City hunter

      Холодный воздух, врывающийся через открытое настежь окно, пробирал до мурашек, скользя по обнаженному телу. Ледяные простыни, давно безжизненно соскользнувшие на пол, не даровали тепла, лишь вызывали дрожь от впитавшегося в них запаха альфы. Уже наступило утро, но солнца видно не было; оно лишь изредка проглядывало меж наплывающих на город туч. Лухан в одиночестве лежал на огромной постели, отрешенно уставившись в потолок. И если он не поднимется и не накинет на себя хоть что-нибудь, то замерзнет окончательно, и наверняка подхватит простуду или воспаление легких. Плевать. Внутри груди с каждой минутой все больше разрасталось неприятное чувство, сдавливающее легкие, сжигающее вены, вызывающее желание что-нибудь сломать, уничтожить. Безысходность и обреченность. У него нет выхода. Либо так, либо смерть. И порой ему начинает казаться, что смерть — это ведь тоже выход. «Тебе уже не вернуть былой славы, да и терять тебе нечего, так не все ли равно?». Эти слова, брошенные в тот день Инсоном, прожигали его душу изнутри. Потому что правда. Потому что он уже давно стал никому не нужен. Забытый. Одинокий. Сломленный. Да уж, словно поломанная игрушка — растоптанный, выброшенный и подобранный. И теперь нет шансов избавиться от нового владельца. Он теперь всего лишь вещь.       Омега так стремился подняться, возвыситься над всеми, ловить восхищенные взгляды, но вместо этого он скатился на самое дно. И вместо трепета, на него смотрят с неприкрытой похотью или презрением. Чанель. Как он посмел так с ним поступить? Да, Лухан его оставил в прошлом. Но он же вернулся. Так почему, вместо обожания к своему истинному омеге, он увидел в его глазах лишь омерзение. И вместо того, что бы помочь ему выбраться из той жизни, что так крепко повязала его по рукам и ногам, Пак лишь брезгливо кривил губы. Сволочь.       Лухан громко вздохнул, запустив пальцы в слипшиеся волосы. Все в его жизни было не так. И как его жизнь превратилась в ад? Как он докатился до этого. Еще год назад все было по-другому.       Омега вспомнил, как в тот вечер Инсон пришел к нему домой. — Снова пьешь? — спросил старший, заметив пустые бутылки вина у дивана. — Тебе еще не надоело? — Хен, если ты пришел читать мне нотации, то уходи, мне не нужны твои советы. — Я пришел предложить тебе работу, — сказал Инсон.       У Лухана все затрепетало внутри. Чем старше он становился, тем меньше поступало предложений. Он начал свою карьеру в пятнадцать, а теперь ему почти тридцать и все меньше журналов предлагают ему, действительно, стоящую работу. Он даже начал подрабатывать у Инсона, с которым познакомился на одной из светских тусовок. Мужчина пару месяцев назад предложил ему поработать эскортом и парень согласился, оговаривая, что в его контракт не будет входить оказание интимных услуг. — Я согласен, — ответил Хан. — Ты еще не выслушал меня, — заметил старший. — Или ты уже в таком состоянии, что тебе уже все равно за что браться? — Я доверяю тебе, хен, — уверенно кивнул Хан, даже не подозревая, как ошибается. — Ну, допустим, — немного неуверенно продолжил Инсон, — но, я все же думаю, что мне стоит рассказать тебе о том, чем тебе предстоит заниматься. — Валяй, — кивнул младший, пододвигая к Инсону второй бокал и наливая его до краев. — Тебе известно имя Ву Ифань или Крис Ву? — Конечно. Ты думаешь, что я настолько отдалился от светской тусовки, что не знаю о новых звездах этого мира? — Это хорошо, что ты знаешь его, потому что этот человек хочет, чтобы ты стал его. — В смысле? — хлопал глазами младший. — В прямом, — кивнул Инсон. — Ты же знаешь, какие услуги предоставляет основной состав моей группы? — Представляю, — напрягся Хан. — Так вот. Не один из моих мальчиков не приглянулся Ву. Он хочет именно тебя.       