Другой СЛЕД. За кадром.

После томительного ожидания, которое порой казалось невыносимым, Круглов, придерживая халат, следовал за доктором по бесчисленным коридорам больницы. Неужели, ему, наконец, разрешат увидеть саму Галю?! … Когда его мобильный завибрировал в кармане, и Лисицын торопливо сообщил, что с Галиной Николаевной случилось несчастье, у нее дома что-то там взорвалось, ее заместитель неспешно рулил по дорогам Мурманска. После подобной новости он едва успел нажать на педаль тормоза, в паре сантиметров от векового дерева! Переведя дыхания Коля попытался расспросить коллегу, что же все же произошло, но Константин и сам толком не знал, все только со слов генерала, который ему доверил временное исполнение обязанностей ФЭС. Николай Петрович уже готов был развернуть машину и помчаться в сторону Москвы, но здравый смысл остановил его. Добравшись до своего изначального пункта, он первым делам набрал генерала и попытался выяснить все же произошедшее, сведений стало немногим больше, кроме как, что товарищ полковник в тяжелом состоянии и ее будущее не известно. Собственно, генерал не препятствовал его возвращению и работе в ФЭС, тем более, что теперь приступит ли Рогозина к своим обязанностям не понятно. Ворвавшись в белокаменную, майор первым делом выяснил, где же все- таки находится Галина, что бы сразу на месте выяснить всю степень тяжести ее состояния. Лечащий врач не смог его ничем утешить: состояние было стабильно- тяжелым, кожные покровы сильно обожжены, в реанимацию никого не пускают- в общем оставалось ждать… Доктор остановился у одной из дверей, Николай вопросительно посмотрел на него. -Вы. только не пугайтесь, — предупредил врач, распахивая дверь. Мужчины ступили в комнату с высокими потолками и большими светлыми окнами, за которыми на деревьях пробивалась первая зелень. На удивления в палате все было не так белым- бело, как привык к этому Круглов: стены были выкрашены в персиковый цвет, на кровати полосатое белье, рядом небольшой столик светло- зеленого цвета. Галина кровать стояла у окна, на нее даже падали косые лучи весеннего солнца. Она лежала на животе, замотанная кучей бинтов, от пояса вниз накрытая одеялом. -Галя, — нерешительно позвал он, — ты спишь, Галюша? -Она не спит, — раздалось из угла, где сидела медсестра.- Она в сознание и слышит вас. -Галюша, как ты? — Ее заместитель присел на корточки около кровати, стараясь заглянуть ей в лицо. -Никак… живая, — прошептала она. Каждое слово, как и движение отдавалось болью и в затылке и по всей спине. Рогозина хотела отвернуться от него, но повернуть самостоятельно голову она не могла. -Больно? -Очень… Уходи… -Что? — Не сразу понял Коля.- Куда? -Куда… хочешь… уходи… -Почему, Галюш?! Ты…что… сердишься… за… -Нет… не сержусь! — Выдавливала по слову полковник.- Я устала… -Хорошо, милая! Я потом приду, — он склонился к ее лицу в поисках места без перевязок, что бы поцеловать. Коснувшись ее носика губами, он поднялся и проследовал к выходу, обернувшись на всякий случай, вдруг она передумает… … Как только за мужчиной закрылась дверь, медсестра поднялась со своего места и подошла к пациентке: -Ну что ж вы с ним так! Он тут дежурил под дверями днем и ночью! Все видеть вас рвался! А вы ему и пяти минут не дали… Галина удрученно вздохнула, но промолчала. Тратить слова и терпеть боль, что бы поговорить с Колей — это одно, но на эту… в чепчике! Много чести! Больная плотнее сжала веки, что бы не выпустить накатившиеся слезы, ведь поднимать руку, что бы их утереть — это невыносимая