Резко открыв глаза, я сразу сощурился от яркого солнечного света. Когда же зеницы немного пообвыкли, смог разглядеть над головой ясное голубое небо с редкими пушистыми облаками, неспешно плывущими по небосклону. Слух уловил заливистое пение птиц и шум крон деревьев, а нюх — запах свежей зелени и цветов. С трудом приняв сидячее положение на жёсткой земле, я как-то отрешённо уставился на окружающий лиственный лес. Краем сознания было отмечено, что от него не ощущалось опасности, только умиротворение.
Что только что произошло? И что вообще было ранее? Из-за абсурдности привидевшегося единственным разумным вариантом было бы считать всё сном. Сами подумайте: какое-то странное беспросветное измерение, тактильные галлюцинации, неправильное чувство ущербности перед какой-то великой силой, а после, как видите, — пробуждение. Но пусть эти доводы были внушительны, а главное — логичны, внутреннее чутьё было против подобного подхода, в результате производя конфликт разума и инстинкта. Это заводило в тупик.
Посидев и подумав ещё с десяток минут, но так и не придя к какому-либо заключению, я отложил разбирательство, решив потратить время на более важные в данный момент вещи, первое — решения вопроса моего местонахождения.
Где я? Судя по всему, в совершенно ином месте по сравнению с предыдущим — в неизвестной, но дружелюбной на вид чаще, и… И это всё, что я могу сказать. Ни что растёт и живёт в этой местности, есть ли рядом разумные и их поселения мне неизвестно. Ладно, в какой-то мере даже знание столь малой информации неплохо.
Я перешёл к следующему интересующему пункту — перевёл изучающий взгляд теперь на себя. Странно, но почему-то моя память отказывалась выдавать информацию по моей внешности. Хотя, стоит заметить, гораздо больше неизвестного облика меня взволновало внезапное осознание того, что я не мог ничего припомнить из своего прошлого (амнезия?). Да даже элементарного — имени своего не мог узнать, не говоря уже о других подробностях! Таких, как устройство окружающего мира и прочее, ведь теперь точно присутствует вероятность, что я раньше здесь (ну, не в лесу, конечно) жил. Жил, а потом по какой-то неясной причине потерял об этом память… Да, с таким чистым листом вместо неё казалось просто удивительным то, что у меня сохранился здравый рассудок да знание базовых вещей.
Попеняв на судьбу и не имея больше других альтернатив, я всё-таки вернулся к прерванному осмотру. На мне была пыльная, с золотой каймой одежда из плотной ткани черного цвета. Я бы назвал её вариацией плаща, но вот только от уровня чуть ниже мечевидного отростка на груди она имела шов, не позволяющий той распахиваться и сниматься каким-либо другим образом, нежели через голову.
Ещё немного безрезультатно подёргав псевдо-плащ на возможность снятия не через «верх», а более комфортным путём, я заметил висящее на шее ожерелье с круглым голубым камнем. Заинтересовавшись, задумчиво повертел его в руках, но вскоре оставил, ибо не нашёл в нём ничего занимательного. Единственное, в голове возникла мысль, что это украшение можно продать за приличные деньги. Только одна цепочка из непонятного, но, по виду, благородного металла смотрелась дорого. Не говоря уже о драгоценном голубом камне, который должен стоить, наверно, очень и очень неплохую сумму. Впрочем, вернёмся.
Через плечо была перекинута мятая и когда-то белая тога. Её непрактичный истинный цвет в данный момент можно было отметить только на небольших участках; остальная часть ткани имела от грязи непрезентабельный серый оттенок. На ногах удобно сидели чёрные, как и псевдо-плащ (к слову, и такие же пыльные) шаровары да по-аристократичному изящные сапоги.
Странно-странно и как-то загадочно. Добротная одежда наводит на мысль о моём высоком происхождении. Дворянин? Возможно. Но тогда уж либо заблудившийся и потерявшийся в лесу благородный, либо состоящий в бегах, если судить по степени загрязнённости костюма и, пожалуй, запаху. Мда, думаю, мне не мешало бы помыться. В условиях дикой природы для этого отлично подойдёт какой-нибудь водоём. Там заодно можно будет перекусить рыбой, если голод одолеет.
Поскольку следующая цель была невольно определена, то я поднялся на ноги и осмотрелся в поиске нужного направления. Но лес был одинаков, в какую сторону ни погляди, так что пришлось положиться на выбор интуиции.
