Baby, did u forget to take your mads?

      Джерард стал больше времени проводить с другом своего брата. И если сначала они трахались в доме Фрэнка, или же Джерарда, в зависимости от того, был дома Майки или нет, то после Уэй понял, что они превращаются в кроликов, которые трахаются везде, где только можно. И если сначала это были безобидные перепихи в туалетах кафе или баров, то после их не останавливали даже прохожие люди, когда они делали это прямо на скамейке в парке. Джерард не знал, что его организм способен испытывать оргазм такое количество раз в течение дня, но когда он в девятый раз кончил в какой-то грязной подворотне за углом у мусорных баков, он задумался, почему все это вообще с ним происходит?       А после Фрэнк просто исчез. Он не отвечал на звонки, не открывал дверь, просто игнорировал Джерарда целую неделю. Где-то к середине этого времени Джерард отчаялся настолько, что в очередной раз, когда они с Майки сидели за приставкой, он «ненавязчиво» поинтересовался, куда пропал его друг. Младший Уэй лишь беспечно пожал плечами, словно заведенный повторяя фразу:       — Он часто болеет, ну, знаешь, у него слабый иммунитет.       Джерард даже не придал значения тому, что Майки не спросил, зачем Уэю это вообще нужно. Он старался быть осторожным и не показывал своему брату, что вроде как спит с его лучшим другом вот уже почти месяц, да и Майкл не особо спрашивал, почему Фрэнк так часто бывает в их доме не в компании его самого, но Джерард не обращал на это внимания. Возможно, ему было плевать, а может и нет, но сейчас его интересовало другое. Если Фрэнк правда болеет, то почему не отвечает на звонки, почему не открывает дверь? Это ведь не так сложно – поднять трубку и сказать, что ты заболел, а потому Джерард твердо решил, что не простит Айеро просто так, когда он объявится. Уэй надеялся, что он объявится…       Когда прошла неделя с того момента, как Фрэнк исчез, Джерард проснулся весьма странно. В дверь кто-то весьма настойчиво стучал, и Уэй сразу даже не понял, что это вообще был за звук, поскольку сам он никогда не закрывал входную дверь, да и Майки тоже. Запутавшись в одеяле, парень просто падает на пол, больно приземляясь на задницу, высказав громкое «Блять!». Почти пять минут у него уходит на то, чтобы выпутаться из этой груды ткани, в то время как в дверь продолжают стучать.       Пока Джерард, оставив одеяло валяться на полу, спускается вниз по лестнице, он приходит к выводу, что дверь все же закрыл Майки. С недавнего времени младший брат начал часто так делать, поскольку Донна так его приучала, считая, что так безопасней, но Джер в гробу видал такую безопасность, потому что, во-первых, у них никто не будет ничего красть, они не такие богатые люди, а во вторых, тех, кто захочет это сделать, вряд ли остановит обычный дверной замок. Судя по тому, как настойчиво стучали сейчас в дверь, тот, кто за ней стоит, уже на грани того, чтобы выбить ее к чертовой матери.       Когда Джерард открывает дверь, то первым его желанием является тут же закрыть ее обратно, поскольку он может наблюдать счастливейшее лицо Фрэнка, который машет ему ладошкой левой руки.       — Привет, — мило улыбается подросток, и Джерард делает то, что ему хочется сделать — захлопывает дверь, удивляясь тому, что чудом не прижал Айеро пальцы рук или ног или даже нос.       Он тяжело и раздраженно выдыхает, что его поднял в такую рань именно этот человек, и прислоняется спиной к двери, внимательно слушая, что за ней происходит. Фрэнк делает глубокий вдох и прислоняется лбом к деревянной чуть потрескавшейся поверхности.       — Прости, Джи, я виноват, — тихо говорит он, кладя ладонь на дверную ручку. — Я поступил не очень хорошо, но, может, ты дашь мне шанс исправить то, что я натворил? — он закусывает губу, с надеждой поднимая взгляд, и Джерард правда открывает дверь, злобно глядя на него, скрывая за раздражением обиду.       Одна его рука покоится на дверной ручке, а второй он упирается в косяк, преграждая тем самым Айеро путь, но тот рад даже тому, что ему вообще открыли и дали еще один шанс.       — У тебя есть ровно шестьдесят секунд, чтобы найти весомое оправдание своему поведению и заставить меня поверить в правдивость твоих слов, — скороговоркой говорит он, оставаясь неприступным, и делает шаг назад, как только видит, что Фрэнк срывается с места, намеренный подойти к нему, так же быстро и непрерывно продолжая: — но если ты посмеешь ко мне прикоснуться, я тебе язык вырву.       