Кажется, я пропал!

      Нанди все так же продолжал переворачивать дворец вверх тормашками и теперь евнухи, под его руководством, таскали вещи и мебель с одного этажа на другой. Пару мгновений задержавшись понаблюдать за этим, Лим направился дальше и снова вышел во двор, где расстался с Ярэ. Увы, там его уже не было. Даже стол, за которым он работал снова занесли внутрь. Тогда он поднялся в кабинет, но снова не нашел демона. И наконец решив, что как-то глупо разыскивать хозяина огромного дворца переполненного слугами бегая из комнаты в комнату, он остановил первого попавшегося евнуха да поинтересовался у него где находится лорд. Оказалось, что тот ушел по делам и вернется не скоро. Лим досадливо пыхнул и попросил накрыть стол. На двоих – отсутствие Ярэ, было хорошим поводом поближе познакомиться с Нанди.       Не зная, чем заполнить время от распоряжения и до обеда, он пошел инспектировать дворец, но все картины оказались на своих местах, лики героев все так же покровительственно взирали на обывателей и ни одна колонна не исчезла бесследно – он пересчитал. Потом наконец пришло заветное сообщение и он поспешил в трапезную.       Нанди подошел всего на пару минут позже. Весь раскрасневшийся от усилий, чуть растрепанный и немного почерневший от пыли.       – Лорд Ярэш отдал мне гостевую комнату в конце коридора на втором этаже и разрешил менять там все по своему вкусу, – жизнерадостно доложил он. – Предложил даже посмотреть в подвале, не приглянется ли мне чего из простаивающих без дела вещей!       Как Лим уже догадался евнуху в самом деле кое-что приглянулось, да видимо это была не одна вещица.       – А еще я не ожидал увидеть там ту самую Тардис! – просиял он от восторга и словно ребенок, которому очень хочется, но он еще не уверен разрешат ли взрослые, поинтересовался: – Лим, а можно ее как-нибудь посмотреть изнутри?       – Можно, – растерялся Лим, изрядно озадаченный такой реакцией и направился к столу. – Но откуда ты знаешь, про Тардис?       – Как откуда? – изумился Нанди, обогнал нового господина, выдвинул стул и помог ему сесть. – Белый, словно призрак, король из Тардис, друг Повелителя демонов – это же легенда! Разве на Эктелии детям про нее не рассказывают?       – Нет, – обескураженно поджал ушки юный эльф. – Я впервые узнал о Тардис только здесь, когда увидел в подвале...       – Если вкратце, то когда-то, давным давно, Повелитель, лорд Ярэш и король Анилаэль прилетали в ней на Сирики, – принялся рассказывать Нанди усаживаясь напротив. – Они выручали нас в трудные времена, отражали нападения извне и на ней же Анилаэль и лорд Ярэш прилетели на переговоры предшествовавшие вступлению в альянс.       – Вы были в числе союзников Повелителя во времена войны за Астеру? – чуть поворошив в памяти уроки истории удивился Лим.       – Да, – подтвердил Нанди. – Только мы не воевали. Нас попросили принять беженцев и позаботиться об их благополучии. Тардис же использовали для транспортировки. Это сейчас можно сесть на корабль и за пару дней долететь от одной планеты до другой, – пояснил он. – А тогда открывать порталы между мирами могли только высшие демоны и высшие эль-лест, и их силы были ограничены. Магические амулеты не выдерживали такого количества перемещений, а чтобы использовать их, нужно было соблюдать множество условий. Но главное – все они создавались, для перемещения отдельных существ или небольших групп. Ведь до того еще никогда не было необходимости переправлять из одного мира в другой целые поселения. Тардис же Повелитель создал так, чтобы она легко и практически мгновенно перемещалась из одного места в другое. А за счет искривления пространства в ней можно было переместить большое количество существ с минимумом затрат энергии!       – А я о ней вообще ничего не знал... – еще более обескураженно признался Лим, наполнил тарелку и полюбопытствовал: – Нанди, а это правда, что на Сирики все дети знают как выглядит Повелитель без покрывала?       – Да. Он с незапамятных времен наш демон-хранитель и почти в каждой семье есть святилище в котором хранится его лик или скульптура, скрытая от глаз чужаков, – пояснил Нанди следуя его примеру.       – Вы ему поклоняетесь? – изумился Лим.       – Не совсем... Скорее храним память и чтим. Но да, можно сказать, что он у моего народа почитается заместо девы других храмов Альянса.       – Но он же демон! – не понял юноша, сделал глоток сока, поворошил еду у себя в тарелке, но вместо того, чтобы приступить к ней, уставился на собеседника.       – Мой народ никогда не считал его демоном, – признался Нанди. – Для нас он дитя богов и судьбы. Да, Баал создал его, заключив в плоть демона и вложив в него свою силу, но ведь это Каменное Сердце Дэантари подарило Повелителю настоящую жизнь и собственную волю! И легенда гласит, что Дэантари создала Сердце, чтобы в час нужды оно защитило ее детей. Пусть Баал украл его да использовал по своему – это ничего не меняет. Пусть эль-лест многие тысячелетия верили, что речь об оружие, которое даст им преимущество в войне и поможет уничтожить демонов... Пусть они много раз пытались вернуть Сердце... Но разве Крис не выполнил свою миссию? Разве он не защитил детей Дэантари? Разве эль-лест и прочие светлые народы не могут жить в мире?       Лим задумался. Евнух был прав, но эта мысль была для него уж очень непривычна. На Эктелии личности Повелителя уделяли мало внимания. Легендам древности – тоже. Там как будто пытались забыть прошлое и говорить только о настоящем. Альянс – это хорошо. Дружба с демонами – это прекрасно. Сейчас правят мир, покой и дружба... И какая разница, что было до этого? Возможно поэтому в его народе еще бытовало столько предрассудков, которым он совсем недавно сам был подвержен? Он вспомнил как его трясло от ужаса, когда он еще только ехал во дворец. Когда понял, что ему в самом деле придется переступить порог... Страх перед огромными черными стенами... Он усмехнулся – большинство его страхов не оправдались, а те слухи, которые оказались правдой были преувеличены во множество раз.       – А это правда, что ты можешь войти в разум Повелителя? – полюбопытствовал Нанди.       Лим кивнул и пояснил:       – Только если он позволяет и не сопротивляется. Это из-за того, что Анилаэль продал ему свою душу.       – Король Анилаэль продал душу Повелителю? – опешил евнух.       – Да. Ради спасения Эктелии, – Лим смутился, – только при Ярэ не говори, ладно? Я не уверен, что Анилаэль ему в этом признался и не знаю как бы это тактично узнать.       Нанди улыбнулся.       – Конечно. Я ничего не скажу. Но и тебе не стоило говорить мне. Ты ведь меня первый день знаешь... Мало ли, что Повелитель за меня поручился! Мне льстит твое доверие, Лим, и я правда хотел бы стать тебе другом, но сообщать мне столько компрометирующую информацию было несколько безрассудно.       – Да, не стоило... – виновато согласился юноша, все-таки отправил небольшой кусочек жареной перепелки в рот, медленно прожевал и добавил: – Просто я слишком привык, что рядом большая семья и много друзей, с которыми всегда можно все обсудить и в худшем случае меня просто поднимут на смех. А тут... – он внезапно сник. – Крису не до меня. Тиша теперь тоже занят. С Ярэ я еще не обо всем могу разговаривать, потому что чуть что робею от неловкости. Да и его не всегда можно найти, когда он нужен... Мне здесь иногда очень одиноко, – признался он.       – Я тебя понимаю, – вздохнул евнух, тоже наконец приступив к еде, и продолжил: – Мой народ живет большими семьями и лишь в редких случаях покидает свой дом. Уйти в храм было очень непростым решением и особенно в первое время мне часто хотелось вернуться к родным. Но потом я привык и нашел друзей... И даже что-то вроде новой семьи, когда попал во дворец.       – Вы не покидаете свой дом? – изумился Лим тут же вновь забыв про остывающий обед. – А как же брак? Создание новой семьи?       Нанди покачал головой.       – У нас такого нет. Наша семья и наш дом – это кровные родственники. Все остальное – друзья и любовники, которые живут со своей семьей. Мы ходим друг к другу в гости. Иногда живем у друзей. Но мы не покидаем свой дом, чтобы построить новый. То есть такое тоже бывает... Но очень редко. В виде исключения.       – А дети? – не понял Лим.       – О детях заботятся матери и их семьи. Мужчины часто даже не знают есть ли у них дети или нет, как их зовут и кто они.       – Это как-то грустно... – решил юноша, виновато поджал ушки и вернулся к еде, чтобы не ляпнуть случайно лишнего, да не обидеть нового компаньона.       Нанди улыбнулся и пожал плечами:       – У нас есть младшие братья и сестры, а так же дети наших сестер, – это так же наша кровь.       – А разве тебе не интересно, какие они, твои дети? – удивился Лим.       – Лишь иногда бывает любопытно, – признался он. – Но ближе и роднее мне дети, которые росли у меня на руках. Что же касается моих... Я получил удовольствие и заплатил своим семенем. Это ничего не значит. Эти дети мне чужие и не принадлежат мне. Я вырос с этой мыслью. Для меня это нормально и мне сложно представить себе как можно жить семьей с любимым, но все же чужим эльфом, у которого свои традиции и привычки... Как вместе растить ребенка. Чему его учить, если у родителей разные взгляды?..       – Но ведь можно договориться, – не понял Лим.       Нанди пожал плечами.       – Можно, но зачем? К тому же брак предполагает, что оба супруга или хотя бы один из них покинет родной дом, ради совместной жизни, и своих родных, которых он любит возможно не меньше... Не пойми неправильно, я не считаю, что наш образ жизни лучше, но он не хуже и лично мне он ближе.       – А как же жизнь во дворце? Тебе здесь тоже приходится жить с чужими существами, которых ты едва знаешь, – напомнил юноша.       – Здесь я не хозяин. Я просто выполняю распоряжения и действую в интересах своих господ. И даже если они мне нравятся, и я считаю их друзьями, есть черта, которая всегда будет нас разделять. Кроме того, как бы мне не нравилось во дворце, как бы я к нему не привык, здесь всегда все будет немного чужое. Дома же я с детства знал каждый прутик в изгороди, каждую ямку во дворе и каждый запах на кухне. Это ничем невозможно заменить.       – Верно, – согласился Лим и задумался. – Наверное это именно то, чего мне не хватает. Здесь есть все... Здесь я могу пожелать чего угодно и это поспешат исполнить... Кажется, что больше нечего желать... И все-таки всегда хочется чего-то, сам не знаю чего. А еще здесь мне кажется, будто мою жизнь поглощает жизнь Анилаэля... От меня, от мой жизни во дворце почти ничего не осталось.       – Это можно исправить, – предложил Нанди. – Ты не дома, но ведь никто не заставляет тебя отказываться от всего. Можно принести его частичку сюда...       – А как ты с этим справляешься? – полюбопытствовал Лим, поспешил набить в рот побольше и принялся быстро жевать, дабы успеть проглотить все прежде, чем Нанди закончит ответ.       – Ну... Я привез с собой некоторые особенно памятные вещицы, – едва сдержав усмешку поделился евнух, – и обставил свою комнату так, как мне это привычно. Еще я иногда пеку лепешки и готовлю для себя по домашним рецептам...       – Мы тоже часто пекли по выходным, – чуть печально улыбнулся Лим. – Всей семьей... Мне нравилось, когда все вместе, можно болтать о всякой ерунде или о чем-то важном... А еще лепить или вырезать всякие причудливые формы из теста... Нравилось вечером сидеть на крыльце и что-нибудь мастерить, пуская мысли на самотек, – он вздохнул. – Еще мне нравились вечера у камина. Когда мы все вместе читали вслух книги передавая их по кругу. У моей старшей сестры Лельен особенно хорошо получалось...       – А у нас летом устраивали праздники. Приглашали соседей, разжигали большой костер, били в барабаны, трубили в дудки, плясали, раздавали угощения и чай, и... – оживился от воспоминаний Нанди и вдруг осекся, кашлянул и закончил невпопад, – Там был отменный фруктовый компот.       