Бабуля

Глава 5 Наутро, сразу после завтрака, мы с Томом решили устроить набег на магазины. И если в первых двух мальчик еще терялся, не зная как себя вести в подобных ситуациях, то в следующих вошел во вкус. Мы приобрели столько вещей, что Тому нужно было еще года четыре оставаться пятилетним, чтобы сносить все. Но нас это не волновало. Мы с ребенком наслаждались и общением, и покупками, а уж куда их потом девать — дело десятое. И вообще, благотворительность еще никто не отменял, и ребятам из приюта тоже нужно что-то носить. Я решила послать туда еще и игрушек. А еще было бы неплохо стипендию какую учредить… Но об этом подумаю на досуге. Возвращались мы в отель уставшие, но довольные, предвкушая следующий день. Ведь на завтра у нас был намечен шоп-тур по магазинам игрушек и нападение на кондитерскую, стоявшую на углу. За несколько дней, проведенных в суматохе и возбуждении, Том совсем освоился, перестал теряться и зажиматься в моем присутствии. Мы с ним возвращались с ежевечерней прогулки, которая стала нашей первой семейной традицией, когда мальчишка задал мне неудобный вопрос. — А я могу назвать тебя не бабушкой, а мамой? — синющие глаза с надеждой смотрели мне прямо в душу. И ведь не соврешь ему! Дети очень чувствуют фальшь и неискренность. Конечно, мне хотелось бы этого, ведь я совсем не ощущала себя на возраст, указанный в паспорте. Но собственные хотения сейчас волновали меня меньше всего. Том был поразительно похож на меня, и это создало бы определенные трудности, вздумай он так ко мне обращаться. Самому старшему Риддлу только дай крохотный шанс, а он этим воспользуется и тут же объявит Тома моим сыном, поставив под сомнение его происхождение и возможность получения мальчиком титула. Он отойдет его племянникам, а моя репутация рухнет. Нет, такая слава нам совсем не нужна. И как мне объяснить все это ребенку? — Том, — осторожно начала я, а от волнения даже язык прилип к небу. — Я твоя бабушка. Как бы мне не хотелось чего-то большего… Нет, мне, разумеется, это было бы приятно… — Угу, — Том опустил голову и принялся мыском сандалика ковырять дорожку.   — Пойми меня правильно, милый, — я присела на парковую скамейку и взяла его за руку, насильно усаживая рядом с собой. — Я твой близкий человек, очень люблю тебя. Но называться твоей мамой не могу, хоть и с большой радостью исполняю все ее обязанности. Ведь твоя мама — Меропа. И я думаю, что это было бы оскорблением ее памяти… — Я ее не оскорбляю! — возмутился внук и вытянул свою руку из моей ладони. — Она бросила меня, а ты нашла! — Тс-с-с! — я прижала к себе сопротивляющегося мальчишку. — Она не бросила тебя, а оставила по независящей от нее причине. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И не фыркай, пожалуйста! Я не хотела пока говорить с тобой о подобных вещах, но раз ты задаешь такие взрослые вопросы… — Я уже большой! — заинтересованный ребенок шмыгнул носом и поудобней устроился у меня подмышкой. Том не переносил, когда его недооценивали. — У твоей мамы была нелегкая жизнь. Пусть она была очень молода, но ей трудно пришлось, — начала говорить я. — Ее отец, то есть твой дед, — все равно он уже умер, а так Том увидит Морри и у него возникнет меньше вопросов. — Он был человеком с тяжелым характером и жестокостью. Меропе и твоему дяде вечно доставалось. Жили они в полной нищете, и хотя Марволо был магом, но свою волшебную палочку он использовал, мягко говоря, не по назначению… — Он обижал мою маму? — напрягся Том. — Бил ее? — Про это ничего не знаю, но то, что ей регулярно перепадали затрещины, мне рассказал Морри. Насколько смог, конечно. Твой дядя не очень здоров и не очень хорошо говорит на английском, да и вообще не сильно развит умственно… Надеюсь, ты не станешь его обижать? — Нет, — мальчик замотал головой, и длинная челка упала на глаза. — У нас в приюте жил такой мальчик. Взрослый, а вел себя, как ребенок. Он был ничего, не злой, животных любил… — Вот и Морри тоже животных любит. Ну, сейчас не об этом. Когда твои мама с папой полюбили друг друга, они сбежали в Лондон. Потом поругались, и Меропа оказалась одна в городе. У нее в животе был ты, а она тебя очень любила, — как там уж было — не знаю, но все же девчонка его родила. И пусть ей в посмертии достанется хоть капелька любви, которую ей не дали при жизни. — Вся ее жизненная сила и магия были сосредоточены на том, чтобы сберечь тебя в утробе, а на свою долю уже ничего не оставалось… Поэтому я очень благодарна Меропе, за то, что она подарила миру тебя. И думаю, что она достойна, чтобы ее не забывали и называли мамой. А меня ты можешь звать как тебе заблагорассудится, любить от этого меньше я тебя не перестану! — Ладно, ба! Я больше не буду плохо думать о маме, — пообещал Том, протягивая мне ладошку. Я легонько ударила по ней, и он улыбнулся. — А когда ты ее снова похоронишь, мы принесем ей цветы. Расскажи мне про Морри. Он только со змейками говорит или с другими животными тоже? А с рыбами он не пробовал? Я мысленно застонала.

