Я больше не люблю. Ты мне не дорог больше. И в сердце тишина — ни злобы, ни огня, И все длинней стена, взаимный лед все толще. Тебя я отпущу. Ты… отпусти меня. И я молю, не обнимай за плечи, Ты видишь, я не злюсь, не плачу, не скорблю, Есть просто ты и я, а между нами вечность, В которой я тебя ни капли не люблю.
Белла сидела на диване, нервно теребя край футболки и время от времени с тоской поглядывая на входную дверь. В доме стояла оглушительная тишина, нарушаемая только мерным перестуком настенных часов. И почему Белла раньше никогда не замечала, насколько громко и навязчиво они тикают? Кажется, прошла целая вечность, прежде чем в дверь позвонили. Этот звук оказался подобен залпу орудий, врезаясь в Беллу, ударной волной проходя сквозь ее тело, заставляя вскочить с дивана и в испуге замереть посреди гостиной. — Просто сделай это! — тяжело дыша, пробормотала Белла, но даже не сдвинулась с места. Тишину снова прорезал настойчивый звонок. — Ну же, соберись, — приказала она себе и, рывком распахнув дверь, отступила назад. Джейкоб перешагнул порог, прошел в центр гостиной и только после этого пристально посмотрел на Беллу. Его взгляд был внимательным, изучающим, словно он пытался прочесть что-то на ее лице. Глаза Джейка сузились, а на скулах заходили желваки. — Он что, ударил тебя? — злобно прорычал он, приближаясь к Белле, которая все это время неподвижно стояла и мысленно подбирала подходящие фразы, чтобы не слишком сильно ранить его самолюбие. — Что? — Белла не сразу поняла, о чем у нее спрашивает Джейкоб, но припухшие губы, в которых все еще пульсировала легкая боль, напоминавшая о недавней страсти Эдварда, услужливо подсказали ей ответ на этот вопрос. Белла машинально дотронулась до ранки в уголке рта и, залившись ярким румянцем, неразборчиво пробормотала: — Нет, мы просто… так вышло, что… — Вот даже как… — презрительно скривившись, сквозь зубы процедил Блэк. — Джейкоб, — уже увереннее проговорила Белла и снова замолчала, вдруг осознав, что все фразы, подготовленные ею заранее, напрочь вылетели из головы. Она сделала глубокий вдох и выпалила на одном дыхании первое, что пришло на ум: — Нам нужно расстаться! Между нами ничего больше не осталось, я не люблю тебя, прости! Выражение лица Джейка тут же изменилось, на нем не осталось даже следа от недавних презрения и злобы. Сейчас Блэк напоминал несчастного ребенка, который заблудился и не может отыскать дороги домой. Непонимание, страх, растерянность и отчаяние читались в его глазах. — Ты бросаешь меня? — шумно сглотнув, дрожащим голосом пробормотал он. — Бросаешь ради НЕГО?! — Дело не в нем, — твердо возразила Белла. — Уже давно все к этому шло, мы отдалились друг от друга, стали чужими, оказались словно с разных планет… — Как же так?! — оборвал ее Джейкоб, сжав руки в кулаки. — Ты прилетела сюда КО МНЕ! Ради МЕНЯ переехала жить за тысячи километров от дома: чужой город, чужие люди… и ради чего все это?! Столько слов о любви, о тоске по мне, а что в итоге?! «Я тебя не люблю»?! И это все, что ты можешь мне сказать? Стоило появиться на горизонте богатенькому красавчику, как я стал уже не нужен, не интересен? Значит, все эти три года были просто ложью и притворством? Да кто ты после этого?! Просто шлюха! Постепенно Блэк сорвался на крик, его глаза сверкали лихорадочным блеском, на щеках выступили красные пятна. — Все совсем не так, — обескураженная его злыми обвинениями покачала головой Белла, едва сдерживая подступающие слезы. — Я любила тебя. Ты был дорог мне. — Прости меня, Белла, — резко поменяв настроение, виновато пробормотал Джейк. — Я сам не знаю, что говорю. — Он сокрушенно покачал головой и сделал шаг в ее сторону. — Просто хочу понять, что же с нами произошло? — Возможно, «нас» никогда и не существовало на самом деле, — прошептала она и, немного помолчав, продолжила уже громче и увереннее: — А может быть, дело в том, что мы оба изменились за последнее время, особенно ты. Где тот веселый парень с добрыми глазами и немного застенчивой улыбкой? Ты уже не тот Джейкоб, с которым