Чёрные лилии

Придя в свои, так называемые, покои, я поняла, что роскошь у Богов в крови. Я ожидала, что моё местообитание будет похоже на маленькую коморку, но как же я ошибалась. Моя комната представляла собой огромное пространство с огромной кроватью в стиле Дракулы и большим окном с выходом на балкон. Чёрные прозрачные шторки колыхались от непонятно откуда взявшегося ветерка. После того как я зашла в комнату, двери за мной захлопнулись, и я осталась одна. Не могу сказать, что мне не нравилась здешняя обстановка, скорее, даже наоборот. Сколько себя помню, всегда я больше отдавала предпочтение тёмным вещам, темноте и прочей подобной фигне. Заметив ещё одну фигуристую дверь, я решила посмотреть, что там. И была до крайности удивлена, обнаружив за ней ванную комнату. "Ну просто отель!" - в восторге подумала я. Ванная комната была сделана в тёмно-бордовом цвете. Но больше всего поражала сама ванна. Она была чёрной и блестящей, вместо крана у неё была странная фигура, напоминающая голову гарпии. - Ну просто треш! - вслух произнесла я, всё еще не отрывая взгляда от ванной. Выйдя из чудной ванны, я решила немного отдохнуть и обдумать положение вещей. Завалившись на кровать, я уставилась в потолок. Балдахин лениво покачивался от ветерка, который проникал через окно. Итак, что мы имеем? Я не сплю, и это не иллюзия. Если это не иллюзия, то значит, бабушка каким-то, непонятным мне, образом реально меня сюда отправила и накачала кристалл какой-то странной силой, которую я могу использовать как желания. А ещё я могу умереть, если использую все желания! Класс, круче просто не придумаешь. Я резко села, сообразив одну очень интересную вещь. - А ведь я могу вернуться, стоит только загадать! Я схватилась за кристалл и, уже вздохнув, чтобы произнести слова, застыла. А хочу ли я… возвращаться? По сравнению с тем адом, в котором я жила, этот просто цветочки. Да, я не знаю, что со мной будет дальше, но я могу вполне вписаться в здешнюю жизнь: пара желаний - и у меня будет и дом и хозяйство, так зачем мне возвращаться? Эта мысль заставила меня убрать кристалл под одежду. - Поживем-увидим! Так что пока останусь здесь, - твёрдо решила я. С такими мыслями я прикрыла глаза и не заметила, как провалилась в сон. Меня разбудил странный звук. Кто-то барахтался на полу и мычал. Я, продрав свои очи, сонно присела и посмотрела на источник странного звука. На полу лежал мешок, в котором что-то яростно трепыхалось. Встав, я подошла к мешку и попыталась его развязать, но тот, кто там находился, явно не оценил моего рвения помочь ему и яростно брыкался. - Да прекрати ты лягаться, а то я тебя вытащить не смогу, окаянный! При этих моих словах трепыхания прекратились, и мешок замычал. Я, наконец-то, смогла развязать его. И вот, я уже наблюдаю удивлённую физиономию Флавия со связанным ртом. Освободив сатиру руки, я села на пол рядом с ним и наблюдала, как он доделывает мою работу. - Ядрёны копыта, да что ж я натворил то такого, что судьба послала мне Вашество? Это ж как надо было обделать Божественные конюшни, чтобы так провиниться? А я даже и не был там! - Я тоже рада тебя видеть, Флавий! Флавий хмуро уставился на меня. - Меня сюда приволокли эти мелкие зелёнки. А ты представляешь, как они стрекаются? Это будет похлеще, чем прыгать побритому в крапиву, вон посмотри, весь жопец в волдырях!- и, продемонстрировав мне свой кучерявый зад, Флавий всё продолжал разглагольствовать по поводу своего бедного состояния. - А для Сатира жопец, как Божественная грамота! Да какая нимфа теперь на меня взглянет? Ох, бедный-бедный, несчастный Флавий, сын Форуса, как же жить-то… ни сесть, ни пёрнуть. Я уже поняла, что на слова Флавий не разменивается, и ему всё равно, кто был перед ним. - Послушай, мне жаль твою заднюю точку… - Точку? ДА ЭТО БЫЛА КЛАДЕЗЬ! Ты знаешь, как хвостом можно завлекать? Ты хоть представляешь, что теперь при каждом движении мой пукан горит пламенем ада? При этих его словах в дверь что-то заскреблось. А после просто выбило её, и в неё стал протискиваться ни кто иной, как Цербер. Все три ноздри пса жадно вбирали воздух. - ААААААА, Едритская Кобыла, НАМ КОНЕЦ! – Флавий орал так, будто бы его уже жрали, а Цербер уже более настойчиво начинал протискиваться в проход. Я резко схватилась за кристалл. "Пусть Адский пёс будет меня слушаться!" После этих слов кристалл сделал уже знакомые всполохи света и погас. Тем временем Цербер, наполовину протиснувшись в спальню, ухватил убегающего сатира за хвост, тот вереща пытался отбиться копытом. - Цербя, ФУ! – скомандовала я, и пёс застыл. - Отпусти Флавия! Пёс открыл пасть и виновато уставился на меня. - Ну вот, видишь, можешь же быть хорошим мальчиком, да? – с этими словами я подошла к нему и почесала среднюю из голов, остальные стали толкаться, чтобы я и им уделила внимание. Как и говорил Аид, Цербер был ещё щенком и ему явно не хватало внимания. Флавий тем временем, отдышавшись и ошарашенно уставившись на меня и пса, снова заверещал. -Ты… ты точно Бог, едрить тебя за ногу! Тогда как иначе тебе удалось бы это сделать? Никто, кроме тёмного Бога, не может усмирить этого сатанинского пса! Да чтоб мои кудряшки раскудрявились, Вашество, вы мой спаситель! - КАКОГО ТУТ ТВОРИТСЯ? - а вот и сам Бог тьмы пожаловал. Цербер виновато прижал все свои шесть ушей и, поджав хвост, попятился в коридор. - ЦЕРБЕР! Что Ты?.... Ох, нет! В проём вбежал довольно взволнованный Аид, но, увидев меня стоящей перед ним, с облегчением вздохнул. А после ещё более странно уставился на меня. - Ты жива. - Немного не ясно, ты говоришь это с облегчением или досадой? – я сложила на груди руки. Аид же перевёл взгляд на Цербера. Его глаза загорелись красным и пёс, заскулив, резко драпанул по коридору. - Зачем ты так с ним? Ты же сам сказал, что он всего лишь щенок, ему внимание нужно и воспитание! Аид же уставился на меня. - Он мог сожрать тебя! - Но не сожрал же! И как видишь, всё в порядке. - Вот это меня и удивляет! Аид приблизился ко мне и посмотрел мне прямо в глаза. Резко нахмурившись, он схватил меня за подбородок и наклонился ближе. Моё сердце пропустило удар, коленки предательски задрожали. Хорошо, что в комнате стоял небольшой сумрак, а то Аид смог бы увидеть, как я краснею. Ещё секунд десять он изучал мои глаза, и какая-то доля понимания отразилась на его лице. С таким выражением он и застыл, не отводя от меня глаз и не отпуская.