The Last Break

…страшно.

Спуск занял каких-то тридцать секунд. Лестница привела в очередную бетонную комнату с высоким потолком. Перед солдатом оказалась огромная площадка с маленьким пультом управления на железных ограждениях. Без всяких колебаний Оперативник подошёл к нему и ввёл команду начинать ехать вниз. Панель не была заблокировано, что радовало. Значит, никто его здесь не ждёт. Он уже катался на таких огромных своеобразных лифтах раньше, но в этом случае он не знал, насколько глубоко окажутся вырыты секретные подземные ходы. Пока площадка с типичным механическим звуком улиткой ползла в недра земли, Пойнтмен снова вытащил карту. Судя по ней, западные коридоры находились в паре километрах отсюда; там они разветвлялись гуще всего. Что ж, подходящее место для пряток. Но трудность заключалась в том, что к ним остался целым лишь один проход, если верить Феттелу, а он, скорее всего, и будет забит клонами ряда в три. А иных способов проникнуть к верхушке «Армахема» нет, потому что это грёбаное подземелье. Блестяще. Поняв, что именно ему предстоит сделать (а точнее — очередную адскую соло-диверсию), Оперативник полез осматривать свой арсенал. Пока они летели сюда, солдат нарыл в кабине вертолёта невесть что там забывшего «Голиафа», но взять его при всём желании не смог: слишком тяжелая пушка. Зато под завязку напихал обойм под «Страдер». За спиной болталась верная винтовка G3A3, а гранат не было. Никаких. Мда, мрачно подумалось Оперативнику. С таким набором по променаду рассекать, а не на штурм соваться. И о чём он только думал? Впрочем, дополнительное оружие всегда можно взять с боя… Тем временем лифт всё-таки дополз и остановился. Сойдя с него, Оперативник посмотрел вперёд… и тоже обмер буквально на ходу, смотря вперёд. А впереди тянулся бесконечный коридор. Сбоку на него выходили разные двери, но сам он был прямым и длинным, как палка. У пола светились встроенные в стены лампочки, которые иногда истерично мигали; некоторые не горели вовсе, оставляя участки в кромешной тьме. В самом его конце еле-еле виднелась ещё одна стена — скорее всего, развилка. Оперативник на секунду прикрыл глаза, сделал глубокий вдох-выдох. Всё его существо тихо, но упорно бунтовало против того, чтобы идти туда. Это была проклятая слабость. Это был настоящий страх, почти переросший в фобию. Слишком многое происходило с ним в коридорах раньше, и этого не забыть даже за месяцы. Соберись. Это короткое слово из ниоткуда, сказанное хриплым голосом брата, вывело из транса. Очнувшись, солдат медленно двинулся вглубь, скинув винтовку с плеча и машинально вцепившись в неё до белых костяшек. Тело ожило — а вот мозг продолжал ждать паранормального треска из приёмника, провалов в чужие, но такие реальные галлюцинации, капанья свежей крови или потусторонних тварей с пустыми глазницами… Поговори со мной. Мысль оказалась скользкой, как мокрое мыло: не успел Оперативник проконтролировать её, как она выскочила в открытую для контакта часть сознания. Увидев её, с оттенком искреннего иррационального страха, Феттел усмехнулся в своей обычной манере, но по другой причине: когда-то телепат только этим и занимался. Как же быстро всё возвращается на места. — Эти ходы были построены очень давно, — начал он, заполняя пустоту. — Ещё до её рождения. Некоторые из них тянутся далеко за пределы Оберна, возможно даже, что и на Стилл-Айленд, к телестезическому усилителю. Есть даже гигантские тоннели, по которым катаются не менее гигантские поезда. По ним переправляли особо ценные грузы и человеческие ресурсы. До сих пор существует подземная лаборатория клонов. Именно там мы так мило побеседовали с Сержантом… то есть, с лейтенантом Редфордом. Раньше он был законсервирован, но теперь улучшился и снова заработал. — Он где-то поблизости? — серьёзно поинтересовался Оперативник, идя всё дальше и дальше; голос Феттела успокаивал, тем более что говорил он об интересных вещах. — Нет. К счастью, нет. Не здесь. Иначе бы… Договорить не удалось; сбоку с тонким звоном треснула лампочка, обдав штанину Оперативника осколками. Тот вздрогнул, мигом насторожился. Феттел замолчал и нахмурился. Пожалуй, ему это сказало даже больше, чем старшему брату. Просто иди вперёд. Оперативник последовал