Хорошую вещь браком не назовут

Зима пролетела быстро. Еще быстрее пролетел март. За три месяца пришлось пару раз посетить Кент и Йоркшир, проверить там целостность печатей, сдерживающих духов, да помочь тамошним жителям с разбушевавшемся полтергейстом. Из-за оползня на одном из рудников, явно не природного происхождения, бумажной волокиты стало втрое больше. Бесконечные проверки, перепроверки, выяснение причин, продолжительные уборочные работы… Хоть самому езжай и на месте выясняй, что да как. Однако не пустили, объяснив, что местные начальники сами разберутся. А в остальном жизнь оставалась скучной. Никаких планов или идей на своё будущее у меня не было, да и, честно говоря, это дело стало неинтересным. Ощущение, словно потерял нечто важное в жизни, засело в сознании тупым непрекращающимся сигналом. Об Аластере я почти не вспоминал, вернее, старался не вспоминать, с завидным упорством гоня от себя все мысли типа «как он там?», «нашёл ли кого-то?», «справляется ли сам?», и так далее, и тому подобное. Столько раз хотел написать ему письмо, но сперва не знал, что писать, потом стало неудобно отправлять письмо без повода. Не успел оглянуться, как прошло целых шесть месяцев с нашего развода. О чём ещё можно говорить? Однако повод увидеться вскоре всё же представился. В начале апреля пришло письмо с приглашением на торжественный приём по случаю Дня Рождения Аластера Сандервайлда. Естественно, проигнорировать такой шанс я не мог и не хотел. Вся неделя ушла на выбор подходящего подарка и, собственно, на раздумья о том, как следует себя вести при встрече с ним. Поместье Сандервайлдов в Лондоне было намного крупнее того, в котором мы когда-то жили. По сравнению с этим дворцом тот действительно выглядел как деревенский домик. До меня доходили слухи, что чета Сандервайлд любит всё роскошное, но не до такой же степени, чтоб от картин известных мастеров ломились стены, а от огромного количества статуй в коридорах, лестницах и залах возникало ощущение, будто в музее устроили день открытых дверей. Это ещё не говоря о том, что стены, потолок и даже орнамент с хрустальными люстрами, сияли от позолоты. На паркетном полу, сделанном в виде мозаики из различных, и наверняка элитных сортов древесины, был выложен семейный герб: на щите меч, оплетённый розовым кустом с тремя цветами, один из которых ещё не раскрылся. Естественно, была тут своя расшифровка. Щит и меч показатель для врагов, что семья сильна, сможет и защитить себя, и наказать обидчиков. Роза, кажется, в дань уважения перед Клеманс Изор. Что-то такое нам рассказывали в школе. Кажется, после её смерти три сильнейших семьи, не смотря на возражения родственников покойной, изменили свои гербы. Сандервайлды добавили к своему розу, Торнтон отстояли за собой ноготки, а МакГрегори присвоили фиалку. Про третью величайшую семью сейчас почти ничего не было слышно. Говорили всякое, но самым стойким оставалось убеждение, что нынешний глава семьи доживал свой век в одиночестве, а его единственный сын не то покинул семью, не то умер из-за смертельного проклятья. Впрочем, это всего-навсего слухи и чужие домыслы. Гости собрались в зале, ожидая выхода виновника торжества. Всё было как обычно: разнаряженные дамы, некоторые со своими дочерями, разодетые и увешанные драгоценностями, подобно рождественским ёлкам, пожилые матроны, молодые и не очень волшебники. Все разговаривали, в основном в кругу своих семей. Так как приглашение из всей семьи пришло только мне, то и стоял я в гордом одиночестве, в углу зала, подпирая колонну и откровенно скучал, устав разглядывать местных представителей волшебного сообщества. Чета Сандервайлд тоже была здесь, лишь раз удостоив мою скромную персону надменно-презрительным взглядом, оставшимся без ответа. Через некоторое время где-то среди гостей что-то хлопнуло, и в потолок устремилась золотистая стайка бабочек, образовавшая двойную спираль. Долетая до потолка, они взрывались маленькими фейерверками и сверкающей пыльцой опускались на головы гостей. Видимо, кто-то случайно активировал подготовленный сюрприз. Минут через пять гости успокоились, продолжая прерванные беседы. Я не сразу понял, отчего наступила тишина, но стоило только проследить за взглядами присутствующих и всё становилось понятным без слов. Аластер выглядел великолепно, другого слова было просто не подобрать. Чёрный фрак и брюки, сидящие как влитые, рубашка туманно-голубого цвета, чёрный галстук, падающая на плечи грива черных волос с единственной