***
В общем и целом, дела мои устроились неплохо. Я уже полтора месяца живу новой жизнью и, черт побери, мне нравится! Хозяйство мое, после некоторых недопониманий со слугами, работает как часы. Я много времени уделяю себе, читаю, гуляю по поместью и близлежащей деревушке. Приобрела даже велосипед и с удовольствием катаюсь. Надо же как-то поддерживать свою физическую форму. За свою внешность я тоже беспокоюсь: все-таки выглядеть старой мне не хочется. Я благодарила небеса, свою интуицию и жалость за Нилу. Она превосходно делает массаж, знает множество национальных секретов красоты и уйму рецептов всевозможных масок и притираний. А у маленького Прима удивительные пальчики. При мигрени они незаменимы. Он едва гладит мне виски, и боль отпускает. Ну просто улыбчивый аспирин! Я встала с кресла, довольно потягиваясь, и полюбовалась на свой яркий маникюр. Очень вовремя припомнив дату открытия компании Ревлон, я вырвала у Херди обещание послать человека в Америку за лаками для ногтей. Тот привез огромную коробку. Мы теперь подумывали о подписании контракта на поставки и об открытии косметического магазинчика. Соседи мои, хоть и не очень близкие, тоже оказались вполне милыми людьми с дочерями на выданье. Мы пару раз собирались за чашечкой чая. И необременительный щебет местных сплетниц мне пока нравился. Так, что еще там за суета во дворе? — Миледи! — в гостиную, торопясь сообщить новость, вбежал Прим. — Миледи Виктория, приехал молодой человек и говорит, что хозяин, — запыхавшись, сообщил он. — Спасибо, мой хороший, — я потрепала ребенка по смоляным волосам. — Беги, помоги в саду Фрэнку, — мальчишка радостно кивнул. С младшим Брайсом они были большие друзья. Тот помогал сейчас своему отцу чистить заросший прудик, но в основном распугивал головастиков на мелководье. — Мама! — молодой красавец, не давая мне опомниться и собраться с мыслями, быстро обнял меня и поцеловал, будто клюнул, в щеку. — Здравствуй, мама. Ты прекрасно выглядишь. — Рада тебя видеть, Том, — и этот здоровый лось — мой сын? Я этого не переживу! Ноги мои подкосились, и я плавно опустилась в кресло. Настроение испортилось, совсем. — Что привело тебя в родные пенаты? — Я просто соскучился по всему этому, мама, — молодой мужчина широким жестом обвел комнату. — После стольких лет открыла дом, и я поспешил сюда, — он вальяжно раскинулся напротив меня и закинул ногу на ногу. Хорош стервец! Очень похож и на меня, и на своего отца в молодости (я видела свадебные фото). Понимаю юную Викторию. — Ты хорошо себя чувствуешь, мама? Ты побледнела… Побледнеешь тут! Я здоровая женщина, привыкшая прежде к постоянным сексуальным контактам… А это тело мало того, что очень давно было всего этого лишено, так еще тут и этот самец! Вот мозг и заклинило. Так, вдох-выдох, вдох-выдох… Это мой сын… Мой сын Том… Боже… — Со мной все в порядке, — не дождешься! — Просто вдруг поняла, что мой мальчик вырос. Ты стал так похож на отца! — надеюсь, это прозвучало не слишком слащаво и сентиментально. Глаза Томаса удовлетворенно сверкнули. Неужели надеется под этим соусом выколотить из матери побольше денег? Ну, ну. — Мамочка, я по-прежнему твой маленький мальчик, — он поцеловал мою руку. Я погладила его по волосам. — Сынок, ты отдохни с дороги, — я поднялась и вышла из комнаты. О чем с ним разговаривать я не знала. Том отправился за мной следом, сверля мою спину взглядом. Я что, как-то не так себя повела? Черт! Надо срочно его отсюда выкуривать, пока не прижился. — Я привез тебе новые пластинки, мама. Тебе должно понравиться! Этот кофр оставь в гостиной! — прикрикнул он на несшего чемоданы Гарри. — Что за дети бегают по саду, мама? — Том подошел ближе к окну. — Кто эти грязные оборванцы? — требовательно вопросил он, разворачиваясь в мою сторону. — А я разве должна давать тебе отчет? — холодно уточнила я, складывая руки на груди и вздергивая подбородок. Так я кажусь чуточку выше. – Вcе, что происходит в саду и доме, делается с моего позволения. Приводи себя в порядок. Нам нужно поговорить. Я жду тебя через час в своем кабинете. Когда раздраженный Томас поднялся наверх, я распорядилась о