***

Когда мы с довольным хохотом ввалились в номер, там меня ждал весьма неприятный сюрприз.   — Виктория Мери Риддл! — раздраженным тоном начал мужчина, едва мы переступили порог гостиной. В углу комнаты, не зная куда себя девать от смущения, мялась моя Бэмби.   — Нила, проводи молодого господина в его комнату, — распорядилась я. Том удивленно посмотрел на меня, но, ощутив потоки неприязни в свою сторону от гостя, дал индианке себя увести без возражений. — Чем обязана? — холодно осведомилась я, швыряя шляпку в свободное кресло и отправляя за ней следом перчатки. — Неужели ты об этом не догадываешься, дорогая? — фыркнул мужчина, вновь взяв в руки отставленную в сторону чашку, сделал из нее глоток и поморщился. — Отвратительная бурда! Ты никогда не умела выбирать прислугу.   — Моя прислуга — мое личное дело. Повторяю свой вопрос. Кому я обязана счастьем лицезреть вас? — только этого кадра еще мне не хватало! «Мой» супруг вольготно откинулся в кресле, тонко улыбаясь. Я молчание нарушать не стала, а принялась разглядывать его. На первый взгляд, это был настоящий самец. Красивый, крупный, уверенный в себе мачо. Чуточку приглядевшись, я увидела, что годы и развеселый образ жизни не пошли ему на пользу. В волосах серебрится седина, прямой породистый нос испещрен прожилками, овал лица немного обрюзг, а сюртук обтягивает небольшое брюшко. Мужчина заерзал под моим пристальным взглядом, потом решительно поднялся и встал напротив. — Викки, ты все такая же красавица! — он неожиданно прижал меня к себе и зарылся носом мне в волосы. — И твой запах… Он всегда кружил мне голову, моя ревнивица. Почему ты не сообщила мне, что в Лондоне? Почему я должен был об этом узнавать от третьих лиц? — от его напора я даже опешила. Неужели моя предшественница из года в год велась на эту грубую лесть и плясала под его дудку? Что же, сыграем пока по старым нотам. Посмотрим, чего он от меня хочет. — Мистер Херди не третье лицо, а мой поверенный. Кому я еще могла поручить столь деликатное дело… — я осторожно отстранилась и, выбрав самое дальнее кресло, тут же заняла его. Супруг немного помялся рядом, а потом принялся расхаживать по комнате, трогая различные безделушки. — Деликатное дело… Хм, — протянул он. — Я не отрицаю, Херди толковый поверенный, но он чересчур бывает резок. И его инициативы… — Инициативы? — Да, он иногда выдает свое желаемое за действительное… И делает это в не очень деликатной форме, Викки. — Он так привык вести дела еще с моим отцом, это его стиль, — я пожала плечами и чуть порозовела щеками. От злости.   — Но ты женщина, а не солдафон! При всем моем уважении к твоему отцу, манеры его иногда подводили, — он кинул в мою сторону заинтересованный взгляд, но я рассеяно прокручивала на пальце кольцо — по лицу было трудно прочесть мысли. — Ну ладно, это твое дело, но вели хотя бы Херди приобщать Томаса к работе с семейными деньгами. Наш мальчик уже вырос! — Томас занимается делами в Ливерпуле, — ровно ответила я. Муж снова заинтересованно развернулся в мою сторону. — Вот и хорошо, — он кивнул, подошел ко мне и, встав за моей спиной, принялся кончиками пальцев поглаживать меня по шее и щекам. — Я видел на днях Катерину Ронсбери, она передавала тебе поклон и приглашение к чаю. Ты так занята, что даже не навестила старую подругу?   — У меня совершенно нет времени. За последнее время слишком многое произошло. — Ты взвалила на свои плечи тяжелую ношу, а ведь еще не оправилась после смерти отца, — рука утешающе переместилась мне на плечо. — После его смерти прошло три года. Я уже давно оплакала его и теперь с надеждой смотрю в будущее! — я дернула плечом и одернула рукав. — Да, да. Я видел мальчика. Просто вылитый Томас в этом возрасте. Кажется, совсем недавно это было… — мужчина переместился в кресло и позвонил в колокольчик. Нила вышла из комнаты и замерла у двери. — Принеси нам чай, — по-хозяйски распорядился он, не глядя на прислугу. — Я в это время обычно пью кофе, — я кивнула индианке. — Принеси кофейник. И поднос с теплым молоком и сэндвичами Тому. Обедать сегодня будем позже.   — Это даже неплохо, что ты заботишься о маленьком бастарде. А со стороны Томаса крайне невежливо взваливать на тебя этот груз. Хочешь, я устрою все наилучшим образом? У моего приятеля частный пансион и он… — Спасибо за участие, дорогой, но я справлюсь сама, — почти пропела я, глядя на вытягивающееся лицо. — Том очень милый мальчик и не доставляет мне никаких забот. С ним в моей жизни одна только радость! — Я видел! Ты вернулась счастливая. Давно не видел на твоих губах такой искренней улыбки, Викки, — мне тепло улыбнулись и проникновенно заглянули в глаза. — Я рад, что мальчишка тебя развлекает, но не привязывайся к нему сильно. Оставь своего тепла и законным наследникам Томаса. — Том и есть законный наследник, будущий граф… Ведь Томас был женат на Меропе. — Что? — Да, сын исполнил свой долг. Считай, что у нашего рода есть продолжение, — моя довольная улыбка очень не нравилась Томасу–старшему, но он ничего не мог поделать и, наверное, все зубы с досады скрошил. — Мальчик просто чудо. Мы с ним послезавтра уезжаем домой. — В поместье? Давненько я там не был! С большим удовольствием проведу там осень. — К моему огромному сожалению, в этом году я не планировала принимать гостей, так что… — ну раз ты не понимаешь тонких намеков… — С каких это пор я гость в собственном доме? — громко возмутился супруг, нервно барабаня пальцами по подлокотнику. — А разве мистер Херди не передавал моего распоряжения? — удивилась я, принимая из рук подошедшей Нилы чашку кофе. — М-м-м, превосходный аромат! При следующей нашей встрече я непременно отчитаю его. — Так эта бессмыслица с лишением меня всех средств и привилегий — твой приказ?   — Конечно! Неужели ты решил, что поверенный действовал сам по себе? — Не думал я, что ты так злопамятна и не упустишь случая мне отомстить за ошибки молодости, — негодованию мужчины просто не было предела. — Это недостойно леди, милая! — Это не месть. Это восстановление справедливости, — я развела руками. — Какие у кого в прошлом были ошибки — меня совершенно не интересует. Что было, то прошло. А все денежные вливания я прекратила только потому, что это стало нерентабельно. Ваши развлечения — это ваши развлечения, и будьте любезны деньги на них добывать сами. Мне еще внука растить, каждый фунт теперь на счету. — Ну, это тебе выйдет боком! — он неожиданно резко наклонился ко мне и прошипел прямо в лицо. — Я обещаю! — Не советую связываться со мной! Женщина я богатая, а у моего поверенного обширные связи в разных слоях нашего общества, — я потеребила кулон на груди, раздумывая. — Думаю, что мистеру Херди не составит труда дать мне возможность обновить гардероб. Траурными платьями. Они в последнее время просто необыкновенны — очень изящны и подходят ко всему*, — Томас понял намек, сглотнул и поспешил удалиться. — Бабушка… — неуверенный голос внука прервал мои размышления. — Да, милый? — я ему приветливо улыбнулась, но мальчик не решился подойти поближе. — Вы ссорились из—за меня с этим господином? Я тебе мешаю? — ребенок был напряжен. — Ты мешаешь этому господину, но его мнение меня совсем не интересует, — Том просиял и порывисто меня обнял, прижимаясь всем телом. — А кто он? — Это твой дед, отец твоего отца и мой супруг. И не волнуйся, мой хороший, никакой реальной власти он над нами не имеет. Но! — я подняла кверху палец, привлекая его внимание. — Если к тебе, когда не будет рядом взрослых, подойдет он сам или другие люди от него, кричи как можно громче и зови на помощь. Ты понял меня, Том? Это очень важно. — Я понял, ба, — ребенок часто закивал головой. — Я буду очень громко кричать! — Вот и умница! — я звонко чмокнула внука в лоб. — Поиграем перед обедом?

