Позывной "Львица". Новое задание (PG-13)

Глеб внимательно смотрел на место, где ему предстоит проститься с жизнью, поймав взгляд Дмитрия, он опустил голову и закрыл глаза, прощаясь со всем, что ему было дорого. Его напарник следил за его действиями и жалел только об одном – он так и не поговорил с сыном по-человечески, не сказал ему, как сильно он его любит и как безумно скучал по нему все те годы, когда его не было рядом. Барс открыл глаза и посмотрел твердым взглядом на конвоировавшего их охранника. -Как нас собираются казнить? Правая рука Зверя, он же Браст, кровожадно усмехнулся. -О, это будет долгий и мучительный процесс. Сначала вам выжгут глаза и отрубят пальцы, затем выжгут кожу на руках кипящим маслом, а на ногах – кислотой, ну а затем мы, возможно, проявим великодушие, и расстреляем вас, но есть и другой вариант – скормить крокодилам,- мужчина махнул рукой в сторону бассейна, находящегося неподалеку, где щелкали огромными пастями два аллигатора. Мужчины сглотнули. Такой смерти и врагу не пожелаешь, но шпионы, не сговариваясь, дали клятву, что мучители не услышат не единого возгласа из их уст – они не доставят им такой удовольствие. Их вывели в центр асфальтированной площадки, окруженной с двух сторон высокими деревьями, а двумя другими - к логову и бассейну. -Итак,- Браст громко хлопнул в ладоши и потер их друг об друга в предвкушении,- кто из вас будет первым? - А почему мы не можем мучить обоих сразу?- спросил его товарищ. Правая рука Хамелеона дала смачный подзатыльник подчиненному. -Ты глуп! Ты представляешь, что будет испытывать второй, когда его напарника будут мучать, при этом зная, что с ним произойдет тоже самое! Мужчина усмехнулся, потирая затылок. -Тогда начнем с этого, черненького, уж больно морда его мне не нравится,- сказал он, указывая на Глеба. Барс посмотрел на напарника. Дмитрий кивнул, оказывая тому молчаливую поддержку. Брюнет вышел в центр площадки, где стоял мангал с раскаленными углями. Мужчина посмотрел на синее небо, на зеленую траву, запоминая её на те короткие мгновения, которые ему осталось жить. Взглянув на солнце, он вспомнил, как оно играла в волосах Тани, запутываясь и просвечивая рыжий-рыжий оттенок. Он вспомнил, как она улыбалась ему одними только глазами цвета изумрудной травы, и как горели эти глаза на задании, как угли, которые уже подносят к его глазам….. Таня с болью смотрела на заходящее солнце. Она так и не успела сказать Глебу о том, что чувствует, не успела сказать Диме о том, что простила его, не успела обнять Владика и прижать к себе крепко-крепко, не успела как следует расспросить отца об его удивительных изобретениях и не успела сказать маме, что её модели одежды поистине великолепны. А теперь они умрут – все те, кем она дорожила больше всего на свете и хранила в сердце. -Вы хотите посмотреть на казнь, Татьяна? – поинтересовался Хамелеон, потягивая коктейль. Таня подняла глаза. Последний раз увидеть Глеба, последний раз взглянуть на Диму. -Да, я хочу. Зверь поднялся из кресла, поставив напиток на стол, и галантно протянул руку женщине. -Позвольте вашу руку, мадам. Переборов отвращение, Татьяна положила свою ладонь поверх ладони злодея. Они пришли вовремя. Ещё издалека Таня увидела, как к лицу Глеба подносят горящие угли. Пелена слез закрыла глаза, мешая видеть и анализировать происходящее. Собравшись, Таня использовала методику успокоения, медленно вдыхая и выдыхая воздух , затем, слегка отстав от Зверя, достала единственную уцелевшую иглу, которую вовремя успела припрятать – на черный день. И, похоже, он уже настал. Выверенным и отработанным движением она вонзила её, прикрыв рот Хамелеона. С трудом поддерживая обмякшее тело, она аккуратно и практически бесшумно опустила его на пол. Глеб видел искры, которые как маленькие вулканчики взрывались внутри горящего шара. Внезапно пришло осознание того, что это последнее, что он увидит в жизни. Дмитрий с нарастающим отчаянием смотрел на приближающуюся муку Глеба. Он бы отдал все, чтобы оказаться на его месте, чтобы Таня не плакала об его кончине, чтобы не разорвалось от горя сердечко Владика. А Лена…она бы все поняла. Вдруг рыже-черная молния метнулась к Глебу. Головешка все ближе подбирается к его глазам, и вот, он уже не видит ничего, кроме черно-красно-рыжего пятна. Вдруг и оно пропадает и перед его взглядом появляются такие родные и любимые глаза изумрудной травы. Таня испуганно смотрела на Глеба, который широко открытыми глазами наблюдал за ней. -Глеб… -Танюша, малышка, ты жива,- шепотом повторял Бейбарсов, проводя пальцами по щеке к шее. Дмитрий тактично отошел в сторону, делая вид, что сосновые иголки это все, что его сейчас интересует. Гроттер зарылась пальцами в черные локоны, перебирая их, а Бейбарсов тем временем исследовал её шею. -Люблю тебя… -выдохнула Таня. Глеб со смесью удивления и радости посмотрел на неё. -Моя. Больше никому не отдам,- заявил он, вдыхая цветочный аромат её волос и нежным поцелуем в висок скрепил свое заявление. Женщина тихонько и мелодично засмеялась, потянувшись к губам любимого. Больше слов не нужно – они излишни. Есть только два любящих сердца, бьющихся в унисон, и три заветных слова, соединивших их. -Мама, мамочка, ты в порядке?- как только Таня вошла в Центр, ей навстречу со скоростью реактивного самолета вылетел Владик. Обняв маму за ногу, мальчик счастливо улыбнулся. Его глаза были красными и опухшими – малыш очень волновался за свою любимую маму. На глаза женщины навернулись слезы. Бедный Владик, сколько он пережил за эти трое суток. -Влад, иди сюда немедленно, что это та….- в комнату вошла женщина, похожая на Татьяну. Увидев дочь, София Гроттер уронила чашку с чаем, которую держала в руках. -Лео! Лео! Они вернулись! В комнату стремительным шагом вошел Леопольд Гроттер, а за ним и Виктор Сергеевич. Обьятия, поцелуи и клятвы о том, что это задание последнее в жизни шпионки Гроттер сыпались дин за другим. Вдруг, в разгар всех этих событий Владик, оторвавшийся от Глеба, подошел к стоящему в стороне Дмитрию и обнял его. Замолкли все – этого никто не ожидал. Влад поднял изумрудные глаза и сказал: -Я рад, что ты вернулся, папа! Счастливый Дмитрий поднял сынишку на руки и под его веселый смех невысоко подкинул его пару раз. Таня прижалась к Глебу, наблюдая за этой парочкой. Такие похожие, но одновременно такие разные, отец и сын, наконец, нашли общий язык. К этому выводу пришли все, кто находился в комнате. -Вы никогда не перестанете меня удивлять. Все трое,- шепнула она любимому. Глеб загадочно усмехнулся. -Главный сюрприз ещё впереди.