Острова нас не отпустят 2

POV автор Анна в Бэдтауне. Сидит за баром, разглядывает в поверхности стола зазубрины после ножей и погнутую железную пепельницу, которой, по всей видимости, кого-то били. Она здесь уже пол дня: петляет меж столами, осматривает затёртые следы на полу, скоблит ногтями засохшие пятна крови, до которых никому нет дела – засохли же. Искорёженное блюдце привлекло внимание, но дальше поиски не продвинуло. След обрывается в этом месте. Здесь душно, но это замечают только не завсегдатаи. Внимательный смекнёт, что девушка неместная по недовольной мине и непроизвольных встрясках одежды в попытке хоть немного охладить тело. Волосы русской заплетены в высокий хвост, и виден блеск пота на шее. На поясе у кобуры и патронташа кожаной верёвкой повязан массивный гаечный ключ. На шее кулон Вааса. Руки в пыли, как и колени на брюках. Под ногтями чёрт знает, что. Купленное пиво уже давно согрелось и образовало под собой лужу. Анна долго шла по следу автомобиля, пока не нашла его здесь, покрытый пылью, со слитым бензином и выпотрошенным бардачком. Всё указывало на то, что предательницу можно было найти в городе. Оружейница её не видела. Проститутки тоже. Оставался бар. Бармен чётко дал понять, что без заказа не даст русой здесь задержаться. Пришлось потратиться. Только вот пиво в рот не лезет – хоть тресни. Занятая поисками, Анна не отвлекается на выпивку. А бутылка стоит. И даже неясно, за кем внимательнее следят – за девушкой или за бутылкой. - Точно нет камер? – настойчиво уточняет, примеряя вмятину пепельницы к углу стола. Бармен недовольно качает головой, устав повторять одно и то же. К Анне подсаживается мужчина и медленно, будто специально, тянется к её бутылке. Она лишь на мгновение отвлекается на движение, после чего вновь уходит в раздумья. Незнакомец с татуировкой оленя на груди щелчком сбрасывает крышку с горлышка и делает большой глоток. - Фу, согрелось… Вершинина откладывает пепельницу и отворачивается от стойки. Вновь оглядывает зал, но уже без особой надежды что-нибудь найти. - Местным стоит поучиться твоей щедрости. Она пропускает это мимо ушей. В баре полно алкашей с недостатком внимания. Пусть от этого человека не несёт вонью, и внешний вид вполне опрятен, она игнорирует его, как и всех. Бамби в свою очередь не теряет возможности внимательно осмотреть новенькую посетительницу. - Но здесь была драка! – утверждает она бармену. Хьюз не перебивает; слушает всё, что она говорит. Пьёт пиво так, будто сам его купил. - Здесь каждый день драки, - бармен не врёт. Девушка стискивает челюсти и бьёт кулаком по столу. Здесь ловить нечего. - Как долго у ворот стоит машина? Мужчина сплёвывает на пол. - Я похож на человека, который выходит на улицу? Даже сквозь шипение гавайской музыки в колонках Бак слышит, как скрипят её зубы. Она обхватывает лицо руками и проводит ими вверх, к волосам, словно проверяя, не было ли в причёске погрешностей. Но вместе с усталостью он видит в ней хорошо сдерживаемый гнев. Улыбается во все зубы. - Я, конечно, не Санта, но, может, попро… - Ш-ш-ш! – Анна грозно зыркает на него, будто из-за него сбилась с мысли. – Заткнись. Пей и не мешай. Вершинина спрыгивает с места и выходит из бара. - Ух, какая! Бак провожает её свистом. Какое-то время в помещении становится тихо. Но после Анна возвращается и, навалившись на стойку, рычит: - Девушка со шрамом! Видел её или нет? Бармен уклончиво кивает. Анна уверена в этом, но хочет получить