The Last Break

Я смотрел — и не верил. Боялся поверить, что добился, наконец, самого главного.

Помощь пришла стремительно быстро. Было даже приятно видеть, как падают мёртвые тела разведки под градом пуль сверху. Выстрелы заглушил сам транспорт, снизившись почти до самой земли, но не опускаясь на поле, ибо сесть абсолютно некуда. Винт поднимал пыль и холодный воздух; часть залетала в укрытие. — Вылезай, красавец! — затрещала рация. — Мы тут жить не остаёмся! Оперативник, стянул ненужную теперь балаклаву, глянул на брата, но тот уже исчез, оставив после себя красную дымку. Значит, с ним всё в порядке. Пригнувшись, солдат вылез из временного укрытия и трусцой кинулся к машине, не забывая оглядываться. Наконец, он подпрыгнул, уцепился за борт и подтянулся на руках; тотчас его схватили за плечи, стараясь помочь. Вертушка качнулась, затем стремительно начала набирать высоту. Прощай, Фэйрпорт. Чтоб от тебя камня на камне не оставили, Фэйрпорт. — Наконец-то! — Джин кинулась солдату на шею, крепко обнимая и утыкаясь лицом в могучую грудь. — Господи, ты здесь, с нами! А почему ты в форме клона? И… что у тебя с ногой? — Снайпер задел, — отмахнулся Оперативник; он не ответил на объятья девушки, хотя впервые за долгое время почувствовал себя в настоящей безопасности. — Пустяки. — Ага, «пустяки», — подали голос со штурвала. — Значит, правду о тебе говорят в штабе. Ты, мужик, походу железный. Лейтенант Маркус Редфорд повернул голову; они встретились глазами. Бывший сержант, участник известных событий, связанных с Саркофагом, был с Оперативником примерно одного возраста, но выглядел не столь внушительно. Проницательные серые глаза испытующе впились в фигуру Пойнтмена, как будто в живую легенду. Я его знаю. Мы очень мило побеседовали, пока он гулял по тайникам «Армахема». Он такой же выносливый, наглый и упёртый, как и ты. — А про меня говорят в штабе? — только и спросил Оперативник. — Ещё как. Тебя там очень ждут на подробный разговор: что, где и как. А пока можешь просвятить, что за херня тут у вас творилась. — Кстати, — понизила голос Сун-Квон, привлекая внимание. — Что с ребёнком Альмы? Ты… — Они умерли, — не в меру жёстко отрезал солдат. — Обе. И больше не вернутся. Ты ведь так хотела, чтобы это случилось, не правда ли? Ты ли это говоришь, братец?! Повисла неловкая пауза. Шокированная Джин отстранилась, блестя влажными глазами. Впервые в жизни, после всего, что они пережили, любимый мужчина обратился к ней подобным образом. — Я хотела, чтобы это просто закончилось, вот и всё, — еле слышно ответила она, опустившись на сидение в пассажирском отсеке. — Нет, извини меня, ты хотела другого, — закусил удила Оперативник. — Когда ты сажала меня в шаттл, ты сказала немедленно уничтожить то, что родится у Альмы. У неё появился самый обыкновенный младенец. Такой, какими были все мы когда-то. Девочка. Правда, теперь это уже неважно. В следующий раз рекомендую следить за своими словами. Джин всхлипнула, закрыла лицо руками — и тут он почувствовал странную смесь из облегчения, вины и жгучего желания продолжать в том же духе. Растерявшись от нахлынувших эмоций, Пойнтмен сел напротив, не зная, как теперь загладить эту мимолётную вспышку собственной несдержанности. Это было что-то новое, чего раньше не возникало, что-то, идущее из глубины подсознания… и кажущееся… в какой-то степени правильным. Не идея, подкинутая со стороны. А его собственное.  — Стой-стой, — донеслось от лейтенанта. — Альма? Ребёнок? Я явно отстал от жизни. Я слышал, что она мертва, и уже давно… Вздохнув и потерев пальцами переносицу, Оперативник принялся рассказывать всё, что можно было рассказать, не касаясь лишнего. Разумеется, о том, кем солдат являлся на самом деле, пришлось умолчать. Он старался излагать точно, кратко и побыстрее, не вдаваясь в детали, чтобы ненароком не начать переживать этот кошмар заново, но воспоминания всё равно всплыли перед глазами. Однако в ходе беседы выяснилось, что Редфорд в курсе многого, что касалось долгой истории «Армахема» и его проектов. Завязалась оживлённая беседа, вскрывшая кое-что, чего даже Оперативник не знал. Например, информация о многочисленных подземных комплексах корпорации и о входах туда. Говорил Маркус так же отрывисто и мрачно, из чего солдат сделал вывод, что им есть о чём ещё пообщаться в свободное время. Но не сейчас, когда у него есть важное дело. — Куда мы сейчас? — издалека начал Оперативник, перебираясь ближе к кабине пилота и облокачиваясь на кресло. — Домой, — просто ответил Редфорд. — Старина Роуди ждёт нас. — Беттерс?! Он жив?! — Да. Уцелел даже в такой передряге. — Приятно слышать… но, боюсь, туда мы слетаем чуть позже. Лейтенант чуть не подскочил с места, почувствовав у своего виска прохладное дуло «Страдера». Обстановка на борту мгновенно переменилась; Джин сдавленно вскрикнула, не зная, что ей делать и говорить. Потому что это было воистину странно. — Мужик, ты чё творишь? Мы же с тобой в одной команде! — Что происходит? Пожалуйста, убери оружие и объясни! — Объясню, — абсолютно спокойно кивнул Пойнтмен, но пистолет не убрал. — Мне нужно в Оберн. Позарез. И другого шанса у меня не будет. Поэтому бери курс туда. Сейчас. — Господи, зачем тебе в Оберн? — Это личное, — он обернулся, посмотрел девушке в глаза. — И касается только меня. После всего того, что я сделал для мира, я имею право разобраться со своими проблемами. Всё, что требуется от вас — притащить меня в грёбаный город. — Но там одни руины! — воскликнул лейтенант, не меняя направления. — Саркофаг взорван! Что ты там намереваешься делать? — Я уже сказал, — рука с оружием угрожающе дёрнулась. — Я не хочу причинять тебе вред. Правда. Поэтому поворачивай машину. — А начальству я что скажу? — не сдавался лейтенант; кажется, он совершенно не обращал внимания на ствол у своей головы. — Меня ж с дерьмом съедят и не подавятся! Тут он осёкся; радар запищал, регистрируя новые объекты в небе. Отвыкнув полагаться на технику, Оперативник кинулся к широким проёмам, высунулся чуть ли не на половину, глядя назад. Адский ветер шумел, дул в затылок, в спину, грозя снести даже его мощное тело прочь из машины. Острое зрение не подвело: на самом-самом горизонте он различил три чёрные точки — вражеские вертолёты, бросившиеся в погоню. Этого стоило ожидать в любом случае; пуская Восточная база разгромлена, но Пойнмен просто не верил в то, что клоны плюнули на резервы и не заныкали где-нибудь ещё техники. Рядом с чёрными точками возникли маленькие белые облачка. — Они выпустили ракеты! — гаркнули спереди. — Марш за пулемёт! Маркус Редфорд был выше званием, следовательно, имел полное право отдавать приказы. Но в данной ситуации это оказалось совершенно неважным, потому что обстановка тотчас переменилась. Важно было во что бы ты ни стало остаться в воздухе, и желательно живыми. Усевшись за небольших размеров шестиствольный миниган, Оперативник круто развернул его в сторону угрозы и начал ждать. Как только ракеты стали хоть немного различимы, он сосредоточился и выдал несколько коротких звучных очередей; сверхрефлексы, как всегда, не подводили. Снаряды взорвались чёрно-алыми вспышками, зависнувшими в пустоте. Их вертолёт качнуло, но не более. Сейчас же по обшивке часто и неприятно защёлкали пули; враги умудрились набрать скорость и подлететь ещё ближе. Внезапно Оперативник с изумлением понял, что их машина идёт на разворот. — Это безумие! — закричала Джин Сун-Квон. — Их же трое! — Я не собираюсь тащить хвост до базы! — заорал в ответ Редфорд, и солдат задним числом понял, что младший брат и здесь оказался прав: на такой риск, граничащий с наглостью и самоубийством, он и сам бы пошёл, не задумываясь. Он машинально ощупал пояс, наткнувшись на гранаты — и в голову пришла идея. Такая же безумная, как и то, что вытворял Маркус сейчас. — Джин, смени меня! — крикнул он, отдавая пулемёт в распоряжение девушки. Если её взяли в Ф.