я познакомилась три года назад. Тогда я подумала, что мне невероятно повезло встретить такого чуткого, заботливого парня с огромным сердцем. В то время ты не мог спокойно пройти мимо бездомной собаки, а сейчас, мне кажется, с легкостью перешагнул бы через лежащего на дороге человека. Где твои друзья, с которыми ты был вместе с самого детства? Почему ты перестал общаться с Эмбри и Сетом, променяв их на свиту подхалимов, стелящихся перед тобой? Неужели ты не понимаешь, что Джейкоб Блэк безразличен им? Не будь ты капитаном футбольной команды и одним из лучших студентов колледжа, они даже не взглянули бы в твою сторону! Ты зациклился на себе, стремясь во всем стать первым, и слишком заигрался в эту игру. А что в итоге? Да, ты добился успеха, но какой ценой? Так стоило ли оно того? Белла замолчала и прислушалась к себе. Удивительно, но она больше не испытывала ни волнения, ни смятения, ни даже угрызений совести. Высказав Джейку в лицо все то, что давно копилось в душе, Белла почувствовала небывалую легкость и свободу: наконец глава ее жизни под названием «Джейкоб Блэк» была закончена. Вот только сам Джейк, похоже, был иного мнения. Возможно, Белле только показалось, но она увидела, как его в глазах блеснули слезы. Ссутулившись и понуро опустив голову, Блэк медленно приближался к ней. — Ты во всем права. Я сам себя не узнаю, — положив ладони ей на плечи и слегка сжав их, мягко проговорил он. — Но дай мне шанс, и я изменюсь, снова стану тем Джейкобом, которого ты любила. Ради тебя я готов на все, ради тебя я стану прежним… нет, даже лучше, чем прежде! Только не бросай меня! — Нет, не ради меня, мне уже не нужно этого. Так случилось, что я полюбила Эдварда, и в моем сердце никогда не будет места для другого. Но сделай это ради себя, ради своего будущего. Если ты не изменишься, то очень скоро поймешь, что у тебя совсем не осталось близких — только насквозь лживые люди с фальшивыми улыбками на лицах, — произнесла Белла, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее не дрожал. По непонятным причинам Блэк вселял в нее страх, она кожей чувствовала исходившую от него опасность. — Не поступай так со мной, — жалобно проскулил он. — Я люблю тебя, ты нужна мне, Белла, пожалуйста! Джейкоб резко замолчал и прислушался. В воцарившейся тишине до Беллы долетел звон ключа, поворачивающегося в замочной скважине. — Тебе лучше уйти, Джейк, — с облегчением вздохнув, сказала Белла. — Прости, но больше мне нечего сказать. — Ну и черт с тобой! — злобно прошипел Блэк, убирая руки, все еще лежавшие на ее плечах. Оттолкнув от себя Беллу, Джейкоб бросился к выходу, едва не налетев на вошедшего в гостиную Эммета. Прежде чем выйти, Джейк обернулся и окинул Беллу взглядом, полным отчаяния. Резким движением руки скинув на пол светильник и рамочки с фотографиями, стоявшие на комоде, он выскочил на улицу, хлопнув дверью так, что с потолка посыпались мелкие кусочки штукатурки. — Ух ты, какой горячий парень! — улыбнувшись, присвистнул Эммет, но, увидев бледную сестру, сиротливо стоявшую посреди гостиной, тут же вернул своему лицу серьезное выражение. — Эй, ну чего ты, малыш? — Эммет подошел к Белле и поспешно заключил ее в объятия. — Я ужасный человек, да? — уткнувшись носом в широкую грудь брата, спросила она. — Что за ерунду ты говоришь? Моя сестренка настоящий ангел! Если не веришь, можешь спросить у Эдварда — он подтвердит, — совершенно серьезным тоном заявил Эммет. — Будь Блэк хоть чуточку умнее и наблюдательнее, то сам давно бы уже заметил, что стал лишним в твоей жизни. — Я еще никогда никого не бросала, — вздохнула Белла, начиная понемногу успокаиваться в теплых объятиях брата. — Зато я бросал столько раз, что и не счесть! Поверь, это не смертельно! — Какой же ты у меня все-таки дурак! — беззлобно проворчала Белла, легонько ткнув Эммета кулаком в живот. — Зато красивый! — рассмеялся он, даже и не думая обижаться. Белла снова почувствовала облегчение от того, что наконец расставила все точки над «и». Однако к этому чувству примешалась и едва ощутимая тревога, будто внутренний голос робко нашептывал ей о возможной опасности, исходившей от Джейка.***
