***
Грань между любовью и безумием порой бывает слишком тонкой. Скучный день, наполненный многоголосьем торговцев, только перевалил за полудень. Зазывалы горланили во всю глотку. Кто-то призывал отведать заморских сладостей, другие же прельщали умеренной ценой, а некоторые в наглую приставали к прохожим, так и норовя затащить в свою лавку. Молодой альфа печально вздохнул. Торговля шла не так хорошо, как хотелось бы. Смутные предчувствия теснили его грудь. Вопреки мольбам старого отца, он отважился открыть своё собственное дело, надеясь на сказочную прибыль. И только сейчас до разгорячённого разума дошла простая истина. Без связей ему не выжить. Ещё раз вздохнув, альфа вновь устремил свой взгляд на торговую улицу. Его палатка представляла собой небольшой прилавок с кучей разнообразных фруктов. Тут были и сочные персики, и наливные груши, и подрумянившиеся яблоки. Множество и других фруктов теснились в маленьком пространстве. Но, увы, все эти дары природы оставались незамеченными. Покупателей было от силы пять в день. Да и брали они не по много. Такими темпами слабый доход превратится в колоссальный убыток. — Эй, дяденька! — из невесёлых дум альфу вырвал пронзительный детский голосок. Парнишка лет десяти, ухоженный и дорого одетый, стоял рядом с его лавкой. — Чего тебе, дитя? — как можно приветливее спросил торговец. — Мне вон те два персика, — уверенно ответил малец, указывая пальчиком в сторону фруктов. Альфа быстро взвесил и отдал мальчишке покупку. Тот расплатился, но, вопреки ожиданиям, не сдвинулся с места. — Что-то ещё? — Нет, — мальчик поколебался. — Я кое-кого жду. — Ааа, — протянул мужчина и отвернулся. Мальчишка простоял примерно десять минут, пока не услышал негромкий зов. — Митчел! Митчел, где ты? — Братик, я тут! — парнишка во мгновение ока просиял. — Ох, хвала богам, я нашёл тебя, — парнишка очутился в крепких объятьях. Парень, на вид лет шестнадцать, чуть ли не плакал, прижимая мальчонку к себе. Изящная фигура, богатые одеяния и роскошный водопад светлых волос. Он был просто изумителен, пленял взор и туманил мысли. — Не хватало мне ещё и тебя потерять! — Габриэль, успокойся! Мы обязательно найдём Агаста. — Уже два часа прошло, а вдруг он про нас забыл и пошёл домой? Я не помню дорогу, мы же здесь впервые, — новоприбывший с жаром прижал к себе маленького омегу. — Братик, ты меня задушишь! — Эй, ребята, может вам чем-то помочь? — пришедший в себя мужчина, с любопытством вглядывался в милые черты старшего омеги. — С-сэр, мы потерялись, — голос Габриэля дрожал. — Мы пришли на рынок вместе со старшим братом и не знаем, как вернуться обратно домой. — Не переживайте, останьтесь здесь. Если ваш брат вас ищет, то он непременно пройдёт мимо моей лавки, тогда вы и встретитесь. Старший омега, смутившись, согласился. Юный торговец показался ему весьма достойным человеком... и достаточно симпатичным. Молодого омегу было очень легко впечатлить, поэтому красивый и добрый альфа вызывал в нём доверие. Мальчишки ждали своего брата в течении часа. Младший бегал возле лавки, во все глаза ища знакомое лицо в толпе, а старший сначала нехотя, но потом уже с азартом болтал с продавцом. Паренёк оказался весёлым, начитанным и крайне приятным в беседе. Из его рассказа альфа понял, что он и его братья — графских кровей и что обычно старший брат-альфа не брал их с собой. Но в этот раз они уговорили его. Омегам очень хотелось взглянуть на чужеземные товары, доставленные из самых разных концов мира. Увлёкшись покупками, они заплутали и потерялись, а когда Митчел рванул в неизвестном направлении, паренёк