боль… Теперь, когда Галино состояние было уже не столь критично, по словам доктора, Круглов решил, что он может отлучиться из больницы, тем более, что дома его ждал не менее обеспокоенный Николай Иванович. Коля сам сообщил ему о произошедшем, в тот же день, как примчался в столицу. Дабы заранее не волновать пожилого человека, Николай Петрович отправился в область. Дача Рогозиных была недалеко, так что добраться удалось почти за светло. Озабоченный старик вышел во двор и распахнул ворота. Увидев, что майор приехал один, Николай Иванович сразу же почуял неладное и забеспокоился, если бы не серьезное, можно и по телефону позвонить, а не ехать! Ситуация, действительно, была сложная и непредсказуемая, поэтому мужчины оба отправились в Москву и попытались увидеть Галю. Круглов доставил Николая Ивановича в свою квартиру, поскольку вся ванна Рогозиной была раскурочена взрывом газа и оставаться в помещении было невозможно. тем более что сам хозяин проводил там не так уж много времени. Старик очень переживал за свою единственную дочь, каждый день рвался поехать в больниц, но, поскольку в реанимацию никого не пускали, то и делать там особо нечего. -Галя пришла в себя! — Прямо с порога объявил ее зам.- Сейчас она очень слаба, но завтра мы поедим вместе к ней! -Неужели?! — Всплеснул руками отец.- А как она? Что врачи говорят? -Состояние стабильное, ей лучше, но ожоги сильные и их много! -Ну, это ладно! До свадьбы заживет! — Улыбнулся Рогозин.- А… потом останется… ну, там… видно… -Ой, не знаю, Николай Иванович, я как-то не спросил! Главное живая! А то я уже… -Ну, все! Все! Живая! -Эта проклятая колонка! Я же хотел ее сразу поменять, но все вот как-то дела… и… -Не вини себя, Коля! Кто ж мог знать, что все вот так… -Да, я мог знать! Догадывался, — сжал кулаки Николай.- Она же старая была, я хотел ее поменять сразу… -Да и ты не мог предположить, что она рванет! Успокойся! — Рогозин похлопал его по плечу.- Может, лучше вообще без нее? -Без нее не получится… Дом старый и трубы с горячей водой нет! Что бы провести, пол дома надо разобрать! -Так что ж делать? -Я новую заказал! Современную! Скоро установят, а потом и все остальное в порядок приведу… со временем! — Вздохнул Коля. -Ну, молодец! -Ладно! Давайте, мы с вами перекусим и мне надо еще вещи собрать для Гали в больницу! — Махнул рукой ее заместитель. -Ты снова туда поедешь? -Нет, Валя собиралась ее навестить и отвезет! Оба выпили наспех чая и перекусили бутербродами, после чего майор занялся разбором шкафов и других женских принадлежностей. Ему предстояло собрать по списку довольно большое количество разных мелочей, половину из которых он даже не знал, где искать в квартире. Оставаясь верной подругой, Валентина часто навещала Рогозину, хотя та была и с ней неприветлива. Как опытный медик Антонова понимала, что ей надо время привыкнуть не только к боли, но и к своему новому состоянию и виду. Не смотря на замкнутость Гали, патологоанатом часами просиживала у нее в палате, помогала повернутся, почистить зубы, а позже сесть и подняться на ноги. -Ты чего сегодня такая нарядная? — Пробубнила начальница, разглядывая подругу.