Ты — канун моего разрушения В саду страха. Почему я опустошён? Ты всё разрушила. Ну, и кто теперь потерянный и одинокий? Я должен вырваться от тебя. Кто заплатит за все, что ты сделала? Я не единственный… «Lost And Lonely», The Rasmus /i>
Вот уже шесть недель, три дня, двадцать часов, сорок семь минут и — Джейкоб взглянул на наручные часы — двадцать восемь секунд его мучили гнетущее одиночество и въедливое чувство тоски. Именно столько прошло с того момента, как Белла сказала, что больше не любит его, что теперь ей нужен только Эдвард Каллен. С маниакальным упорством Джейк подсчитывал каждую секунду, прожитую с ядовитой мыслью: «Белла больше не принадлежит мне…». Теперь он подолгу не мог заснуть, часто просыпаясь ночами от очередного удушливого приступа отчаяния. Время от времени Блэка охватывала необъяснимая ярость, и ему с трудом удавалось побороть в себе желание крушить все вокруг так, чтобы кулаки с болью врезались во что-нибудь твердое, острое… лишь бы потушить это адское пламя, испепеляющее его изнутри. Что бы там ни говорила Белла, Джейк знал: виной всему Каллен! А то, что он сам сильно изменился за последнее время, было тут ни при чем. Чушь собачья! Джейкоб Блэк должен был измениться и изменился, потому что упорно к этому стремился. С самого детства его жалели все, кому не лень. Еще бы, ведь он был практически сиротой, воспитанием которого занимался только отец-инвалид. Это клеймо «несчастного мальчика» поставили на Джейке еще в детском саду, снисходительно относясь к каждой его шалости, многое спуская ему с рук. В школе ничего не изменилось: все та же жалость и всепонимание в глазах учителей и одноклассников. Преподаватели, завышающие оценки, ребята, норовящие всучить ему свой ланч — как же его тошнило от всего этого! И вот наконец школа осталась позади. Впереди был колледж, новые люди, новая жизнь… Тем же летом Джейк встретил Беллу — это окончательно убедило его, что нужно срочно что-то менять, чтобы эта удивительная девушка гордилась им, а не жалела его, чтобы больше никому и никогда даже в голову не пришло пожалеть Джейкоба Блэка! Он решил стать лучшим во всем, везде и всегда быть первым, доказать окружающим и себе самому, что он сам чего-то стоит, сам может многого добиться без этого унизительного снисхождения с их стороны. Джейкоб отдал всего себя для достижения поставленной цели и, черт возьми, он сделал это — стал лидером! Сокурсники не жалели его, нет! Они заглядывали ему в рот, всеми силами стараясь добиться его расположения, девушки в открытую флиртовали с ним, мечтая оказаться на свидании с капитаном успешной футбольной команды. Однако эти разукрашенные куклы никогда не интересовали Блэка, для него всегда существовала только ОНА — Белла! Та, которой Джейк мысленно посвящал все свои достижения и победы. Но оказалось, что ей все это не нужно, и сам он ее больше не интересует… <i>Сука! От этой мысли на глазах Джейкоба снова выступили злые слезы. Он поспешно выскочил из душного и шумного здания колледжа, подставляя горящее лихорадочным румянцем лицо легким порывам летнего ветерка. Когда очередной приступ удушья отпустил Джейка, он бесцельно побрел по территории учебного заведения, скользя взглядом по студентам, сидящим на лавочках или прямо на траве и жующих свой ланч. Внезапно Блэк увидел ИХ. Они сидели на бортике фонтанчика, тесно прижавшись друг к другу. Белла держала в руках гитару и неумело перебирала пальцами струны. Каллен, улыбаясь, нашептывал что-то ей на ушко и, кажется, целовал ее шею. А она смеялась. Бесстыдно и развязно. Но разве она имела на это право, после того, что сделала с ним? Разве ОНИ имели на это право?! Кровь мощным напором ударила Джейкобу в голову, затуманивая разум, ослепляя вспышкой безудержной ярости. Сейчас он чувствовал себя раненым зверем, загнанным в угол. Зверем, которому уже не спастись, но который перед смертью должен был хотя бы почувствовать вкус крови своих врагов. С этой зловещей мыслью Джейк решительно зашагал в сторону сладкой парочки, до ломоты сжав руки в кулаки.***
