Я иду за своими вещами.
Написала она в воздухе, избегая всеми своими истощенными силами взгляда на любимого. Да, все еще любимого. Но ровно так же и ненавистного. — Это и твой дом, — поднимая забрало, маг устало провел ладонью по лицу. — Это же твой дом. Не уходи из него. Хочешь, я сам съеду? — молящим голосом прошептал Громовержец.Я переезжаю в Лиллиум-Регал. Оставайся в том доме, я не против.
Пересиливая себя, напуская жестокость, девушка сжала кулачок на своем животе. Шумно выдыхая, мужчина положил одну ладонь на свое бедро. Шагая кругами, как загнанный в угол зверь, он не находил в мыслях нужных слов. — Идем… Я открою дверь. Там не прибрано, я разбросал вещи, сам уже не помню что и куда, — устало заговорил маг. На плечо Хартфилии упала тяжелая капля от начинавшегося дождя. Люси слабо кивнула головой, но осталась стоять на своем месте. Не могла осилить первый шаг. Не смела снова «переступить» через мужчину. — Поторопимся. Не хватало, чтобы у тебя снова температура подскочила, — посмотрев на небо, почувствовав щекой каплю дождя, добавил Громовержец, первый поворачиваясь спиной к Заклинательнице. Незаметно для Бикслоу, блондинка с дрожью глубоко выдохнула, следуя за ним. За его широкой спиной. Она видела, как он опустил голову, смотря себе под ноги. Уже не оправдывался. «Боже, чувствую себя чудовищем… Даже элементарных слов не могу подобрать. Она же уедет!» — ругался на себя мужчина, медленным шагом возвращаясь к опустевшему, холодному дому. — «За каким хером я вообще бухал!» — обвинял себя Бикслоу. Ему казалось, что он находился в черном омуте, бездонном, тягучем. И сам себя топил, раз за разом погружаясь все глубже, когда все тяжелее всплыть обратно. — «Такое чувство, что она меня боится…» — косо посмотрев на поникшую блондинку, подметил волшебник. Но не мог понять, почему так. Он изменил ей, а не избил. — Я заварю чай, — открыв дверь, впуская Заклинательницу, Громовержец придерживал дверь открытой для нее. Как всегда делал раньше. Бикслоу видел, как она замялась подходить к нему. Оказалось, видеть, как страдает его девочка, чувствовать, что к нему не хотят даже просто подойти — больно. «Его здесь нет. Его нет. Его нет. Его нет», — как мантру, повторяла Заклинательница, стараясь взять себя в руки. Не смело шагнув в дом, Люси сама собой вдохнула родной запах дома поглубже. Древесина, апельсины, приправа разлитых — как оказалось, не так давно, — чернил. Добавился запах пыли, окна давно не открывали на проветривание. — «Все такое… близкое…» — прошептала осипшим голосом Хартфилия. Почувствовав за спиной Бикслоу, когда он закрыл дверь, блондинка широкими шагами, не поворачиваясь к магу, направилась в спальню. Громовержец опустил собственные ладони. Только желая обнять любимую как раньше, провести ладонями по ее плечам, как она почти убежала от него. «Я жалок…» — грустно усмехнулся маг. — Здравствуйте, Принцесса, — послышался из спальни голос Девы. — Очень рада вас снова видеть. Накажите? — монотонно говорила Дух.Прости, что дергаю по мелочам. Помоги, пожалуйста, собрать все мои вещи.
Приобняв себя одной рукой, унимая дрожь в теле, Люси коротко написала просьбу в воздухе. Ее глаза были влажными от сдерживаемых слез. — Конечно, что-то еще? — поинтересовалась девушка.Отнеси вещи к себе, на время, пожалуйста. Как только я устроюсь в Лиллиум-Регале — заберу их.
