Быть ближе?.. на расстоянии… Не чувствовать?.. только желанье… Уйти?.. и вернуться обратно… Понять?.. что совсем не понятно… Расстаться?.. и быть еще ближе… Кричать?.. ничего не слышать… Остаться?.. за километры… Молчать?.. громче крика ветра… Упасть?.. протянуть вперед руку… Свернуть?.. и ходить по кругу… Уснуть?.. по ночам летая… Тонуть?.. по земле ступая… Любить… вот, что мне осталось… Ведь жизнь без тебя не в радость…
Каллен зашел в квартиру. Из-за плотно задернутых штор здесь было почти темно. Немного поколебавшись, он решил не нести Беллу к себе в комнату, а оставить на диване в гостиной. Устроив ее поудобнее, Эдвард стянул с нее насквозь промокшие кроссовки и куртку. Она при этом никак не мешала, но и не помогала ему. Одежда Беллы была совершенно мокрой, ее требовалось немедленно снять. Но тут же возникал вопрос: во что же ей переодеться? — Розали! — прищелкнул пальцами Эдвард и направился к сестре в комнату. Сделав несколько шагов, он почувствовал, как под его ногами захрустело стекло. Каллен осмотрелся и увидел валявшийся на полу разбитый торшер. Тело Эдварда непроизвольно напряглось, сердце начало учащенно биться под воздействием зародившейся в нем тревоги. Стараясь ступать как можно тише, он подошел к комнате Роуз, положил руку на дверь и замер, прислушиваясь. Ему не понадобилось слишком сильно напрягать слух, чтобы различить и идентифицировать звуки, доносившиеся оттуда. Приглушенные стоны и вздохи, долетавшие из комнаты Розали, красноречиво говорили о том, что двое влюбленных за этой дверью придаются страсти и наслаждаются друг другом. Эдвард с облегчением перевел дух и улыбнулся, его сердце наполнило давно позабытое чувство радости за сестру. Он, как никто другой, желал ей счастья, которого им обоим так не хватало. «Вернулся все-таки, — с благодарностью подумал Каллен об Эммете. — Господи, если ты, конечно, существуешь, спасибо тебе!». Он зашел к себе в комнату, включил свет и открыл шкаф. Из его вещей Белле решительно ничего не подходило. Эдвард поспешно скинул с себя промокшую от дождя одежду, натянул сухие джинсы и майку. Заглянув в ванную, стянул с крючка свой махровый халат и поспешил вернуться в гостиную. — Белла, — прошептал Каллен, наклоняясь к ней и пожимая ее ледяную ладонь, — тебе нужно переодеться, иначе ты замерзнешь и заболеешь… слышишь меня? Она пробормотала что-то нечленораздельное, но не пошевелила даже пальцем, все глубже погружаясь в сон. — Белла, милая, не поступай так со мной, — простонал Эдвард, запуская пальцы себе в волосы. — Пожалуйста, Белла, это нечестно! Только от одной мысли, что ему самому придется раздевать ее, касаться шелковистой кожи, кровь мощным напором ударяла в голову. Но больше всего Каллена беспокоило то, что подумает и скажет Белла утром, когда поймет, кто ее переодел. Мысленно послав все к черту, Эдвард принялся поспешно расстегивать пуговицы на кофте. Разделавшись с ними, он на секунду замер и резко распахнул ее. — Белла, — выдохнул он. На ней было надето полупрозрачное кружевное белье черного цвета с кремовой отделкой, сказочно смотревшееся на сливочной коже. Грудь Беллы плавно поднималась и опускалась в такт дыхания, сводя Эдварда с ума. Призвав на помощь все свое мужество, он просунул руку под ее спину, проведя ладонью по шелковистой коже, приподнял над диваном и стащил гребаную кофту. Не удержавшись от соблазна, прочертил пальцами дорожку по обнаженному плечу Беллы, спускаясь вниз, к запястью. Она что-то промычала во сне, ее кожа покрылась очаровательными мурашками. Плотнее стиснув зубы, Каллен расстегнул молнию на джинсах Беллы и стянул их, обнажая ее стройные ноги. Теперь она повернулась на бок и свернулась калачиком, став похожей на маленькую девочку. Сердце Эдварда переполнила щемящая нежность. Он сел на диван и принялся надевать на нее халат. Доставая из-под спины сбившийся пояс, Каллен наклонился к Белле, просовывая руку под ее спину. Она заворочалась во сне, обнимая Эдварда за шею и притягивая его к себе. Каллен напрягся, не зная, как поступить. Он вел отчаянную борьбу с самим собой, борьбу, которая на самом деле уже была проиграна им в тот самый момент, когда Белла, стоя в коридоре колледжа, ткнула пальцем ему в подбородок. Это случайное прикосновение, ее гневная тирада и горящие