серебряной прядью и пронзительный взгляд чёрных глаз. Жаль, не помню, выглядел ли он так же великолепно на нашей свадьбе? — Благодарю всех Вас, пришедших отметить со мной мой 24 День Рождения. Думаю, длинные речи будут неуместны и утомительны, потому, прошу, наслаждайтесь вечером. Последние слова потонули в шквале аплодисментов, а сразу за ними тысячи магических бабочек спиралями полетели к потолку, покрывая головы и плечи гостей сияющей пыльцой, а колонны обвились золотыми лианами с магическими цветами. Гости поспешили к Аластеру, наперебой поздравляя и желая стандартный перечень благ. Естественно, я тоже занял очередь, но, как назло, когда передо мной оставалось всего несколько человек, объявили о том, что столы накрыты и всех пригласили пройти в соседний зал. К каждому гостю подставляли сопровождающего слугу, который должен был отвести его к накрытому для него месту. Вот сейчас и можно было почувствовать различие в наших социальных статусах. Столов было несколько. За первым, во главе стола сидел нынешний глава. Рядом с ним – жена и Аластер. Дальше всех гостей рассаживали согласно их общественному положению. Стоило ли удивляться, что мне отводилось с краю последнего стола? Гораздо больше я переживал за то, что не смог ещё поздравить мужа, пусть и бывшего, с праздником. И злился, замечая, как какая-то блондинка активно привлекает к себе внимание. Хотя, кажется, он и сам был не очень рад такой компании. Не помогли даже вкусная еда и восхитительные десерты. Мягкая расслабляющая музыка, идущая неизвестно откуда, прекратилась, знаменуя окончание праздничного ужина. Гостей вновь попросили пройти в первый зал, уже отчищенный от пыльцы, где должны были проходить танцы. Под звуки первого вальса Аластер повёл в танце мать, а его отец – ту самую блондинку, видимо, самую вероятную кандидатку на роль новой невесты. Где-то в середине танца мужчины поменялись партнёршами и, теперь уже мой бывший супруг вёл белокурую девушку, но взгляд чёрных глаз скользил по толпе, словно ища кого-то. И так хотелось надеяться. За первым танцем зазвучал второй, более весёлый. Мужчины подходили к дамам, приглашая составить им компанию. Гости, что не успели поздравить именинника с Днём Рождения, подходили к нему. Однако и на этот раз мне не дали приблизиться к нему. Всякий раз, как я подходил ближе чем на десять метров, как кто-то из слуг или гостей непременно возникал передо мной, задавая ненужные вопросы и пытаясь занять разговором, в то время как Сандервайлды дружно уходили поговорить с важным гостем, находящимся в другом конце зала. Тут даже дураку станет ясно, что его родители против нашей встречи, но я не сдавался. Догонялки продолжались ровно до того, пока на меня не натравили лорда Герберта, первого ловеласа Лондона, не пропускающего ни одного симпатичного личика, как женского, так и мужского. После нескольких недвусмысленных намёков с его стороны и неудачной попытки отвести меня в одну из гостевых комнат, я не выдержал, немного нелестно выразив своё нежелание, а заодно и личное мнение о нём самом. Видимо, слишком громко, ибо гости начали с удивлением поглядывать на нас. Аластер в тот момент уже во второй раз вёл в танце блондинку, что так же не осталось незамеченным мной. Танцы в обществе тоже имеют свой скрытый смысл. Если ты ещё не в браке, один танец с девушкой покажет твоё уважение к ней и её семье. Второй танец покажет, что ты особенно её выделяешь из всех. Третий же танец, и не дай Бог, подряд, всё равно что у всех на глазах сделать ей предложение. Вот теперь можно себя поздравить. Аластер, пусть и под возможным давлением родителей выделил девушку, а я только что при всех поругался со «своим любовником». Лучше и быть не может. Решив, что на сегодня с меня достаточно, направился на балкон, подышать прохладным воздухом, переборов желание обернуться. Ночная тишина успокаивала, помогая навести порядок в голове. Одиночество. Никого постороннего, только я и ночь, в обволакивающей тьме которой не видно даже сада и потому создаётся ощущение, что стоишь посреди черного неба. Это напомнило мне случай на свадьбе Амелии и Розетты. Только не хватает Франца. И Аластера. Да и я не раздражён, как тогда, а скорее подавлен. Так я и продолжал стоять, решив какое-то время не показываться в зале. Может позже, когда Сандервайлды немного ослабят бдительность, мне и удастся поговорить с Аластером. Или хоть просто поздравить. — Я боялся, что ты вообще не придёшь, — услышал я голос со стороны двери, который