Уже полтора месяца Белла наслаждалась той любовью, которой заботливо окружил ее Эдвард. За это время он стал ей по-настоящему родным, близким и таким понятным. Даже просто быть рядом с ним, чувствовать на себе его взгляд уже было наивысшим счастьем и удовольствием. Белла не переставала удивляться тому, как могла жить без него раньше — теперь это казалось ей чем-то немыслимым. А еще Белла безгранично гордилась Эдвардом. Гордилась тем, как сильно он изменился, перестал враждебно смотреть на окружающих, словно каждую минуту ожидая от них подвоха. Каллен стал нормально общаться с сокурсниками, особенно с теми, кто тоже принимал участие в спектакле, принесшим в этом году их колледжу первое место. За последнюю неделю Эдвард даже умудрился во время общего разговора отпустить несколько весьма удачных шуток, чем приятно удивил и порадовал Беллу. Она учила его доверять людям, учила быть счастливым и не бояться своего счастья. Взамен же Белла потребовала, чтобы Каллен дал ей несколько уроков игры на гитаре, и вот уже три дня она нещадно мучила его любимый инструмент. — У меня не получается, — обреченно вздохнула Белла, нервно ерзая на бортике небольшого фонтана, расположенного на территории колледжа. — Я точно делаю все правильно? — Ты всегда все делаешь просто замечательно, — шепотом заверил Эдвард и обхватил губами мочку ее уха. — Перестань, мне щекотно! — засмеялась Белла, тем не менее прижимаясь к нему плотнее. — Потерпи еще хотя бы три часа. — А что будет через три часа? — лукаво поинтересовался Каллен, прокладывая влажную дорожку поцелуев вдоль ее шеи. — Кончатся последние две лекции, а вместе с ними и учебный год. Впереди у нас будет целое лето! — Звучит, конечно, заманчиво, но я бы сказал, что впереди у нас целая жизнь. — Да, вот бы еще поскорее закончить колледж, получить дипломы… — мечтательно протянула Белла. — Даже не верится, что еще один год, и больше не будет никаких лекций, экзаменов, лабораторных. — А еще не будет ЕГО, — поморщился Эдвард, кивнув в сторону приближавшегося к ним Джейка. Прожигающие насквозь взгляды Блэка поначалу забавляли Каллена, но постепенно начали раздражать, заставляя его каждый раз скрежетать зубами от бессильной злобы. Но даже это не мешало Эдварду наслаждаться чистым вкусом и пьянящим ароматом счастья, подаренного ему Беллой. Ради нее он готов был терпеть кого-угодно, даже этого самовлюбленного кретина. — Просто не обращай на него внимания, — предостерегающе прошептала Белла, откладывая в сторону гитару. — Не уверен, что мне это под силу, — честно признался Эдвард, чувствуя, как внутри него начинает нарастать глухое недовольство, грозящее перерасти в приступ гнева. — Никогда не думал, Белла, что ты опустишься до такого, — презрительно скривился Джейкоб, подойдя к ним. — Сидишь тут и обжимаешься с ЭТИМ у всех на виду, словно уличная девка! — Джейк перестань, — устало прикрыв глаза, вздохнула Белла. — Заткни свою пасть, щенок! — вскакивая с места, угрожающе процедил Эдвард. — Ты думаешь, я тебя боюсь, жалкий музыкантишка? — усмехнулся Блэк, резко наклоняясь и хватая гитару. — Положи на место! — крикнул Каллен, наступая на Джейка. — Красивая гитарка, да? — хищно улыбнулся Джейкоб. — Я сказал, убери от нее свои грязные лапы! — почти прорычал Эдвард. — Да на, подавись! — Блэк размахнулся и что было силы ударил гитарой о бетонный бортик фонтана. Струны жалобно взвизгнули, и хрупкое дерево с сухим треском разлетелось в щепки. Этот звук электрическим разрядом прошелся сквозь Эдварда, оголяя нервы, затмевая разум, позволяя животной ярости полностью завладеть им. — Я убью тебя, тварь! В два прыжка Каллен приблизился к Блэку и выкинул вперед руку, сжатую в кулак, рассекая левую бровь парня, по лицу которого тут же заструились кровавые дорожки. Джейкоб, взвыв от боли и ярости, попытался ударить Эдварда в ответ, но его кулак лишь вскользь задел плечо Каллена, успевшего вовремя увернуться и тут же нанести Джейку еще один