совету, ускорив шаг. Сзади послышался звон стекла: лопнули ещё две лампы, лишив света ещё часть коридора. В темноте зашептались, тихо завыли и задышали в спину. Захотелось обернуться и выдать очередь в незваных гостей. Захотелось заткнуть уши. Воспоминания вспыхнули в голове с новой силой, делаясь ярче и чётче. Оперативник старался контролировать дыхание и сердцебиение, но получалось плохо. Он ждал опасности откуда угодно. Только не снизу. Что-то сцапало за ногу и дёрнуло со всей силы. Солдат провалился настолько внезапно, что даже не закричал. В и так простреленную конечность впились жёстко, больно, но рефлексы, как всегда, не подвели: схватив пистолет, Оперативник принялся стрелять в чёрную дыру, куда и провалился. На мгновение оттуда показалась изуродованная морда и дьявольски завыла. Именно в неё и угодила очередная пуля. Ногу отпустили; Пойнмен упал назад, отползая на безопасное расстояние. Чёрная дыра замолчала и затянулась, исчезнув без следа. — Твою мать, что это за херня?! — прорезался у Оперативника голос; он осмотрел многостродальную конечность. Там темнели от крови новые раны, к счастью, неглубокие. — Они ещё живы здесь, — задумчиво изрёк Феттел. — Остатки ненависти, клочки мрачных воспоминаний… они не могли найти лучшего приюта. Просто будь немного внимательнее, брат. «Уж спасибо за совет», — мрачно ответил Пойнтмен про себя, вставая и продолжая путь. Сердце и не думало успокаиваться; наоборот, забилось ещё сильнее, отдаваясь между висков. Начало немного подташнивать, а перед глазами всё будто подёрнулось пеленой. Страх принял иную форму: он тягуче растянулся, перестал быть пронзительным лезвием ножа, но верёвкой продолжал обматывать всю его сущность, делая крупные витки… Приёмник опасно затрещал. Далёкая стена дрогнула и будто взорвалась. Из проёма медленно выплыли знакомые безногие тени с одними белками вместо глаз и полетели навстречу, протягивая когтистые лапы. Шумно задышав через нос, Оперативник быстро сменил оружие на винтовку и стрельнул по духам. Он знал, что они опасны, но если держать их на расстоянии — вполне лёгкие противники. Те, в свою очередь, поймали пули и один за другим растворились синей дымкой. — Я же только спустился, — тихо и недовольно проворчал Оперативник. — Скажи, я на них так всегда буду действовать? — Покуда живой, — оскалился младший брат, затем указал вперёд. — Впрочем, это легко исправить. Оттуда уже еле слышно доносились голоса репликантов. Видимо, паранормальные явления тоже их побеспокоили. Пришлось взять себя в руки и бесшумно ускориться; в считанные минуты Оперативник достиг развилки. На мгновение выглянув за угол, он понял, что здесь патрулировал целый отряд, иначе говоря — штук пять репликантов, направляющихся непосредственно к нему, выяснять, откуда шум. Сейчас бы туда гранату… скрипнув зубами с досады на собственную беспечность. Зато даже в этой ситуации был плюс: страх исчез, потому что безмолвная атмосфера разбилась и уже не восстановится. — Проверить. Голоса были уже совсем рядом, и в мозгу уже проскочил вариант действия. Как только один из клонов завернул за угол, Оперативник схватил его, прижал спиной к себе и моментом перерезал глотку. Эффект неожиданности всегда был на его стороне, оставался и теперь. Затем, пользуясь телом, как щитом, он вышел в ответвление. Труп толкнуло от пуль; выстрелы разорвали тишину подобно атомной бомбе, отражаясь от стен. Быстро вытянув руку через чужое плечо, он четыре раза нажал на спуск; четыре тела рухнули и больше не шевелились. Разминка перед настоящей дракой. Дальше непременно будет хуже. Обшарив их все, Пойнмен раздобыл, наконец, страстно желаемые гранаты и «Бриггс» с полным запасом. Теперь можно и воевать. Припомнив план коридоров, Оперативник, не теряя времени, ломанулся вперёд. Начинались более сложные разветвления, сильно напомнившие Саркофаг; бетон сменился железом. Один коридор превратился в лабиринт, наполненный врагами, их голосами и топотом ног. Приходилось нырять в тёмные углы, прятаться за многочисленные ящики, запрыгивать в комнаты, лишь бы не сталкиваться с новыми отрядами, которые уже были в курсе его прибытия. В который раз он ощутил себя мышью в трубах, старающийся изо всех сил смыться от тех, кто