уже и не надеялся услышать снова. Аластер неслышно подошёл, облокачиваясь на перила рядом со мной. – Так и думал, что неспроста все эти перебежки по залу. — Хорошо выглядишь, — вместо поздравления выпалил я. – Рад видеть, что ты не умер от голода. Улучшил свои кулинарные навыки? — С ума сошёл? – возмутился он, словно речь шла о чём-то слишком невероятном, а потом признался. – Белла помогала. — Она у тебя молодец, заботится о своём непутёвом брате, — улыбнулся я, вспоминая эту милую, пусть немного нездоровую, девушку. — Ну да, у всех сестёр братья непутёвые… А что в твоей семье? — Могу похвастать только тем, что скоро стану дядей и, в очередной раз, братом, правда пока не знаю, брат или сестра у нас будут. Ты его носишь? – Я, правда, не хотел так резко менять тему, но не смог сдержать удивления, когда, присмотревшись получше, узнал знакомый чёрный шёлковый галстук, что посылал ему на Рождество. — Как и ты, — довольно вторил Аластер, дотрагиваясь до запонок на моём рукаве. – Спасибо за подарок. «Ловец снов» редкий артефакт, считавшийся утерянным. — Угу. Мы долго голову ломали, пока думали, что же будет лучше подарить, пока дед не предложил его. — Так это подарок от всей вашей семьи? – может, в такой темноте мне просто показалось, но кажется, Аластер нахмурился, словно ожидал чего-то другого. — Вроде того. Сам знаешь, выражение почтения семье и всё такое… — Мы не виделись полгода и это всё, что ты можешь сказать? — Ну… Э… С Днём Рождения, — да, иногда сам себе поражаюсь, вернее своему языку. Аластер тоже оценил, рассмеявшись. — И? Какой подарок приготовил мне ты? – чёрные глаза азартно блестели. Почему же он был так близко? И эти губы, на вид жёсткие, но невероятно мягкие при поцелуе. Поцелуй… Я даже не сразу понял, что сам потянулся к нему, желая поцеловать, но опыт предыдущего общения, вернее его начало, заставили отступить. Для Аластера это тоже оказалось неожиданным, что он и выразил взглядом, полным недоумения. — Погоди, — пролепетал я, тщетно стараясь не краснеть. – Ты сейчас точно не используешь какие-нибудь чары наваждения или контроля? Именинник даже не сразу понял, о чём речь, а когда до него дошло, на полном серьёзе отрицательно покачал головой. — Хорошо… Выдох. Вдох. Как перед прыжком в воду, с той лишь разницей, что никуда прыгать я не собирался, а то, что хотел сделать, могло стать последним действием между нами. Чувствовал, как от волнения подрагивали руки и вспотели ладони. Но отступать уже не собирался. Не закрывая глаз, словно во сне, коснулся его губ своими, осторожно целуя, боясь, что он оттолкнёт. Один миг. Второй. Бой сердца отдавался в ушах, будто разносясь на всё пространство. Аластер не был против и я чуть осмелел, проводя кончиком языка по его губам, раскрывшимся навстречу. Сладко. Привкус алкоголя. Дотронулся до его языка, поглаживая, даже не заметив, как Аластер начал мне отвечать. Поцелуй становился всё более дерзким и напористым, головокружительным. Я просто не мог оторваться, ибо этого было мало, слишком мало. Для меня. Для него. Кажется, мы оба забыли как дышать. В какой-то момент перед закрытыми глазами пронеслась молния и только тогда мы разорвали поцелуй, тяжело дыша, смотря друг на друга. — И что это было? – хриплым голосом спросил Аластер, первым пришедший в себя. Спросил он это таким голосом, словно тоже видел ту молнию, но возможно ли такое? — Подарок… От меня, — только и смог выдохнуть я в ответ. — Мне понравился, — его язык скользнул по припухшим губам, словно пробуя на вкус. Завороженный этим, казалось бы, простым движением, повторил за ним, понимая, что хочу поцеловать его ещё раз. Кто из нас потянулся первым, я так и не смог понять, но уже через несколько секунд мы вновь целовались и было абсолютно всё равно, увидят нас или нет. Чужие ладони коснулись спины, Аластер приблизился настолько, что наши тела касались друг друга. Я не возражал, даже сам отвечал, вцепившись в его плечи. Ощущение чужих рук, блуждающих по спине на удивление не вызывало отвращения, только дрожь удовольствия. Тёплая волна разливалась по телу, когда Аластер начал покрывать поцелуями шею, ослабляя воротник. Громкий смех, донёсшийся из зала, мгновенно вернул нас обоих к реальности. Гости над чем-то веселились, не обращая внимания на то, что происходит на балконе, но стоило хоть одному из них повернуть голову, как он увидел бы нечто очень интересное. — Здесь не самое удачное место, — в голосе Аластера слышались хриплые нотки, что очень ему шло. – Идём.