Лухан застыл с бокалом у рта. — Но я… — Да, я знаю, что в твоем контракте нет этого пункта, но этот человек платит огромные деньги. Ты погряз в долгах и у тебя нет постоянного дохода, так что подумай. Тебе же всего лишь нужно… — Ты, серьезно, хочешь сделать из меня элитную шлюху? С ума сошел?! Я не такой! Я… — Что, ты..? — хитро улыбнулся Инсон. — Вспомни, сколько альф побывали в твоей постели, пока ты поднимался по карьерной лестнице. Они восхищались тобой, а ты пользовался этим, разбивая им сердца. Ифань осыплет тебя золотом только за то, что ты немного пофлиртуешь с ним на людях…       Лухан задумчиво прикусил губу. Он ведь представлял, как этот толстосум будет валяться у него в ногах, да только вышло все совсем наоборот. В первый же день знакомства Крис в буквальном смысле опустил его на колени. — Соси, крошка. Теперь это твоя работа, — сказал альфа, швыряя омеге подписанный им же контракт, где мелким шрифтом была приписка о том, что «вышеупомянутый Лухан, обязуется выполнять все желания своего работодателя». — Не расстраивай меня, иначе окажешься на улице без гроша в кармане.       А Лухан слишком любил деньги и внимание, чего в обществе Ифаня было предостаточно. Омегу снова начали приглашать в журналы, вот только с каждым днем приходилось терпеть все больше унижений. Собственный запах порой полностью смешивался с запахом альфы, от которого омегу тошнило по утрам. — Я плачу тебе зарплату, оплачиваю твои счета, так что, дорогой, выполняй свою работу качественно.       После подобных ночей, Лухан запирался в своей квартире и плакал, проклиная все на свете, но потом все равно срывался к альфе сразу после его звонка. Он проклинал Инсона, что втянул его в это, проклинал Криса, что по сей день топтал омегу словно мусор. — Ненавижу! — закричал Хан. — Как же я вас всех ненавижу!       Омега поднялся и поморщился от боли. Тело ломило от «ласк» альфы, что после вечеринки потащил Лухана к себе домой и остаток ночи беспощадно втрахивал омегу в кровать. — Ты уже проснулся? — усмехнувшись, вошел в комнату Тао. — Чего надо? — прошипел омега. — Брат просил передать тебе, чтобы ты дождался его здесь. — Вот еще, — фыркнул Лухан, направляясь к большому зеркалу, даже не удосужившись прикрыться и начал рассматривать свежие синяки на своем теле. — Тебя что, вообще не волнует то, что я, как бы, альфа и я могу…       Лухан засмеялся. — Я тебя не боюсь, — сказал он, глядя на Тао через зеркало. — Я знаю, что тебе противно все, чего когда-либо касался твой брат, а я насквозь пропах им... Милый преданный Тао, какой же ты на самом деле? — Что-то ты разговорился, — усмехнулся альфа. — А с кем мне еще разговаривать? — пожал плечами Лухан. — Твой брат держит меня в клетке. Соглашусь, что эта клетка золотая, только вот что-то уж больно она мне приелась, а ты… признайся, ты ведь тоже обитатель этой клетки. Так может нам стоит объединить усилия и сломать ее? Вырваться на свободу. — А ты уверен, что там, за пределами клетки есть жизнь? — спросил Тао, наблюдая за омегой, что собирал по полу свою одежду. — Знаешь, Ифань не тот, от которого можно так просто уйти. Подумай, что он сделает с тобой, когда он узнает, какие разговоры ты тут ведешь? Я на твоей стороне только пока мне это выгодно. Ты всерьез считаешь, что я такой весь добренький? Не думал, что ты такой наивный, Хан. Будь добр, оденься уже, наконец. И как я уже говорил… — Да-да, я дождусь его, — кивнул омега. — Хотя я еще не готов к новому секс-марафону. — Избавь меня от подробностей, — поморщился Тао, кидая в омегу штаны. — Мне кажется твой брат слишком ненасытный, — с усмешкой продолжил Лухан. — Он не может остановиться, но в то же время я ясно чувствую его ненависть. Такое ощущение, что он ненавидит абсолютно всех омег. В его жизни что-то произошло? — Не твое дело. — Допустим, но мстит-то он с помощью меня. А мне, знаешь ли, иногда хочется знать в чем же я провинился. — Ты слишком болтливый, — засмеялся Тао, наблюдая, как Лухан морщится, натягивая штаны. — Я уехал. — Как? — растерялся омега. — Ты не составишь мне компанию в этом ужасном доме?       Тао отрицательно помотал головой, приобнимая омегу за плечи. — Я тебе больше скажу, Крис отпустил всех слуг, а мне велел запереть тебя.       Омега непонимающе хлопал глазами. — Твоя клетка снова захлопнулась, — весело сказал Тао, растрепав волосы старшего и направился к выходу.       Лухан кинул в него подушку. — Все, еще увидимся, развлекайся, — поймав «снаряд», сказал альфа и закрыл дверь, оставляя старшего в одиночестве.       Омега обреченно выдохнул, сжимая кулаки.       