Не буду описывать свой трудный путь по чащобе, только отмечу, что он сопровождался сначала сдержанными, а затем и всё более нецензурными размышлениями в сторону адового леса. Нет-нет, даже не пытайтесь мне тут утверждать, что первозданная природа прекрасна, свежий воздух и пение птиц релаксируют или что-то в этом роде. Всё было именно так только в первые минуты пути, затем же царапающие ветки кустарников и деревьев, вездесущие камни и корни попортили моё благое впечатление. Окончательно изменил настрой незамеченный муравейник. Хорошо, что я успел стряхнуть мелких насекомых с ноги прежде, чем те преодолели длину сапога и забрались бы ко мне под одежду.
Не знаю, сколько я блуждал, как не порвал вещи или не выломал ноги, но все мои мучения оказались вознаграждены, когда за очередными деревьями открылся вид на вожделенное небольшое озерцо. Его водная гладь живописно поблескивала в закатных лучах солнца и прямо-таки манила к себе усталого, потного путника, то бишь меня. Искушение было слишком велико, так что я моментом ломанулся к водоёму, сразу по пути сбрасывая одежду на землю и даже не думая о возможных хищных обитателях этого места.
Нырнув с головой под воду, проплыл подальше от берега и уже там вынырнул на поверхность, с наслаждением отфыркиваясь от капель. Вода в озере была ещё тёплой от солнечных лучей, и потому купаться в ней оказалось сплошным удовольствием.
Ещё немного поплескавшись и освежившись, с сожалением констатировал уже заходящее солнце. Нужно было заканчивать с омовениями да приступать к чистке одежды, чтобы побыстрее улечься спать. Иначе, если затяну, то потом могу поддаться усталости и так и не постирать вещи.
Выйдя на травянистый берег, потрепал свои короткие волосы, дабы с них быстрее стекла вода, да вдобавок полюбовался в водной глади на своё отражение. Теперь я в полной мере ознакомился со своим внешним видом: мускулистое, пусть и несколько худощавое тело с бледной кожей, волосы цвета воронова крыла, симпатичное лицо с аристократичными чертами да насыщенно-чёрные глаза с еле различимым на фоне радужки зрачком. Что сказать? Красавчик, видна порода. Мои суждения насчёт благородного происхождения находят всё больше подтверждений.
Насмотревшись на себя вдоволь и поплевав от осознания того, что выгляжу со стороны как конченный нарцисс, принялся собирать небрежно разбросанную на берегу одежду. Получившуюся кучу вещей опустил в озеро и, дождавшись, когда она намокнет, стал над ней изгаляться, пытаясь очистить с помощью одного лишь озерного песка. Намаялся знатно, но всё-таки добился нужного результата, даже не исцарапав острыми песчинками руки. Единственно пострадали нервы, уставшие от монотонной и кропотливой работы.
Солнце уже село, когда я развешивал на нижних ветвях выстиранную одежду — почти всю, за исключением чёрных трусов, которые ещё мокрыми надел на себя, так как не хотел ходить полностью в неглиже. Пожалуй, стоило бы развести костёр для более быстрой сушки над огнём, но, проблема, я не представлял, как осуществить задуманное без каких-либо подручных средств. Конечно, можно было бы попробовать высекать искры из камня, как делали когда-то наши предки, но… нужна ли мне эта морока? Достойной мотивации в виде голода (удивительно, что тот не напомнил о себе до сих пор) ведь нет. Иначе я бы через «не хочу» упорствовал над костром после того, как наловил рыбы. Хотя, хех, смог бы её раздобыть или нет — это ещё тот засадный вопрос. Что-то засомневался в своих способностях.
Итог размышлений привёл к ожидаемому результату. Я так и не стал ничего делать, а просто лёг под деревом, чуть подальше от капающей одежды, свернулся калачиком на траве меж корней и так попытался заснуть. На удивление, холодно не было совершенно, и жёсткая поверхность земли не сильно беспокоила, так что для погружения в сон стоило просто закрыть глаза. Этот день выдался невероятно утомительным.
***
Не всё коту масленица. Если сначала всё шло хорошо, то необязательно везение распространится на дальнейшее время. О чём это я?
Посреди ночи случилась крайне неприятная неожиданность: меня разбудило внезапное ощущение опасности. Это острое чувство смыло сонное состояние и придало нервной бодрости. Рывком приняв вертикальное положение и суетливо оглядываясь, я попытался понять причину столь внезапной побудки. В ответ откуда-то из глубины чащи послышался волчий вой. Случилось то, чего я так в глубине души опасался, однако не смел признавать, — хищники.
Звуки голодного зверья быстро приближались к моей дислокации, призывая к немедленному действию. Под влиянием выделившегося в кровь адреналина я, разумом почти того не осознавая, мигом «взлетел» на то мощное дерево, под которым недавно спал. Такие выдающиеся физические достижения неслабо шокировали меня мгновением позже, когда немного пришёл в себя (не ожидал от себя подобной прыти), но, в целом, благотворно повлияли на эмоциональное состояние. Краткий шок чуть сбавил панику.