вечернем чае и отправилась в свою любимую комнату в доме. Подправив поленья во всегда горящем камине, я выбрала книгу и удобно устроилась на кушетке. Горничная принесла чай, и я с удовольствием, не отрываясь от чтения, смаковала нежнейшую выпечку миссис Мун. — О чем ты хотела поговорить? — голос сына прервал меня на самом интересном месте. Я с неудовольствием взглянула на него и отложила «Хроники рода» в строну. — Присоединяйся, — кивнула на чайничек я, но Томас отрицательно покачал головой. — Как пожелаешь, — я промокнула губы салфеткой. — Ты прекрасно знаешь тему нашего разговора, она поднималась уже и не один раз. Мне необходимо передать титул наследнику, и мне не хотелось бы, чтобы он был младенцем. — Мамочка, ты еще очень молода и красива… — тут же заюлил он. — Так что в моей скорейшей женитьбе нет необходимости. Я выбираю спутницу жизни очень тщательно. Ты же ведь не хочешь, чтобы твой сын был несчастлив в семейной жизни? — Как я и твой отец? — я поняла, на что он намекает. Томас, поняв, что манипулировать мной не получится, отвернулся. – Нет, я этого не хочу. Зачем же делать несчастной невинную девушку? — А мое счастье тебя не волнует? Вcе, что тебя интересует, кому достанется эта груда камней! — И еще титул графа Риддла, и весьма приличное состояние, — я подлила в свою чашку еще молока. — Или ты хочешь, чтобы это все досталось твоим кузенам со стороны отца? Не забывай, если у тебя не будет наследников, то они тоже имеют право претендовать на титул! Таков твой план? — Конечно же, нет! — вспылил он и принялся ходить взад и вперед по кабинету. — Они хоть и кричат о более чистой линии, но наша ветвь старше, пусть ее и портит жуткий мезальянс. — Ну, это давняя история! — поспешила угомонить его я. Романтическую легенду о любви на фоне революции и трупов я прочла в «Хрониках рода» с огромным удовольствием. — Эта история до сих пор не оставляет нас. И ты, и я носим ее отметины! Чертово копыто! — он с силой ударил кулаком по подлокотнику кресла. — Что за средневековье? — опешила я, не ожидавшая от парня такой злости. — Это называется синдактилия — просто наследственная особенность строения стопы. В этом нет ничего страшного. Мне вот, например, это всегда нравилось… — В прежние времена за такие слова тебя бы сожгли, — неприятно усмехнулся сынуля. — Смотря какое время ты имеешь в виду, дорогой. В древнем Египте, к примеру, я была бы жрицей солнца… — протянула я, с мечтательным вздохом припоминая свою поездку в эту прекрасную страну. Том посмотрел на меня как на сумасшедшую и выбежал из комнаты. Ну и что я не так сказала? Вскоре во дворе раздался стук копыт и мелькнула спина Тома, прильнувшего к лошади. К ужину он в тот вечер не спускался.***
Следующим днем меня навестила одна из моих новых знакомых — леди Теренс с дочерью Сесилией. Узнав о приезде Тома, обе дамы принялись щебетать о том, какой же он замечательный молодой человек, и с какой теплотой Сесилия вспоминает конные прогулки с парнем. — …чрезвычайно любезен и показал мне окрестности. Мы ведь тем летом только начали обживаться здесь и почти никого не знали, — излишне громко говорила девушка, с надеждой поглядывая в сторону дверей. — Мне было очень интересно слушать его рассказы. И я огорчилась, когда мистер Риддл так внезапно уехал, и поездки прекратились. Граф конечно же позволил пользоваться его конюшней и дальше, но без историй мистера Риддла это было уже не так забавно. — Да, я вас понимаю. Мой сын — прекрасный рассказчик, — у меня от ее восторженного писка немного разболелась голова, и я поморщилась. — И превосходный наездник! — разговор плавно перетек на лошадей и нынешнее почти полное отсутствие их в поместье. Затем дамы, отчаявшись сегодня увидеть потенциального жениха, напились чаю и отбыли восвояси. Я хотела было уже крикнуть Прима, как в гостиную осторожно заглянул Том. — Наконец-то они ушли! — Ты дома? — я удивилась. — Я была уверена, что ты катаешься. И сказала об этом Теренсам. Почему ты не спустился раньше? — Чтобы эта болтушка Сессилия заговорила и меня до обморока? Благодарю, но нет! — Между прочим, она твоя знакомая! И довольно милая, — закинула