- Праздник, что ли? -Ну, какие праздники! Восьмое марта давно прошло, а до майских еще огого! -Чего тогда? -Просто ты меня в халате больше привыкла видеть! — Рассмеялась Валя. -Да ладно! Ты сюда ко мне как на работу каждый день ходишь, а без халата! -А ты против? -У тебя что, свидание? -Ну… надеюсь, что перейдет в свидание, но вообще- то встреча! -Аааа… муж? -Мой муж со мной в одной квартире не живет уже скоро полгода как, так что вполне имею право! — Отозвалась патологоанатом. -Все так серьезно? Вы разводитесь? -Я не подавала на развод… а он не знаю! -А дети, Валь? -Тут ничего плохого не могу сказать, он с ними общается, встречается, звонит… К себе берет часто… -Ну… как-то, — развела руками полковник. -Галь! Не надо меня осуждать! Не я его выгнала! Он сам ушел! И я не виновата в его решении! Я старалась все сохранить, правда! -Я не осуждаю тебя, просто… как-то… Столько лет… -Вот проживи тоже с одним человеком больше десятка лет, тогда и поговорим, — отрезала Валентина. -Ладно, — махнула рукой Галина Николаевна, насколько смогла пошевелиться. -Давай мы с тобой лучше еще пройдемся по коридору, — примирительно предложила маленькая женщина. -А чего нам там ходить? У меня ноги не больные! -Ну… врач сказал: ходить! Пошли! Вздохнув, Галина поднялась с кровати и последовала в коридор «на прогулку». -Твоя соседка по дому очень за тебя переживает… Спрашивает про тебя, — болтала Антонова. -Странно, что она вообще меня тогда нашла… -Знаешь, от взрыва был такой грохот, что трудно было не найти! -Ну… Многие бы продолжили чай пить! — Попыталась пожать плечами Рогозина и поморщилась. -Запаха газа испугалась! Вот и вызвала службу! И вообще, Галь, главное, что ты осталась жива! Скоро поправишься и вернешься снова в строй! — Улыбнулась Валя.- Смотри, кто пришел! В конце коридора им навстречу шагал Николай Петрович с букетом цветов. Галина попыталась отвернуться и пойти обратно, но разум остановил: он же все равно придет в палату, тут не спрятаться. -Эка невидаль! — Буркнула она.- Он каждый день приходит! И все же, когда зам приблизился, полковник натянула улыбку, насколько ей позволяла перебинтованная голова улыбаться, и протянула: -Какая неожиданность, Коля! -Ты меня совсем не ждала? — Удивился он, протягивая ей букет.- Здравствуй, Валя! -Здравствуй, Николай Петрович! Еще как ждала! Могла бы, на шею бросилась! -Ничего, я ее сам обниму, — мужчина осторожно обнял ее за талию и за спину, ниже бинтов.- Как ты себя чувствуешь? -Нормально. Спасибо, — холодно ответила больная. -Да? А вот врачи говорят, что хорошо! — Улыбнулся Коля, чмокая ее щечку.- Тебя скоро выпишут! -Замечательно! -Что-то не слышно радости, — встряла Антонова. -А чему радоваться?! Я сама себе тапки одеть не могу! Что мне дома делать? -Не волнуйся, я тебе и одену и сниму тапки, — заверил Круглов. -Так ладно, я пойду, — Валя глянула на часы.- Завтра зайду! -Завтра мы уже домой! — Он обнял Галю за плечи, от чего та шарахнулась в сторону. -Мне больно! Не надо… -Прости, солнышко! Как Николай Петрович и обещал, на следующий день он приехал в больницу с верхней одеждой для Галины и сумкой для ее вещей. Он помог ей натянуть и застегнуть джинсы и широкую футболку, затем протянул довольно толстый свитер. -Я в нем пальто не смогу одеть, — покачала головой больная.- Ничего другого нет? -Зачем тебе пальто? Там тепло, и машина рядом! -Да? — Она удивленно посмотрела в окно, где на деревьях уже вылезли листья.- Быстро как весна пришла… -Галюш, это просто ты долго в больнице уже… Для меня время тянулось бесконечно… Майор осторожно натягивал на нее свитер, пока начальница рассматривала деревья через окно. -Пойдем, на улицу лучше все рассмотришь! — Он потянул ее за ладонь. -А знаешь, что мне больше всего жалко? — Чуть не со слезами проговорила Галина Николаевна. -Что, милая? -Волосы… Они у меня отрастать начали… уже… а теперь, — две обжигающие слезы понеслись по ее щекам. Она отвернулась от заместителя и попыталась поднять руки, что бы вытереть их, но боль растекалась по ее спине и плечам. -Не надо, Галюш! — Мужчина осторожно взял ее за плечи и повернул к себе лицом.