Честно, совсем не представлял, каким образом мог бы противостоять одному волку, не говоря уже о целой стае. Без какого-либо оружия я чувствовал себя совершенно беззащитным перед зубастым, сильным зверьём, и только сидение на ветках, подальше от земли, гарантировало какую-то безопасность.
Вой затих, но радоваться не стоило, поскольку вскоре в паре десятков метров послышался треск кустов, и из чащобы к озеру выбежало аж семеро крупных волков. Только принюхавшись к воздуху, эти чуткие твари сразу взяли след добычи, потому как приподняли свои морды вверх, уставившись прямо на меня. Но молчаливые гляделки продолжались недолго, спустя мгновение хищники уже кинулись к моему дереву и, скалясь и рыча, пытались вскарабкаться по стволу к моей тушке. Слава Богу, я сидел высоко, да и постиранная одежда висела достаточно далеко от земли, чтобы находиться вне зоны их досягаемости. Насчёт последнего и не спрашивайте: сам не знаю, как мог в такой ситуации думать ещё и о шмоте.
Заметив бесполезность своих действий, звери немного поубавили пыл и стали беззвучно, лишь изредка порыкивая да посматривая наверх с гастрономическим интересом, нарезать круги вокруг моего укрытия. Но десяток минут спустя и это им надоело, так что они приступили к пассивной тактике выжидания, улегшись на траву прямо подо мной.
С постепенно гаснущей надеждой смотря на комфортно расположившихся животных, я стал отчаянно понимать, что так просто эти «нехорошие» волки отсюда не уйдут. Они будут ждать, и ждать, судя по их виду, сколько угодно долго до того момента, когда я сам не соизволю спуститься к ним. Свалюсь ли от усталости или голода, или от жажды — неважно, итог один — окажусь внизу, и меня съедят. Даже интересно, как долго я продержусь? К счастью, пока что не хочу ни есть, ни пить, ни спать (выспался уже), ни, кхм, в туалет. Но это пока. А что дальше? ..
На этих рассуждениях мне жутко захотелось кинуть в санитаров леса чем-нибудь увесистым, дабы это сподвигло их меня поскорее покинуть.
***
Ночные часы тянулись со скоростью беременной улитки. Всё это время волки, лениво зевая, продолжали свой дозор, а я предавался печальным рассуждениям и вертелся на неудобных ветках, пытаясь устроиться поудобней. О том, чтобы полноценно прикорнуть, в таком состоянии и речи не шло. Получилось лишь кое-как ближе к утру задремать, умостившись в основании роста широкой ветки и облокотившись на ствол. Но всё испортили, звонко заголосив на округу, вскоре проснувшиеся птицы. Вместе с ними, знаменуя начало нового дня, немного погодя раскраснелся рассвет. В конечном итоге эти два фактора — звук и свет — в сумме прогнали дремоту.
Новый день… Отгадайте, как я его провёл? Правильно, так же, как и ночь — сидя на дереве. Жизненные потребности, к удивлению, даже не подавали намёков на беспокойство, так что единственной проблемой была неудобная поза да скука. Я уж было подумывал от безысходности попробовать передвигаться в лесу по веткам, как белки, но только опасность свалиться так и не дала опробовать эту идею.
Закат… Солнце медленно опускалось к горизонту, окрашивая верхушки деревьев в оранжевые и багровые цвета — красиво. Я сидел да искренне наслаждался открывшимся видом, изредка мечтательно вздыхая. Кажется, для меня нашлось хобби по душе. По ощущениям, оно должно со временем не надоесть, а даже стать любимым делом. Благо, чтобы любовь к созерцанию не легла в основании такого греха, как лень. Это сейчас, когда делать нечего, леность совсем не значима, а вот в дальнейшем… Далее стремление к безделью может стать серьёзной помехой в саморазвитии.
— Ауу! .. — вдруг прозвучал пронзительный хор-вой в исполнении пушистой стаи. На фоне царившей до этого тишины он был просто оглушителен. Неудивительно, что от неожиданности я чуть было не навернулся с ветки.
— Ауу! .. — унылое завывание повторилось. А затем и ещё раз, и ещё. Конечно, теперь из-за него у меня напрочь пропало созерцательное состояние. Единственной заманчивой идеей стало либо заткнуть посильнее уши, чтобы убавить слышимость, а заодно — успокоить свои нервы и оскорблённое чувство прекрасного, либо плюнуть на здравый смысл и поискать на лиственном дереве шишки-снаряды для певцов-неудачников.