злостью глаза что-то перевернули в нем, сместили привычный уклад жизни. Она каким-то чудом, даже не прикладывая видимых усилий, нашла лазейку и просочилась в его сердце. Эдвард вздохнул и осторожно опустился рядом с Беллой, подсунув руку ей под голову. Она улыбнулась во сне, поворачиваясь к нему лицом. Удобно устроила голову на плече у Каллена и прижилась к нему еще теснее. Он положил ладонь ей на спину и вдохнул запах ее волос, все еще влажных после дождя. Они пахли летним лугом, цветочным медом и еще чем-то легким, едва уловимым, но пьянящим. Эдвард закрыл глаза и прислушался к мерному дыханию Беллы, которое добавляло к ее аромату нотки дорого виски. Каллен улыбнулся при воспоминании о пьяной Белле, пытающейся выбраться из его Mazeratty. В тот момент она выглядела так трогательно и мило, что ему хотелось засмеяться, подхватить ее на руки и расцеловать в обе щеки. Это было чем-то из ряда вон выходящим, потому что на пьяных женщин у него уже давно выработалась стойкая аллергия. Даже когда Эдвард ради удовлетворения секусальных потребностей «цеплял» девушек в ресторане, в котором пел, он никогда не связывался с заметно подвыпившими особами, они были до тошноты противны ему. Белла же просто умиляла, вызывала улыбку и желание почувствовать вкус спиртного на ее губах. Тем временем ее голова перебралась на грудь Каллена, а нога нашла свое место на его бедре. Эдвард легонько поцеловал ее волосы, не в силах бороться с нежностью к Белле, что переполняла его, требуя выхода. Сейчас он мог это себе позволить, потому что она никогда не узнает о том, что они лежали, обнявшись, как двое влюбленных. Нежность… Чувство, которое Эдвард еще никогда не испытывал ни к одной женщине. Любовь… Это запретное для него слово вдруг ярко вспыхнуло в голове, но он даже не попытался потушить его. Эдвард привык открыто смотреть в лицо правде, самообман был не для него. Он с такой же легкостью влюбился в Беллу, с какой прежде противился этому чувству. Вот только что теперь делать с этой любовью, Эдвард не знал. Он был уверен, что рядом с Беллой все может измениться, хотя бы немного да станет легче, светлее и теплее. Но имел ли он на это право? Мог ли Каллен втянуть ее в свой темный мир, в котором безраздельно правили демоны прошлого? Конечно, Белла была сильной девушкой, это читалось в каждом ее слове, жесте и даже взгляде, но все же… Сейчас Эдвард словно стоял на распутье и не мог решить, в какую сторону пойти. Однажды у него уже был выбор, и тогда он принял неверное решение, свернул не туда, в результате чего заблудился еще сильнее, плутал в кромешной темноте и не мог найти выход. Белла зажглась путеводной звездой на небосводе его жизни, но не было ли это просто миражом? Что если Эдвард ненароком утянет ее за собой на дно этой мутной реки? Эти вопросы жестоко мучили его, терзая и без того едва живое сердце. Но вместе с тем в одном он был уверен точно: она пойдет за ним, если он позволит ей, если позовет ее. Эдвард чувствовал, что Беллу тянет к нему, он видел, как она смотрит на него, их странная связь была практически осязаема. А вот между нею и Джейкобом не было абсолютно никакого притяжения, и Каллен прекрасно это видел, в отличие от того же Джейка. Эдвард прервал этот мысленный бег по кругу и полностью растворился в чувствах, которые прежде считал для себя невозможными. Он лежал, вдыхая пьянящий аромат Беллы, чувствуя приятную тяжесть ее ноги на своем теле, и слушал, как одинокий дождь стучится в окно…***
Он проснулся от того, что кто-то настойчиво теребил его за ногу. — Эдвард, — донеся до него сдавленный шепот Розали, — что тут происходит? Каллен нехотя открыл глаза и тут же зажмурился от светящего в лицо солнца. — Который час? — хриплым спросонья голосом спросил он. — Шесть утра, — ответила Роуз и тут же, без перехода, задала свой вопрос: — Кто это? — Белла, — пояснил Эдвард, осторожно, чтобы не разбудить спящую девушку, поднимаясь с дивана. Впервые за долгое время он так крепко уснул и проспал без сновидений больше двенадцати часов. Определенно, Белла благотворно действовала на него. — Там же Эммет! — прошипела Розали, показывая пальцем в сторону своей комнаты. В подтверждении ее слов в гостиной материализовался Эммет с всклокоченными волосами, на котором не было ничего, кроме