пробный шар я. — Симпатичная, неплохо воспитана. И у вас общие интересы… — Нет! — Почему же? Она, как и ты, обожает лошадей! Её отец состоятельный человек, барон, — продолжала я гнуть свое, не обращая особого внимания на начинающего психовать парня. — И за ней дадут неплохое приданное! Возможно, что даже и соседнее поместье будет твоим. Оно ведь не входит в майорат — они просто его купили. И раз вы вместе довольно неплохо проводили время, то может и уживетесь в браке. Подумай об этом… — Да не о чем тут думать, мама! Я уже женат! — выкрикнул Том в ярости и осекся, с испугом посмотрев на меня. — Это же чудесно! А кто она? А где она? Ты приехал, чтобы рассказать мне об этом? — вопросы сыпались из меня, как горох из дырявого мешка. — Я женат уже очень давно, мама, и не хочу об этом говорить. — Значит, не хочешь? — поразилась я. Ничего себе признание! — Потому что это была ошибка! И я никак не могу ее исправить! — А что думает об этом твоя жена? Может, вам как-нибудь получится прийти к компромиссу и наладить отношения? В жизни случается всякое и… — Да ты понятия не имеешь, о чем говоришь! — воскликнул Том, буквально падая в кресло. — И меня абсолютно не волнует, о чем думает эта косоглазая тварь! Проклятая ведьма, дура! — забормотал он, сжимая и разжимая кулаки. — Она опоила меня. Все было как в тумане. Я делал такие вещи… А эта косоглазая девка все подливала и подливала мне свое зелье, — Том вцепился мне в руку горячей ладонью и лихорадочно вываливал на меня подробности. — На улицах люди оборачивались вслед нашей паре со смехом, в гостинице спрашивали все ли со мной хорошо, а я только улыбался. Я был одурманен этой дрянью и любил в ней все, даже ее шипящий в ночи шепот… Мама, это было ужасно! — простонал он, уткнувшись лицом в мои колени. — Это была страсть, сынок, — я гладила парня по кудрям, успокаивая. — Нет! Она была настоящей ведьмой, — выкрикнул он, поднимая на меня красное, злое лицо. — Когда живот у нее на нос полез, эта отрава почему-то перестала на меня действовать! Я очнулся как от кошмара, и она мне повинилась! Надеялась, что я уже привык к ней и люблю по-настоящему и ее, и ребенка! — Она что? Она была беременна? — парень кивнул. Меня захлестнула ярость. — Как ты мог, Томас! Бросить женщину в таком положении? Это низко, сын! Ну не полюбил — бывает. Мог бы привести ее к нам, сюда, о ней бы позаботились… А ребенок? О нем ты подумал? Немедленно привози свою жену в поместье! — Я не знаю, где она… С того дня, как ушел тогда из гостиницы, мы больше не встречались. — И ты не знаешь, что стало с ней и с ребенком? — я отпихнула вцепившегося в мое платье болвана и принялась ходить по комнате, составляя план. — Нужно найти их. Срочно! Документы о браке у тебя на руках? — Томас кивнул. — Как хоть зовут твою супругу? — Меропа. Она из тех самых Мраксов… — дальше я его уже не слышала. Меропа Мракс! Черт! Черт! Черт! Так вот откуда фамилия Риддл мне была знакома. Из детской книжки, читанной в пору увлечения крестником историей о мальчике со шрамом. — Гарри Поттер! Гарри Поттер, — бормотала я. Сынуля заинтересованно посмотрел на меня. — Думаешь, мистер Поттер поможет мне избавиться от последствий этого брака? — с надеждой спросил он. Угу, поможет. Конечно, поможет. В конце девяностых… Но ты до этого не доживешь! Неужели все это правда, и магия на самом деле существует? Я периодически читала про всякие необычные места с паранормальными явлениями и даже чуточку в них верила, но такое! Хотя чему я удивляюсь, сама ведь яркий пример необычности. И тут меня осенило! У меня теперь есть внук. Ребенок, которого я заберу из приюта и воспитаю. Сама! Я буду любить и баловать малыша. Заменю ему и мать, и отца. На Тома-то ведь никакой надежды. Мой внук не будет скитаться по приютам, дрожать от страха и неизвестности под Лондонскими бомбежками, а потом не превратит себя в ту безносую воландеморду из кино. Он станет приличным человеком и волшебником, будет гордиться своим графским родом и… Чего-то меня занесло. — Надо срочно дать телеграмму Херди. Пусть разошлет ищеек по всем приютам. И срочно провести телефон! Ну почему отец отказывался от него, это ведь сейчас экономило бы нам уйму времени, — я поспешила в кабинет, по дороге продолжая строить планы. — Прикажу подготовить комнаты рядом с моими, вдруг по ночам внуку будет страшно. Нужно закупить одежды, игрушек, приобрести пони и зарыть пруд…***