— Если не возражаете, я постираю грязные вещи. Подготовлю все для использования, — предложила Дух, быстро дочитав просьбу. Люси благодарно кивнула головой. Оставляя спальню Деве, точно зная, что она справится куда быстрее самой Заклинательницы, блондинка вышла в ванную. Перебирая грязное белье, она не желала и маленького следа оставить за собой. Она хотела, чтобы Бикслоу, куда бы он не посмотрел, не увидел ее былого присутствия. По привычке, даже не уследив за собой, Хартфилия закинула грязные вещи Громовержца в стиральную машинку. Девушка усмехнулась. Ее тело все еще помнит привычную заботу о бывшем женихе. Завязав пакеты, подписав, что там грязные вещи, Люси отнесла сумки к коридору. Куда собиралась оттаскивать все свои вещи. Ожидания Бикслоу не оправдались. Он надеялся, ждал, что когда любимая придет домой былое тепло вернется. Дом не будет казаться таким одиноким. Он ошибался. Они вместе делали его таковым своим настроением, своей любовью. Сейчас это просто доски. — Люси, я приготовил чай, — выйдя с кухни, Громовержец застал свою девочку в гостиной. Открыв кейс, она провела пальчиками по старой скрипке. Когда-то, она играла ему, когда в Люси просыпалась аристократка. — Хочешь сыграть? — осторожно спросил он. Заклинательница резко захлопнула кейс, отрицательно мотая головой. Даже если бы и хотела, она не стала бы играть при нем. Не теперь. Вернувшись из коридора на маленькую кухоньку, девушка заметила гору немытой посуды. Она усмехнулась. Бикслоу не меняется, все такой же лентяй по уборке за собой. Взяв горячую кружку с чаем, волшебница подошла к окошку. По крыше отбивали ритм капли ливня, а на небосводе, в оглушительной тишине, прогремел гром. — Я не вылезал из библиотеки все эти дни. Искал любой способ вытащить тебя из лабиринта. Я хотел вернуть тебя, — слова сами собой полились из Бикслоу, и он уже не мог остановится. — Ребята были в центральной библиотеке. Церберы все это время отвлекали, и все еще отвлекают внимание Совета на себя. Косячат как только могут, — стал рассказывать Громовержец, уставившись в свою чашку. Боясь посмотреть на Люси, которая только от его голоса роняла горячие слезы обиды. — Фрид… Он рассказал, что если в течении семи дней вы не выйдите, то врата снова откроются и мы сами сможем войти в лабиринт. Найти тебя. Поэтому я вернулся в Лиллиум-Регал. Еще на вокзале купил коньяк, самую большую бутылку, какая была, — Громовержец постепенно подходил к самому главному, сердце Люси замирало. Она хотела и не хотела этого слышать. Только не так. Только не таким голосом: полным отчаяния, мольбы о прощении, искренности. — Она пристала на улице, не отцеплялась даже в отеле. Я не помню как мы оказались в комнате. Но четко помню, как передо мной стояла ты. В своем идиотском бело-синем костюмчике, с бантом на боку. Даже пахло тобой! — сорвался на рык Громовержец. — Я знаю, она не колдовала, это все мой разум. Но я клянусь, я видел тебя! — разбив чашку о стену, оставив на обоях мокрое пятно и лужу на полу, мужчина резко встал со стула. Хартфилия вздрогнула от звука удара, сморгнула накопившиеся слезы так и не поворачиваясь. Не могла себя заставить. Она понимала чувства Бикслоу, осознала, как ему было плохо, как он старался, пусть и по своему. Алкоголь и мысли дали ему картинку миража. — Пожалуйста, не молчи… Я видел тебя, в моих руках была ты… — постепенно подходя к Заклинательнице, мужчина хрипел свои слова, уже давно, за монологом, снял надоевший капюшон и забрало. Он был открыт перед волшебницей. — Пожалуйста, посмотри на меня, — прошептал Бикслоу, остановившись так близко к блондинке, всего пара сантиметров и она окажется прижатой к его груди. Боязливо, внимательно наблюдая за реакцией, маг опустил ладони на бедра Хартфелии. Костяшки заметно торчали на ее исхудавшем теле. Люси чаще задышала опустив голову, взгляд на ладони Громовержца. Его руки обжигали, вызывали жаркие мурашки по телу, заставляли сердце стучать под горлом, звенеть в ушах. Крепче прижимая волшебницу к себе за талию, повелитель душ с дрожью, шумно выдохнул через нос. Наклоняясь к Заклинательнице, в молчании он коснулся губами ее виска. Ниже… Поцеловал щеку. За окном сверкнула молния и тут же раздался раскат грома. Зажмурив глаза до белых кругов, Люси стояла как неживая. Столько наслаждения и боли одновременно. Контраст эмоции, такой резкий перепад не мог ужиться