Подросток находится в раздумьях всего несколько секунд, прежде чем совершить свои следующие действия.       — Похуй, — невозмутимо заявляет он, набрасываясь на Джерарда, и тот раздраженно стонет, потому что, блять, он не хотел так быстро сдаваться, и уж тем более не хотел так быстро поддаваться Фрэнку в этом плане, но недельное отсутствие секса после того, сколько раз они занимались этим, дает о себе знать.       Уэй даже не знает, закрыли они дверь или нет, потому что понимает, что находится уже у дивана. Он смутно припоминает, что Фрэнк толкал ногой дверь, но не может быть в этом уверен, и его правда мало волнует данная вещь. Куда более занимательным ему кажется то, что он уже лежит полностью голый, а над ним нависает весьма озабоченный и сексуальный подросток, и это то, чем Джерард хочет сейчас заняться.       Несмотря на то, что Фрэнк всегда казался кем-то вроде милого гиперактивного плюшевого щенка с шилом в заднице, он никогда не был нежен с Уэем в плане секса. Именно поэтому, когда подросток резким и грубым толчком входит в Джерарда до основания, тот позволяет себе лишь шаткий стон и ничего более. Они быстро находят общий ритм, в котором могут двигаться оба, и спустя какое-то время Фрэнк входит под нужным углом, задевая простату парня под ним, заставляя выгибаться в спине и громко стонать.       Наверное, так должно было случиться, но именно в тот момент, когда Фрэнк в очередной раз прошелся по простате Джерарда, а тот простонал громкое «блять», дверь в дом Уэев открылась. Очевидно, что Айеро ее просто прикрыл, из-за чего человек, который прямо сейчас стоял на пороге, мог лицезреть столь интимную картину.       — Еб вашу мать, парни, ну не на диване же! — возмущенно запищал Майки, закрывая лицо ладонью, стараясь как можно быстрее пробраться к лестнице, не наблюдая при этом, как его лучший друг трахает его собственного старшего брата. — Я на нем ем иногда, между прочим!       — Съеби уже к себе в комнату, — возмущается в свою очередь Джерард, находясь, судя по всему, в слишком эйфоричном состоянии, чтобы испугаться младшего брата, или что-то вроде этого.       Майки лишь закатывает глаза, быстро удаляясь по лестнице наверх, нарочито громко хлопая дверью в свою комнату, и Фрэнк хихикает Джерарду в плечо, после чего продолжает свои толчки внутри парня, словно это не его только что спалил лучший друг. Уэй старший лишь впивается пальцами тому в плечи, расцарапывая их слишком короткими ногтями, срываясь на громкий стон, и как только Айеро кладет свою руку на его член, парня накрывает оргазм, и Фрэнк кончает буквально следом, скрывая свой стон в шее парня.       Спустя какое-то время они сидят все на том же диване, по-прежнему голые. Джерард делает глубокие быстрые затяжки, в то время как Айеро просто смотрит на свою правую руку, которая все это время была достаточно аккуратно перебинтована.       — Что с ней? — довольно искренне спрашивает Уэй, взяв ладонь Фрэнка в свою руку, держа сигарету зажатой между зубами.       — Ничего, — быстро отвечает тот, убирая ладонь. — Просто разбил случайно стакан и порезался об осколок.       Джерард пожимает плечами, докуривая сигарету, после чего встает с дивана и одевается. Все это время Фрэнк находится в некой прострации, продолжая задумчиво пялиться на руку, пока воспоминания одно за одним начинают всплывать в его голове.       Он довольно долгое время не выходил из комнаты, и когда мама подсыпала Фрэнку в стакан с водой таблетки, насильно заставляя его выпить, он даже не подозревал об этом. Тем не менее, что бы она ни задумала, у нее это вышло. Литий начинал действовать, и Фрэнк совсем слегка, но оживал, уже в состоянии ходить, а не только лежать на кровати неподвижным телом.       На самом деле это была далеко не лучшая идея Линды, поскольку вместе с подвижностью во Фрэнке оживало желание к саморазрушению. Спускаясь на кухню, подросток заметил оставленную матерью гладильную доску с еще горячим утюгом на ней. Сама Линда, скорее всего, убежала на работу, оставляя сына одного, явно считая, что теперь он сможет позаботиться о себе сам.       