- Не плачь! Отерев ее щеки от слез, он нежно чмокнул их: -Пойдем, дома поговорим! У нас будет много время! После недолгой процедуры выписки Галина впервые за долгое время вышла на улицу. Яркое весеннее солнце щемило глаза, шум со всех сторон оглушал, она немного поежилась, но тут же ощутила у себя на талии Колину руку: -Холодно? -Нет… так… -Идем, машина там! — Он нежно поддерживал ее за локоть. -Осторожнее… у меня еще ожоги… -Ладно! — Николай опустил руку ей на бедра.- Самое ценное у тебя не пострадало! -Что?! Это попа- самое ценное?! — Возмутилась она. -А что, скажешь — нет?! -Ну, знаешь!! -Я то знаю! — Расплылся мужчина в довольной улыбки, любуясь ее видом сзади. Рогозина стиснула зубы и старалась не издавать ни звука, хотя спина от соприкосновения с сиденьем ныла. Она понимала, что Коля старается вести машину как можно ровнее, объезжая все кочки и ухабы, но от любого движения ее раны саднили. -Куда мы? — Выдавила Галя. -Домой. ко мне! -Почему? -Ну… там папа ждет тебя… Да и пока что. ну… я твою ванну еще не до конца привел в порядок! А ты против ко мне ехать? -Нет… так! Еще некоторую часто дороги они проехали молча, пока начальница службы снова не задала короткий вопрос: -А Мурманск? -Там все в порядке, я вернусь, когда ты совсем поправишься и выйдешь на работу! Она криво усмехнулась его словам, но оставила без комментариев. Дома, действительно, с нетерпением ждал Николай Иванович, он попытался обнять дочь, но даже не знал, как к ней лучше подойти. После недолгого разговора Галина Николаевна удалилась отдыхать, оставив мужчин. Спальня несколько преобразилась, на месте тумбочки теперь стояла небольшая узкая кровать, наподобие кушетки. Значит, Коля теперь спит тут, оставив в ее распоряжение кровать! Ну что ж, когда он болел, она ведь тоже спала отдельно от него… В конце концов, этот постоянный запах лекарств! Полковник прижала к пылающим щекам ладони. Еще эти бинты! Она подошла к зеркалу и попыталась рассмотреть себя, ну, или по крайней мере, то, что не скрывали повязки. Да уж! Красотка! Пронеслась неприятная мысль у нее в голове, но Галина попыталась ее побыстрее отогнать. Устроившись на животе в кровати, она прикрыла глаза и постаралась не думать о плохом. Впрочем, не думать у нее всегда получалось плохо, особенно, когда женщина оставалась одна, мысли лезли в голову сами собой. Теперь у нее было много свободного времени для размышления: папа вернулся на дачу, Коля часто уходил в офис, простор ее фантазий был предоставлен сам себе. Не смотря на занятость, Николай успевал позаботится о любимой: и накормить, и по дому помочь, и к врачу отвести. Хотя Галя шла на поправку и многие вещи в быту делала уже сама, все же до конца у нее не все получалось. -Ну, Галина Николаевна, — отозвался доктор, после осмотра пациентки, — у вас все не так уж плохо! Даже, я бы сказал, хорошо! Думаю, теперь вы сможете делать перевязку дома самостоятельно! -Но… Это же на спине, — она нерешительно выглянула из- за ширмы, за которой проходил осмотр. -Галь, ну ты же не одна! — Встрял Круглов.- Я тебе помогу! Валю позовем… -Но, мне кажется, лучше… если я вообще тут останусь… -Где тут? — Не понял доктор. -В палате, — совсем тихо добавила Галина. -Галь! Ну что за блажь?! Зачем тебе в больнице оставаться?! Ты что тяжело больная?! -Мне так лучше… будет, — тихо твердила она. -Я… ну, не могу вам отказать, — нерешительно заговорил медик.