в голове волшебницы. Она боролась сама с собой. Чувствовала мягкие, родные, любимые губы мужчины на своей шее, ощущала его крепкие, теплые объятия. Его твердую грудь собственной спиной. Она чувствовала его. Кажется, их сердцебиение было одинаковым. У двоих ритм сходит с ума. С новым раскатом грома Хартфилия, резко повернулась лицом к магу. Ее глаза, полные слез и боли, выражали обиду и желание, и любовь, и ненависть. Бикслоу как током ударило. Выплеснув остывший чай на грудь волшебника, в меньшей степени попав на лицо, Люси уже отстранилась направляясь из кухни. Когда Громовержец, выбив из ее рук пустую чашку, — разбил, — рывком притянул к себе. Крепко обнимая, не задумываясь, просто делая, делая хоть что-то, чтобы удержать любимую рядом поцеловал ее. Напористо, нагло, властно, выдыхая с глухим стоном свое удовольствие, он не ждал ответа Хартфилии. Надеялся на него, но не давал ей опомниться, оттолкнуть его. Упираясь ладонями в грудь мужчины Люси старалась отстраниться. Прекратить это безумие. Не дать себе простить его! Удерживая девушку одной рукой, открытой ладонью он прижал ее руку плотнее к своему сердцу, не прекращая поцелуй. Девушка чувствовала как он дрожал, как сдерживался, не переходил черту ради ее. Нет. Ради их двоих! Бикслоу усердно старался дать им еще один шанс, всего один, большего не надо. В поцелуе он просил, умолял, обещал, что больше не облажается. — Принцесса, — позвала Дева, появившись в проходе. Всего одно слово, один голос, Громовержец замер, отвлекся. А Люси, упрямо оттолкнула его. Захлебываясь слезами девушка выбежала из кухни за спину к Деве и на улицу. Скорее из дома, от этого жара. На какое-то мгновение, Заклинательница была уверена, маг заметил это, она ответила ему. Не удержалась от соблазна, она поддалась на провокацию. «Слабачка!» — закричала сама на себя блондинка, стоя под холодным ливнем. — Люси, стой! — крикнул Бикслоу. — Пожалуйста, остановитесь, — загораживая проход, спокойно ответила Дух. — Я собрала все вещи Принцессы. А так же отсчитала по блокноту вклад Принцессы в денежной шкатулке. — Что? Зачем? Она никуда не уедет! — рыкнул злобно Громовержец, чувствуя, как Хартфилия убегает от дома под проливным дождем. — Ну вот зачем ты появилась… — швыряя стул в стену, яростно зашептал маг. — Наберитесь терпения, — поклонившись мужчине, Дева исчезла в золотых искрах. — Еще чуть-чуть… Совсем чуть-чуть, — осев на пол, психуя, избивая воздух от досады, импульсивно шептал маг. Обращая все свои мысли в благодарность к Деве, обняв свои локти Хартфилия широкими шагами, прямо по лужам, возвращалась в гильдию. Ее губы все еще горели от поцелуя. Забытое, приятное чувство пульсации. Вжимая голову в плечи, не обращая внимания на прохожих под зонтами, Люси чуть подрагивала от холода. Заплутав в собственных мыслях, ощущениях, чувствах, девушка не обратила внимание, не слышала гул голосов волшебников и треск электричества. — Муха! — выкрикнул Эригор. Девушка только и успела поднять взгляд в момент, когда в нее уже попала воздушная стрела мага ветра. На мгновение она забыла обо всем. Первое осознание пришло молниеносно — она умрет? Находясь в невесомости, наблюдала за тем, как слишком быстро от нее отдаляются волшебники, продолжая стоять на месте. Но не чувствуя боли волшебница видела как вокруг Орги собралось электричество, как молния с треском ударила в растерянного мага, от руки которого в ее сторону летела молния. Доли секунды. Нестерпимая боль на спине и вокруг нее все пространство, как за невидимой стеной, искрится разрядами электричества. — Ты последние мозги просрал?! — заорал Лейтис. — А если бы ее разорвало как ту трубу?! — За идиота меня не держи! Божок сказал что он барьеры делает. На это и рассчитывал! — орал в ответ шокированный Эригор. Когда рядом с Люси, прокатившись немного на коленях, упал обеспокоенный Тотомару. — Посмотри меня! Ты меня слышишь? Люси! — держа личико блондинки в ладонях, девушка слышала его как из-под воды, в ушах сильно звенело. Заглядывая в карие глаза Заклинательницы, маг огня вспотел. Подруга сильно приложилась спиной и головой о стену дома. Лишь чудом в нее не попала молния. «Что произошло…?» — с хрипом спросила волшебница, стараясь сконцентрировать зрение на напарнике. — Держись за меня! — стараясь докричаться до Хартфилии, Тотомару уверенно поднял ее на руки, бережно прижимая к