Острова нас не отпустят 2

POV автор Услышав знакомый женский голос, Анна замедляет шаг. Шутер выкрикивает ругательства, но, что смущает, - с надрывом, почти на издыхании. Девушка достаёт два метательных ножа и прислушивается. «…Что за хуйня?! Что я здесь…» Она знает, что так причитают только при пытках. Последующий звук пощёчины подтверждает эту догадку. Неужели Ваас…?! Ей не нравится, о чём она думает. Блять, он же столько раз обещался! Если это он сейчас измывается над Шутер – Анна медлить не будет. Она уже всё решила. Пока добиралась сюда, очень много (хоть и несвязно) думала о случившемся и поняла, что Шутер ничего не сделала для этого психа, по боли равное тому, что сотворила для неё. Это не он должен её пытать, а она! Она тут пострадавшая! Она! И она не может позволить, чтобы возмездие прошло мимо неё. Она считает, что заслужила в этом поучаствовать. Анна осторожно заглядывает в проём, откуда валит свет прожектора. Ваас лежит на полу и пялится на экран, где Шутер, привязанная к стулу, глядит на кого-то исподлобья. Не на Вааса, что удивительно – голос чужой. «Уверен, ты понимаешь, где оказалась. Ты можешь не верить, злиться, сопротивляться, но ты здесь. Твоё лицо в объективе…» Катерина вертится, пытается не смотреть в камеру. А голос всё нагнетает и нагнетает. Качество картинки хорошее – видно, как с каждым словом из девушки улетучивается вся уверенность. Её плечи выгнуты назад с такой силой, что их пробивает дрожь. Она не растерзана, на ней есть одежда. Свет падает только на неё, вокруг же всё темно. Она прячет взгляд, нервозно дёргает плечами, скалится – делает всё, чтоб казаться сильной. Но взгляд уже не тот. В клетках у экрана лежат убитые животные. Недалеко от Вааса валяется пистолет. «Деятельность, - Шутер уже не говорит, а шепчет, - наёмная убийца. Деф… дефекты: рана на правой ключице, нос сломан… был; есть рубцы на руках, рёбрах…» Раньше на этом моменте Ваас вскакивал, но сейчас лишь делает глубокую затяжку. Просто… выдохся к этому времени. Он разговаривал с ней. Поначалу ходил взад-вперёд перед экраном, будто это клетка с пленниками. Кричал; требовал не молчать, когда она молчала. Изрешетил тигров, чтоб те не заглушали звук. Пробовал собой перекрыть голос Хойта. Набрасывался на знакомый силуэт в надежде, что Шутер видит его и вот-вот зажмурится или дёрнется. Он под пурпурными, ему ок. Но выпады отняли много сил, так что какое-то время спустя он уже сидел на неудобном стуле, практически вплотную к экрану. Неясно, что он хотел, достичь эпилептического припадка или ощущать себя в одной комнате с героями видео. Он и сам не знал - просто, не моргая, глазел на трясущуюся картинку. В какой-то момент начал цитировать реплики. Суфлёрство забавляло его несколько воспроизведений, после чего тоже надоело. В принципе всё надоело. Шутер заебала говорить одно и тоже; Хойт заебал бить её только в определённых моментах; свет заебал моргать каждые пять секунд. Указы прекратить не помогали. Выстрелы в экран тоже. Устав окончательно, он улёгся на пол и закурил. Острые реакции сменились короткими смешками и закатыванием глаз. Кажется, что ему стало почти похуй. «Не девственница. О половых инфекциях ничего не знаю… т…ты же не покажешь это Ваасу?» Катерина смотрит в испуге на мужчину за кадром. Ваас бьёт кулаком по бетонному полу, и смеётся. - Вот мудила! Анна не решается сдвинуться с места. Она в растерянности – не знает, что предпринять. Всё это кажется ей нереальным. А Ваас? Он был в курсе? Как она вообще оказалась в плену? Да быть