Кажется, я пропал!

      Когда Лим спустился, лорд Ярэш, Ири и Зиора уже ожидали его, устроившись на диванах в углу трапезной. Юный эльф чуть смутился от того, что заставил их ждать, но тут же обнаружил на столе пятый комплект приборов, подошел к ожидавшим, по приветствовал и сел рядом. Ири одобрительно улыбнулся внимательно осмотрев его с головы до ног.       – Тебе очень идет, Лим, – похвалил он юношу и Лим, который твердо вознамерился вести себя так, как его учили да сохранять достоинство соответствующее титулу, смутился, опустил взгляд и принялся теребить запах кафтана.       Все-таки неразделенное внимание очаровательнейшей половины из пары Повелителей жутко смущало. Спокойный, уверенный и ласковый взгляд бирюзовых глаз. Нежная улыбка на розовых губах. Волны волос бурным потоком покоились на плечах и ниспадали на спину украшенные жемчужинками, словно пеной, покачивающейся при каждом движении. На голове тонкая тиара с подвесками. Поверх кафтана из бело-розовой тафты свободная полупрозрачная накидка с отливом от бледно-розового до сиреневого и Лим подумал о веточке цветущей вишни, мерно покачивающейся на ветру теплым весенним вечером.       – Спасибо, – наконец вспомнил, что надо бы ответить на комплимент юноша.       – Я говорил искренне, – улыбнулся полудемон. – А еще я должен извиниться за то, что не предупредил Ярэ, и особенно тебя, позволив себе пригласить к ужину Энри.       От этого имени Лим вздрогнул. Мысли о грозном инквизиторе все так же навевали страх да ужас и одно дело, было сидеть с ним за столом, когда рядом была вся семья Повелителей, а он сам терялся среди других демонов, и совсем другое – здесь, когда их так мало. Когда нельзя избежать ни разговоров, ни взглядов.       – Знаю, ваше знакомство вышло не самым удачным, – чуть печально вздохнул таа-ри. – Но в этом нет его вины. И сейчас, когда Крис отсутствует во дворце, я очень хочу, чтобы Энри сел с нами за стол. Это ведь на праздники его приглашали, потому что просто не могли не пригласить, а он не мог не придти... Обычно все иначе. И их разлад с мои супругом очень огорчает меня. Я и так не могу видеться с ним так часто, как мне того хотелось бы, а скоро Энри к тому же покинет дворец и возможно надолго.       Лим смутился собственной неприязни к пасынку друга, но она от этого никуда не делась.       – Он покидает дворец? – изумился лорд Ярэш и сурово сдвинул брови. – А как же расследование, которым он занимается?       – Им займетесь вы с принцами, – не предложил, а поставил его в известность Ири. – Можете взять любого из инквизиторов себе в помощники, но Энри должен покинуть дворец до того как вернется Крис.       – Думаешь он на него набросится? – удивился наставник.       – Думаю, он может его убить, – поправил таа-ри. – Крис, в его нынешнем состоянии, непредсказуем и очень опасен, а Энри раздражает его самим фактом своего существования. Потом он конечно будет жалеть... Но это потом, когда уже ничего нельзя будет исправить.       – После стольких лет... – задумчиво вздохнул лорд Ярэш. – Я так надеялся, что он наконец успокоился и научился жить дальше...       – Он научился, – возразил Ири. – Просто Крис смирился с теми последствиями, о которых знал раньше, а с теми, которые обнаружил только сейчас, еще не успел. Ему нужно время и поддержка, Ярэ. Ему сейчас очень плохо.       – И что же такого он обнаружил? – скептично поджал губы демон.       – Не могу сказать. Это очень личное. Настолько личное, что даже мне он признался только когда я загнал его в угол на Академии. Думаю, ты бы его понял... Но он боится, что его буду жалеть, советовать и утешать, а в этот раз даже я не в праве этого делать. Он сам должен выбрать путь и это должно быть только его решение. Решение самого Криса, а не Повелителя. Каким бы оно ни было... – таа-ри печально вздохнул.       Между бровей лорда пролегла складка. Лим прикусил губу, гадая, что такого страшного мог обнаружить Крис спустя пятьсот лет, но на ум ничего не приходило.       – Значит, ты поэтому не стал его останавливать от непотребства, которое он учинил с Шеном? – догадался демон.       Ири кивнул.       – Я бы отдал ему десяток Шенов на растерзание, если бы это помогло ему и уберегло Энри.       Лим вновь задумался: Ири был истинным Повелителем. Значило ли это, что у маленького очаровательного таа-ри было такое же жуткое второе лицо, как и у его пары? Неужели, он тоже мог становиться таким же страшным? Сейчас юный эльф не мог себе этого представить, но точно так же он не мог себе этого представить, когда его провожатым стал маленький черноволосый орса, Иф.       – Как там Тиша? – сменил тему лорд Ярэш. – Неужели у мальчиков в самом деле все серьезно?       Теперь Ири вновь расплылся в улыбке, но вместе с тем закатил глаза.       – Насколько я знаю, они хотят предложить Тише переехать в их крыло. По крайней мере вчера они очень громко спорили на чьей половине он будет жить. Потом решили, что во благо справедливости Харука переедет на левую половину, займет там «супружескую» спальню, а правую половину они отдадут Тише и их будущим детям.       – Даже так? – изумился наставник.       – Даже так... – таа-ри вздохнул. – Надеюсь только, что при Тише они проявят больше такта и действительно предложат ему переехать, а не поставят перед фактом, что он переезжает. Он может испугаться не исполнить прямой приказ, даже если соседство с двумя напористыми ир-та будет ему в тягость. Тем более, что они вчера планировали убрать ворота между половинами... Впрочем, на это они пока не получат разрешения.       Пришел Энри и демоны поднялись ему на встречу. Заключив в теплые объятия и ласково погладив жуткого инквизитора по щеке, словно тот был маленьким ребенком, Ири поприветствовал приемного сына. Лорд Ярэш протянул ему руку, как это делали церберы и люди. Зиора поклонился. И лишь Лим побледнел, отпрянул назад да едва выдавил из себя дежурное «шеишь ире наи». Энри оскалился в насмешливой улыбке и как можно дружелюбнее ответил. Увы, улыбаться и говорить нормальным голосом, без рычащих ноток, церберы не умели. Энри тоже. А потому попытка проявить дружелюбие достигла скорее противоположного эффекта.       На этом с приветствиями было покончено и они направились к столу. Юный эльф хотел было занять привычное место напротив лорда, но наставник предложил ему локоть и усадил рядом с собой. По другую сторону оказался Зиора, неизменно возле хозяина, и, как назло, именно страшный инквизитор, от одного вида которого у Лима пропадал аппетит, оказался напротив.       Им подали первое блюдо: маленькие вазочки с икрой, а для эльфов к тому же небольшие кругляшки булочек. Лим взял ложку для закусок, задумался и принялся есть из вазочки, как это делали демоны. Зиора аккуратно почерпнул пару зернышек, положил на золотистый ломоть и уже хотел было отправить его в рот, когда у него пискнул коммуникатор. Пришлось отложить и прочитать сообщение, так как от обязанностей не освобождало даже дружеское приглашение к хозяйскому столу.       – Господин, – виновато подал голос любимый евнух Ири, – Настоятель Йона прислал счет за статую.       – За какую статую? – насторожился таа-ри и едва зачерпнутые икринки вновь плюхнулись в вазочку.       – За статую богини, которую сломал ваш достопочтенный супруг, – склонил голову темный эльф, будто бы вина за это происшествие полностью лежала на нем.       Глаза Истинного Повелителя распахнулись от изумления, затем прищурились от негодования. На какое-то мгновение он застыл, то ли размышляя, то ли обуздывая эмоции, и наконец велел:       – Передай Йоне, чтобы выставил счет сразу за все, после того, как Крис покинет храм, и до тех пор не беспокоил.       – Как пожелаете, – вновь склонил голову евнух и принялся набирать сообщение.       – Уже много чего разрушил? – полюбопытствовал лорд Ярэш.       – Ага, – досадливо вздохнул Ири. – Думал, он хоть немного успокоится, когда рядом окажется Ал, но пока никаких улучшений. Замкнулся в себе. Мечется по храму. Иногда сядет, задумается, а потом вскочит и вновь мечется, время от времени что-нибудь ломая... Ал пишет, что с ним даже заговорить невозможно. Крис только огрызается и бесится еще больше. Надеюсь, он нас не разорит... Очень не хотелось бы оплачивать этот счет из дворцовой казны. Впрочем, реставрация храма выйдет всяко дешевле, чем если бы он бесился здесь... Так что в общем-то жаловаться не на что.       Некоторое время они скорбно помолчали. Затем продолжили трапезу.       – Как твои успехи в учебе, Лим? – полюбопытствовал таа-ри, наверняка и без того ежедневно получавший доклад об успехах всех учеников.       – Я стараюсь, – уклончиво отозвался юноша, но видимо слишком красочно вспомнил свою неудачную стажировку, так как проницательный инквизитор не удержался от смешка.       – Это хорошо, – сделал вид, будто ничего не заметил Ири. – Мы с Крисом обсуждали кое-какие изменения, но пока их не утвердили. Так что до его возвращения все останется как есть.       