- Только все домой стремятся, а вы наоборот! Объясните, с чем это связано… Пациентка тяжело вздохнула, стараясь подобрать слова. Коля тоже в ожидании смотрел на нее и перебирал в памяти последние события, может, он что-то не так сделал? -Пойдем, поговорим в коридоре, — он поднялся и протянул ей руку, — если решишь остаться, я отговаривать не буду! Оба вышли в больничный коридор, кишащий больными. Отойдя в дальний конец, где было не так многолюдно, Рогозина уперлась ладонями в подоконник: -Коля! Я знаю, что тебе трудно со мной… я беспомощна! Ты… Ты же разрываешься! И работа! И я! И все в кучу! -Галя! Галюш! Что ты говоришь! — Он осторожно провел по ее обнаженным локтям вниз к запястью.- Все самое трудное уже позади! Тебе лучше! Это главное! Ты живая! Аа… все остальное… Ты скоро совсем выздоровеешь, будешь сама все делать… -Да, выздоровею и выпишут! -Подожди! Повернись ко мне! Ты домой к себе хочешь, да? Не хочешь у меня жить? -Ну… просто… -Тебе плохо со мной? — Ее зам, улыбаясь, заглянул ей в глаза. -Да не плохо… -Стесняешься? -Так, — она неопределенно пожала плечами. -Хочешь, Валю позовем, что бы она тебе перевязки делала и что там еще… -А… Что там у меня дома в ванне? -В выходные закончу, если хочешь, переезжай! -Да… я лучше… -Хорошо! Я- то думал, ты по мне скучаешь, — наигранно бубнил он, — а ты сбежать намерена… -Я не сбегаю, Коля! Хватит! — Галина тоже улыбнулась.- Я очень тебя ждала из Мурманска… и скучала без тебя! Когда ты уходишь, мне тоже без тебя… -Так ты меня наказать решила? Что бы я не уходил! -Нет! Ничего я не решила! Да и за что наказывать?! Ты же работаешь! -Галюш! Мне с тобой все равно лучше! Ты хочешь жить одна в своей квартире? — Его тон стал более серьезным. -Не знаю, — после некоторого молчания ответила начальница.- Наверно, нет… -Иди ко мне! — Он попытался ее обнять.- Тебе не больно? -Не больно! — Ее руки обвили его шею.- Я не смогу еще одна жить… -Меня это даже радует! Не сбежишь, значит! -Вот как! Она прижалась к нему всем телом, уткнувшись носом в плечо. -Солнышко, ты только осторожнее прижимайся! Я же по тебе очень сильно скучаю! Галина Николаевна почувствовала, как он страстно сжал ее талию и глубоко вздохнул. -О чем ты сейчас думаешь? — Она подняла на него взгляд. -Ты когда ко мне так прижимаешься, я вообще ни о чем думать не могу… -А… почему ты тогда… спишь на кушетке? А то и вообще в гостиной? -Ну… На кушетке, что бы тебе помогать, если нужно… А сейчас тебе лучше, ты спишь все ночь спокойно сама, вот я и… сплю в гостиной… -Да я уже вообще перестала спать по ночам! — Призналась полковник.- Все лежу и думаю! -О чем? -Обо всем! О тебе! Почему ты там, например! -Я же могу тебя задеть ночью, когда сплю… тебе больно будет! — Вставил Николай. -Ты сам сказал, мне уже лучше! Я… я… только выгляжу, — она указала рукой на бинты, — и лекарствами пахну… -Какая разница! — Он снова сжал ее в объятиях.-Пойдем домой? -Пойдем… Надо только к врачу зайти… Повязки тоже в скором времени можно было снять, да и ожогам на воздухе легче было подсохнуть и зажить. Круглов не мог себе даже представить на ее нежной, мраморной коже эти жуткие волдыри и ожоги, от одной мысли у него внутри все содрогалось. Однако, без перевязки больная тоже ходила не долго, поскольку любая одежда терла и царапала кожу, через некоторое время она снова заворачивалась в бинты. В отличие от заместителя начальника службы, Антонова с легкостью делала перевязки подруги и относилась ко всему с медицинской точки зрения, хотя Галю ей было нестерпимо жалко. -Ты уже закончила на сегодня процедуры? — Спросил Коля, увидев Галину в бинтах.