Тени прошлого

POV автор. Призраки и тени прошлого иногда долгое время преследуют нас по жизни. Кого-то они догоняют, а кому-то выпадает шанс скрыться в райских лесах настоящего, позабыв о прошлом и его призраках. Джастину и Саре не повезло. У них не вышло сбежать от теней. Тусклый коридор здания суда был наполнен людьми, сновавшими туда-сюда. Кто-то подавал иски, кто-то получал напечатанную копию решения, а кто-то выступал здесь, как свидетель. Сара представляла защиту. Она была адвокатом Джастина. Её размышления и мечты, в которые девушка была погружена, прервал грубый мужской голос:  — Боже мой, сама мисс Сара Метьюз! Какая встреча! Девушка сразу же узнала противный голос бывшего одноклассника, а после однокурсника, Мэтта Кромвуда. Это был высокий жгучий брюнет модельной внешности. Его басистый голос был немного ниже, чем у Бибера. Глаза Кромвуда были настолько темны, что казалось, они черные. Сара помнила Мэтта лишь потому, что он постоянно приставал к ней в институте, когда она встречалась с Джастином. Однажды он попытался ее изнасиловать, но Бибер вовремя заметил отсутствие своей возлюбленной. После той ночи Метьюз не видела Кромвуда до сегодняшнего дня. Второй молодой человек был тоже некогда знаком и с Джастином, и с Сарой. Это был бывший друг и компаньон Бибера. Их бизнес был завязан на совместной торговле. Но, видимо, Дин Броквелл решил прибрать к рукам обе фирмы. К слову сказать, Джастин находился сейчас под судом именно из-за заявления Дина об экономических махинациях в фирме Бибера. Эти ребята не жалели способов убедить свою жертву сдаться. Сара теперь точно знала это.  — Что вам нужно от меня? Сара была зла на них обоих, ведь именно по их вине она сейчас вынуждена спасать своего возлюбленного, и разрываться между его заседаниями и больницей, в которой оказалась ее дочь. Эшли вместе с нянечкой попала в аварию. Их сбила машина. Девушка умерла на месте, а вот маленькая мисс Бибер оказалась в реанимации. А они с Джастином вместо того, что бы быть рядом с дочерью, сидят в суде.  — Сара, малышка, ты, что такая злая? За неделю соскучилась по своему дружку? Ну, он вряд ли вернется к тебе в ближайшие 10 лет, так что я могу помочь тебе. Ты же знаешь мой адрес, крошка? Мэтт подошел вплотную к девушке, отчего ее сильно вздымающаяся от злости грудь касалась его грудной клетки. На лице парня это вызывало лишь улыбку.  — Да пошел ты… Метьюз плюнула ему в лицо, за что в тот же момент получила сильную пощечину.  — Знаешь, что, Сара, ты всю жизнь была его подстилкой и до конца своих жалких дней останешься мелкой шлюхой Бибера. Это все, на что ты способна. Только он никогда не любил тебя, чтобы ты знала. Грязные слова Кромвуда не на шутку задели гордость темноволосой. Она никому и никогда не позволяла себя опускать и ему не позволит. Звон от удара сотряс уши молодого человека, и в ту же секунду он приложил руку к ушибленной щеке. Метьюз, быстро схватив свою сумочку, бросилась бежать от них что есть сил. Выбежав их здания, она стала быстро набирать в легкие холодный осенний воздух. Из головы не выходили слова: «Ты всю жизнь была его подстилкой и до конца своих жалких дней останешься мелкой шлюхой Бибера. Это все, на что ты способна. Только он никогда не любил тебя, чтобы ты знала.» Этого не может быть. Просто не может… Между ними были чувства, она точно это знает. Размышления кареглазой прерывает звонок мобильника:  — Сара, приезжай скорее в больницу! Эшли, она…умирает. Дальше молодая особа не слышала ничего. Телефон выпал из ее руки и разбился вдребезги в тот же момент. Её жизнь — разрушена. Почему небо всегда забирает самых нужных и любимых людей? Малышка, ее маленькая дочка, она ведь никому ничего плохого не сделала. Слезы бегут по лицу темноволосой, и черные полосы остаются на ее щеках. Быстро собравшись с силами, она бежит к судье.  — Мистер Ротман! Мистер Ротман! Пожилой мужчина поворачивается к ней, и не верит, что перед ним та самая, успешная и уверенная в себе Сара Метьюз. От известнейшего адвоката на весь Голливуд не осталось и следа. Перед ним убитая горем молодая женщина, вся в слезах.  — Сара? Что случилось? — голос мужчины приобретает нотки волнения.  — Мистер Ротман, моя дочь… наша с Джастином дочь умирает. Умоляю, отпустите его попрощаться с ней. Они совсем недавно стали общаться, и я бы хотела, чтобы он мог увидеть ее в последний раз. Мистер Ротман, мы вас очень просим. Я готова на все, только отпустите.  — Если ты так просишь, Сара. Я знаю, что тебе можно доверять. Пусть поедет, раз дочь. Мои соболезнования, Сара. Старик обнял девушку, а та, содрогаясь в его руках от слез, уткнулась в его плечо. Мистер Ротман велел охраннику освободить Джастина. Через 5 минут Бибер был рядом с Метьюз.  — Джастин! Эшли умирает. Девушка упала в объятия парня, и поток слез хлынул с новой силой. Она дрожала в его руках, а он гладил ее по спине, говоря, что все будет хорошо, что они справятся. Такую душераздирающую картину наблюдали те, кто находился в коридоре суда в тот день. Бибер и Метьюз приехали в больницу и успели именно в тот момент, когда малышка уже почти закрыла глаза. Родители подбежали к ней и взяли ее за руки:  — Эшли, девочка моя, малышка, не надо, не уходи. Я так сильно люблю тебя, мой маленький медвежонок. — Голос Джастина дрожал. Он знал, что не может повлиять на смерть, но… Он верил, как всегда он верил до самого конца.  — Эшли, доченька, мы здесь, мы рядом. Давай, открой глазки, Эшли, посмотри на нас с папой, Эшли! Противный писк аппарата раздался на всю палату, что означало лишь одно — их малышки больше нет.  — Нет, Эшли, открой глаза! Я не могу тебя потерять, малыш, давай! У Сары началась истерика, она лишь крепче сжимала неподвижную руку девочки, а из ее глаз рекой лились слезы. Джастин медленно отвел ее от тела дочери и, обняв, прошептал:  — Вот мы снова остались вдвоем. Мы будем сильными. Не плачь, Сара. Тебе больно, я знаю, потому что мне тоже больно. Но мы никогда ее не забудем. Нашу Эшли. Сара лишь крепче обнимала его за шею и плакала. Наверное, ничто не может сравниться с той болью, которую родители испытывают, потеряв ребенка. Это самая большая потеря, которую человек не сможет пережить никогда в жизни. С этим можно смириться, но забыть, никогда. Эта рана будет всю жизнь кровоточить в их сердцах, доставляя огромную боль.