Хищный взгляд Энри метнулся к таа-ри, на мгновение выдав, что он не согласен с ним, но если бы кто другой возможно бы и осмелился прилюдно возразить, то нелюбимый и забитый пасынок Повелителя предпочел промолчать. Видимо, все-таки даже хорошее отношение Ири не умаляло его страха пред главой семьи, которого сейчас не было рядом.       – Должно быть не просто держаться наравне с демонами... – вновь сделал вид будто ничего не заметил Ири.       – Это так, – смущенно опустил взгляд Лим и решил опробовать новую уловку: демоны могли считывать эмоции, но не мысли, а значит, можно попробовать спрятать истинную причину своих чувств. – Правда, я не совсем понимаю, зачем мне нужно учить четверичный код биотехнологий. Это такие узкоспециализированные знания, которые вряд ли понадобятся королю...       Он бросил украдкой взгляд на лорда и с досадой отметил, что тот без всякой эмпатии насмешливо прищурился. Инквизитор же и вовсе расплылся в широченном оскале, от которого юноше хотелось спрятаться под стол, и только Ири как ни в чем ни бывало снисходительно улыбнулся да на правах более опытного монарха поведал:       – О, Лим, поверь, они тебе очень пригодятся.       – Но зачем? – изумился он.       – Чтобы не выглядеть полным идиотом в глазах подданных, когда к тебе придут с соответствующим докладом, – пояснил, словно припечатал таа-ри. – К тому же ты живешь с изобретателем кода и ему наверняка будет приятно проводить время с хорошим собеседником.       – С изобретателем? – опешил Лим и широко распахнув глаза уставился на лорда.       – Ну да, – подтвердил Ири. – Ты не знал? Ярэ из скромности никогда не упоминает об этом на своих уроках, но я думал что и надобности такой нет...       – Я думал, его изобрели церберы... – смутился юный эльф и покосился на инквизитора.       – Церберы положили основу для биотехнологий и изобрели нейро-терминалы, – поправил Ири. – Ярэ придумал четверичный код и кодировку информации через ДНК. Крис впервые использовал прямое подключение через нейроны в обход терминала и положил основу нейронным интерфейсам.       – Я не знал... – обескуражено признался Лим. – Но какой смысл записывать информацию на ДНК? Она же легко повреждается, сложно записывается и медленно воспроизводится...       Теперь обескуражено смотрел лорд Ярэш, видимо впервые осознав, что для учеников польза от его изобретения может быть не столь очевидна, как он думал, и возможно об этом тоже стоит упоминать на лекциях.       – Все дело в размере, – смущенно принялся объяснять демон. – Электронные носители, магнитные или даже световые физически ограниченны. Достигнув предельного развития, меньше их уже не сделать и объем данных можно увеличить только за счет размера. Кодирование информации через ДНК же позволяет записать гигантские объемы информации на носителе не больше точки. К тому же такие носители никак не обнаружить на теле и они используются нашими разведчиками для передачи данных извне Альянса или от шпионов среди повстанцев. Куда проще отыскать чип или кристалл, нежели меленькую родинку в неприметном месте.       – Шпионаж и разведка не единственные области применения, – вновь вступил в разговор Ири. – Наши знания и технологии – самое уязвимое место Альянса. Стоит их утратить или хотя бы нарушить целостность системы, как незамедлительно начнется борьба за власть и ресурсы. Родина Перворожденных, Астера, погибла из-за нехватки суши. Несмотря на низкую рождаемость среди бессмертных, наша долгая жизнь рано или поздно приводит к перенаселению, а перенаселение приводит к нехватке ресурсов и территорий. Без терраформирования и искусственных систем альянс Ассуры не может существовать. Нам бы пришлось постоянно воевать за обитаемые планеты с нашими соседями или искусственно понижать численность населения. Один точный удар по нашим технологиям может откинуть нашу цивилизацию на пятьсот лет назад и привести к катастрофе масштаба Восстания Мертвых. Именно это самое уязвимое место, а вовсе не Верховный Совет или Повелитель Астар. Даже не Нибиру и не Академия. Именно поэтому сохранение знаний имеет для нас первостепенную задачу. Именно поэтому по всему Альянсу хранятся копии главного архива о которых большинство граждан даже не подозревает. Именно поэтому так важны храмы. Лим, ты когда-нибудь видел главный храм Атлантиды?       Юноша кивнул, не смея подать голос дабы ненароком не прервать рассказ Повелителя.       – Красивый, правда? – улыбнулся Ири и Лим снова кивнул. – Вот только мало кто знает, что сверкающий хрусталь вовсе не хрусталь, а защитная оболочка. Храм Атлантиды один из главных архивов альянса. Все здание – огромный информационный центр, дублирующий библиотеку Академии. По той же причине и в самой Академии такой большой и красивый храм. Более того: все центральные храмы альянса – гигантские компьютеры и базы данных, а настоятели – их хранители. Вот только в этом же и загвоздка: все центральные храмы огромные не просто ради красоты и величия. Именно столько места необходимо для хранения информации на физических носителях. При этом разные храмы используют разные системы, на случай если какая-нибудь из технологий считывания станет недоступной. Полные архивы существуют на Академии, Атлантиде, в центральном храме столицы, в здании Верховного Совета и в еще нескольких менее известных местах. Остальные обходятся только основной базой данных, потому что поддержание полного архива требует слишком много ресурсов и времени. И теперь сравни все это с одним яйцом астар. Потому что именно так выглядит архив записанный по технологии которую создали Ярэ и Крис. Да, они уязвимы, их сложно записывать и считываются данные с био-носителей значительно медленнее, но зато их можно поместить во все маломальски значимые храмы и библиотеки даже на периферии. Таким образом они не только хранят знания Альянса и основу нашей цивилизации, но и получают доступ ко всем технологиям. Даже если система связи между планетами станет недоступной, даже если начнется гражданская война – потребуются годы прежде, чем кто-то сможет создать оружие превосходящее оружие противников и получит преимущество. К тому же, даже если все технологии будут уничтожены и не останется ни одного компьютера – био-носители может прочитать каждый демон с элементом управления. Крис к тому же может расшифровать код даже так и перенести информацию на любой другой носитель. А он бессмертен, Лим. Даже если все, что мы знаем будет уничтожено, даже если не останется в живых никого, кто бы помнил Альянс: Крис рано или поздно переродится, обретет память и ему будет достаточно найти хотя бы одно из тысяч яиц, чтобы восстановить наши технологии, а вместе с ними и цивилизацию. При этом несмотря на свою уязвимость, ДНК обладает способностью к регенерации, а высокотехнологичный сосуд консервирует ее на многие сотни тысяч лет. Как видишь, Лим, четверичный код играет огромную роль не только для Альянса сейчас, но и для будущих поколений. И ты, как король Эктелии, рано или поздно так же станешь хранителем архива.       Юноша наконец закрыл рот и тяжело сглотнул, вновь вызвав насмешливые улыбки на лицах демонов. Даже Зиора, тщательно старавшийся сохранять подобающее слуге равнодушие, и то подозрительно прятался за булочкой.       – А как же храм, который сейчас разрушает Крис? – вдруг спохватился он.       Ири покачал головой:       – Йона, Ал и Госпожа не допустят, чтобы он нанес невосполнимый ущерб. Храм хорошо защищен. Крис тоже не лишен рассудка и не станет срываться там, где это недопустимо. Все в порядке, Лим. Столичный храм с самого начала рассчитывался как убежище для Повелителя и место его уединения. А если все станет совсем плохо, там есть камера для изоляции из которой даже Крис не сможет вырваться. Мы ведь знали о возможных проблемах и не первый раз с ними сталкиваемся...       – Кстати о храме Атлантиды, – неожиданно оживился лорд Ярэш. – Энри ведь все равно куда лететь, так почему бы ему не показать храм Лиму? И заодно уважительная причина! Будет чем объяснить его отсутствие!       Юноша вновь насторожился. Это что, наставник пытается от него избавиться? Хочет отослать его под присмотром инквизитора? Страх Лима перед полукровкой не был секретом... А значит основания для его отъезда, да еще и в такой компании, должны были быть более чем весомыми... Более того – демоны совсем недавно упомянули что-то о расследовании, которое Энри вынужден бросить и которое должно быть очень важное, раз его перепоручили лорду Ярэшу и принцам. Потом это странное распоряжение не ночевать в гостевом крыле... Лим медленно перевел взгляд с наставника на Энри и столкнулся с пристальным взглядом золотых глаз. Да, эмпат знал его мысли... И он не смеялся, не опровергал их...       – Лим догадался, – тихо сообщил инквизитор. – Не обо всем, но скрывать более не имеет смысла. Его душевный покой и без того нарушен.       