- Валя приходила? -Нет, она не смогла сегодня… Завтра сделаем! -Ну… давай я попробую, — нерешительно предложил он. -А сможешь? — Усмехнулся ее ротик. -Смогу! Она расстегнула молнию спортивной кофты и присела на край кровати. Николай Петрович и сам не знал точно, что именно он увидит и что его так пугает. Как только он отмотал несколько слоев, проступили буро- желтые пятна, почувствовался запах мазей и человеческой плоти. Сглотнув ком в горле, он продолжил разматывать бинты. Вид Галиной спины смутил его не так сильно, как он предполагал. Раны затягивались, волдырей уже не было, только в некоторых местах кожа еще сочилась, волосы на затылке, конечно отсутствовали, но зато впереди на лоб уже падали несколько непослушных кудряшек. -У тебя волосы совсем выросли! — Радостно заметил майор. -Конечно! Если бы не это, то уже на всей голове были бы! — Раздраженно бросила женщина. -Прости! Надо было мне тогда сразу… эту колонку… -Ты же не специально, я знаю… Он накрутил один из локонов на указательный палец и чмокнул волосы, Галя улыбнулась и сама стащила остаток перевязки с головы. Раздетая по пояс, да еще и с ожогами на полспины, она чувствовала себя неловко, зато Николай не мог оторвать от нее взгляд. Он уже почти забыл о ее спине, да и так сильно, как раньше, он уже не пугался, зато мягкие локоны, падавшие на высокий лоб и пухлые розовые губки манили к себе. Мужчина провел пальцем по ее подбородку и осторожно чмокнул его, Рогозина прикрыла глаза и набрала побольше воздуха в легкие. Ее ротик прошелся по его щеке и нащупал губы, она крепко прижалась к нему, его руки осторожно опустились на ее талию ниже ожогов и нежно гладили кожу. -Ты меня теперь реже целуешь, потому что я лекарствами пахну? — Спросила она. -Потому что боюсь не сдержаться и больно тебя обнять… Галя смущенно прикрывала обнаженную грудь рукой и смотрела куда-то в пол. Несколько локонов падали ей на лицо и щекотали кожу, полковник недовольно фыркала, пытаясь их отогнать. Круглов сам заправил пряди ей за ухо и провел ладонью по подбородку. -Волосы щекотные, — прошептала она. -Поправь сама, как тебе удобно. Галина Николаевна осторожно почесала голову и поправила волосинки. Ее округлая грудь слегка покачивались от движений, сводя его с ума. Опустившись перед ней на колени, он осторожно прикоснулся к ее плечам, затем опустил руки ниже: -Галюша… какая же ты… -Какая? — Несколько с усмешкой спросила она.- Обожженная? -Красивая очень, — его губы прошлись по ее животику вверх и поймали один из сосков. Он нежно теребил его языком, ощущая, как он наливается от его ласк. Женщина даже издала легкий стон и подалась немного вперед после чего отстранилась со словами: -Коля, не надо… я… -Прости, извини, любимая! Я подожду! Тяжело сдерживаться, когда ты… такая… раздетая… рядом и не прикасаться… -Я… я… же еще… эти, — она указала рукой за спину. -Болит? -Нет… но выглядит… не очень… и пахнет мазью… -Есть немного, — сдержанно улыбнулся Коля, не отрывая взгляд от ее заманчивых округлостей. -Поэтому… я, — она смотрела куда-то в сторону.- Это невыносимо! Лучше бы я больнице лежала! -Ну что ты! — Он снова опустился перед ней на колени.