джинсов. — Привет, — хриплым пробасил он, но, заметив руку Беллы, выглядывающую из-за спинки дивана, тут же шепотом добавил: — Пардон, я не знал, что ты тут с девушкой. — Это не совсем девушка, — пробормотала Розали. — В смысле? Ты что… того, да? По мальчикам? — Эммет шокировано уставился на Эдварда. — Нет, — поспешил успокоить его Каллен, — просто дело в том, что… это Белла. Эммет удивленно моргнул и заглянул за спинку дивана. — Действительно Белла. Неожиданно, однако, — присвистнул он. Вопреки опасениям Эдварда, тот явно не собирался бить ему морду и устраивать разборки. — Что же вы до спальни-то не дотянули, ребятки? — улыбнулся он, переводя озорной взгляд с сестры на Каллена и обратно. — Это не то, что ты подумал, — твердо произнес Эдвард самую банальную в мире фразу. — У Беллы сломалась машина далеко от города, а потом еще и сигнализацию заклинило: видимо, что-то с электроникой. Она оказалась под дождем, а я случайно проезжал мимо и довез ее до города. По дороге я дал ей выпить виски, чтобы не заболела, и Белла немного увлеклась… Вашего адреса я не знаю — пришлось везти ее сюда. — Она напилась что ли? — хохотнул Эммет. — Можно сказать и так. — Да ладно, я ведь не против. В смысле не против, если у вас с ней что-нибудь получится, — улыбнулся Эммет. — Наверное, после того, что я узнал от Роуз, мне следовало бы сказать тебе что-то вроде: «Не смей даже приближаться к моей сестре!». Но я не сделаю этого, потому что чутье подсказывает мне, что ты хороший парень, и на тебя можно положиться. А я привык доверять исключительно своей интуиции. В этот момент Белла завозилась на диване, сладко потянулась и открыла глаза, окидывая удивленным взглядом всех присутствующих. — Эммет?! — воскликнула она, принимая сидячую позу. — Что ты тут делаешь? — Это моя Розали! — широко улыбнувшись, с гордостью сказал он, обнимая свою любимую за плечи. — Я вчера тебе про нее рассказывал. Как видишь, я принял решение. Эммет подмигнул Белле и нежно поцеловал Роуз в щеку. — Она моя сестра, — внес ясность Эдвард. — Вы шутите? — неуверенно пробормотала Белла, но, вглядевшись в серьезные лица присутствующих, добавила: — Видимо, нет… Но разве так бывает? Все дружно переглянулись, пожали плечами и рассмеялись. — Пошли готовить завтрак, — многозначительно сказала Эммету Роуз, подталкивая его в спину. Проходя мимо Эдварда, Розали прошептала ему на ухо: — Скажем Белле, что это я ее переодела. Каллен кивнул и с благодарностью посмотрел на сестру. — Прости, кажется, я вчера напилась, — смущенно проговорила Белла, когда влюбленная парочка скрылась в кухне. — Мне очень стыдно. — Брось Белла, это ерунда, с каждым может случиться, — улыбнулся Эдвард, бесстыдно разглядывая ее. Стоило признать, что со спутанными волосами и румянцем на щеках она была преступно очаровательна и соблазнительна. Белла встала с дивана, поплотнее закутываясь в халат, который был велик ей на несколько размеров. — Что-то я не помню, как переодевалась, — сказала она, с подозрением поглядывая в сторону Эдварда. — Помню только, как мы приехали к тебе домой и ты нес меня на руках. От этих смутных воспоминаний по спине Беллы пробежали мурашки, а кровь прилила к щекам. — Розали переодела тебя, — невозмутимо соврал Каллен. — Я хотел еще раз попросить у тебя прощения за то, что не вернул блокнот. Сам не знаю, почему не сделал этого сразу, но я обязательно возвратил бы тебе его после спектакля. Просто я боялся, что… — Не надо извиняться, — прервала его Белла. — Я уже не сержусь на тебя, честно. Конечно, ты поступил отвратительно, но, как ты сам только что сказал, с кем не бывает. Эдвард с облегчением вздохнул и широко улыбнулся ей. — Мир? — спросил Каллен, протянув Белле руку. — Мир! — подтвердила она, пожимая ее. — Пойдешь в душ? — Нет, я лучше дома, — отказалась Белла. — Тогда я кое-куда схожу… Ты не против, если оставлю тебя одну? Она покачала головой, и Каллен скрылся из виду. Белла обвела взглядом гостиную. Она была уютной и со вкусом обставленной, в каждой мелочи, в каждой складочке на шторе чувствовалась женская рука. Внимание Беллы привлекла фотография в рамке, стоявшая на полке. Подойдя ближе, она с любопытством рассмотрела ее. На фото была запечатлена счастливая семья, состоящая из четырех человек: мамы, папы, сына