Последняя война

Все страны резко обернулись, услышав звук падающего тела. В зале воцарилась напряженная тишина. - И-иван? – Растерянно пролепетал Альфред, и участники Совета как один ринулись к неподвижному телу. - Что случилось? Д-дойцу, что происходит? – Теребя за рукав Людвига, растерянно запинался Италия. - Я сам ничего не понимаю! – пытаясь избавиться от назойливой страны, проговорил Людвиг, — Еще минуту назад с ним было все в порядке! - Он что… умер? – спросил Испания, смахивая со лба капли холодного пота. - Мы этого не знаем. – Япония старался сохранять спокойствие, но и его голос предательски дрогнул, — А чтобы узнать, — продолжил он, — Нужно, для начала, перевернуть Ивана, и увидеть, что с ним случилось. Все страны нервно переглянулись. Многим была не безразлична участь Брагинского, но подойти к нему и узнать что с ним, (как им казалось) было равносильно самоубийству. Но к всеобщему удивлению к России приблизился, вернее, подкрался пугливый и робкий Феличиано. Он, трясясь от охватившего его страха, осторожно прикоснулся к плечу, а затем, не почувствовав сопротивления, увереннее перевернул тяжелое тело. В этот же миг страны в ужасе отпрянули. Некогда белоснежная рубашка Ивана стала алой, а пол, где лежал Россия, покрывала сеть кровавых, размытых узоров. - Этого не может быть! – воскликнул Франция, хватаясь за голову, — Он точно мертв! - Откуда ты знаешь, что он мертв, ару? – спросил Китай, с ужасом всматриваясь в алое пятно. - Яо, не будь дураком! Кто бы смог выжить после такой кровопотери! - Френсис, успокойся! – Крикнул Артур, видя, что у Франции начинается истерика, — И вы все тоже! Это и к вам относится! – гневно взглянул он на страны, объятые паникой. Англия внимательно взглянул на лицо Ивана, кожа которого всегда отличалась благородной белизной. Но теперь ее цвет был под стать мрамору, на котором неподвижно лежал несчастный. Артур вздохнул и осторожно наклонился к телу Брагинского, чтобы проверить биение сердца. Еще никогда Артур не был так близко от Ивана. Англию охватило беспокойство, но где-то, в самом потаенном уголке души, затаилось неумное любопытство. Он судорожно вздохнул и приложил голову к груди. Страны не сводили глаз с Артура. - Невероятно! – шептал Керкленд, — Невозможно! - Что, что с ним? Не мучай нас и скажи уже! – взвыл Френсис. - Его сердце… — бормотал Артур. - Англия, не тяни, говори все как есть! – Даже железные нервы Людвига не выдерживали такого напряжения. - Его сердце… Оно бьется… - Фу-ух. Значит он жив! – Улыбнулся Канада, которого, как всегда, никто не услышал. - Сердце, — заворожено повторял Артур, — Оно бьется с таким неистовством, что… Я ничего не понимаю. – Недоуменно покачал головой Керкленд. - Мой дорогой пессимистичный друг! – спокойнее, уже с искринкой иронии заговорил Френсис. – Он жив, а это – главное… - Идиот! – Неожиданно взорвался Англия, — Как ты не понимаешь! Он лежит без сознания, а сердце бьется так, словно оно вот-вот выскочит из груди!.. У России сильное кровотечение! Что с ним – я не знаю и не знаю что делать… — Артура охватила паника. Франция пытался приободрить его, но тот лишь неприязненно отпрянул и невнятно бормотал о том, что выхода нет. - Прекратить панику!! – Раздался громогласный голос Германии, и в зале воцарилась тишина. – Для начала мы должны оказать первую помощь пострадавшему. А чтобы помочь ему, мы обязаны выяснить ранен он или нет, и почему идет кровотечение. Не медля, он, как истинный ариец, сразу же перешел от слов к делу. Людвиг начал расстегивать рубашку, но поняв, что это займет слишком много времени, он просто разорвал ее. Германия в ужасе остолбенел от увиденного: - O mein Gott, — только и смог вымолвить он. Англия оказался прав, когда говорил о рвущемся наружу сердце. Оголенный, не прикрытый ни ребрами, ни кожей орган бился так, словно хотел покинуть опостылевшее логово. Вокруг раны зловеще расплывался зловещий ореол крови. - Что за… — Охнул Артур. Френсис отвернулся, он едва сдерживал настойчивые приступы тошноты. Италия вскрикнул и, уткнувшись в плечо Германии, начал судорожно всхлипывать. Яо и Альфред не могли прийти в себя. - Но при таком ранении сердце не должно биться, — растерянно бормотал Австрия, не отводя взгляд от тела, — И Иван должен… - Умереть! Да! Но как видите, он живее всех живых, его сердце бьется так, будто его хозяин сделал забег как минимум на пять километров! – Керкленд уже выбился из сил, а глупые, по его мнению, доводы ни к чему не приводили. – И вообще вы все… — хотел было выругаться Артур, но, заметив, что рядом с Иваном кто-то сидит, резко обернулся, — Кику, что ты делаешь? – непонимающе спросил Артур, наблюдая как Япония, достав из аптечки бинт, начал перевязывать рану Брагинского. - У нас нет другого выхода, — сосредоточенно проговорил Япония, но, заметив тревожный взгляд Италии, добавил, — Не волнуйтесь. Я не думаю, что это ему навредит. Если при таком ранении он все еще жив, эта повязка для него обернется лишь легким дискомфортом… Так. – Кряхтел Кику, завязывая узел. – А теперь отнесите его в комнату для пострадавших. Больше мы ничего не можем сделать…