не может, чтобы он её продал. Анна была в курсе о его угрозах в сторону девушки, но не думала, что они сбудутся. Скорее, он сам бы её пизданул, чем отдал кому-то. Анна задаётся вопросом, откуда у него вообще это видео. В ней всё ещё кипит злоба, с какой она допрашивала бармена в Бэдтауне. Боль выжигает дыру в сердце с момента, как Анна нахлебалась солёной воды, занятая опознанием брата. Бак, конечно, снизил градус напряжения, и убивать больше не тянет, но сделать Шутер больно всё ещё хочется. С этими чувствами она прибыла в лагерь, где застала раздрай и пьянство. Пираты были в говно, все пленники перебиты, ангар Вааса перевёрнут с ног на голову и, самое главное, - пуст. Это объясняло, почему лагерь почти никак не охранялся. Прождав какое-то время, сидя на перевёрнутом матрасе в прокуренной комнате главаря, русская вырубилась. Усталость была такая, что Вершининой было насрать за запахи и посторонние звуки. Это были самые приятные часы в её жизни за последние несколько дней. На седьмом часу её разбудили чьи-то грубые прикосновения. Липкие горячие руки. В полусонном состоянии она вскочила с места, но сразу же грохнулась на колени. Её брюки оказались спущены. Пират схватил её за ноги и притянул обратно. - Ёбну, если дёрнешься. На мгновение Анну скрутила паника. Она же окончательно вывела её из сонного состояния. Заработавший мозг тут же подсказал, что делать. Быстро оглядевшись, она заприметила несколько опустошённых бутылок. Пока пьяный едва соображающий головорез пытался понять, куда нужно вставить, Вершинина рывком дотянулась до одной из них, развернулась и ударила его по лицу смазанным ударом. Пират выпустил Анну из рук и заорал, зажмурившись. Бутылка не разбилась, но больно саданула по его глазам и носу. Анна, как могла, отползла от пирата и застегнула на себе одежду, затем поднялась и одним пинком сначала отбросила в сторону оружие, а потом толкнула мужчину в грудь. И без того едва стоявший на ногах, он завалился на спину, с глухим эхом грохнулся на пол и закатил глаза. Через секунду он уже блевал, не справившись с количеством выпитого. Анна оттянула его голову за волосы. Только сейчас адреналин отступил, и её начало трясти от жути, которая едва не произошла. Пришлось стиснуть зубы, чтоб те не стучали. - Где Монтенегро, уёбок? Из нечленораздельной речи удалось выцепить две ключевые буквы – ПБ. Это её озадачило: неужели Шутер всё-таки сдрейфила и вернулась, и Ваас, не оценивший побег, повёз провести воспитательные работы. Она не стала разбираться: быстро залила бензин в бак квадроцикла и полетела на другой конец острова. Она не ела несколько суток, а неприятные воспоминания мешали вести машину. Всё смешалось; порой Анна даже не помнила, почему так злится. Единственные две мысли, закрепившиеся в сознании: Шутер убила Адама и Шутер должна заплатить. Вот только проблема была в том, что, кроме Вааса, у Шутер никого не было. Даже Бак, как бы лестно о ней ни отзывался, не был её другом. Поэтому, перебирая возможности, как она могла бы отомстить, Анна не отметала даже вариант самоубийства. Единственное, что останавливало – незнание, ценила ли их дружбу Катерина так же, как ценила Анна. В последнее время их отношения становились всё хуже и хуже – Вершининой было неприятно это признавать. Она искренне любила и уважала свою наставницу, поэтому дилемма приносила ей боль неменьшую, чем от утраты родного человека. А убить Вааса – это обрушить на себя гнев не только Шутер, но и всей работорговой половины острова. Иными словами, долго Анна