себе. — Шишка будет… — добежав наконец-то до напарников, Добенгал на ходу стал осматривать подругу. — Не отключайся, — серьезным голосом добавил волшебник. — Опусти руки и стой смирно! — указывая пальцем на Оргу, прорычал взволнованный Лейтис. Никто из Хвоста Феи не успел среагировать быстрее, чем это сделали выжившие в лабиринте. Их реакция превосходила в несколько раз, как и слаженность действий. — Да я вообще ничего! — прорычал недовольно Нанагир, в которого вновь ударила молния. — Да сколько можно?! — закричал он в небо, получив еще один разряд. Магу не было больно, но уже надоело стоять громоотводом на улице под проливным дождем. — Неси ее сюда, — отозвалась Мира, вбегая первой в гильдию. С виду казалось, что Хартфилия ничего не весит, на столько аккуратно и не напрягаясь ее нес Тотомару. Войдя в гильдию вслед за друзьями, Эригор выглядел взволнованным и, кажется, виноватым. Он понадеялся на чертово чудо и оно случилось. У него получилось не травмировать Заклинательницу, оттолкнуть ее, оградить барьером от мощного потока молнии. Руки мага дрожали от пережитого шока. — Люси, посмотри на меня, — щелкая пальцами, привлекая внимание блондинки, громко и четко говорил Добенгал, когда маг огня положил волшебницу на кушетку в лазарете. «Что произошло? Вижу я твою рожу», — жмуря глаза от головокружения, стараясь прийти в себя, задала вновь вопрос блондинка. — Ты хоть иногда смотришь куда идешь, идиотина тупая?! — взревел Эригор. «Не ори на меня! Поумнее тебя буду, пенька на тупом угле!» — в тон другу ответила Люси. — Она однозначно в норме, — как-то даже равнодушно добавил Добенгал оседая на пол. — Сесть можешь? — придерживая подругу за локоть, давая той опору, маг огня протянул ей руку помощи. — Здоровяк в гильдии молнию словил. Пришлось выйти из здания, иначе бы все к чертовой матери спалил. Уже с час тусуется под дождем, — сложив руки на груди, коротко и по делу рассказал Эригор. «Это типа побочное действие его силы?» — опуская ноги на пол, тяжело выдохнула блондинка. Постепенно к ней возвращался полноценный слух, но голова гудела. — Ты не хило приложилась о стенку, — нежно прощупывая затылок девушки, проговорил задумчиво Тотомару. Прикусив губу, парень, ущипнув штаны, подтянув их выше, уверенно сел за спиной Заклинательницы. Потерев ладони между собой, согрев их, вызывая легкую ауру жара от ладоней, волшебник решил попробовать себя. — Есть повод испробовать пламенный цветок, — прошептал маг, не касаясь кожи блондинки, прикладывая ладони к ее голове. Закрыв глаза, всей душой желая излечить Люси, Тотомару мог поклясться, что чувствует все ее тело. Ее кровоточащую душу. Он чувствовал связи ее нервных клеток, отек тканей. И интуитивно знал, как ей помочь. — Синяк на лице… Он исчезает, — подняв взгляд на девушку, широко заулыбался Добенгал. Приложив пальчики к своему лицу, Люси сама почувствовала как отек с лица пропадает. Она смогла открыть оба глаза. Она чувствовала легкое, безумно-приятное покалывание. Жар Тотомару распространялся по всему ее телу даря спокойствие. Все проблемы, нервы, тревоги сами собой отошли куда-то далеко. Уютное чувство. Так и хотелось закрыть глаза, пригреться и уснуть. Отдохнуть душой, а не телом. Тотомару дарил ей без остатка чувство защищенности и умиротворения. Хартфилия сама не заметила, как стала улыбаться. Трогательно, нежно, по-светлому счастливо. Приложив ладони к коже ее спины, Тотомару легонько, незаметно для напарников, поглаживал Люси большими пальцами. Он хмурился, теперь понимая, как сильно блондинка переживает, чувствовал тоже, что и она. Ему хотелось кричать от этой боли! Тотомару хотелось забрать всю боль себе, ничего не оставить волшебнице. Он исцелял ее тело и душу одновременно, делая счастливой рядом с собой. — Неплохо, — наблюдая за всем со стороны, тихо проговорил Эригор, не мучаясь терзанием совести за то, что выстрелил в Люси. «Уже ничего не болит», — тихонько прошептала девушка, только для Тотомару. — «Даже у Полюшки не получилось бы сделать лучше. Спасибо большое», — мягко, в благодарность, положив ладонь на колено друга, блондинка повернулась к нему лицом. — «Ты исцелил меня», — широко улыбаясь, Заклинательница показывала ему свое личико, на котором проступил здоровый румянец, а бледнота исчезла. «Как бы я хотел забрать твою боль…» — тихо признался волшебник, с досадой посмотрев в глаза подруги.