Глава 38
17 декабря 2015 г. в 20:56
Самое глупое в развитом мозге – это кошмары. Это самое нелепое, что вообще может порождать эта разросшаяся субстанция. Ты напиваешься красками и звуками до полной бессознанки, а потом оно выкручивает тебе мозги, когда ты спишь.
Правда, прикольно?
Тут кошмары – и любые картинки в голове, будь то воображение или галлюцинация – принимают на ура. Скажи, что дурно спал, и эти белые будут визжать от восторга. Один из них пытался дать Джеку снотворное, но взбунтовались остальные – нарушает чистоту эксперимента.
Поэтому Джек почти не спит. Для него это легко – Система говорит, что трех часов ему достаточно, и на эти три часа она иногда может усмирить его мозг. А иногда – нет, и тогда он из ровного сна попадает в ад, где шепот становится рокотом, пятно – океаном, знакомое лицо – изуродованной плотью, а он сам – пластиковой куклой.
Легче просто не спать.
– Эй, ты.
Сегодня он выходит подышать в коридор, взломав электронный замок на двери комнаты. Сегодня это дается ему легко – его Система может взломать почти все, но не всегда. У их "шпиона", неизвестного дружка
Кости, получается лучше – Костя говорит, тот красавец ломает замки одним прикосновением. Джеку это удается только тогда, когда Система отделяется особенно четко и начинает действовать самостоятельно.
Иногда Джек думает, что ей стоит дать имя – она ведет себя, как живая.
– Что тут забыл, психопатичный? Вали в свою нору.
Джек касается горячего лба пальцами. Как же больно. В темноте он видит с трудом – что-то барахлит, и глаза никак не адаптируются. Под веками еще вспыхивает обезображенное лицо Кости и Анжелика с мраморным лицом, беззвучно произносящая: "Как жаль. Давайте их сожжем". Что-то мерцает, вызывая тошноту, словно барахлит лампа в операционной. Джек пытается всмотреться в темноту – не выходит.
Помоги мне. Помоги.
Система успокаивает: я есть. Не беспокойся.
– Не слышишь, придурок? Дежурного позвать? Вали!
– Это бесполезно. Просто затолкаем его назад – он опять превратился в овощ.
– Галлюцинирующий овощ. Эй, давай, вали...
Еще не прикосновение, но уже намерение – как же это все надоело. Эти движения, эти голоса – он ведь их уже столько раз слышал. Почему они не могут оставить его в покое? Почему...
Я обо всем позабочусь.
– Осторожнее, он может...
Он же просто хотел надышаться, прийти в себя, вычистить картинки из
памяти. Он не хотел...
Прикосновения не случается – случается бросок куда-то вниз. Джек поддается, он и есть та пластиковая кукла, которую швыряет невидимая рука. Пластиковые руки откидывают мерзкий горячий ком куда-то в стену, перехватывают холодные чужие конечности. Это... нет...
Я все сделаю. Не мешай.
Он – никто. Он просто кукла. Он слышит сип, хруст и чувствует резкое движение искусственной конечности – и что-то горячее стекает по его запястью. Пластик разве чувствует изменение температуры? Там ведь нет рецепторов... Информация от рецепторов... Утеряна, утеряна, утеряна, сбой контакта...
Объект №1 нейтрализован.
Объект №2 нейтрализован.
Джек вытирает глаза мокрой ладонью и с удивлением обнаруживает, что перепачкан кровью. В коридоре горит свет. И трезвонит сигнализация.
*
Пискнул замок, и Берта стремительно вошла в комнату, на ходу запахивая клетчатый халат и не обращая внимания на вытаращивших глаза младших сотрудников. Ну еще сосунков каких-то смущаться не хватало! Белые стены мгновенно стали раздражать – после сна все светлое и яркое выводило из равновесия. Несколько мгновений Берта разглядывала неподвижное тело на столе. Перепачканная кровью грудь тяжело вздымалась. Киборг таращился в потолок, широко распахнув глаза.
