместо этого он вероломно вторгся в Монголию и укрепляет свои северные и западные рубежи на случай ответа со стороны альянса. - Но почему мы до сих пор бездействуем? – вспыхнул Испания. – Я уверен, что объединенная армия США и Европы не оставят Яо ни единого шанса! - Наш «ответ», - вмешался в разговор Альфред, - Должен соответствовать правовым нормам, принятым Советом Хеталии 1746 года. Согласно этому документу, ни один участник не имеет права на вооруженное действие за пределами своего государства без согласия стран участниц Совета. – Скрестив пальцы, Америка, невольно начиная вживаться в роль «лидера – спасителя мира», проговорил, - Мы – не варвары, которым чужда идея свободы и истинной демократии. Поэтому, - Иван, отрешенно наблюдающий за Альфредом, почувствовал на себе испытывающий взгляд Артура, - Чтобы ответить на агрессию Китая, нам нужно создать альянс, проведя общее голосование… - Но неужели есть страны, которые останутся равнодушными, или еще хуже, поддержат действия агрессора? – Дрожа от наивного и искреннего негодования, воскликнул белокурый, казавшийся слишком низкорослым и худощавым рядом со шведом, беспокойный финн. - Да. – Устало, будто бы отвечая на нудный вопрос учителя, сказал Россия, не отрывая глаз от окна, в которое с бессильной злобой бился осенний ветер, - Я хочу остаться в нейтралитете, - и, переведя взгляд на Альфреда, добавил, - Надеюсь, мою позицию не воспримут как избежание от ответственности или поддержку Яо. - Да,- уклончиво и с неохотой согласился Артур, - Но в таком случае, Совет должен быть уверен, что страна, оставшаяся в нейтралитете, не оказывает финансовую или иную помощь стране-агрессору. Недобро ухмыльнувшись, Иван проговорил: - Какие доказательства нужны Совету, а главное, как их добыть и предоставить без вмешательства во внутренние дела суверенного государства… Тихий шумок, перерастающий в ропот, прокатился меж присутствующих, вызывая споры по поводу недвусмысленного ответа России. Мгновение назад Брагинский обвинил Альфреда и Артура в посягательстве на информацию, предоставленную только российской политической элите. - Хочешь обвинить нас в попытке неприкрытого шпионажа, друг мой? – С вызовом вопрошал Артур, - Совету нужна лишь информация о текущих отношениях России и Китая. Мы должны убедиться в честности и искренности твоих намерений; любая иная информация для Совета излишня. Твои опасения эфемерны, а вот твое явное нежелание предоставить необходимую информацию дает Совету повод сомневаться в правдивости и чистоте твоих слов. – Страны вновь умолкли в надежде застичь развязку назревающей новой «холодной войны». – Недавние события убедили мир в том, что помимо власти человека (и, быть может, божьей власти), существуют иные силы, которые способны взять верх над нами, и они не принадлежат к тем, кто равнодушно взирает на землю… Иными словами, мы столкнулись с паразитическими, нематериальными сущностями, одна из которых все еще пребывает в теле Яо… -Невозможно! – В тревоге воскликнула пораженная Элизабет, - Если я не ошибаюсь, твоя молитва… - К сожалению, - Не глядя на Венгрию, проронил Артур, - Моя молитва оказалась бессильной. Но, - Внезапно воодушевившийся Англия поднял указательный палец вверх, впившись изумрудным взглядом в побелевшего Брагинского. - Зато мы знаем причину чрезвычайно агрессивного поведения Яо и, - Напряженное, готовое взорваться новым скандалом молчание воцарилось в зале, и лишь после короткой паузы с аристократично тонких губ слетели лукавые слова, - Причину, почему наш русский друг столь несговорчив… Неожиданно для самого себя, Иван вскочил с места, чувствуя прилив чудовищной ненависти ко всем странам, находящимся в зале. Тщетно пытаясь унять злобу ядовитым туманом окутавшим сердце, Россия выдавил изнеможенную пугающую улыбку, вогнав Ториса и Тино в дрожь. - Куда-то собрался, lil fucker? – Небрежно бросил Альфред, в мгновение ока, вытащив грозно поблескивающий Desert Eagle. - Что вы хотите? – Спросил Иван не обращая внимания на зарождающуюся панику соседей, - Думаете, что эта дрянь внутри меня управляет мной? Что ж, Артур, если хочешь, можешь отчитать молитву. Мне некуда спешить… - Боюсь, что обычный экзорцизм может оказаться малоэффективным… К этому моменту все страны спешно покинули свои места, пугливо озираясь на главных героев увлекательного и фатального для всех участников и зрителей представления. Страх когтистой лапой тянул их в коридор, прочь от чужих раздоров и опасности, исторгающей зловоние будущих войн. Но любопытство манило и умоляло остаться. Толпа, снедаемая противоречивыми чувствами, бурлила, кипела и металась, не в силах успокоиться или же в панике оставить помещение. Невольно отступая назад, Иван заметил черный балахон и беспокойный блеск бирюзовых глаз. Мгновение спустя за колонной мелькнула темная тень, оставив за собой сомнения и смуту в душе Ивана. Сделав еще один шаг назад, Иван почувствовал внезапную дрожь, сменившуюся оцепенением. Словно птица, отравленная парализующим ядом прожорливого паука, Россия напрягал мышцы, чтобы заставить непослушное тело сделать единственное спасительное движение. Волей злой и неведомой судьбы, обращенный в живую статую, Иван мог лишь говорить и беспомощно смотреть на то, как вконец растерявшиеся и смущенные страны расступаются пред незнакомцами