Тао был прав. Ифань не даст омеге жить вне «клетки». Он был слишком зависим от него. Только в обществе Ханя Крис по-настоящему расслаблялся, позволяя себе воплощать в реальность все свои желания, но Лухан слишком устал. Сейчас ему хотелось нормальной жизни. Когда он увидел Чанеля, в голове мелькнула мысль о том, что сейчас они могли бы жить семьей, растить деток…       Лухан поморщился. Нет, не для него это все. Не сейчас, но ведь это должно быть где-то внутри? Истинные пары — это же нерушимая связь. — Связь, — повторил омега вслух, а потом радостно хлопнул в ладоши. — Точно! Чанель поможет мне выбраться отсюда. Крис, как я понял, нуждается в этом неудачнике. И если Ву узнает, что мы истинные и предстанет перед выбором, Ифань выберет деньги, а значит, сохранит отношения с Чаном, а меня отпустит к нему или… — «Убьет обоих», — пронеслось в голове голосом Тао. — Но ведь кто не рискует…       Омега хитро потер ладоши. — Только вот, как заставить Чанеля признать во мне истинного? Он ведь явно дал понять, что я ему противен...       Лухан серьезно задумался, разглядывая пейзаж за окном.       Дни летели, словно подгоняемые ветром. Все кругом все больше напоминало о приближающейся зиме. Разноцветные листья укрывали землю, мороз все чаще сковывал льдом небольшие лужицы. — Отец! — раздался напуганный голос в трубке. — Что случилось, милый? — пытаясь сдержать страх в голосе, спросил Сехун. — Мы его потеряли, — хныкал Кенсу. — Тут так много народу. Он отпустил руку и…       Мальчик уже громко плакал. — Дай трубку Ухену. — Прости, — послышался растерянный голос. — Мы его найдем. Это не слишком большой магазин. — Ты отвечаешь за него головой! — прорычал О. — Я уже еду к вам. Постарайся найти его раньше, чем я приеду, иначе я не знаю, что я с тобой сделаю.       Сехун сбросил вызов, побежав в гараж.       Прошло чуть больше двух месяца с момента их сцепки, пару недель назад Ухен подтвердил беременность омеги. Бекхен был очень напуган, а Сехун был счастлив.       Анализы показали, что малыш развивается правильно, но вот его папочка начал преподносить сюрпризы.       Сперва он стал забывать ужин на плите, закрывать воду в ванной, выключать утюг, но поскольку Сехун был дома, он успевал предотвратить несчастья.       Кенсу был постоянно рядом с омегой, иногда заново рассказывая о том, куда они шли или чем занимались. — Я не могу этого контролировать, — плакал Бекхен на груди мужа. — Мне страшно, Се.       Альфа все чаще боялся оставлять любимого одного. — Это только первый месяц, — говорил Ухен. — Дальше может быть еще хуже, а может начнется восстановление. — Ты переезжаешь к нам немедленно!       Доктора поселили в комнате Джунмена и Исина, которые переехали в дом Минсока и Чонде. Мен все так же ходил на работу, собирая сведения, которые можно было направить против Ву. Исин по доверенности разбирался в делах фирмы отца Джонина, чтобы понять из-за чего погиб господин Чхве. Сам Ким под чутким руководством доктора Сумана начал вставать на ноги. Парень утомился сидеть на одном месте, к тому же он хотел стать для Чанеля поддержкой.       Пак трудился не покладая рук. Он практически ночевал в офисе Ифаня, составляя вместе с ним проект жилого комплекса.       Сехун часто предлагал всем им свою помощь, но парни хором отвечали: — Твоя главная задача — Бекхен.       Вот и сейчас альфа на всех парах несся к торговому центру, где Кенсу и Ухен умудрились потерять Бекхена.       Трехэтажное здание встретило альфу очередной толпой людей.       Сехун изо всех сил пытался настроиться на любимого, но запах Бекхена был слишком слаб. Руки тряслись от волнения. О оббежал каждый магазин на первом этаже, но все было напрасно. Поднявшись на второй этаж он лоб в лоб столкнулся с Ухеном, который рефлекторно прикрыл голову рукой. — Надо на третий, — сказал младший виновато. — Тут мы с Кенсу все обошли.       Сехун сдержанно кивнул, поднимая ребенка на руки. — С папочкой и братиком же ничего не случится? — шмыгнул мальчик, прижимаясь к старшему. — Что за мысли? — улыбнулся альфа. — Мы его обязательно найдем. Ты же знаешь, что папочка у нас вечный потеряшка.       Кенсу кивнул, прижимаясь к Сехуну сильнее. Ухен стоял рядом, вслушиваясь в размеренные гудки. — Почему он не берет трубку? — Возможно, он очень сильно напуган, — пожал плечами Сехун и осмотрелся.       