- Все пройдет скоро! -Все, кроме этого постоянного желания! Мне даже во сне такое сниться! -Какое, Галюш? — Его руки поймали ее подбородок, он старался заглянуть ей в глаза. -Всякое… разное… -Ты меня тоже хочешь? — Его губы прижались к ее ротику. -Коля! До ужаса! Больше, чем выздороветь! Я так соскучилась уже! — Ее руки обвили его шею. -Давай потихонечку! Или очень больно? -Не очень… просто у меня такой вид… -Самый привлекательный! Самый желанный! Его руки моментально обхватили ее груди и крепко сжали, заставляя дыхание учащаться, губы тут же прошлись по подбородку к шейке, на которой пульсировала артерия. Галина уже почти в голос стонала и подавалась к нему вперед. Подхватив под попу, майор перенес ее на кровать и усадил к себе на колени. Рогозина обхватила его широко разведенными ногами и прижалась к нему всем телом. Николай Петрович с удовольствием сжал ее упругую попу ладонями, предвкушая, какое удовольствие она ему сейчас доставит, когда Галюша будет нежно приподнимать ее и снова опускаться. -Давай трусики сними, — прорычал он, пытаясь сорвать ее одежду. Галя даже не сопротивлялась, она осторожно приподняла бедра, пока он справился с одеждой, и почувствовала его горячие ладони на своей коже. -Коля… я так ждала… -Я тоже, милая! Только у меня сил нет… -Заметно! — Хихикнула женщина освобождая его тугую налитую плоть. Не дожидаясь ее разрешения, он раздвинул ее маленькие губки и ворвался внутрь, женщина сжала его плечи ладонями и выгнулась к нему навстречу. -Опускайся до конца, Галюша! -Да! Весь, — простонала она. Николай с силой сжимал ее кожу руками, будто она могла сейчас куда-то убежать или отказать ему. Галина страстно прижималась к нему и, как он того и желал, легко приподнимала бедро. При каждом соприкосновения их тела издавали радостный хлопок, ее маленькое пространство туго обволакивало его орган, сдавливая его в порыве желания. -Галюша! Я больше не могу, — прохрипел майор. -Коля… я, — почти кричала она, резче поднимая бедра. Зарычав, он прижал ее к себе, женщина тоже затихла на его плече, лишь изредка вздрагивая всем телом. -Успела, лапочка? -Угу… но все равно… еще… -Хорошо, только отдохни… Мужчина поудобнее устроился на спине, прикрыв глаза, и прижал ее к себе. Едва приподняв голову, она прошептала: -Я не смогу лежать на спине… -Так лежи, -он чмокнул ее лоб. Два горячих тела лежали, прижавшись друг к другу, и наслаждались полученным удовольствием. Оба даже думать забыли о каких — либо неприятностях или трудностях. -Только больше не ложись спать там! — Галина Николаевна кивнула в сторону двери. -Не буду! Я тебя больше не отпущу! Она попыталась обнять его, но кожу на спине неприятно тянуло. -Я тебя так ждала из командировки… а ты… -Галюша, милая, я тоже постоянно думал там о тебе! Я только боялся, что больно тебе могу сделать… задеть… -Ну видишь! Совсем не больно, — рассмеялась полковник.- Так что можешь не переживать… Обещание он исполнил в полной мере и не отступал от него ни на один день, если только она сама уже не просила оставить ее в покое. Женщина стала более веселой и быстро поправлялась, несколько месяцев болезни постепенно сглаживались в памяти, только на спине еще оставались затянувшиеся шрамы и цвет кожи не приобрел своего должного оттенка. Начальница ФЭС больше всего сокрушалась по вновь утраченным волосам: впереди они были уже приличной длинны, а вот на затылке… Обгоревшая кожа плохо заживала и упрямые кудряшки никак не хотели расти. Как только она смогла обходится без повязок, сразу заговорила о работе и коллегах и даже то, что Круглов вынужден будет снова вернуться в Мурманск, не остановило ее. Приняв свой обычный образ сильной, несокрушимой женщины, Галина вернулась в коллектив. В конце концов, все, что нас не убивает, делает нас сильнее. КОНЕЦ