более подробную информацию, чем просто факт. Её тело напряжено. - Шутер была здесь? – встревает Бак, а после игриво хмурится. — Вот засранка, даже не зашла! Вершинина слезает со стола, недоверчиво поглядывая на постояльца. - Знаешь её? Бак быстро смекает, что к чему. Он хмурится, закинув ногу на ногу. Свободной рукой гладит свою бородку. - Не-не-не, ты хотела, чтобы я заткнулся. Так что я не буду отвечать. Краем глаза видит замешательство девушки. Всегда срабатывает. - Ну я же не знала, что ты с ней знаком, – говорит извиняющимся тоном, надеясь реабилитироваться в его глазах. Хьюз только обижено отворачивает голову и скрещивает руки на груди. От его движений бутылка едва не падает со стойки. - Её весь остров знает, - между делом произносит бармен, разливая по стаканам чей-то заказ. Анна тянется за гаечным ключом. Бак незаметно поглядывает за ней. Он усмехается, видя её оскал, нахмуренные брови; как она вздёргивает подбородок, чтоб казаться авторитетнее; как пальцы теребят застёжку оружия. За разглядыванием кулона едва не выдаёт себя. В последний раз он видел его на Ваасе при встрече. Когда-то на Шутер. Сейчас на этой девушке. Монтенегро никогда не упоминал о ней. Может, новенькая? - Где она? – разделяя каждое слово, допрашивает Анна. Она грозит ему метательным ножом. Казалось, ещё чуть-чуть, и девка препарирует этого мужчину на барном столе. Наблюдая за происходящим, Бак добродушно смеётся. Анна подходит к нему почти в плотную, вжав в стойку, и указывает ножом на кадык. - А ты! Что ты знаешь? Её озлобленный прищур его веселит. Он поднимает руки вверх и соблазняюще отвечает: - Это так теперь девушки знакомятся? С ножом у подбородка? Анна не уверена, что поступает правильно, но отступить уже не может. В планы это точно не входило. Уперев ногу в его колено, она почти наваливается на Бака. - Мне нужно знать. - Какой огонь, ты смотри! Вот бы Шутер такой быть, глядишь, что-то бы ёкнуло здесь... Одной рукой он проводит по своей ширинке. Вершинина, опешив, спрыгивает с него и отходит подальше. Бак смеётся, возвращаясь в прежнее положение. - Знаешь, с этим кулоном я едва не подумал, что ты - это она, - каждое движение выдавало в нём уверенность. – Но нет. В ней не хватает куража, а в тебе серьёзности. Так что… Ты вообще кто? Я тебя впервые вижу. - Подруга её. Бывшая. Вершинина Анна. На секунду Бак перестаёт играть и задумывается. - Вершинина, значит. Какая фамилия знакомая… - Что? Почему? Пока Анна пытается понять, как это он узнал её фамилию, Хьюз берёт бутылку, взбалтывает содержимое и пьёт. - Зачем тебе Шутер? Чем больше он отвечал, тем больше хотелось задать вопросов. - Ты меня знаешь? Ты знаешь…? - Блять, я не веду дневник, кого знаю и не знаю! – он рявкнул так, что затих весь зал. – Я вообще не должен тебе отвечать. Анна стоит в нерешительности. - Тогда зачем отвечаешь? - Из интереса? Должно быть, так, иначе не вижу причины терпеть твою болтовню, - сделав бровки домиком, он отворачивается к бармену, бросив напоследок. - Твой брат и то пиздел поменьше. В баре слишком тихо. Даже за столами перестают болтать. Но девушке на них всё равно. Её теперь интересует только этот изворотливый засранец. Бак ясно дал понять, что знал Адама и, возможно, что-то знает о Шутер. Вот только, как заставить его говорить? Постояв какое-то время молча, пока местные не потеряют к ней интерес и не вернутся к своим делам, она подсаживается к Баку за соседний стул. - Кажется, мне нужно