Две недели спустя меня потрясывало от затянувшегося ожидания, а вместе со мной и лихорадило всю усадьбу. Слуги сновали по дому с тряпками и средствами для полировки. Миссис Мун в сотый раз переписывала меню: я требовала учитывать в нем все группы витаминов и полезных веществ так необходимых для роста и полноценного развития ребенка. Джон Брайс, оставив фигурную стрижку кустов, был срочно мобилизован на борьбу с острыми бордюрами у клумб и дорожек. Гарри и его младший брат Фрэнк в самой глубине сада строили по моим эскизам детскую площадку. Карл осуществлял общее руководство, а я всем мешала. — Ну как пятеро взрослых мужчин не могут найти одного маленького мальчика? — кричала я в трубку на поверенного. Мистер Херди с олимпийским спокойствием отвечал, что его люди профессионалы, и все скоро устроится наилучшим образом. Нила, поившая меня успокаивающими отварами, предложила мне самой отправиться в Лондон. И я велела ей собрать нам чемодан. Пока все были заняты делом и не к кому было придраться, я решила прогуляться по окрестностям, развеяться. Собрав в корзиночку пару сэндвичей, бутылку воды и оседлав велосипед, я отправилась на прогулку. Лето было в самом разгаре. Луговые цветы и травы упоительно пахли, сверху приятно пригревало солнышко, утоптанная дорожка петляла, и я, постепенно успокаиваясь, уверилась, что все будет хорошо. Мальчика вскоре найдут и… — Ой! — замечтавшись, я чуть не наехала на сидящего с краю тропинки человека. В самый последний момент я успела свернуть в сторону и упала. Повезло еще, что в траву свалилась. Не сильно ударилась. — Вот черт! Чего ты тут расселся! Другого места не нашел, что ли? — прикрикнула я на парня, который так и продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Очень худой и мертвенно бледный оборванец промолчал. – Эй! У тебя случилось чего? Эй, — я, преодолев брезгливость, потыкала в его плечо пальцем. — А, висельниково отродье, — протянул бомжара хриплым голосом. Видно сил у него не оставалось, и парень прикрыл глаза. — Живы еще, а мы вот уже нет. С-с-стерва с-с-старая, — почти прошипел он. — С-с-сбылос-с-сь проклятие. Один теперь Морри. — Эй, Морри! Только не отключайся, — я подхватила его под мышки и насколько могла оттащила его в сторону от дороги. — Морри! Ты есть хочешь? — доходяга с трудом приоткрыл один глаз. — Сейчас, сейчас, — я вытащила из корзинки хлеб с ветчиной и принялась маленькими кусочками кормить бедолагу. Конечно же, я поняла кто он. Брат моей невестки — последний Мракс. Пусть и очень, очень дальний, но все-таки родственник. И по крови, и через Меропу. Прав был Томас, что та история до сих пор не оставляет нас. А на Мраксов она подействовала сильнее: они же все-таки волшебники, да и виноваты были по самые уши. Это случилось во времена английской революции. Круглоголовые повесили на воротах поместья все семейство графов Риддл. А молоденькая девчушка из рода Мракс, влюбленная в виконта наследника, сняла его с виселицы и спасла. «Вдохнула жизнь чрез камень в хладные уста» — так было написано в хронике семейства, но я думала, что это просто красивое выражение для искусственного дыхания. Риддл очнувшись, влюбился в свою спасительницу, и, несмотря на протесты родных с обеих сторон, молодые поженились. Именно со стороны тех протестующих родственников, наведших палачей на семейство, и происходит отец моего Тома. Юный граф зла на кузенов не держал и спустя время с ними помирился. А вот семья жены на него обиду затаила. И пять лет спустя братья Мраксы убили графа и просили сестру вернуться к ним в дом. Молодая вдова, прижимая к груди младенца сына, прокляла свою семью и отреклась от сути своей за себя и потомков. Больше они не виделись. От той графини пошли в роду детки с необычно синими глазами и сросшимися пальчиками. А семейство Мраксов с тех пор нищало и деградировало. Скормив Морри