Слишком хорош

Утро среды было обычным. Среда не была днем, после которого шли выходные, и не была днем после выходных. Обычное время в середине недели. Сонные ученики вяло плелись в Главный зал. Кто-то уминал завтрак за обе щеки, а кто-то кичился диетами, и отказывался от трапезы вовсе. Гриффиндорский стол был заполнен чуть больше, чем наполовину. Они о чем-то болтали, обсуждали грядущие полугодовые экзамены и то, как забавно Симус спутал Парвати и Падму в прошлое утро. Все разом замолкли, когда к столу подошла Гермиона Грейнджер. Вид у нее был, скажем так, не на отлично: торчащие пряди густых волос, утянутые в неаккуратный хвост, целая дюжина старых книг в бледных худых руках, и усталое лицо. Единственным, что было в ней непоколебимо неизменным – безупречно выглаженная форма. Сев за стол, она поставила книги рядом. Не смотря на жуткий аппетит и голод, она медленно поставила перед собой тарелку, положила туда небольшое количество еды и принялась неспешно завтракать. Ее сокурсники, сидя рядом, да и с дальних мест тоже, выжидающе смотрели на ведьму. Не отрываясь от своего дела, она достаточно четко и громко спросила: – На мне сидит морщерогий кизляк, или что вас так привлекает? Все переглянулись. Первым заговорил Долгопупс: – Гермиона, – начал он. – Поговаривают, ты сейчас работаешь над чем-то вместе с Дамблдором, Поттером и человеком из Министерства… – Это так. И что дальше? Симус не выдержал: – Не расскажешь, что это? Все в школе обсуждают это. Пуффендуй считает, что вы придумываете вместе варианты для годовых экзаменов и СОВ, Когтевран говорит, что Гарри и вы решаете новый способ защиты школы и обороны… А слизняки решили, что вас просто хотят отчислить, поэтому так часто вызывают в кабинет. Гермионе стало смешно, но виду она не подала. В конце концов, это серьезная тайна. Знать о том, что Гарри – и не Гарри вовсе, им не стоит. И про Кривую заклинаний, о которой она сама не знала, разумеется, тоже. Она лишь сделала вид поважнее, и косо глянула на всех, кто подсел поближе, чтобы послушать. – И ни один из вариантов не верен, – твердо заявила она. – Хватит строить глупые догадки. Лучше бы потратили время на что-нибудь поважнее. Например, на подготовку к экзаменам. Что могла еще сказать Гермина Грейнджер, подумали все собравшиеся. Они расстроенно вернулись к своим тарелкам, тихо обсуждая Гермиону и то, чем она занимается. Лучшая ученица на курсе, главная знаменитость и Избранный. Человек из Министерства и Дамблдор. А еще и МакГонагалл. Что за команда такая? Экзамены тут точно не причем. Может, вариант Когтеврана подойдет? И спросить у Гарри никак, многие его стали побаиваться и стесняться. Их прервали громкие, но изящные шаги. Все восхищенные взгляды девушек (и юношей?) приковались к идущей фигуре. Они с обожанием разглядывали его фигуру и лицо. До чего хорош! Слишком хорош. – Любезная Гермиона, – пропел он, скользнув руками по ее плечам и встав рядом. – Поторопись, и примемся за дело. Он сунул руки в карманы брюк, снисходительно осматривая сидящих поодаль студентов и студенток. Они тоже разглядывали его. Некоторые специально пытались встретиться с ним глазами. Слегка смущенная Гермиона подняла голову и посмотрела на мужчину. Внешность от Гарри только и осталась. Нет, совсем не он. Глаза не те, походка не та, поведение не то. Все не то! Все не как Поттер. Разнились юноша и взрослый мужчина. – Так может ты присядешь? Позавтракай и пойдем. Всем до жути было интересно. Их даже освободили от занятий, чтобы они могли заниматься своим тайным делом. А каким – молчат. Кивнув, Александр сел рядом с Гермионой. Он сложил себе в тарелку совсем немного еды, взял бокал с водой и достал палочку. Махнув ею, превратил воду в бокале в вино. У всех глаза на лоб полезли. – Г-Гарри, ты будешь это пить? Нельзя же, – пораженно спросил Симус. – Отчего же? Отнюдь, – пожал плечами Александр. Прошло пару минут. Почти не тронув завтрак, Александр лишь наслаждался вином и рассматривал зал. Он и