Е.А.Р., значит, она умеет стрелять, и умеет это делать хорошо. В противном случае всех их ждёт весьма болезненная и страшная смерть. Отгремело ещё несколько взрывов ракет, не достигших своей цели. Репликанты, видимо, растерялись от внезапного решения лейтенанта, так что на мгновение прекратили огонь… и это мгновение их погубило — Редфорд времени не терял. Чужое стекло превратилось в крошево; один вертолёт принялся по большой спирали падать вниз. Два последних, будто сговорившись, разделились, намереваясь пойти в обход. Сдёрнув чеку с гранаты, Оперативник как можно быстрее высунулся наружу и, размахнувшись, кинул снаряд, целясь в открытый отсек. Метнувшись в другую сторону, он повторил всё то же самое со второй. Действие заняло какие-то секунды, доли их… И, разумеется, в эти секунды он снова рисковал, как привык делать это постоянно… В один он попал: тот вспыхнул, как бенгальский огонь, обдав разлетевшимися частями, а вот у второго… у второго внезапно встал винт. То есть, просто перестал крутиться, резко, даже без всякого замедления. И, следовательно, ведомая земным притяжением, огромная машина вместе с паникующими и охреневшими репликантами на борту, ухнула вниз. Техника очень не любит телекинез. Очень. На какое-то время они просто зависли в воздухе. Вся стычка заняла от силы две минуты, и никто не думал, что всё завершится так быстро. Джин отошла от пулемёта, села на место, глубоко дыша; Редфорд чертыхнулся за штурвалом, повернулся к Оперативнику. В его глазах читались сразу и настойчивый вопрос, и обвинение в только что произошедшей «баталии». — Они нас в покое не оставят, — сказал Оперативник, словно ничего толком и не произошло; бои были рутиной, а значит не стоили рефлексии, если всё закончилось благополучно. — Вернее, меня. Теперь понимаете, почему мне нужно в те чёртовы руины? — Ты считаешь, «Армахем» только ради тебя способен в открытую пойти на конфликт с нами? — спросила Сун-Квон. — Со всем нашим подразделением? — Запросто. Более того, у них… — «есть много оснований это сделать», чуть было не сказал солдат, но вовремя прикусил язык, не сболтнув лишнего. — …есть к этому и возможности, и желание. Лучше подставить под удар одного меня, чем всю нашу организацию. — Хм, играешь в благородство? — подал голос Редфорд, всё ещё не трогая машину с места. — Вообще-то тебе стоило сказать об этом сразу, по-нормальному, а не тыкать в меня грёбаным стволом. Если дело обстоит так, то мы сможем тебе помочь. Мы своих не бросаем. — Я ценю это, — серьёзно кивнул Оперативник, затем подошёл, взял Маркуса за плечо и заглянул в глаза. — Но Ф.Е.А.Р. тут ни при чём. Совершенно. Я прошу вас, лейтенант, доставить меня на то место, где я смогу покончить с этим раз и навсегда. Если бы мне нужна была помощь, я бы попросил об этом сам. Лучше сдохну я один, чем подставлю под удар оставшихся ребят. Вспомните, лейтенант… Янковски, Холидей… неужели вы хотите новых жертв, связанных с моим именем? Неужели не можете дать мне шанс на соло-миссию? Лейтенант долго и молча смотрел Оперативнику в ответ. На каменном лице его не читалось практически ни единой ясной эмоции, однако становилось понятно, что в голове идёт мыслительный процесс — взвешивание информации, колебание, сомнение… Потом, грубо сплюнув куда-то на пол, он взялся за штурвал крепче и повернул машину. Через час внизу показался Оберн.