Третий этаж был просто напичкан всякого рода кафешками. Альфа думал, что будь он на месте мужа, то вряд ли пошел туда.       Единственный магазин на этаже оказался детским. Стеллажи с игрушками. Стенды с разнообразной одеждой и товарами для малышей. — Идем туда, — кивнул О в сторону магазина. — Ты думаешь, он мог пойти туда? — удивился Ухен. — Это самое безопасное место здесь. Кенсу, вот если бы ты потерялся, куда бы ты пошел? — Туда, где меня могут найти и где не страшно. — Верно, так что пошли.       Ухен пожал плечами, и они вошли в магазин. Здесь тоже было много народу. Папаши с детьми, дедушки с внуками и просто одинокие покупатели.       Ухен осматривал павильоны с игрушками, а Сехун и Кенсу отправились в отдел для новорожденных. Альфе казалось, что напуганный омега мог неосознанно прийти сюда.       Еще издалека альфа заметил знакомую фигурку, что блуждала мимо кроваток с пологами. — Папочка! — увидев Бекхена, закричал Кенсу.       Омега обернулся. Сехун встретился взглядом с растерянными, заплаканными глазами. В пару мгновений омега оказался рядом и тихо всхлипывал на груди старшего. — Се, я так испугался, — шепнул Бекхен. — Кругом люди, я не помню откуда я пришел и как попасть домой. Я побежал, пытаясь найти хена и Кенсу, но все вокруг было так незнакомо и пугающе. — Тише, мой хороший, — обнял мужа Сехун. — Теперь мы вместе.       Кенсу взял Бекхена за руку. — Папочка, прости, что отпустил тебя. Ты только не плачь больше. Я всегда буду рядом с тобой.       Бекхен сильнее сжал ладошку ребенка. — Это ты меня прости, я не должен был уходить с того места, но все вокруг закружилось… — Вот вы где, — возник рядом с ним Ухен. — Бекхен-и, ты как себя чувствуешь? — Плохо, — честно ответил омега. — Голова еще кружится. Ноги дрожат, чувствую себя разбитым. — Может домой? — спросил Сехун. — Се, — нерешительно начал Бекхен. — Я хотел бы кое-куда заехать. Я так давно не был в городе. — Но ты же… — Я просто перенервничал, но теперь вы со мной и мне ничего не страшно. Я очень давно не был там…       Сехун посмотрел на Ухена, который кивнул. — Папочка, а куда мы поедем? — спросил Кенсу, важно шагая рядом с омегой. — К дедушкам, — улыбнулся Бен.       Альфы переглянулись, но возражать не стали. — Куда ехать? — спросил Сехун, пристегнув Кенсу. — К Часовне Мучеников, — ответил Бекхен.       Сехун направил машину в нужном направлении. Он очень хорошо знал это место, потому что вырос в детском приюте при этом храме. — Бэкки, можно вопрос? — осторожно спросил Ухен. — Что ты почувствовал, когда пропала рука Кенсу? — Пустоту. Я сперва растерялся, потом испугался. Сердце ускорило свой ход, дыхание перехватило, а мозг отказался соображать. Я на миг забыл обо всем. Я подумал о том, что не знаю, где дом, что я здесь делаю, и кто я вообще. — То есть ты забыл обо всем? — Нет. Я помнил, что был с вами. Помнил, что внутри меня бьется еще одно маленькое сердечко, и мысленно молил Сехуна забрать меня оттуда. — Значит свою семью твой мозг забывать не хочет. Это уже что-то, — деловито заметил Ухен. — Мой тебе совет, Бекхен-и, когда начинаешь волноваться или боишься чего-нибудь, когда понимаешь, что теряешься, думай о Сехуне, о Кенсу и малыше. Они вытянут тебя. Твоя семья — твое спасение.       Бекхен кивнул, улыбаясь Кенсу, что напевал какую-то песенку. — Я постараюсь вас больше не пугать.       Сехун поймал в зеркале виноватый взгляд мужа. — Не переживай, — сказал альфа. — Мы придем на твой зов в любое время дня и ночи.       Машина подъехала к небольшой часовне, что была окружена кованным забором. За самим храмом были заметны несколько корпусов приюта, а за ними начиналось кладбище. — Ты уверен, что это то место, где мы сейчас должны быть? — спросил Сехун, поежившись, вспоминая свое одинокое детство среди этих стен.       