* * *
Две потрепанные волчицы неподвижно лежали на полу и скалили друг на друга зубы. Зрелище было очень напряженным, способным поведать о гордости и безысходности, но никакое напряжение не может длиться вечно. Ангва считала, что всё должно закончиться когда она, наконец, восстановится настолько, чтобы подняться. Брунея Мехх была другого мнения. — Вытащи, — прохрипела она, силясь удержать глаза открытыми. В отличие от сержанта, раны которой зарастали, ей становилось только хуже. Человеческая речь волчьим пасти и горлу давалась с трудом, но собственного языка у волков не было. — Вытащи проклятую железку немедленно. Это же не по-нашему. Ангва моргнула и облизнула сухой горячий нос. С чего бы ей делать такую глупость? Брунея не могла превратиться с полуметровым штырем в груди, а чтобы вытащить его нужны были руки, а не лапы… Ах да, она же не просто хищник, она — стражник. Но всё равно надо было еще немного подождать, чтобы Брунея точно не смогла шевелиться… — Где Лили Гиппотенуза? — поинтересовалась она превратившись. Измазанный их общей кровью пол был теплым и немного липким. Нужно было как можно быстрее вернуться к расследованию, чтобы не думать о том, как просто сейчас сломать гадкой твари шею. — Куда ты её дела? Баронесса Мехх затряслась всем телом и выдала новую серию хрипов, очень условно похожих на речь: — В гостевой… комнате. Ангва задумалась, какой вопрос задать дальше, но тут услышала торопливые шаги. Конечно, она была слаба и не прислушивалась, но кто мог подкрасться к оборотню так близко?.. В дальнем углу комнаты распахнулась дверь. Свет пары свечей почти ослепил сержанта, а потом она услышала удивленный женский голос: — Что там за шум в главном крыле… И тут же мужской окрик: — Срочно несите бинты! Ох, какой ужас!* * *
Лестница, по которой Игорь (после некоторого сопротивления) провел ведьм, была еще мрачнее и холоднее, чем подвальная лаборатория. Ведущий к ней коридор был плохо освещен, а с потолка свешивалась паутина. При этом сильный запах моющего средства казался вдвойне подозрительным. — А ничего так у вас домик, — попыталась завязать светский разговор Нянюшка. — Много платите? Неужели Чистоцвет не мог найти себе места подешевле? — О нет, — отрицательно покачал головой Игорь. — Это лестница на мою фторую… фернее первую работу. Господин Чистофвет снял у моих мафтеров подвал, и я не мог поферить в свою удачу! Нафтоящего безумного ученого в нафе время не найдеф! Я даше думал подать объяфление в рафдел знакомств… И тут пояфляется он, со своими необыкнофенными идеями и этой машиной! — А твоей основной работе это не мешало? — посочувствовала ведьма. — Разфе что запах крофи, — по покрытому шрамами лицу сложно было что-то сказать, но скорей всего Игорь смутился. — Господа нерфничали. — Значит кровь всё-таки была, — зацепилась за самое важное слово Матушка. Её шляпа уперлась в потолок. — Что-то произошло с одной из дефушек. Она потеряла сознание, выйдя их яфика. Кажется, её желудок порвался, и мне прифлось отнефти её наверх и принять срочные меры. Уверяю фас, молодя дама в полном порядке… — А скажи, пожалуйста, ГОЛОВУ у тебя никто недавно не терял? — Тот неприятный случай дня дфа назад, — Игорь снял со связки на поясе большой ключ и принялся орудовать им в замочной скважине. — Я дал её снотворное, девушка отделалафь легкой мигренью. Фейчаф я проведу вас к пациентке, но прошу, когда мы выйдем из подвала гофорите потише. Вас не должны заметить. — Кстати, а что там, за дверью? — Убервальдское посольство.* * *
Гершебка краслась перед зеркалом. В коридоре белобрысый, бесшумно двигающийся лакей громко объяснял послу и страже, что «госпожа не одета, чтобы принимать гостей». Ваймс уже готов был ломать дверь. Ангва и Брунея кутались в халаты и сидели у камина. Их раны еще не достаточно затянулись, чтобы можно было двигаться и не морщиться одновременно. — И где это Игорь, когда он так нужен? — протянула баронесса Мехх, ощупывая повязку на глазу. Мартина Шелчок тяжело вздохнула и принялась вычесывать грязь из волос Ангвы. В её понимании женщина могла быть мертвой, но не неаккуратной. — Что происходит? — наконец заговорила сержант. — Во-первых, я не пыталась тебя убить, чтобы ты там не вообразила, — сразу прояснила главное Брунея. — Я не промахиваюсь, учти это на будущее. Хотела просто как следует приложить тебя — предпочитаю доказывать свою невиновность с позиции силы. — Будем считать, что как волчица волчице я тебе верю. Но всё же — развороченная карета, перемазанная кровью спальня, из которой никто не выходил. Зачем это всё? Брунея отбросила с уцелевшего глаза волосы жестом, который Ангва не раз видела в зеркале: — Может я и не хитрюга-вампирша, но и не слепой щенок. Еще на равнинах, когда сопровождающий начал расписывать мне прелести охоты в капустных полях на непуганую деревенщину, я поняла, что тут что-то не чисто. Он же был из завязавших. И здесь, в городе, посол весь обнамекался: говорил, что если я вдруг чего натворю — у него всё схвачено, чтобы концы спрятать. Я и сообразила, что меня хотят подставить. А тут Пауль начал за этой малышкой увиваться. И мы подумали — сейчас или никогда! Или я таки кого-то зверски убью, или он устанет ждать, кого-нибудь наймет и на меня всё свалит. Сам. Нет, сам бы убивать не стал. Он, правда, завязал. Вот мы с Паулем всё и устроили — его же, если что, со мной сожгли бы… — Надо же, никогда не думала, что ты о чем-то договоришься с человеком, — призналась Ангва. — Пауль не просто человек! — Брунея оскалилась. — Я гоняюсь за ним по лесам уже пять лет, и это ему дважды удалось меня поймать, а не наоборот. Прямой потомок Ван Вана, охотника за нечистью. Младший сын, бизнес не унаследовал и нанялся ко мне. Правильно поступил, кстати. С расцветом Лиги Воздержания спрос на охотников заметно упал… Добыча и охотник едины, ты не забыла? Пока мы охотимся, кто-то охотится на нас. Чтобы выживали сильнейшие. Или более удачливые. Мы нужны друг другу. Таков Убервальд. Кстати зря я думала, что город тебя размягчил, кусаешься еще больнее, чем в детстве… — Хватит болтовни, двери открываются.