хочет её сожрать. Иногда встречались одиночные репликанты, и он убивал их с поразительной скоростью и феноменальной тишиной. Оперативник как никогда понимал, что из-под земли выхода только два — на своих двоих… или в грёбаное никуда. Осознание столь близкой возможной смерти ввело его в состояние аффекта, и мозг начал соображать в три раза быстрее, автоматом координируя тело. Хотя, Оперативнику казалось, что он вообще не думает, а лишь действует по велению инстинкта. Внутри билось даже не мысль, а что-то приблизительно похожее на неё — выжить любой ценой. Я их чую. Я знаю, что они здесь. И они боятся. Что-то в голосе Феттела изменилось. Что-то очень важное. Но Оперативник не обратил на это ни малейшего внимания, продолжая самый трудный в его жизни путь на запад. В дверях он столкнулся с очередным репликантом и чуть не словил пулю в голову. Приклад со всего маху врезался по челюсти — и солдат рванул прочь из очередного помещения, перейдя уже на бег. Сзади и спереди слышались разговоры по рации и шум механических дверей. Он свернул влево, подорвал гранатой троих, добил очередью — и снова его ждали новые отряды. Воздух наполнился пулями; одна пробила бронежилет, врезалась в плечо, отбросив назад, за ящики. Быстрее… быстрее… — Да помоги же, сукин сын! — рявкнул Пойнмен, еле бросая последнюю осколочную в нагрянувшую толпу. Внезапно неведомая сила выбила засевший в плече кусок свинца и принялась заращивать ткани. Отлично. Феттел слышит. Но… кажется, с ним происходило что-то не то. Ты сможешь! Давай! Тебя создали ради этого! Репликанты осаждали живой лавиной; они были сзади и спереди, стояли за каждым углом, пёрли с наглостью танка и стреляли, не прекращая. Мобилизация ресурсов организма достигла пика, и, как понял Оперативник, не без чужого вмешательства: в него попадали, но пули сейчас же шли обратно, не в силах побороть регенерацию. Всё осталось позади, было бесцветным и незначительным. Здесь и сейчас вёлся бой до последнего литра крови. Он оглох от грохота снарядов, потерял чувство времени, но бился. Пальцы онемели, приклеенные к корпусу винтовки и еле сгибались от напряжения. Всё тело ныло и болело от попадаемых туда снарядов. Пару раз он падал, сбитый с ног ударной волной гранат. Один раз почти проворонил нож в спину. И, падая, он думал, что больше не сможет встать; впервые в жизни его хвалёная выносливость истощалась, таяла буквально на глазах. Ну же! Ещё немного!!! ОНИ ТЕБЯ НЕ СЛОМАЮТ!!! Яростный голос Феттела, перешедший все границы, давил на без того затуманенный мозг, разрывал его на части. Где-то совсем на краю сознания Оперативник чувствовал, что младший брат уже бесится, словно зверь на цепи, словно сам дьявол, когда у него отбирают законную добычу. Было ясно, как никогда, что каждая чужая смерть толкает телепата на новый уровень силы, в то время как старший брат истратил почти весь их запас. Каждое движение давалось всё труднее и труднее; слабость косила ноги, сердце тяжело бухало, гоняя остатки крови, голова раскалывалась от жара. Рефлексы начали подводить; когда Оперативник думал, что успеет уклониться от очередного удара, он получал по лицу, в грудь, по коленям — и опять падал, чтобы уже снизу пустить очередь. Мышцы горели пламенем; наконец, он, дрожащий, покрытый потом и кровью, буквально вывалился в самый последний коридор, ведущий к последнему разветвлению… Он облокотился рукой о стену, упёрся в неё лбом. Горячее, почти обжигающее оружие выпало из трясущихся рук. Его сейчас же начало рвать; вниз закапало пополам с кровью. А вдалеке снова было слышно наступление нового отряда. И тут Оперативник понял со всей ужасающей ясностью — он больше не может. Это был предел его возможностей. У всего бывает предел. Он — всего лишь человек. И против всех у него нет абсолютно ничего. НЕТ! Его оторвали от стены, развернули к себе лицом, встряхнули с невероятной силой. Подняв глаза, солдат увидел широко раскрытые глаза Феттела; зрачки в них пульсировали. Аура взметнулась адским пламенем, освещая красным светом на несколько метров вокруг. В этот момент из-за угла грузной поступью вышли два элитных фазовых командира. Все эти события уложились в доли одной секунды. Самой долгой секунды на свете. УБЕЙ ИХ! УБЕЙ ИХ ВСЕХ!!!