купить тебе выпить. - Если кажется, так делай. Чё трепаться-то? Его голос всё ещё недовольный и резкий, но русая понимает, что это игра на публику. Она кивает бармену, и тот приносит заказ. *** Ваас лениво моргает, довольствуясь, что тень босса спасает его от назойливого солнца. Он искренне не понимает, нахуя тот вновь приехал. - Босс, какие-то проблемы? - Ты такой серьёзный. Я, можно сказать, балдею! Хорошо отдохнул? Хойт толкает Вааса в плечо, и тот, пошатнувшись, отставляет ногу назад. Мышцы на его руках напрягаются. Он кусает щёки изнутри, но внешне остаётся непоколебимым. - Вы не приезжаете так часто. И я подумал… Голова гудит, но это скорее норма, чем отклонение. Тремор тела не даёт покоя – в последнее время Ваас не шибко заботился о собственном отдыхе. И дело даже не в том, что некогда. - Нет, Ваас, выдыхай. Всё в порядке. Да, и спасибо за подгон. Я доволен девушкой. - Девушкой? До Вааса долго доходит. - Катериной. Разве ты не помнишь? – Хойт хмурится, оглядывая подчинённого. - Если у тебя провалы в памяти, рекомендую завязать с наркотиками. Точно, Шутер. Он едва ли помнил их недавний разговор, считая, что девка просто сбежала. Даже патрулю приказал отыскать её. - Не-не, всё ок, - вид у него крайне похуистичный. - Я могу идти? - Вообще, - интригует Волкер, - я хочу показать тебе кое-что. Думаю, ты оценишь. Достав из кармана небольшую видеокамеру, мужчина нажимает на проигрыватель. Ваас нехотя подходит ближе, неприязненно щурясь. От солнца почти весь экран высвечен, и картинки почти нет. Лишь по репликам можно узнать, что на видео. - Имя… Катерина Шутер. Возраст двадцать четыре года. Должность… - Не должность, - поправляет, - а деятельность. Продолжай: деятельность, дефекты… - Дефекты… что? Это что, смотрины? Ты устраиваешь на меня смотрины?! В ответ тишина. - Не молчи! Что происходит? Раздаётся шлепок - её бьют по лицу. Ваас спокоен; пялит в камеру, не моргая. - Что это? Хойт не отвечает. Видео говорит само за себя. - Сиди прямо, – из динамика звучит угрожающий голос. – Деятельность, дефекты, умения! - Иди нахер, Хойт! Что за хуйня?! Что я здесь… На этот раз удар такой сильный, что девушка едва не давится воздухом. Широко вытаращив глаза, она принимается быстро дышать. - Уверен, ты понимаешь, где оказалась. Ты можешь, - она вертится, пытается не смотреть в камеру, - не верить, злиться, сопротивляться, но ты здесь. Твоё лицо в объективе. На тебя смотрит не одна пара глаз… - спокойный голос Хойта действует гипнотически. - Уже начался торг, Катерина. Чем больше ударов, тем меньше привилегий. Думай о будущем, ведь Ваас сделал так, что прошлого у тебя больше нет. Хойт поглядывает на реакцию Монтенегро. Тот замер, поглощённый просмотром видео, однако ни гнева, ни отчаяния на его лице не видно. - Деятельность, - шепчет, - наёмная убийца. Деф… дефекты: рана на правой ключице, нос сломан… был, есть рубцы на руках, рёбрах… - долго молчит, думает, - не девственница. О половых инфекциях ничего не знаю… Т-ты же не покажешь это Ваасу? – она смотрит чуть выше камеры, в её взгляде испуг. – Почему ты так улыбаешься? - Олден?! – Шутер трясёт головой и крутится на скрипучем стуле. – Ты продал меня Олдену? Нет, Хойт, нет! Блять, я убью тебя, если это так. Выпусти меня, выпусти… Досмотрев, Хойт вытаскивает из камеры карту памяти и отдает Ваасу. Тот неуверенно смотрит на неё. - Оставлю на память. Не чужие люди были всё-таки. - Да нахуй, - сплёвывает Монтенегро, скверно