сандвич и напоив его водой, я задумалась: что же с ним делать? — Морри, ты где живешь? — легонько потрясла я осоловевшего от чувства сытости парня. Он махнул в сторону деревьев, а я с трудом разглядела под ними полуразвалившуюся лачугу. — Понятно. А палочка у тебя есть? Колдовать можешь? — готовясь воспитывать маленького волшебника, я долго морщила мозг, припоминая все когда-то смотренное и прочитанное о мире книг Роулинг. Многого, конечно же, вспомнить не удалось, но какие-то крупицы знаний у меня были. — Колдовать не могу, а палочку в Азкабане отняли, — ответил Морри, кося глазом на оставшийся на салфетке сандвич. Бедолага. Но неизвестно сколько он тут голодом сидит, да еще и после тюрьмы с теми жуткими летающими черными плащами. — Сестренки и папы больше нет. Морри один, — сообщил он мне. Я кивнула. Понятно все. Когда найдем маленького Томми, его в поместье будет ждать еще и дядя. Бедный Томас-средний, когда вернется из своей ссылки и узреет у нас в доме шурина, позеленеет от злости. — Теперь ты, Морри, будешь жить в доме на холме, — сообщила я, подавая Мраксу бутылку с водой. — Скоро туда приедет сын Меропы, твой племянник, твоя родная кровь, — Точно, кровь! Для волшебников она ведь очень важна. Раз Морри остался без семьи, значит и без поддержки крови. А мы ведь тоже родственники, и хоть и капелька, но общая. Может, ему будет легче и придаст сил, если я дам ему своей крови? Маленьким ножичком я легко проколола свой палец и выступившую капельку сунула под нос обалдевшему от моих действий парню. — Я твоя тетка, Морри. Почувствуй это по крови. Я пусть и не ведьма, но как графиня Риддл прощаю род Мраксов за все содеянное вольно или не вольно, — палец мазнул по губам несчастного оборванца, и того словно током шарахнуло. Пока он обалдело хлопал глазами, я влила ему в полуоткрытый рот остатки воды и рывком поставила на ноги. — Ты идти сможешь? — Ага, — с моей помощью он, кое-как переставляя ноги, поднялся на горку. Наше появление в поместье было фееричным. Думаю, появление графини с висящим на ней бомжом запомнится слугам надолго. Первой отмерла Нила и бросилась мне на помощь. Когда мы уже устроили обмякшего Мракса на ступеньках крыльца, к нам подтянулись и остальные. — Его надо вымыть, подстричь и накормить куриным бульоном, — распоряжалась я, оттирая со лба пот. — Нила, мне тоже ванну. И ароматного масла побольше. — Миледи, кто он? — робко проблеяла горничная верхнего этажа Роза. — Очень дальний родственник. Он сирота и немного не в себе. — Чего встали-то! Делайте, чего вам леди Виктория велела! — гаркнул на открывших рот слуг Джон. — Нашелся, значит, Морфин. А старик-то их где? — Умер. Джон, ты же знаешь, где их дом? — садовник кивнул. — Отправь туда Фрэнка. Просто я там неподалеку велосипед и свою корзиночку оставила. — Сделаю, миледи. Морри поселился в самой дальней комнате на хозяйском этаже. Утомленный мытьем и стрижкой, разомлевший от сытости, он вытянулся на хрустящих чистых простынях и даже не заметил прихода доктора. Сельский эскулап, осмотрев Мракса, подтвердил истощение и назначил лекарства и диету. Лекарства давать волшебнику я поостереглась, но в остальном действовала по утвержденному врачом плану. Пару ночей Морри кричал, и я приходила утешать дрожащего от страха парня, потом все успокоилось. Парень после своей страшной волшебной тюрьмы пребывал в постоянно полусонном состоянии, и я велела беспокоить его только на время приема пищи. А через неделю мне позвонил Херди и сообщил, что моего внука нашли в сиротском церковном приюте на окраине Лондона. Я тут же собралась и вместе с Нилой выехала в Лондон, прихватив все документы, присланные мне Томасом. Паршивец хотел обменять их на довольно солидную сумму, но ограничился тем, что я оплатила все его долги на скачках. Сидит теперь в Ливерпуле и рвет на себе волосы. Я его приставила к делу. Томас встречает в порту грузы с косметикой и помогает в организации косметического магазинчика. И если провалит поручение, то денег от меня больше не увидит. Станет жить на скромную ренту, завещанную ему дедом. Сынуля впечатлился, и поняв, что я не шучу, присмирел.