не проживёт после такого. «Как можно поверить, что человек, забравший Адама от оленя и уверявший, что с ним всё в порядке… куда-то относивший письма… сам причастен к его смерти?» Анна плакала, размышляя над этим. Картинка не складывалась. Та, что всегда поддерживала и была на её стороне, оказывается, всё это время водила за нос. «Она сделала это, чтобы он не уговаривал меня уехать? Она ненавидела его? Хотя, конечно, ненавидела – он же был таким человечным! Но тогда зачем спасать? Зачем давать надежду? Ей было приятно; она – садистка? Да вроде такие наклонности у неё не проявлялись. Но, если не она их убила, но знала об этом, почему не рассказала? Что её останавливало? Только чувство самосохранения. Значит, это точно была она!» Освещение меняется, и силуэт Анны отбрасывает тенью на пол. Ваас поворачивает к ней голову, и девушка от неожиданности отходит на шаг. У него уставший вид. В прочем, как и у неё. Девушка крепче сжимает рукояти ножей. Под вопль Шутер об Олдене они переглядываются. Действие таблетки постепенно сходит; желание буйствовать пропадает. Анна подходит ближе: - Где она? Ваас сипло смеётся, и Вершинина думает, что это очередной припадок. Но ошибается. Он знает, где Шутер. Только не признается, ни себе, ни ей. Это та защитная реакция, которой легко прикрываются страх и боль. - Думаешь, я в курсе? В ПБ на мгновение становится темно – видео начинается заново. «Можешь начинать» - голос за кадром. «Имя - Катерина Шутер…» Анна отвлекается, смотрит на яркую картинку, явно сделанную с помощью хорошей аппаратуры. - Откуда видео? Где его сделали? - Так спроси блять! – громкий смех прерывается глубокой затяжкой и последующим протяжным кашлем. - Умная, пиздец! Анна подходит ближе, всматривается в проектор. На экран падает её чёрная тень. Ваасу не нравится, что она заслонила собой Шутер. - А ты? Что ТЫ знаешь? – Ваас приподнимает корпус, уперевшись в пол локтями, и подозрительно щурится. - Вы обе съебались. В один момент. В итоге ты пришла, а она, блять, нет! Его речь на удивление связная, будто бы отрепетированная. Вершинина обрадовалась, что стоит к пирату спиной – не хотелось бы, чтобы он прочёл её эмоции и всё понял. - Я тоже не видела её с того вечера. От части, это правда. И Монтенегро вовсе не обязательно знать, что она была причастна к этому побегу. - Разве? Тогда куда съебалась в ночи? - Пляж патрулировала. Мало ли, кого ещё нашла бы. Они играли в покер словами. И оба гадали, не пиздит ли оппонент. Оба участвовали в пропаже Шутер прямым образом, но хуй в этом признаются. Анна пытается генерировать ответы с холодной точностью, но взвинченность играет ей не на руку. Ваас же просто не может позволить себе сказать, что подчинённая стоила ему дозу кокаина. Вершинина поворачивается, и прожектор светит ей в лицо. Ваас замечает изумрудный отблеск на груди и, перевернувшись на живот, подползает ближе. - Откуда он у тебя? Откуда, блять?! Девушка не сразу понимает, что вызвало у Вааса такую реакцию. Лишь посмотрев вниз, она видит, что спалилась. На дожидаясь её готовности, Монтенегро хватает Анну за ногу и рывком тянет на себя. Девушка теряет равновесие и падает. Ему ничто не стоит навалиться сверху и выбить из её рук оружие. Пистолет отлетает в одну сторону, ножи - в другую. Их звон схож с падением гранатной чеки. У Анны от боли плывёт в глазах – после удара головой тело почти не слушается. Ваас замечает лишь испуг во взгляде, и как напряглись её мышцы в попытках вырваться. В тишине звенит крик пленницы: «Не молчи! Что