Омега кивнул, помогая Кенсу выбраться из машины. — Я несколько месяцев не был здесь, — сказал Бекхен, улыбаясь. — Я подожду вас здесь, — сказал Ухен, кивнув в сторону кафе, что расположилось на соседней улице. Бекхен, Сехун и Кенсу, крепко держась за руки, ступили на территорию храма. — Я вырос здесь, но почему-то это место у меня не вызывает приятных воспоминаний. Помню, как сбегал, прятал от настоятеля книги, связанные с уголовным правом. Помню, как получал по рукам, когда тот находил их. Он считал криминалистику злом. — Почему? Ведь полиция создана для того, чтобы помогать людям. — Кто ж этих фанатиков разберет, — пожал плечами альфа. — Он всю жизнь боролся за какие-то свои идеалы. Он и погиб нелепо, проповедуя свои идеалы в толпе обозленных оппозиционеров. В общем с этим местом у меня связаны не слишком хорошие воспоминания. — А я… — начал омега помрачнев. — Я несколько дней подряд стоял на коленях у этого храма. Я не стремился внутрь, потому что считал себя недостойным. Мне казалось, что я был слишком грязным для этого места. В детстве папа часто водил нас с Джунменом на воскресную службу. Мы вслушивались в голоса церковного хора и думали, что наша жизнь всегда будет такой прекрасной, но… Та авария на химической фабрике все изменила. Мен несколько дней подряд провел там, в надежде, что хоть кого-то достанут живым. Нам не повезло, концентрация ядов в том помещении, где работали родители, оказалось слишком высокой. Пока Мен был там, я жил в семье Пак. Папа Чанеля пытался утешить меня, но в те дни во мне что-то сломалось. Мне было почти тринадцать, переходный возраст и дыра в сердце сделали из меня неуправляемого. Никто не объяснил мне тогда, что хорошо, а что плохо.       Омега вздохнул. — Прекрати накручивать себя, — сказал Сехун. — Это было давно, теперь у тебя есть мы, и все у нас еще будет хорошо, правда Кенни? — Конечно, папочка, — обнял омегу мальчик.       Бекхен улыбнулся, чувствуя поддержку и любовь. — Войдем? — кивнул альфа в сторону часовни.       Омега замер в нерешительности, но Кенсу все решил за него, потянув старшего в сторону входа. — Кенни, мы куда? — Внутрь, там должно быть красиво. Не бойся папочка, идем, мы с отцом будем рядом.       Сехун направился следом за омегами.       Джонин сидел в комнате на кровати, расположив на коленях ноутбук, и внимательно что-то разглядывал на экране. На омеге была большая футболка, явно не с его плеча. Он не отрывал взгляда от экрана, таская с тарелки, что стояла на тумбочке возле кровати, ягоды красного винограда. Он был так увлечен, что не заметил тень, скользнувшую по стене.       Альфа двигался осторожно, словно кошка, что приметила свою жертву. Подкравшись ближе, Чанель резко плюхнулся на кровать, выставив вперед руки, чтобы поймать ноутбук слетевший с колен омеги. — Чанель! — закричал Ким, колотя альфу кулачками. — Ты совсем сдурел? У меня чуть сердце не остановилось.       Альфа, продолжая улыбаться, нежно смотрел на Джонина, принимая заслуженную кару. — Ты такой милый, когда злишься, — сказал Пак, отложив ноутбук в сторону и сгребая омегу в охапку. — Вот еще, — фыркнул Ким, прикусив губу, чтобы не выдать своей улыбки. Он так сильно скучал по Чанелю, когда оставался дома один.       Джонин понимал, что чем больше его альфа будет находиться в обществе Криса, тем больше у них будет шансов разбить империю Ву, но было кое-что с чем омега не хотел мириться. — Ты снова пахнешь им, — уловив ненавистный запах, оттолкнул Чанеля Джонин. — Этот прилипала не дает мне прохода, — надулся Пак. — Он словно с катушек слетел. Каждый раз, как меня видит, начинает приставать. Он что-то задумал. Порой мне кажется, что он делает это специально, чтобы Крис нас заметил. Вот только не знаю какая польза от этого Ханю. — Знаешь, иногда мне очень жаль, что мы не женаты. Мне хочется, чтобы все знали, что ты только мой и не тянули к тебе свои ручонки. — Да ты у нас собственник, — улыбнулся Чанель. — Еще какой. Пусть на мне нет твоей метки, но никто не должен наглеть.       