Лим скептично прищурился:       – Компот? Серьезно? Давай уж говори о чем ты таком любопытном решил умолчать?       – Не смею произносить вслух и смущать принца, – тут же смиренно склонил голову евнух и следуя примеру Лима попытался набить рот, дабы уклониться от ответа.       – Мне правда интересно... Неужели придется смотреть в инфранете? – не отступил юноша.       – Ладно, – смирился Нанди, быстро сглотнул то, что не успел дожевать и принялся рассказывать. – Видишь ли... У нас не только не существует браков и приветствуются отношения с разными партнерами, на благо генетического разнообразия потомков... У нас так же довольно вольные нравы, по сравнению с твоим народом. Не настолько как у демонов, на их темных балах, но уединиться или приласкать друг друга под грохот барабанов не просто приемлемо, но и неотъемлемая часть праздника.       – Но как же дети? – изумился Лим.       – Это естественная часть природы и нашей жизни. Мы ее не скрываем. Дети видят с раннего возраста как спариваются домашние животные. Мы не прячем свою наготу и в банный день в бане моется вся семья, а так же гости семьи... Во время праздников дети постарше присматривают за младшими, чтобы они не мешали, но мы их не запираем и не отсылаем. Тебе это покажется странным, но так уж у нас заведено. Да и в наших домах особо не спрячешься... Личные комнаты маленькие, перегородки между ними тонкие. Климат холодный – вне дома особо не уединишься. Дети так или иначе подсмотрят чем занимаются взрослые. Просто будут думать, что это нечто тайное и постыдное... Так они все видят, все понимают и это настолько повседневно, что совершенно не интересно до тех пор, пока в них не проснется любопытство непосредственно к процессу.       Лим представил себе стонущие и вздыхающие тела под открытым небом. Представил как они переплетаются между собой. И как совсем маленькие дети бегают между ними подглядывая все самое интимное, а то и пытаясь потрогать. Он брезгливо мотнул головой, прогоняя наваждение.       – А если ребенок начнет подражать взрослым? – не понял юноша. – Или сам начнет приставать к кому-нибудь?       – Детей подгоняет любопытство. Любопытство появляется тогда, когда что-то очень интересно, но нельзя так просто взять и удовлетворить этот интерес. Я ни разу не видел, чтобы ребенок напрашивался на такую «игру» со взрослыми. Да и между собой они друг друга пару раз трогают и теряют интерес, – пожал плечами Нанди.       Лиму показалось, что вот-вот и между ними встанет взаимное непонимание. Ему было странно, что этим можно заниматься на глазах у детей. Нанди должно быть была не менее чужда мысль о том, чтобы исключать их из жизни семьи. Лим чувствовал как внутри закипает возмущение и негодование, которое он не в состоянии подавить и вместо того чтобы поддержать разговор он набросился на еду, делая вид, будто полностью поглощен процессом.       – Я тебя все-таки смутил? – виновато поинтересовался евнух, чуть выждав и понаблюдав за подопечным.       – Прости, – Лим тяжело сглотнул, чтобы освободить рот. – Есть вещи, которые я просто не могу принять. То, что ты только что рассказал мне кажется неприемлимым...       – Осуждаешь? – уточнил Нанди.       – Очень стараюсь этого не делать, но получается плохо, – честно признался Лим.       – Мы не вовлекаем детей. Ни в коем случае. И не трогаем их. Все, что они видят – это любовь и нежность, которая приводит к зачатию. Мы не устраиваем дикие оргии как это делают астар, – он замолчал. – Прости. Неловко вышло. Я знаю, как твой народ относится к таким вещам и мне не стоило рассказывать об этом.       – Вовсе нет, – вздохнул Лим. – Я сам спросил. Дважды.       Евнух деловито отложил вилку и внимательно посмотрел на нового господина.       – Мне уйти? – деловито уточнил он.       – Нет, – юный эльф смутился. – В Альянсе много народов... Это не твоя вина, что мне так сложно принять чужой образ жизни.       