не ощущал тех взглядов, что гурьбой бродили по нему. У него было хорошее настроение и предчувствие. Скоро все кончится. Скоро он окажется там, где должен быть. – Скажи, – начал Невилл. – Скажи, чем вы там занимаетесь. Александр только ухмыльнулся, встав из-за стола. За ним следом направилась Гермиона. Напоследок мужчина бросил: – Не ваших детских умов дело, мой юный друг. Они вышли из зала. Гермионе хотелось с ним поговорить, поинтересоваться, но она немного смущалась. Подняв глаза на мужчину, все же решилась: – А какая она? Он тут же ответил, спокойно смотря вперед: – Кто? – Россия в девятнадцатом веке. Александр улыбнулся глазами, полными ностальгии. – Прекрасная. Временами крайне неприятная. Но чаще всего… Не успев договорить, Александр резко дернулся влево. За руку его кто-то схватил, и он уже обернулся, возмущенно посмотрев в сторону. Малфой! Щенок решил снова попытаться разобраться. Ну что за назойливый жук? Только Гермиона хотела заступиться, как Островский оттолкнул юношу и обернулся к девушке. – Ступайте, дорогая Гермиона. Вы же знаете, я сам справлюсь. Гермиона сначала застыла. Она пронаблюдала, как Александр ловко извернулся, и уже оказалось, что он спокойно держит Малфоя за ухо, а тот пытается отдернуться. Александр вцепился в руку Малфою, который, кажется, уже пожалел о содеянном. Но не мог же он оставить все, как есть, когда этот шрамированный его унизил? Хотя, о какой мести говорить. Ведь это Поттер тащил его за локоть в темный угол, а не наоборот. Малфой начал дергаться и сходить с ума: – Убери свои руки, Поттер! Сейчас Аваду схватишь, полукровка! Островский, набравшийся злости на парня за последние дни, с силой впечатал его в стену и приставил к его горлу наконечник трости. Даже касаться сопляка не хотел. Оказавшись придавленным к стене, Драко не мог пошевелиться. Трость сильно давила на горло. Откуда Поттер стал таким ловким и изящным? Что за странные мысли у него стали появляться в голове? – Что за надоедливый щенок? – устало вздохнул Александр. – Думаешь, можешь избить меня, а потом ходить как ни в чем не бывало?! – прошипел Драко. Он сглотнул, неуверенно сказав: – А помнишь, как я натравил на тебя змею на втором курсе? На его лицо ни единой эмоции. Лишь выгнул брови. Не помнит. Он не помнит. Не помнит дня, когда говорил на змеином языке, и дуэль с Драко. Конечно, не помнит. Догадки Малфоя оказались верными. Островский резко убрал трость и метнулся к парню. Он рукой схватил его за горло и сжал его. У Драко потемнело в глазах. Приблизившись к его лицу, Александр Родионович сощурился и тихо и вкрадчиво произнес: – Могу, мой дорогой мальчик, могу. В этом между нами и разница. Я хочу и я могу. Ты же, дитя, горазд только языком молоть. Будь добр: уйди в сторону и не досаждай мне, доколе здоровый. Еще юн со мною тягаться, волшебник! Александр отпустил парня, надеясь, что здорово его напугал. Малфой съехал по стене, осев на пол и с ужасом осматривая Гарри Поттера. Нет. Не Гарри Поттера. Кого-то другого. Это не может быть он. Его слова, поведение, действия! Не Поттер это, а кто-то другой. Оборотное зелье, что угодно, но не может это быть Поттером. Хотя, вряд ли это оборотное. Потому что Поттер и внешне изменился. Драко мог дать голову на отсечение. Еще вчера он с ужасом думал об этом. И продумал всю ночь. Идиот тот, кто считает иначе. Не нужно удивляться «новому» Гарри – тот и не он вовсе. Через дрожь испуга, Малфой медленно поднялся на ноги, под строгим взглядом Александра. Едва выдавив, он произнес: – Кто ты? Александр вскинул брови, ухмыльнувшись снова. – Ты не он… Стоило Александру лишь сделать шаг в сторону Малфоя, как тот вздрогнул и вжался в стену. Страх перед неизвестностью, все очевидно. Мужчина сощурился и улыбнулся. Поставил трость на пол и пожал плечами. – А кто же я тогда? Он развернулся и стремительно скрылся за углом. Все произошло быстро, смазано. Драко растерялся. У него тряслось все тело. Кто он? Кто он? Кто сидит в теле Гарри Поттера?