На кухонном столе стояла его порция обеда, хотя, возможно, это был ужин, Фрэнк немного потерялся во времени, однако он не интересовал парня. Куда больше внимания привлекал горячий утюг.       Фрэнк не любил, когда мать насильно пихала в него таблетки. До того момента, как он вставал с кровати, он был по крайней мере безвреден самому себе, а как только он пил эту гадость, которую Линда считала своим долгом запихнуть в сына, то его мозг словно наполняли ватой. Он передвигался словно в тумане, а мысли слишком быстро двигались в его голове, и он совершенно не мог ни на чем сконцентрироваться. Его зрение фокусировалось лишь на одном объекте, заставляя все остальные расплываться, и он с большим трудом спустился по лестнице вниз.       Не особо вникая, для чего ему вообще нужен утюг, парень двигался к нему целенаправленно скорее потому, что именно на нем и было сфокусировано его зрение. Руки сами тянулись к горячему предмету, но, за счет нарушения координации, Фрэнк слегка пошатнулся на месте, упираясь левой рукой в гладильную доску. Он был совершенно точно уверен, что утюг нужно брать за ручку, но мозг твердил, что блестящая треугольная сторона, которая отдавала жаром, требует к себе прикоснуться.       Айеро не знал почему, но его притягивало все, что может ему навредить. Один раз он был близок к тому, чтобы вскрыть вены, но мать его остановила, вовремя обнаружив сына в своей комнате, который с интересом рассматривал острое лезвие, ворочая его в руках. В данный момент он просто чувствовал, что должен прикоснуться к серебристой металлической поверхности утюга, и Линда очень неосмотрительно ушла, оставив его так легкодоступно для Фрэнка.       Взяв утюг за ручку, он поднял его левой рукой, рассматривая гладящую поверхность, после чего положил на нее правую ладонь, спокойно наблюдая, как кожа начинает щипать и жечь, принося боль, но, тем не менее, не отнимая утюг от ладони. Он убрал руку лишь тогда, когда боль стала нестерпимой, заставляя парня пискнуть, отставляя утюг на место.       Линда обнаружила его на полу кухни, рассматривающего свою ладонь, которая имела весьма обширный обжог. Кожа в том месте, где он прикасался к утюгу, уже покрылась волдырями, которые парень, очевидно, лопнул, поскольку кожа даже начала облазить. Линда не знала, чем она думала, оставляя сына одного с утюгом, но это была ее самая большая ошибка, определенно.       Из мыслей Фрэнка вырвал Джерард, который кинул в него одеждой, заставляя одеваться.       — Эй, Майки будет не очень рад наблюдать тебя голым, — сообщил он, снова прикуривая, садясь на диван рядом с Айеро. — Ты так и не объяснил, почему игнорировал меня все время.       Фрэнк поднял голову, пару секунд пытаясь сфокусироваться, после чего улыбнулся, быстро одеваясь, и уселся Джерарду на колени.       — Я не знал, что ты окажешься таким обидчивым, — хмыкнул он, водя пальцами по шее Уэя, от чего тот расслаблялся, запрокинув голову. — Я выключаю телефон всегда, когда болею, и прошу мать никого не пускать ко мне. Ну, знаешь, не хотелось бы, чтобы кто-то заразился от меня или видел сопливым и с красным носом.       Он пожимает плечами, сохраняя улыбку на губах, а Джерард усмехается.       — Как думаешь, он давно знает? — спрашивает Айеро, легко касаясь губами шеи парня.       — Не знаю, возможно? — тот пожимает плечами, запуская ладонь в волосы парня, сжимая пряди.       Иногда ему очень хочется нагнуть Фрэнка и самому отыметь его так, чтобы тот не мог несколько недель сидеть нормально, потому что он слишком часто ведет себя ну очень нагло, но всегда в последний момент его что-то останавливает. Он даже не сразу замечает, как Фрэнк сползает с него вниз, устраиваясь между ног, спуская штаны Джерарда вниз.       — Опять? Серьезно? — недоумевающе моргает он, и Фрэнк ухмыляется, так по-блядски облизываясь, что Уэй тут же замолкает, приподнимая бедра, помогая стянуть с себя ту одежду, что сам только что надел. Он быстро докуривает, кидая окурок в стоящую на столе пепельницу, успевая как раз к тому моменту, как губы Фрэнка смыкаются на головке его члена.       — Ох блять…       — Да ну вы серьезно? — слышится сверху рассерженный стон отчаянья Майки, и он со злости захлопывает дверь, заставляя Джерарда усмехнуться, надавливая на затылок подростку, который весьма старательно ему отсасывает.       В конечном итоге, это не он виноват, что у его брата такой сексуально озабоченный лучший друг.