щурясь. - Как хочешь. Хойт роняет карточку под ноги в песок. Затем уходит к вертолёту, но вдруг оборачивается и кричит: - Да, и ещё! Как будут новенькие, - он показывает пальцами телефонную трубку, - звони. У меня уже очередь. Ваас, не моргая, наблюдает за отъездом босса. Только сейчас замечает, что у него задёргался глаз, а в горле пересохло. Пока пыль не рассеялась, он садится на землю и принимается ворошить песок, будто в нём затерялось последнее пурпурное колесо. *** Анна сидит на жёсткой постели в подвале Бака и всматривается в подушку, будто пытается выискать на ней знакомый русый волос. Она гладит матрас рядом с собой, будто там сидел кто-то. Слёзы на щеках давно высохли – на этот раз их было совсем немного. Бак стоит, уперевшись о небольшой грязный холодильник. Здесь очень душно, но они будто бы не замечают этого. - Ты мазохистка, - наконец, выдаёт он с усмешкой в голосе. - Люди тут и минуты не могут находиться. Вершинина осторожно поднимает взгляд на мужчину. - Она правда спасла его отсюда? Всё, что она хочет – услышать подтверждение своим словам. Хьюз многое успел ей рассказать за пивом, но девушке этого оказалось мало, раз она уломала его проводить её сюда. - Зачем мне врать? Да и слово какое выискала! «Спасла». Он не очень-то и страдал. Вновь наигранная обида, но Анна на неё уже не ведётся. Она занята своими мыслями. Бак решает продолжить: - Она ко мне тогда заявилась едва живая. Ходила тут, права качала. Злая была – не то слово! Требовала выпустить твоего Адама. Помню, как щас, что сидела там же, где ты. Тогда на ней тоже этот камень висел, кстати! Бамби не знал, как у Анны, но у него в голове вырисовался образ побитой и уставшей Шутер. Она, как призрак, ходит взад-вперёд и и беззвучно ругается на него. - Понимаешь, а я ведь письма им писала, - шепчет Анна. Он кивает. - Она рассказывала. - Тебе? - А что такого? - Бак недовольно нахохлился. – Она раньше часто приходила. Только, в основном, когда уставала пиздец. Так что… что её тогда ебало, то и рассказывала. Затем всё затихает. Вершинина виновато поджимает губы. Теперь она знала о произошедшем чуть больше и чувствовала, что может доверять этой информации. Хоть Бак и не рассказал, что убило брата и Милу, она больше не думала, что это сделала её подруга – у неё как минимум были иные мотивы. Но зачем та столько времени ей врала – оставалось тайной, которую девушке очень сильно хотелось разгадать. - Спасибо, что всё рассказал. – наконец, Анна поднимается с кровати и подходит ближе. - Сейчас я хотя бы не хочу её убить. Но она всё равно сука. - Полнейшая! – добротно усмехается Бак. POV автор завершён Хойт застаёт меня в выделенной мне комнате. Я стою в одних брюках и, вглядываясь в отражение, провожу рукой по затылку. На левой щеке большой жёлтый ушиб. Рана на ключице хорошо обработана и забинтована. Не знаю, стоит ли скучать по травам Алека, ведь в тот раз те быстро меня заживили. Второй рукой упираюсь в раковину, забитую волосами. В мыльнице лежит бритвенный станок. Заметив босса, разворачиваюсь и киваю ему, стоя смирно. - Он и бровью не повёл, - начинает без приветствий. - Может, стоило заплакать? Понимаю, что он о Монтенегро. Печально осознавать, что план не сработал. Может, я была неубедительна – не актриса же. - Слишком много пленниц прибегают к этому приёму. Не прокатило бы. - Что дальше? Лениво пожимаю плечами. - Подписание договора на ваших условиях. И куртку на размер поменьше. Эта широкая в плечах.