Чанель подался вперед, завлекая омегу в поцелуй. Джонин цеплялся за плечи альфы, утопая в ощущениях. Хотелось большего. — Нам нужно остановиться, — отстранился Чанель. — Если мы сейчас не остановимся, я за себя не отвечаю. Мы не должны сейчас так подставлять друг друга. — Крис и Тао не знают, чем я пахну, — сказал омега, покрывая лицо старшего поцелуями. — Мне сняли гипс, мои ребра теперь в порядке. Я хочу стать твоим, Чанни. — Джонин, не все так просто. Лухан… — Хватит! — оттолкнул старшего Ким. — Вот уже месяц я слышу от тебя Лухан то, Лухан се. С каждым днем его в твоей жизни становится все больше, а меня все меньше. Этот запах… Я ненавижу его! Часто ли я при тебе говорю о своем альфе? Я полюбил тебя всем сердцем, но с каждым твоим «Лухан», одна его частичка умирает, и скоро я совсем останусь без него. Нужен ли тебе бессердечный омега? — Что ты такое говоришь? — возмутился Пак. — Я люблю только тебя, а Хан… Я не виноват, что Крис привязал к себе омегу, словно собачонку. Он постоянно крутится рядом с нами. Ву не отпускает его от себя ни на метр и развлекается с ним прямо в своем кабинете на моих глазах. — А ты? — А что я? Я каждую секунду думаю о тебе. Как ты тут? Не болит ли у тебя что-то. Я думаю о Сехуне и Бекхене, думаю, как поддержать их. Думаю о Кенсу, который крепко держится за своего папочку. Думаю о Джунмене и Исине, и вижу как тяжело Мену в офисе, как Тао буквально не отстает от него. Знаешь, иногда мне кажется, что этих двоих что-то связывает. Я несколько раз входил в кабинет, чувствуя напряженную атмосферу.       Джонин прикусил губу, ведь Мен взял с него слово, что он никому не расскажет об их связи с Тао. — Ты вот сейчас обвиняешь меня в чем-то, а я… Я безгранично люблю тебя. Разве я променяю тебя на какого-то там Лухана? Будь он хоть десять раз истинным. — Правда? — Правда, милый. Пусть он сколько угодно вертит передо мной своей задницей. Его запах стал противен мне. Я бы с радостью пометил тебя, но эта тварь может сболтнуть чего-то лишнего. Я не могу подвергать тебя опасности, ведь ты все еще в розыске, родной. — Я понимаю, но… Чанель прижал к себе младшего. — Мы справимся. Осталось совсем немного. Крис доверяет мне. В последнее время мне удалось втереться в доверие и к Тао. Конечно, этот мрачный тип все еще смотрит на меня с подозрением, но все чаще я начал замечать поддержку с его стороны. Мы все очень стараемся, чтобы обеспечить спокойное будущее нам и нашим детям. — Прости, — прижался к альфе Джонин. — Просто, когда я чувствую его запах… Я уже однажды лишился всего из-за этого омеги. — Мой любимый, ревнивый мальчик, — улыбнулся Чанель. — Я так счастлив, что ты у меня есть. Мне так хочется уделять тебе больше времени. — Кстати, почему ты сегодня так рано? Я не ждал тебя раньше полуночи. — У Криса какие-то зарубежные гости. Тао вежливо выпроводил меня из офиса. — Что-то важное? — с любопытством спросил омега. — Скорее всего. Джунмен должен вести протокол встречи. Он заедет вечером и все расскажет. — Исин-хен тоже сказал, что приедет. Он что-то узнал. — Это хорошо. Надоело топтаться на одном месте. Пришло время намекнуть Ву, что «городские охотники» снова в городе. Что-то он слишком расслабился, как я погляжу. — Чанни, — осторожно начал Джонин. — Ты не забыл о том, что обещал Кибому-ши встречу с министром. — Не я, а ты, — поправил омегу Чанель, а потом улыбнулся и чмокнул младшего в надутые губы. — Я помню, но дядю очень трудно застать на месте, он постоянно в разъездах. Военное министерство — это не курорт. Я сам не могу нормально встретится с ним, а тут надо организовать встречу с лидером одного из оппозиционных движений, но я стараюсь, милый. — Я верю тебе, — улыбнулся омега. — Знаешь, я тут недавно на одном из своих электронных ящиков обнаружил письмо от судьи До.       Чанель непонимающе посмотрел на младшего. — Там было всего несколько слов. Они были отправлены за день до его смерти. — Твою виртуальную активность могли отследить, — строго заметил Чанель. — Этот ящик раньше принадлежал папе Кенсу. Он не пользовался им почти, а после его смерти я от скуки «взломал» его и оставил для себя. О том, что я им пользуюсь, Сухен-ши узнал совершенно случайно. Я думал, что он будет ругаться, а он улыбнулся, сказав, что пусть хотя бы в виртуальной реальности его муж будет жив. Я не знаю, почему Сухен-ши отправил эти слова на этот адрес, но мне кажется, они что-то значат. — Что за слова? — спросил альфа.       Джонин достал ноутбук и открыл перед старшим послание судьи. — «Тропа покаяния терниста», — прочитал Чанель. — Странно, где-то я это уже слышал.       