мощный удар в челюсть. Наклонившись вперед, Джейкоб с диким воплем ринулся на Эдварда, сбивая его с ног. Однако при падении тот ловко подмял Блэка под себя и продолжил обрушивать на него один за другим сокрушительные удары. Эдвард уже успел забыть, каково это — разбивать свои кулаки в кровь, когда под ними хрустят человеческие кости. Но сейчас он упивался этим чувством полного превосходства над противником, которое заставляло его кровь, разбавленную адреналином, вскипать в жилах. Каллен превратился в сгусток необузданной ярости, разрушительные последствия которой было трудно предотвратить даже ему самому. Эдвард не замечал Беллы, умоляющей его остановиться, не замечал собравшейся вокруг них толпы любопытных. Он очнулся лишь тогда, когда кто-то крепко схватил его с двух сторон и оттащил от валявшегося в пыли Блэка, которому тут же помогли подняться два парня из футбольной команды. — Если ты еще хоть раз подойдешь ко мне или Белле ближе, чем на сто метров, то я уже не позволю кому-то остановить меня, как сейчас, — тяжело дыша, процедил Каллен. — Я убью тебя, и это не пустые угрозы. — Да пошел ты, — едва слышно пробормотал Джейкоб, кривясь и постанывая от боли. Все те же парни поспешили увести пошатывающегося Блэка. Толпа зевак тоже постепенно расходилась, бурно обсуждая случившееся. Эдвард обессилено опустился на землю, закрыв лицо руками. Он вдруг почувствовал себя совершенно раздавленным, опустошенным, словно из него высосали часть души. Джейкоб только что лишил Каллена самого ценного, что было у него все эти годы, того, чем он дорожил едва ли не больше, чем собственной жизнью. Но и сам Эдвард перешагнул сейчас ту черту, которую когда-то поклялся себе больше никогда не переступать. Потому что там, за этой чертой, уже не было Эдварда Каллена — было только дикое животное, созданное по глупости им же самим. Белла, все еще не до конца оправившись от потрясения, осторожно опустилась рядом с Эдвардом. — На какое-то мгновение мне показалось, что ты убьешь его, — дрожащим голосом прошептала она. — Я вполне мог бы это сделать, — прохрипел он, убирая от лица разбитые в кровь руки. — А хуже всего то, что мне действительно хотелось убить Блэка. — Но ведь это же просто гитара! — воскликнула Белла, заглядывая Каллену в глаза. — Нет, не просто гитара, — горько усмехнулся Эдвард, поглядывая с тоской на жалкие обломки инструмента. — Это была мамина гитара — единственная память о ней, не считая выцветших фотографий и дамских побрякушек. Именно на этой гитаре она учила меня играть, сидя вечерами на веранде… Сначала я делал это нехотя, просто наслаждаясь теплом ее рук и мягким голосом, объясняющим мне, что к чему. Но постепенно я вошел во вкус и уже сам стремился как можно быстрее разучить все аккорды… После смерти родителей я не расставался с гитарой ни на день. А теперь от нее осталась лишь груда щепок… — Каллен судорожно вздохнул и закрыл глаза. — Ох, Эдвард, прости, я не знала, — виновато прошептала Белла, осторожно притягивая парня к себе. — То, что сделал Джейкоб, ужасно. Гитару уже не вернуть, и это больно. Я понимаю. Но ведь самая главная память о твоей маме навсегда останется с тобой. Она здесь и здесь. — Белла по очереди коснулась ладонью груди и головы Каллена. — И этого у тебя никому не отнять. — Да, ты права, — немного помолчав, согласился Эдвард и поцеловал Беллу в висок. — Ты очень мудрый человек. А еще очень добрый. Не меняйся, прошу тебя. — Хорошо, не буду, — с легкостью пообещала Белла. — Что еще я могу для тебя сделать? — мягко спросила она, запуская пальцы в спутанные локоны Каллена, перепачканные дорожной пылью. — Просто будь со мной, — улыбнулся Эдвард. — Об этом можешь и не просить! — улыбнулась она в ответ. — Тогда садись за руль Mazeratty, и поехали домой. — Эдвард поднялся на ноги и потянул за собой Беллу, в очередной раз мысленно благодаря Бога за то, что этот ангел появился в его жизни. — С удовольствием! Всегда мечтала оседлать итальянского жеребца! — игриво подмигнул «ангелок» и нежно поцеловал его в колючий подбородок.