Теперь он сам отложил вилку и виновато посмотрев на собеседника признался:       – Мне было странно от того, что у моего друга двое супругов. Я сам с трудом признался себе, что влюблен в мужчину, да к тому же в демона. А ты мне сейчас рассказываешь, что у вас вообще нет браков, не ходят в храм, не хранят верность до гроба, спят с кем попало да еще и когда детишки рядом играют... – он на мгновение задумался и вынес вердикт: – Давай пока что больше не будем об этом, а я как-нибудь потом постараюсь все обдумать и привыкнуть к мысли, что так бывает?       – Конечно! Как пожелаешь, – охотно согласился Нанди.       Они вновь вернулись к еде и некоторое время ели молча, размышляя каждый о своем. Потом евнух все же вновь решился заговорить. Теперь уже о совсем другом, чтобы сгладить неприятный осадок от предыдущего разговора.       – Хочешь, мы сделаем перестановку в твоей спальне? – поинтересовался он. – Можем покрасить ее в цвет, который был у тебя дома... Найти похожую мебель или вовсе доставить ту, к которой ты привык...       Лим помотал головой:       – Вы с Крисом сегодня достаточно встряхнули мой мир, – признался он. – Дай мне время немного оправиться от этой встряски. С меня пока что хватит перемен...       Заканчивали они обед все-таки в тишине и неловком молчании. Потом Нанди вспомнил про дела, сбегал во дворец Денницы и вернулся с ворохом папок.       Едва завидев их внутри Лима все взбунтовалось, но он взял себя в руки, выбрал гостиную поуютнее и где не будут мешать, да велел евнуху положить папки на диван. Сам же устроился поудобнее и принялся перебирать их как учил Крис. Три стопки – срочные, важные, но позволяющие повременить с рассмотрением и те, которыми можно пренебречь. Потом принялся изучать срочные. Благо сегодня их было немного и почти все на эльфийском. Сделал перерыв на чай. Рассмотрел парочку из второй стопки. Получил сообщение, что скоро вернется лорд Ярэш и, бросив все, убежал прихорашиваться.       Теперь Нанди был предельно вежливым и говорил только по делу, послушно выполняя приказы да подавая Лиму то, что он просит. Не проявляя инициативу, не подсказывая, не болтая... Сейчас он был таким, каким полагалось быть идеальному евнуху при дворце. И вроде бы он ничего не сделал... ничего не сказал... Но Лим чувствовал себя ужасно виноватым. Ему хотелось то ли одернуть евнуха, то ли треснуть, то ли извиниться, хотя вроде бы не за что.       Он наконец скрипнул зубами, отложил расческу и резко обернулся.       – Я тебя обидел? – на всякий случай уточнил он.       – Ни в коем случае, – удивленно встрепенулся Нанди.       – Тогда в чем дело? – не поверил Лим. – Тебя будто подменили после обеда.       – Ты сказал все верно и разумно, – осторожно уточнил он. – Это я был неосторожен. Мне стоило следить за словами и тем, что я рассказываю. За последние годы я привык к вольным нравам астар, но я так же знал, что на Эктелии все совсем по другому и не учел это.       – И теперь ты виновато молчишь? – уточнил Лим.       – Я молчу, чтобы не ляпнуть вновь лишнего, – поправил Нанди. – Ты ясно дал понять, что хотя бы сегодня мне стоит пощадить твои чувства.       – Отлично, – юный эльф тяжело вздохнул, – Только когда ты притворяешься мебелью, мне совсем не легче. Уж лучше расписывай в подробностях все ваши празднования и чем вы там еще занимаетесь...       – Правда? – Нанди совершенно искренни распахнул глаза в удивлении.       – Да. У нас разные взгляды, но это не значит, что о них нельзя разговаривать и тем более, что вообще нельзя разговаривать о чем-то, кроме насущных дел, – развел Лим руками.       Теперь Нанди улыбнулся. Сначала недоверчиво и настороженно. Затем добродушно.       – Я запомню, – пообещал он.       – Тебя так в храме научили? – догадался Лим. – Не перечить хозяину и не возражать, когда у него испортилось настроение?       Он покачал головой.       – Крис. Его переменчивый характер. Иногда с ним можно говорить как с другом, а иногда... – он осекся, спохватившись, что рассказывать о привычках бывшего господина непрофессионально. Пусть даже он рассказывал это общему другу. – Я очень люблю его. Намного больше чем просто господина на которого работал. Просто с ним бывает иногда очень сложно и лучше лишний раз промолчать. С ним не всегда можно догадаться, что его взбесит, а что ранит. И что хуже – когда он вспылит, или когда не подаст виду, но замкнется в себе и своих мыслях. Первое неприятно... Зато от второго последствия куда хуже.       – Он тебя бил? – на всякий случай уточнил Лим.       Нанди кивнул, но тут же поспешил уточнить:       – Не специально. Он ни разу не сделал этого в здравом рассудке и если бы я захотел этого избежать – у меня были возможности.       – Тогда почему ты ими не воспользовался?       – Полагаю по той же причине, по которой ты не бросил его в операционной. И по той же, по которой его терпят супруги. Он нам дорог. Мы можем от него сбежать, а он нет. Он останется один на один со всем тем, что пожирает его изнутри. И если мы его бросим, он окончательно сойдет с ума и его близким нечего не останется, кроме как посадить его на цепь и запереть в темнице. Я видел как это выглядит. Крис не заслужил сидеть там до скончания времен.       Лим понимающе кивнул и вновь повернулся к зеркалу. То что он видел ему нравилось – сегодня он видел себя. Не кого-то размалеванного. Не ряженого принца. Просто себя пусть и в дорогом кафтане. И сейчас ему было все равно, похож он на Анилаэля или нет, а так же нравится ли этот образ Ярэ. Потому что он был собой и это было главным. А если он кому-то не нравился... то так тому и быть.       Он встал. Улыбнулся, то ли сам себе, то ли Нанди, и направился в вестибюль. Ярэ должен был вот-вот придти. Хотелось его встретить. Спросить как у него прошел день. А еще ему не терпелось наконец отправиться в кино и забыть обо всем полностью окунувшись в иллюзию.       Ждать пришлось недолго и демон лишь коротко перекусив повел его во дворец Денницы. Открыл зал. Устроился поудобнее в кресле и ткнул в коммуникатор.       Свет погас. Потом медленно загорелся вновь, но теперь они уже не были в зале. Теперь маленькая деревянная лодка, в которой они сидели, мерно покачивалась на волнах уплывая на встречу солнцу. Бескрайние воды куда не глянь. Искрящаяся синева. Лим зажмурился и прикрыл глаза рукой. Здесь не было криков чаек – так далеко от суши они не летали и тем не менее здесь все кишело жизнью, а вдалеке посреди водной глади сверкал храм возведенный из хрусталя.       Медленная мелодия чуть ускорила свой бег. Над головами путешественников раскрылся стеклянный купол и их потянуло вниз. Лим ахнул, когда лодку тряхнуло и прижался плечом к демону. Казалось, он вот-вот ударится о стекло, оно проломится и вода захлестнет их. Их затягивало все глубже... и глубже... Мимо понеслись мелкие и большие рыбки. Затем причудливые подводные гиганты. Кое-где промелькнули демоны, приветственно помахали и поплыли дальше по своим делам.       Здесь, под водой, они выглядели несколько иначе, нежели во дворце. Кое-кто был даже синим или зеленым. У всех под ребрами трепетали полоски жабр, пальцы на руках соединяли перепонки, а у некоторых были к тому же хвосты вместо ног.       Лодка опустилась на самое дно и теперь путешественников окружали переливающиеся всеми цветами радуги полупрозрачные шары и купала – столица Атлантиды. Рядом плавали светлые шарики фонарей, между которыми грациозно сновали жители и телеги с запряженными в них морскими чудищами. Зазвучал голос рассказывающий о том, что они видят, о местных обычаях и укладе жизни.       Лим осторожно обхватил руку Ярэ, украдкой удостоверился, что тот не против и положил голову ему на плечо. Красиво здесь было. Так и хотелось совершить такое же путешествие по настоящему. Впрочем... Зато они здесь были одни и им никто не мешал. Улучив момент когда диктор смолк, а они проплывали под темной аркой, лорд Ярэш привлек его к себе для поцелуя и прильнул к губам. Медленно. Осторожно. Словно оглаживая его губы своими. Отстранился, чтобы вдохнуть, улыбнулся смущенному, но счастливому Лиму и прильнул вновь. Лим ответил. Так же осторожно и больше не пытаясь подражать тому, что он видел в фильмах. Лорд будто спрашивая разрешения огладил его губы кончиком языка. Затем приоткрыл их не почувствовав протеста. Лим подался ему навстречу и на секунду их языки соприкоснулись, но в следующий момент юноша резко отстранился да смущенно опустил взгляд.       – Не понравилось? – тут же уточнил демон.       Лим кивнул и виновато глянул на него.       – Да. Странное ощущение, когда в рот залезает чужой язык. Я себе это как-то иначе представлял... Ну и... – он смутился, чувствуя себя совсем глупым ребенком. – Слишком много слюней.       – Ничего, – Ярэ не смеялся и снисхождения в его взгляде не было, он говорил так спокойно и уверенно, будто о чем-то совершенно будничном и обыкновенным, так что Лиму тут же расхотелось смущаться. – Если тебе нравится без языка, то пусть будет без языка. Поцелуи с языком многим не нравятся. Зато теперь мы знаем, что ты входишь в их число.       – Может когда-нибудь потом я передумаю, – улыбнулся Лим, подался вперед и тихо добавил. – Зато без языка мне очень нравится!       На этот раз он сам проявил инициативу, прильнул к демону, а когда поцелуй закончился уткнулся тяжело дыша носом в его грудь и остался сидеть, всем своим телом ощущая как по нему разбегаются тысячи горячих искр. Шевелиться не хотелось. Казалось одно движения и искры порхающие у него на коже исчезнут.       Рука лорда осторожно легла на поясницу и по спине юноши будто побежали горячие волны. Теперь Лим готов был раствориться в этих ощущениях. Неважно, что происходит. Тьма с ней, с Атлантидой! Это было одно из тех мгновений, которые могли длиться вечность. И тем не менее, рано или поздно нужно было вернуться в реальность.       Весь мир словно замер. Тусклые синие отсветы подводного мира играли на груди и жилетке демона. Лодка остановилась, медленно покачиваясь под порывами волн. Даже диктор и тот смолк.       Здесь были только они и никого кроме них. Был приглушенный свет. Были удобные сидения... Лиму захотелось повиснуть на шее демона, прижаться к нему всем телом и не отпускать, но он напротив отстранился и смущенно улыбнувшись положил голову ему на плечо.       Лодка едва ощутимо дернулась и поплыла дальше. Продолжение фильма прошло как-то незаметно, а выходили они из зала и возвращались в свой дворец молча. Обычно в таких случаях юный эльф восторженно перечислял друзьям особо понравившиеся моменты, но сейчас он почти ничего не запомнил кроме поцелуя и мурашек под кожей. О чем думал лорд угадать было сложно. Он просто отвел его домой, потом во внутренний двор, угостил чаем и отправил спать.       После этого длинного дня Лим наконец вернулся в свою комнату. Включил свет и, будто оказавшись здесь впервые, осмотрелся. Светлые стены с ненавязчивым узором. Белые с бежевым шторы. Бежевая кровать с белым же покрывалом. Легко... Светло... Без малейшей капли индивидуальности. Наверное прав был Нанди – тут стоило многое поменять. Сделать эту спальню по настоящему его спальней. Может повесить пару картин на стены... Снимки тех, кто был ему дорог... Перекрасить... Поставить большую деревянную кровать с высокими бортиками... И еще добавить немного цветов... Он пообещал себе обсудить перестановку с Ярэ и Нанди, разделся, лег, но вместо того, чтобы выключить свет взял планшет.       Если он хотел подружиться с новым евнухом, ему надо было узнать больше о его народе. Не то он рисковал снова и снова попадать впросак. А еще о его истории... И эксперименте... Лим пролистал первую страницу, вновь отложил планшет и замер уперев взгляд в стену. Теперь сна не было ни в одном глазу. Сердце словно покрылось инеем. Руки тряслись. В голове крутился один единственный вопрос, который затмевал все. Как? Как у кого-то могла подняться рука? Как можно было? Как жить в одном мире с тем, кто способен такое сделать? Увы, ответов не было, поэтому Лиму ничего не оставалось, кроме как проклинать собственное любопытство. (Ред. 20.06.2023)