Дорогая Пеппер, у меня все отлично!

Минерва МакГонагалл вовсе не оказалась одной из болтливых бабулек, которые являлись к Пеппер "навестить" любимую племянницу, внученьку, дочурку (нужное подчеркнуть). Эти женщины всегда были противны Гарри. Они тискали его, хватали за щеки, ловили в кольце пугающе-удушающих объятий и широко улыбаясь, приветствовали, обязательно обзывая "внучком" или "племяшкой" - и не важно, что они видели мальчика впервые в жизни. Что ж, плюс в таких посетителях всё-таки был - нередко родственники привозили подарки и гостинцы для детей, и радостные ребята отправлялись рассматривать их в комнату, где заодно могли отдохнуть от назойливого общества малознакомых им взрослых. Но МакГонагалл была совсем не такая: она говорила четко и по существу, никогда не отклонялась от темы или ответа на вопрос, не шутила и словно бы не замечала юмора. Женщина ни разу не произнесла ничего с сарказмом, ставшим буквально частью жизни Гарри благодаря, конечно же, Тони Старку. Когда профессор передала мальчику письмо, которое он распечатал с неким благоговением, стараясь не повредить ни красивую печать, ни буквы со сложными завитками, его содержимое выпало из рук Гарри. Пеппер сжала своей ладонью его. - Не волнуйся, малыш, - прошептала она. Это была фраза, которая абсолютно точно обладала магией - ведь она всегда действовала так успокаивающе, и Поттеру сразу становилось легче. Мальчик был благодарен тете за это. Он поднял конверт, рассеянно, как бы в оправдание, улыбнувшись МакГонагалл, и она, к удивлению ребенка, доброжелательно кивнула головой, поддерживая и поторапливая его. Содержимое письма Гарри зачел вслух. Он (ровно как и члены его семьи) все еще не верил в то, что это происходит с ним, что в этом году он не пойдет первого сентября в школу вместе с Тесс, а отправится в Англию, известную ему лишь по картинкам в учебнике географии. МакГонагалл заявила, что она будет во всем сопровождать мистера Поттера в Англии, поможет ему разобраться с покупками для школы, но Пеппер и Тони уже итак решили, что им необходимо проводить Гарри на первый в его (и их тоже) жизни магический Хогвартс-Экспресс. Тони, как всегда, побеспокоился о деньгах, но профессор спокойно ответила, что родители оставили мальчику неплохое состояние, которое не придется разменивать в волшебном банке - деньги были совсем не маггловские. *** Через неделю они уже были в Лондоне. МакГонагалл запретила побывать семье Поттера на Косой аллее, но даже Старк не решился возмущаться, ведь это уже совсем не его дело. Вечером после похода за покупками, Минерва покинула их, а Гарри радостно рассказывал родителям и сестре о том, для чего и как применяется каждая из волшебных вещей. Тесс "серьезно" читала учебник по зельеварению, но всё равно мало что там понимала. Пеппер наставляла мальчика, как заводить друзей и с кем общаться, просила вести себя хорошо и почаще писать им и звонить. Тони закатил глаза на "свод законов и указаний", предъявленный женой, и с дьявольской улыбкой подмигнул Гарри: - Оторвись там по полной, дружище. Мальчик радостно кивнул, принявшись собирать вещи и учебники, разбросанные по комнате. Особенной покупкой стала сова в золоченой клетке, которую МакГонагалл оплатила сама, сказав, что это подарок от Альбуса Дамблдора ко дню рождения ребенка. Гарри назвал ее Хедвиг - это имя как бы ничего и не значило, но было загадочным и необычным. *** Пеппер плакала, когда Хогвартс-Экспресс отправлялся с платформы. Для родителей "того самого Гарри Поттера" сделали небольшое исключение и пропустили на платформу девять и три четверти. Тони все пытался разгадать, что за технологии сокрыты в этой стене, в которую они "нырнули", в бездонной сумке Гарри, поместившую все, кроме клетки с птицей, в маленькой деревянной палочке, которую мальчик хранил как особое сокровище... Мужчина без умолку болтал на языке техно-терминов, пока жена не толкнула его локтем в бок, напоминая, зачем он здесь. Пеппер постоянно придумывала какие-то новые советы и наставления, вытирала слезы и спрашивала, не размазалась ли тушь. А Тесси сохраняла гробовую тишину, но вид у нее был такой, будто бы скоро расплачется. Потом, когда они уже прощались, она подошла к брату, и со слезами на глазах произнесла: - Ты только без меня особенно не веселись, ладно? - и быстро, словно боясь, что кто-то увидит, чмокнула Гарри в щеку. Вскоре раздался сигнал об уходе поезда с платформы, и Гарри затолкал чемодан, сумку и клетку в вагон, еле успев залезть сам. Он даже не представлял, сколько же всего сулит ему этот учебный год.