Пак задумчиво тер переносицу, но его отвлек телефонный звонок. — Да, — сказал Чанель. – Се, что-то случилось? — Мы в городе. Бэкки решил навестить могилы родителей, но я звоню не по этому. Служитель местной церкви слишком интересовался Кенсу. Он сказал, что пару месяцев назад к нему приходил альфа, что попросил сохранить кое-что до прихода маленького омежки, что будет пахнуть апельсинами. Он отдал Кенсу какой-то конверт. — Точно! — вскрикнул Пак. — Часовня Мучеников. Се, надпись на входе в часовню… Она еще существует? — А куда она денется, — усмехнулся О. — Этот текст въелся под кожу. Особенно тому, кто вырос за этими стенами. «Тропа покаяния терниста», как же долго в свое время я пытался понять смысл этих трех слов. — Се, я знаю, что это за конверт. Везите его домой. На месте разберемся. — Хорошо, мы уже едем.       Чанель сунул телефон в карман и посмотрел на растерянного Джонина. — Что случилось? — Кажется, судья До оставил нам послание, а это твое письмо было ключом. Сухен-ши знал, что Кенсу придет туда. — Так это… — Эта надпись высечена на каменных воротах Часовни Мучеников. Судья оставил там конверт для Кенсу и сегодня служитель храма отдал его адресату. — Но я не знал… — Сехун вырос в приюте при этом храме. Думаю, что Сухен-ши догадывался, что его просто так не оставят, он верил в то, что вы с Сехуном завершите его дело. — Он так верил в нас.       Омега тихо всхлипнул, Чанель притянул младшего к себе. Взгляд зацепился за отсканированное фото, что было единственным на странице. Уже знакомый омега улыбался на камеру, устроив свои руки на большом животе. — Это папа, — всхлипнул Джонин. — Я нашел это фото среди его старых вещей, он много чего оставил в нашей квартире. Я боялся, что фото исчезнет, поэтому сохранил его таким образом. Здесь он еще любит меня. В его комнате все еще долгое время пахло им, а я засыпал, прижимая к себе его растянутые свитера. Я порой так скучаю по нему… — Хочешь встретиться с ним? — осторожно спросил Чанель. — Я могу… — Для чего? — усмехнулся Джонин. — Он не уделял мне внимания почти десять лет, так что сегодня может измениться? Он полюбит меня? Думаю, что нет. К тому же он будет в числе первых, кто сдаст меня Крису. Знаешь, я почти не помню своего детства, но в памяти почему-то четко остались истерики папы и его: «Ты слишком похож на отца!» — Думаю, что тебя бессмысленно спрашивать о том, почему они расстались? — Это точно, — усмехнулся Ким. — Я даже толком и не помню, как выглядел отец. Он приезжал так редко. Почему-то из всех его появлений мне больше всего запомнилось лишь одно — последнее. Это было весной, у отца был день рождения, и это был единственный раз, когда мы отмечали его как нормальная семья. Я даже сделал отцу подарок. — Какой? — насторожился Чанель, вспоминая последнее сообщение господина Чхве, отправленное сыну. — Я подарил ему отпечаток своей руки, — улыбнулся Ким. — Что? — удивился альфа. — Я помню, как мы с папой взяли большой листок и, измазавшись в краске, оставили на нем свои отпечатки. Это было так красиво, каждая линия была такой четкой. Помню, как корявым подчерком подписал внизу: «Любимому отцу и мужу. Джонин и папа». Отец был очень счастлив, он так крепко обнимал меня. Я был еще слишком мал и верил в светлое будущее, а потом… — омега грустно вздохнул. — Той ночью они снова поругались. Отец кричал на папу, а тот пытался оправдаться. Мне было страшно, я тихо плакал в своей кроватке, а потом дверь хлопнула, и в доме стало тихо. С того дня отец больше не приходил, но не забывал присылать подарок на каждый мой день рождения. Знал бы он, что мне было не нужно все это, я хотел лишь обнять его.       Чанель крепче прижал младшего к себе. — Папа несколько дней не выходил из комнаты. Господин До, с которым он неплохо общался, пытался вытащить его, но тот никого не слушал. Я все чаще стал ночевать в доме судьи, а потом папа просто ушел. Знаешь, пару лет я был безумно зол на них, а сейчас… Теперь даже не знаю, что я чувствую. Папа слишком опустился, а отец… Его больше нет.       