происходит?» - Какого хуя ты знаешь! И пиздишь мне! Он позволяет себе ослабить хватку, чтобы одной рукой сорвать с её шеи кулон. - Я ничего не знаю! Сказала же. Ваас раздувает ноздри и скалится. - В глаза смотри! Откуда у тебя этот блятский кулон! Ещё немного, и он разобьёт ей голову об пол. Анна тоже это чувствует. Она смотрит по сторонам – один из ножей совсем близко. Вот бы дотянуться… - Оставила у меня в ангаре без записки. - Пока Монтенегро прячет кулон в кармане, Вершинина вытягивает руки и отворачивается в сторону далеко отлетевшего пистолета. Ваас хватает её руку и резко выворачивает в другую сторону. - Ай! Пиздец больно, ало! Анна жмурится, дёргается под ним, но стащить с себя Вааса не может. Не выпуская её руку из захвата, он пялится на русскую, как на туристок в клетке. Он не замечает, что своими рывками она пододвинула себя в нужную сторону. - Хорош пиздеть! – он кричит ей в лицо. - Она бы так не сделала. - Ты её не знаешь. Ваас заливается хохотом. Вершинина дотягивается рукой до ножа и скользящим движением оставляет рану на его щеке. Ей удаётся выбраться из его хватки. Наскоро поднявшись, она подбирает с пола свои ножи. Ваас тоже встаёт на ноги. - Поражаюсь, как она вообще тянула так долго, - злостно добавляет она, но тут же замолкает. В его руках мачете. Он смотрит на девушку исподлобья, неприятно улыбаясь. Анна пятится в темноту. Она знает, что, если бы он хотел её убить, то просто выстрелил бы. Но когда он берётся за нож… - Ваас, – тянет она, – я просто защищалась. Монтенегро проводит пальцем по своей щеке, размазывая кровь. Он идёт на Анну медленно, постепенно отрезая её пути к отступлению. Вершинина бросает нож, но Ваас легко отбивает его широким лезвием своего оружия. У неё не так много снарядов, и она знает это, но пробует снова, поочерёдно запустив два ножа. Монтенегро отскакивает в сторону. Анна пользуется этим – отходит спиной к экрану. - Я к тому, что она не просто так ушла! Исправить ситуацию не получается. В голове Анны мелькает мысль: а послушал бы он Шутер в такой ситуации? Ваас не сбавляет шаг. Из его раны течёт кровь, но он больше не обращает на это внимание. Его трамонтина сверкает от света прожектора. Анна снова нападает – Ваас едва успевает увернуться. Остался один нож. Анна сжимает его тонкую рукоять, больше не рискуя – ей нужно хоть чем-то защищаться. Она пятится. - Послушай, ладно? Мы на одной стороне. В один прыжок Ваас подлетает к Анне. Она вскрикивает, делает выпад, но он успевает перехватить эту руку и, до боли сжав её кулак в своём, направляет остриё её ножа к её же подбородку. Навалившись, он ведёт Анну к стене. - Стой! – в её глазах читается испуг, когда Ваас со всей дури прикладывает её к стене. Она жмурится. - Блять, ладно-ладно, перегнула. Просто послушай меня, ладно? Давай с…спокойно поговорим. Кончик ножа щекочет её подбородок. Сейчас только Ваас решает, куда его поднести и насколько глубоко воткнуть. Она поджимает губы, а он самолюбиво улыбается. - Что, уже не такая смелая? Она боится его припадка. Шутер много раз рассказывала, как это бывает, и прочувствовать этот опыт на себе совершенно не хотелось. - Мы в одном положении, - шепчет она, вытягивая голову подальше от ножа. – Нам нужна Шутер. - Нет, - он сипло смеётся. – Она мне не нужна. - Поэтому ты решил заучить диск наизусть? Свободной рукой он хватает девушку за плечо и силой прижимает к стене. Край ножа впивается в её кожу. Ваас наклоняет голову к шее, где видна набухшая вена. - Может, провести ножом по этой линии? Анна резво