и дочери. Высокий, широкоплечий блондин лет тридцати пяти с серыми глазами, волевым лицом и кривоватой улыбкой, которая показалась Белле знакомой, облокотился на спинку дивана. На плечах у мужчины сидел мальчишка лет восьми и крепко держался за ворот его рубашки. В этом мальчике Белла без труда узнала Эдварда: те же зеленые глаза, но на фото в них светилось счастье и детская уверенность, что жизнь прекрасна, чего не было сейчас; те же каштановые волосы, которые топорщились в разные стороны, хоть и чувствовалось, что заботливая мамина рука пыталась привести их в порядок; и задорная кривоватая улыбка, которую мальчик унаследовал от отца. На диване сидела уменьшенная копия той Розали, что сейчас вместе с Эмметом дурачилась в кухне. У нее, как и у Эдварда, были зеленые глаза, но другого, более спокойного оттенка. Белокурые локоны девочки были красиво уложены и подвязаны бордовой ленточкой. Девчушка игриво улыбалась и строила глазки объективу фотоаппарата. Рядом с ней сидела женщина, одной рукой обнимая плечи дочери, а пальцы другой переплетя с пальцами мужа. Она была очень красивой итальянкой: шикарные каштановые волосы с бронзовым отливом обрамляли ее лицо с удивительно правильными чертами, выгодно оттеняя золотистый цвет кожи; огромные выразительные глаза насыщенно-зеленого цвета словно светились изнутри, как два изумруда, если посмотреть сквозь них на солнце. Ее слегка полноватые губы растянулись в улыбке, обнажая ровный ряд белоснежных зубов. Было в улыбке женщины что-то притягательное и даже завораживающее, в ней без труда читались всеобъемлющая любовь и безграничная нежность. Даже старое, немного выцветшее фото не в силах было скрыть мягкую, теплую красоту женщины. Не удержавшись, Белла дотронулась пальцем до ее лица сквозь холодное стекло фоторамки. Услышав за спиной чьи-то шаги, она повернулась на их звук. В комнату вошел Эдвард с мокрыми после душа волосами, а следом за ним показались Эммет с Роуз. Каллен подошел к Белле. Его настороженный взгляд заметался между ней и фотографией. — А где сейчас ваши родители? — спросила она и внутренне сжалась под тяжелым взглядом Эдварда. — Они умерли, — холодно ответил он, резко переворачивая рамку вниз фотографией. Каллен плотно сжал челюсти, так что на его скулах заходили желваки, и поспешно отвернулся от Беллы, ссутуля плечи. — Прости, я должна была догадаться, — извинилась она. — Какая же я дура! — Ничего страшного, дорогая, — мягко проговорила Роуз, подходя к Белле и поправляя рамку с фотографией. — Прошло двенадцать лет. Давно уже пора научиться жить с этим. Ее последние слова были явно адресованы Эдварду, который стоял спиной ко всем у окна, сжимая и разжимая кулаки. — А как их звали? — шепотом, так чтобы ее не мог слышать Каллен, спросила Белла. — Эдвард и Лаура, — тоже шепотом ответила Розали, грустно улыбнувшись, но тут же воскликнула наигранно-веселым голосом: — Пошлите завтракать, а то кофе остынет! Кстати, Эммет просто изумительно его готовит! Эдвард, ты должен это попробовать! Несмотря на попытки Эммета разрядить атмосферу, завтрак прошел в напряженной обстановке. Эдвард сидел мрачнее тучи, уткнувшись взглядом в свою тарелку. Белла нехотя поковыряла вилкой яичницу, залпом выпила кофе и побежала переодеваться обратно в свою одежду, которая была уже сухой, пусть и жутко грязной. — Эм, ты едешь домой? — спросила она брата, снова заглядывая в кухню. — Да, конечно. — Он поднялся со стула и, наклонившись к Роуз, поцеловал ее. — Увидимся через несколько часов на работе, моя родная. — Я отвезу вас, — сказал Эдвард, вставая из-за стола. — Это не обязательно, мы можем и на такси… — неуверенно начала Белла. — Я же сказал, что отвезу, — тоном, не терпящим возражения, повторил Каллен. Белла оставалось только принять его предложение. Через пятнадцать минут шальной езды они остановились возле дома Свонов и вышли из машины. — Счастливо, Эдвард, — протянул руку Эммет. — Да, еще увидимся, — кивнул тот, крепко пожимая протянутую руку. — А то! — Прости меня, Белла, — беря ее за руку, прошептал Каллен, когда они остались вдвоем. — За что? — удивилась она. — Просто прости. — выпуская ее руку из своей, с нажимом повторил Эдвард. Он сел в машину и резко тронулся с места, оставляя на асфальте следы от протекторов шин.