Над столом повисло сокрушенное молчание. Ложки будто по сговору в последний раз опустились звякнув о фарфор. От сочувственных взглядов Лиму стало не по себе и он поспешил нарушить тишину:       – Так о чем это я догадался?       – Тебя пытались отравить, – нехотя и от того очень тихо признался лорд Ярэш. – Под дверь твоей спальни в гостевом крыле подсунули необработанную прядь волос Шена. Видимо рассчитывали, что ты слишком мало знаешь о демонах и либо не обратишь внимания, либо подберешь да выбросишь в мусорную корзину, не оповестив по такой ерунде слуг.       Лим вздрогнул, подумав, что именно так бы и поступил. Более того, он даже сейчас не понимал в чем здесь была ошибка. А она однозначно была...       – Волосы демонов несколько отличаются от волос эльфов или эль-лест, – пояснил инквизитор. – Они живут и взаимодействуют с аурой, как любой другой орган. Если их срезать и разрушить эту связь, они начинают разлагаться выделяя опасный для смертных токсин. Разложение можно замедлить, если резать раскаленными ножницами или углем, и остановить, положив волосы в раствор соли и уксуса на трое суток. С прядью волос, которую сунули тебе под дверь, этого не сделали. И поскольку остричь Шена мог кто угодно, мы не знаем, кто это сделал. Считывание памяти не дало результатов, а доступ к гостевому крылу есть у всех обитателей дворца, кроме личных евнухов Повелителя. Да и у тех его нет только формально.       Внутри все перевернулось, а живот скрутило так, будто отрава была не под дверью в гостевом крыле, а в вазочке из которой он только что ел.       – Радаэль зашел проверить твою комнату и обнаружил волосы возле дверной щели. Все обошлось. Я не хотел тебя лишний раз беспокоить... – пояснил лорд. – Открыто нападать на тебя во дворце не станут. За твоей едой ужесточили контроль. Подсунуть тебе что-то более опасное вряд ли смогут – во дворце хорошая защита. Если бы повторили попытку с волосами, то для быстрого эффекта их нужно было бы в разы больше. В таком количестве их невозможно достать незаметно, а от одной пряди токсин убьет эльфа разве что если он проспит рядом всю ночь. От пары часов между занятиями у тебя в худшем случае могла разболеться голова и появиться тошнота.       Приступ тошноты не заставил себя ждать. Головная боль тоже.       – Лим, ничего страшного не произошло, – попытался успокоить его Ири. – Мы усилили меры безопасности и хотели огородить тебя от лишних переживаний... Во дворце все рано или поздно сталкиваются с неудачными попытками покушений. Будь то из политических соображений или пресловутой ревности. Но за последние три столетия ни одно из них не увенчалось успехом...       Не то, чтобы Лим не верил словам Ири... нет, просто ему не хотелось становиться первым спустя триста лет и портить статистику. Воображение тут же нарисовало, как Ири сидит напротив неведомого собеседника и точно таким же сочувственно-проникновенным голосом рассказывает, что за последние триста лет только одно покушение увенчалось успехом.       – Простите, – юный эльф медленно поднялся. – Я пожалуй пойду к себе...       – Лим!       Лорд Ярэш вскочил следом за ним и попытался остановить, но юноша уже достаточно осмелел, чтобы хотя бы сейчас не позволить навязать себе чужую волю.       – У меня аппетит пропал, – тихо уточнил он и не оглядываясь направился прочь.       Нет, бывают же дни, когда просто все идет наперекосяк! Он закрыл дверь, потянулся к поясу, чтобы снять кафтан прежде, чем лечь в кровать, и передумал. Пожалуй сейчас этот кафтан был больше, чем просто одеждой – он был подарком лорда Ярэша и казался доспехом, защищающим от враждебного и жестокого мира за стенами эльфийского дворца. В нем Лим чувствовал себя словно тогда в подвале, в крепких объятиях демона. И не важно были ли они отеческими, дружескими или чем-то большим. В них было хорошо и уютно. В них хотелось спрятаться прямо сейчас, чтобы хоть ненадолго сбежать от этого жуткого, пробирающего до самых костей страха. Чтобы хоть ненадолго почувствовать себя в тепле и безопасности.       Он все-таки лег прямо в одежде и завернулся в одеяло, жалея, что ему никогда не хватит смелости заявить о своих желаниях... И нет, лорд даже силой не запихнет его на один корабль с этим жутким инквизитором! Потому что лучше бояться здесь, в своей кровати и под присмотром наставника, чем оказаться один на один с Энри вздрагивая от каждого шороха и взгляда. И пусть внебрачный сын королевского супруга в этом не виноват, он, Лим, тоже не виноват в том, что не может смотреть на него без страха. (Ред. 15.06.2023)