дёргается. - Зачем ты это делаешь? – она тяжело дышит. - Хочешь убить? Так возьми пистолет. Она отваживается посмотреть на главаря. Какое-то время он смотрит в пустоту, видимо, пытаясь понять смысл услышанного. Затем раздаётся гадкий смех, перетекающий в истерику. - Нахуя? Лучше измотаю тебя. Выбью всю дурь, как это было с ней! – он указывает на Шутер с экрана. - Ты сама мне всё расскажешь – лишь бы отпустил. - Если бы я знала, где она, то не пришла бы сюда. Она смотрит на Вааса и думает, что на месте Шутер задушила бы его во сне. Его бесконтрольная мощь и агрессия бывают полезны лишь при стычках с ракьят. Тогда это выглядит даже завораживающе. Но в остальном – он не может справиться с этим сам, и каждый разговор с ним становится в буквальном смысле опасным. Даже по минному полю не так страшно ходить, как оставаться с Монтенегро один на один. - Давно в лагере был? – она пытается увести разговор. - Там раздрай. «Деятельность, дефекты, умения!» - «Иди нахер, Хойт! Что за хуйня?! Что я здесь…» Анна запоминает имя. - Похуй. – Ваас хмурится, отвечая. - Сначала разберусь с тобой, потом… Он замолкает, не договорив. Анна понимает, о ком он. - И каким блять образом, если мы оба ничего не знаем? Она смотрит на Вааса и понимает, что он и сам не знает, что делает. Ему всегда и везде помогала жестокость. Стоит грозно зыркнуть на кого-то – и проблема сама собой решается. В крайнем случае можно помахать пистолетом у лица и прикрикнуть. А сейчас, наедине с экраном, он не чувствует себя всесильным. И его это очень-очень бесит. «Думай о будущем, ведь Ваас сделал так, что прошлого у тебя больше нет» - гипнотически говорит Хойт, и Шутер опускает голову. - Не молчи, блять! Ваас молниеносно разворачивается и швыряет мачете в экран. Он нервозно приподнимает плечи и встаёт в боевую позу. Ударившись о стену, нож отскакивает. - Сука! Проходят секунды молчания, и девушка с экрана шепчет: «Деятельность, - наёмная убийца…» Пока Ваас занят экраном, Вершинина отползает к выходу. - Я найду тебе Шутер, окей? – она старается говорить тихо. - Только успокойся. Займись лагерем. Я всё сделаю. Она мне поверит… - Ты здесь!? Давай уёбывай нахуй! Под крики Вааса девушка вылетает на улицу. От свежего воздуха у Анны кружится голова. Солнце почти в зените. - Пиздец, - выдыхает она, оглядываясь. Единственное, что не огорчило девушку – что Шутер не умерла где-нибудь в канаве от паучьего укуса, а всего лишь находится у какого-то Хойта. Осталось его найти. Она мало знала об этом человеке. Он почти не появлялся на их острове, а если и появлялся, то где-нибудь в ебенях исключительно для разговора с Ваасом. Даже товар не приезжает забирать – всё ему привозят. Расспрашивать безумца она не решилась по понятной причине. Но вряд ли Монтенегро единственный, кто мог что-то знать. Направляясь к квадроциклу, она достаёт телефон. Когда в трубке раздаётся кашель, она говорит: - Слушай, Бак… - Кто звонит? – он умело скрывает, что узнал голос. Анна крепко стискивает зубы, умоляя продолжить разговор. До цели осталось всего ничего. - Анна. - А-а-а, - он льстиво лыбится, - мазохистка. Что, соскучилась? Она готова поклясться, что он гримасничает. Отвечает ему серьёзно. - Я по делу. - А, окей. Он скинул вызов. С лицом полного ахуевания она набирает ему снова. - Ты чё, падла, совсе… - шипит она под долгие гудки. В трубке снова: - Да-да? - Просто ответь, где тусуется Хойт. - Хойт? Зачем он тебе? С ним, как со мной, поговорить не выйдет. - Я куплю тебе мальчика. - Значит, записывай… POV автор завершён