***

Вечером, уже уложив внука спать, я позвонила домой Херди. — Дональд, мне нужно, чтобы за моим мужем следили. — Что? Я не ослышался, миледи? — спокойно переспросил поверенный, но услышав подтверждение просьбы, напрягся. — Этот хлыщ угрожал вам? — Можно сказать и так, — уклонилась я от прямого ответа. — Он сейчас загнан в угол — можно ждать всего что угодно, вплоть до похищения ребенка. Мы, конечно, подстраховались с новым завещанием, но… — Дональд терпеливо сопел в трубку, ожидая распоряжений. — Приставьте к нему человека, пусть явно следит за каждым его шагом. — Явно? Но зачем, миледи? — Это заставит Томаса поволноваться. А другого агента направьте на проверку всех его финансовых дел, пусть фиксирует аферы, если таковые найдутся, но только осторожно. Компромат еще никому никогда не мешал. — Я вас понял, миледи, — умница Херди весело хмыкнул. — Завтра же займусь поиском подходящих исполнителей. Вот и хорошо! Пора нам с Томом отправляться домой. Я уже жутко соскучилась по своей тихой усадьбе.

***

На вокзал мы прибыли гораздо раньше, чем следовало, потому что я напутала что-то с расписанием поездов. И теперь в шуме и толчее пробирались в сторону небольшого кафе, чтобы скоротать за чашечкой кофе время. Тома я крепко держала за руку. Он был этому не очень-то и рад, но терпел. Я прикидывала варианты как обойти только что прибывший поток пассажиров, когда внезапно мои глаза выхватили из толпы фигурку мальчика. * — черные платья от Шанель медленно, но верно, начинают входить в моду с 1926 года.