Огонь и лёд

      Каждую ночь Джон видел видения и не знал прошлое это, будущее или настоящее, а может это просто сны, в которых не должно быть смысла.       После тренировки с дядей на мечах и короткого, и как всегда непонятного разговора с Браном, Джон решил прогуляться и осмотреть новые коридоры пещеры, которая уже долгое время была его домом.       Замысловатая система подземных проходов уже была известна, и мужчина прекрасно ориентировался в холодных, влажных коридорах. Звук воды всегда нравился Джону, и он отправился к подземному озеру, в котором он однажды нашёл валирийский меч.       Спускаясь по узкой лесенке к водоёму, Джон отчётливо услышал тихое мурчание, которое отдалённо напоминало кошку. Подобные звуки вызвали опасение, и Таргариен решил узнать природу сего явления. Он долго плутал по маленьким закуткам, так и не найдя источник шума. С каждым шагом звук становился всё громче, а воздух холоднее. Завернув направо, Джон увидел узкий, тёмный коридор. Мурчание становилось с каждым шагом всё громче и громче и вдруг пропало. Проход становился всё у́же и мужчине пришлось нагнуться. Повернув ещё раз направо, он увидел перед собой лишь тупик.       — А вот это уже не смешно, — сказал вслух Джон. — Я уже больше часа шатаюсь по этим коридорам, и всё, что я нашел, — тупик? Да? Тупик? Это мне боги напророчили?       Со злости Таргариен ударил стену кулаком. Костяшки болели, а на камне был небольшой след крови. Тяжело вздохнув, мужчина решил вернуться к своим друзьям, но вдруг снова услышал тихое мурчание, источник шума точно был за каменной плитой, и природное любопытство не позволило ему уйти. Протерев стену от вековой пыли и грязи, Джон увидел, что на стене вырезаны какие-то рисунки. Они были незнакомы, но почему-то, в глубине души, бывший дозорный знал, что он сможет разгадать значение древних символов. Неожиданно Джон вспомнил, что когда он был маленьким, отец его водил в рощу к чардреву и рассказывал про старых богов. Он говорил, что они всегда слышат молитвы, но всегда требуют плату за свою помощь.       Всегда должна быть плата. Джон достал из кармана драконье стекло и сделал небольшой надрез. Приложив порезанную руку к символам, он произнес:       — Кровь дракона, открой мне всё, что было закрыто бастарду, — символы засветились кроваво-красным цветом, и огромный камень сдвинулся с места. Джон стоял как вкопанный и не мог даже моргнуть. Однако оцепенение быстро прошло, и мужчина храбро шагнул навстречу неизвестному.       И снова Джон плутал по длинным коридорам, но уже в этот раз звук становился всё громче и громче. Урчание нисколько не пугало, однако, мысль развернуться и бежать в обратном направлении не покидала Джона. Дорожка всё спускалась и спускалась вниз; задумавшись, Таргариен поскользнулся и упал на задницу. Мысленно выругавшись, он встал, но, потеряв равновесие, снова поскользнулся, и на этот раз он проехался вниз.       Когда Таргариен всё-таки смог подняться, он почувствовал под ногами снег. Джон находился в огромном котловане. Впервые за много дней он увидел звёзды и луну. Вдохнув, он почувствовал, как его лёгкие наполняются свежим, морозным воздухом. Перед взором бывшего дозорного был огромный кусок льда, однако от него исходило громкое урчание, и тут уже Джон не на шутку испугался. Обойдя ледяное творение, мужчина понял, что перед ним спит живой, а главное, просто огромный ледяной дракон, которым в детстве их пугала старая Нэн.       Дракон был кристально-белый, пронзительно белый до синевы, того оттенка, что холоден и твёрд даже на вид. Всё его тело покрывала изморозь, так что при каждом движении на коже появлялись трещины, как снежная корка под сапогом, и осыпались хлопьями.       Дракон спал, свернувшись клубочком, прямо как сытый кот, и урчал почти так же. Джон вдруг осознал, что страх отступает, и решил всё-таки приблизиться к чудовищу.       Сделав несколько шагов, он подошёл к морде создания. Зубы у него были точь-в-точь как сосульки: зазубренные, неравной длины ледяные копья, выстроившиеся тройным частоколом на страже тёмно-синей пасти. Подойдя ещё ближе, Джон смог дотронуться до ледяного дракона. Он был холоднее льда, казалось, всё тепло исчезло из тела, и тогда мужчина одёрнул руку. Урчание прекратилось.       На Джона смотрел своими ярко-голубыми глазами древний, как мир, ледяной дракон.