в темных, ниспадающих до пола одеяниях. Служители незнакомого культа неспешно окружали застывшего высокого юношу, пряча лица под тенью балахонов. - Я же говорил, что сработает, - Задумчиво проговорил Англия, подойдя вплотную к неподвижному России, - А вы, те, кто прошли ужас оставшегося в прошлом подземелья не верили мне… Иван, - вдруг тихо обратился Артур, перебирая в руках серебристые локоны России, - Посмотри вниз… Брагинский, все еще не в силах противостоять чарам, увидел под собой широкую мерцающую кровавым блеском пентаграмму. - Те, - шептал Англия, дыханием касаясь белоснежной щеки, - Чья душа чиста и лишена всякой скверны без страха ступают вперед, но те, чье тело стало пристанищем духа тьмы, обратятся в неподвижную статую под взглядом Всевышнего. Черные фигуры выпрямились, явив, наконец, всем свои лица. - Прости, мой друг! – Бросил Френсис, неловко и жалко поправляя свой поблескивающий черный плащ. - Я… я был вынужден, - Запинался Мэтью, нервно перебирая в руках скомканную ткань. Людвиг, Кику, Альфред (когда они успели надеть плащи?) ступили вперед. Артур, словно верховный жрец древнего и мерзкого культа, начал бормотать, исторгая слова-заклинания чужого, мертвого языка. Беспорядочный неистовый вихрь мыслей и образов обратился в хаос в голове потерянного Ивана. С каждым новым нечестивым словом нить, связывающая разум России с реальностью, истончалась, картина ночных кошмаров и зловредных воспоминаний становилась четче, разбухала словно дрожжи, вытесняя собой зал, перепуганные и возбужденные лица, ухмылку Артура и бесконечно далекий крик Ольги… - Что вы с ним сделали! – сжав кулаки, глотала слезы ворвавшаяся в зал Украина, - Нет! - вскрикнула она, оттолкнув от себя Альфреда. - Не прикасайся ко мне!.. Нет!.. Ах… Моя голова… - Пошатнувшись, Ольга уставилась невидящим взором на Америку, и, издав тихий стон, рухнула ему в объятья. - Прости, - Нежно проведя рукой по залитой легким багрянцем щеке, Альфред посмотрел на темные, неприметные пятнышки на шее Украины, оставленные незаметным и точным прикосновением. – Спи, моя крошка… Я потом все объясню… - Теперь всем занять свои позиции! – Отдал приказание Артур, сделав несколько шагов назад, - Всем в круг! Как только Альфред, по примеру других, стал на колени, пентаграмма, до этого лишь слабо поблескивающая на свету, вспыхнула ярким, обжигающим пламенем, крючковатые иероглифы выпрямлялись, образуя звенья обретающей цвет и «жизнь» цепи, которая змеей окутывала окаменевшие ноги и руки бесстрастно смотрящей на мир лиловоглазой куклы. Огонь продолжал расти, скрыв, наконец, в себе неподвижное тело Ивана, как неожиданно, из сердца разыгравшегося пламени раздался неистовый вопль сатанинской ненависти и строй презрительного, чуждого всему человеческому смеха. Фантасмагорию ужаса и ярости увидели те, кто спешно читали древние молитвы, те, кто со страхом и возбуждением, граничащим с безумством, созерцали неистовый танец разбушевавшегося пламени, вырвавшегося из самой Преисподнии. Но огонь вскоре погас, оставив после себя невредимое и все еще неподвижное тело Ивана. После недолгого и напряженного молчания, Артур, встав с колен, тихо и устало проговорил: - Доказательство того, что эта несчастная душа все еще одержима той сущностью перед вами и вам решать что с ним теперь делать. - Я надеюсь, он жив. – Робко пролепетал Канада, с надеждой глядя на Англию. - Можете не сомневаться в этом, - Не глядя ответил Артур, вытерев дрожащей рукой пот со лба. – Но прежде чем Совет вынесет свой приговор, я бы посоветовал поместить Ивана в хорошо охраняющееся помещение с целью провести осмотр и… Не успел Англия закончить мысль, как позади раздался грохот разбиваемых вдребезги окон. Этот день, оказавшийся весьма непростым, обещал новые проблемы. Три фигуры в форме спецназа, держа наготове новенькие АКа оглядываясь на застывшие страны, осторожно приблизились к телу Брагинского. «Кто, черт возьми, они такие! – дрожа больше от негодования, чем от страха думал Артур, - Они не могут быть простыми людьми раз проникли в резиденцию, - Как они узнали? Что им нужно?..». Будто бы прочитав бессвязные мысли Артура, «налетчики» неспешно сняли шлемы. - Ну что, не ожидал нас увидеть? – хищно ухмыльнулся Пруссия не обращая внимания на ставшего белее полотна Людвига, - Вижу у вас намечается великолепная туса (как раз для меня!), вот я и решил прихватить с собой друзей… О! – полушутливо заметил Гилберт, - И душа сегодняшнего вечера это вон то безжизненное, накаченное водкой тело! - Уроды… - дрожащим голосом прошипела Беларусь, проверяя пульс Ивана. - Брат, - проговорил кареглазый юноша, - Что они с тобой сделали? - Сербия?! – Воскликнул ошеломленный Америка, - Какого… - Ну что ж... - Резко перебил Гилберт, зорко поглядывая за остальными, - Обе стороны представились и безмерно рады друг друга видеть в столь непринужденной обстановке… А теперь, - резко изменив свой привычный самодовольный и несерьезный тон на угрожающий и беспрекословный, Пруссия без тени прежний улыбки уставился на Артура и Альфреда, которые также враждебно смотрели в ответ, готовые воспользоваться любой слабостью новоявленной тройки. – Нам предстоит серьезный разговор, где мне бы хотелось узнать детали недавнего ритуала и… рассказать Совету правду об истинной цели последней экспедиции.