– Вы его не вырубили. – Берта не спрашивала, а констатировала, чувствуя, как желание отправить на утилизацию не нарушителя спокойствия, а парочку дежурных становится нестерпимым. Она в упор посмотрела на дежурных. –
Совсем мозги отсохли?
– Мы вкололи ему...
– Вон отсюда. И собирайте вещи. К утру вы отсюда выметаетесь.
– Но, Берта Иль...
Берта даже ничего не сказала, но малолетние идиоты притихли, словно она вытащила из кармана пистолет и наставила на них. Переглянувшись, они поспешили выйти. Один напоследок оглянулся.
– Вы не боитесь...
Берта молча стояла, дожидаясь, пока умник догадается не ухудшать положение и убрать отсюда свой нос. Через секунд пятнадцать он сглотнул и вышел. Берта неспешно подошла к столу, скрестив на груди руки.
Время поразмышлять у нее было. И было бы в любом случае – кидаться на нее киборг не стал бы, даже не будь в нем дозы миорелаксантов и седативных. Джек выглядел паршиво. Он был в шоке.
Берта отошла, отодвинула стул от лабораторного столика у стены и уселась, не сводя глаз с Джека. Этот мальчишка всегда был их головной болью. Один из первых, неукротимый, дерзкий, с явными органическими дефектами – мелкими, не психиатрия, но пограничное состояние. Вспышки агрессии, мигрени, диссоциативные эпизоды, плохо развитая волевая сфера. Сбои в процессоре. Мышечные спазмы. Высокая утомляемость при низкой активности процессора. Срыв за срывом.
Берта испытывала нечто, похожее на досаду, теперь, сидя в двух шагах от него, которому недавно вынесено было последнее предупреждение. Они старались сделать для него все, но не накачивали препаратами постоянно – значит, это была ошибка. Это последний срыв, допускать новые они не
могут. Джек угрожает остальным.
Мне тебя жаль, мальчик. Возможно, кому-то с такими же параметрами повезет больше. А впрочем...
Джек вздрогнул и медленно, морщась и тяжело дыша, повернул к ней голову. Глаза у него влажно блестели, рот казался пересохшим. Берта терпеливо, не меняясь в лице, подождала, пока он сформулирует вопрос, не торопясь подсказывать.
– Чт-то... чт... с-мной будет? – Джека даже язык слушался плохо. Он судорожно выдохнул, глотнул еще воздуха и выдавил: – Я... не хочу.
– Что ты не хочешь? – ровно спросила Берта, пристально следя за неровной, дерганной мимикой. Джек в ответ прикрыл глаза. Свет ламп явно мешал и ему.
Он молчал несколько минут, но полуподвижное лицо говорило за него. Берта поняла ответ раньше, чем Джек, моргая, просипел всего одного слово:
– Умирать.
Не обращая внимания на устремленный на нее жадный взгляд, Берта встала, подошла к столику с препаратами и деловито принялась шарить среди пузырьков. Убивать такой экземпляр – увольте, она тоже этого не хочет. Но оставлять его здесь... Руки привычно встряхивали ампулу, набирая в шприц препарат, а в мыслях крутились возможные варианты. Эту компанию стоит разлучить – слишком много от них шума. Не найдут Джека – будут шипеть, особенно эта девчонка. Значит, и на девчонку надо надавить – распустилась. Пустую ампулу Берта оставила лежать на столе.
Однозначно: расточительство они позволить себе не могут. Джек пригодится. Но не здесь – здесь его держать опасно. Это стоит обсудить с Борей.
– Ты уснешь, – спокойно прокомментировала Берта, когда игла вошла в вену. Спазм почти прошел, и сосуд нашелся с первого раза. Да и опыт говорит о себе. Берта медленно ввела препарат и затем вынула иглу. – Не сопротивляйся.
Кровь засочилась сквозь место укола – это не страшно. Не оглядываясь на стол, Берта вышла из лаборатории, заблокировав дверь.