Джонин плакал, а Чанель ласково укачивал его в своих руках. — Не плачь, родной. Они не стоят твоих слез. Улыбнись и покажи всем, как ты счастлив. — Чанни, пообещай мне одну вещь, — сказал Ким, заглянув в глаза старшего. — И какую же? — улыбнулся альфа. — Наши дети никогда не узнают что такое одиночество. — За всю их жизнь я ручаться не могу, но за то время, что я буду жив, я сделаю для этого все возможное. — Я так люблю тебя, — шепнул Джонин, целуя старшего.       Джунмен сидел за своим столом и перебирал бумаги. Эти месяцы были слишком напряженными. Во-первых, Тао ходил за ним по пятам, но постоянное присутствие рядом Криса, Лухана и Чанеля не давало ему возможности сделать что-то, у них не было даже возможности поговорить. Вечером Джунмен убегал домой, где спасался в теплых руках Исина. Во-вторых, в этот раз течка была очень болезненной, даже несмотря на присутствие рядом альфы. Исин как мог, старался облегчить боль и страдания любимого, и Джунмен был ему благодарен, хотя понимал, что его организм давал сбои не просто так. Доктор предупреждал, что после отказа от лекарств могут начаться осложнения. Нужно было переждать, ведь все естественные процессы должны были прийти в норму. — Сегодня у нас важные гости — отвлек Джунмена от своих мыслей голос Криса. — Поэтому проследи, чтобы все было на высшем уровне. Через полчаса Тао зайдет за тобой и отвезет в аэропорт. Будь добр, проследи, чтобы этот несносный мальчишка не сболтнул чего лишнего.       Омега кивнул, пытаясь скрыть свой испуг. Они с Тао будут вдвоем в машине, похоже на этот раз избежать разговора не получится. — Если Тао будет приставать, — словно прочитав мысли омеги, сказал Ву. — Сразу звони мне, я найду на него управу. — У меня есть муж, — заметил Джунмен. — Спасибо за беспокойство, но мы как-нибудь разберемся сами. — Ну, как хотите, — пожал плечами Крис. — Просто мой брат… — Может, не будем о нем? — перебил альфу омега. — Мы едем встречать гостей. Кто они? Как я их узнаю? — Это бизнесмены из Америки. Тао знает их. Они едут сюда, чтобы подписать кое-какие контракты. — Мы будем работать на Американском рынке? — удивился омега. — Нет, скорее они на нашем. Не забивай себе голову. Твоя задача на сегодня встретить их и достойно разместить. Для этих людей в нашем отеле выделены номера. Администратор передаст тебе ключи по прибытию. Предупреди гостей о торжественном приеме в их честь, что состоится вечером в главном зале отеля. Пусть хорошенько отдохнут, потому что впереди нас ждут длительные переговоры. — Сэр, а я могу не присутствовать на приеме? Я не очень хорошо себя чувствую. — Только первые полчаса, Мен, а потом можешь быть свободен. — Хорошо, — кивнул омега. — И да, предупреди господина Пака, что завтра я буду занят целый день.       Джунмен кивнул, наблюдая, как альфа довольно потирает руки. Мурашки побежали по телу, ведь за столько лет общения с Крисом, Мен успел выучить все его жесты. Потирание рук, например, означало, что альфа что-то задумал. Что-то масштабное и опасное для тех, кто встанет на его пути. — Я пойду, мне нужно подготовить кое-что, а ты дождись Тао.       Джунмен кивнул и еще долго смотрел в спину удаляющемуся боссу. Омега думал стоит ему позвонить Сину или нет. Если альфа узнает с кем Мен едет в аэропорт, то он заволнуется, а это ему категорически противопоказано. Если позвонить Чанелю, то придется долго объяснять почему он не хочет находится наедине с Тао, это значило выдать себя и заставить беспокоиться еще и Чанни с Джонином, а они сейчас, наконец, смогут немного побыть вместе.       Джунмен видел, как Лухан увивается за Паком, но не мог до конца понять его целей. — Не думаю, что он поменял свои взгляды на жизнь, — говорил Джунмен Исину. — Здесь кроется что-то другое. — Не беспокойся, — ласково улыбнулся альфа. - Чанель по уши погряз в Джонине, он не подпустит Лухана близко. — Я боюсь не за отношения Чанни и Нини. Я боюсь реакции Криса на поведение Лухана. Как бы из-за выходок этого омеги Чанель не потерял с трудом завоеванное доверие Ву. — Чанель умный альфа, оставь это ему.       Джунмен забывался в любимых руках, но сердце продолжало тревожно сжиматься, когда он видел Лухана возле Чанеля.       Омега был слишком погружен в себя, поэтому поздно понял, что в кабинете уже не один. Он не успел опомниться, как его губы оказались в плену чужих, а легкие заполнил аромат бергамота, который столько лет он пытался ненавидеть.