и вовсе запаниковал. Беседа текла весело и непринуждённо, омеге определённо понравился юный, примерно двадцати пяти лет альфа. Они потеряли счёт времени и, только когда мальчик разразился громким смехом, они отвлеклись друг от друга. — Наконец-то я вас нашёл, — запыхавшийся альфа выглядел жутко потрёпанно. Он крепко держал за руку Митчела. — Брат! — воскликнул юноша и повис на шее альфы. Тот выглядел всего года на два старше. — Пойдёмте скорее домой. Папа там, наверное, с ума сходит, — он бросил недоверчивый взгляд в сторону лавки. — Прощайте! — помахал на прощание Габриэль. — Приходите ещё, — столь же дружелюбно ответил юный торговец. Кто бы мог представить, что эта краткая встреча стала роковой в их судьбе? С того дня, хотя бы раз в неделю, омега приходил к лавке господина Эштона Крандера. Иногда его сопровождал младший брат, а порой он и вовсе являлся один. Старшего же из братьев, Эштон больше ни разу не видел. С каждым разом беседа становились всё непринуждённее. Казалось, они могли говорить обо всём, доверить друг другу любые секреты. Альфа был достаточно образован и начитан, поэтому с лёгкостью мог поддержать любую беседу. Странно, но в их краткие встречи они и вправду были искренни друг с другом. Каждый ждал того самого дня, когда они вновь встретятся и опять смогут провести время вместе. Шло время, миновал год. Габриэль и Эштон успели стать закадычными друзьями. Хотя в сердцах их давно теплились далеко не дружеские чувства. Встречи так и оставались бы единственной отрадой для парней, до одного рокового случая. Наступил вечер, многие лавки уже закрывались. Свет гас и тут и там. — Наверное, сегодня он уже не придёт, — печально вздохнул альфа и задул последнюю свечу в фонаре. Пора было собирать вещи и отправляться домой. Он так рассчитывал на встречу с предметом своего обожания, что горечь от разочарования было поистине велика. Товар полностью упакован. Он погрузил его в небольшую повозку, погладил морду своего верного коня и хотел было уже запрыгнуть в седло, как услышал шаги. Такие лёгкие и до дрожи знакомые. — Эштон, — пролепетал омега, дрожа всем телом. Он был легко, не по погоде одет. Ноги дрожали, а лицо было всё в слезах. Альфа мгновенно подбежал к своему возлюбленному. — Боже, что с тобой случилось!? — он снял с себя куртку и накинул на трясущиеся плечи омеги. Тот уткнулся ему в грудь лицом и уже по-настоящему разревелся. Сквозь сбивчивые рыданья альфа всё же смог разобрать отдельные слова, смысл которых поверг его в ужас. — Агаст. Он говорил, потом опять... он хотел меня. Говорил, что это нормально, сказал, что я обязан... ему было нужно моё тело. Бессмысленный поток слов складывался в страшную картину реальности. Родной брат попытался его изнасиловать. Омеге чудом удалось вырваться и сбежать. И вот сейчас, напуганный и растерянный он прижимается к груди юного альфы. — Успокойся, я не дам тебя в обиду.***
— Расслабься и не о чём не думай. Если боишься, то закрой глаза. — Нет, тебя не боюсь. Я не хочу возвращаться. Альфа осторожно, ласково целует разгорячённое и податливое тело. В его доме стоит полумрак и тишина, нарушаемые только негромкими стонами омеги. — Можно, мне остаться с тобой? — в глазах парня плещется надежда. — Конечно. Давай сбежим вместе, ты и я. Мы купим небольшой домик на отшибе города. Там нас никто не найдёт, — мечты которые вполне осуществимы. Омега просиял и впервые сам потянулся за поцелуем. У альфы было достаточно денег, дела неожиданно пошли в гору. Он вполне мог себе позволить небольшой дом на окраине города. Место, где он и его будущий супруг смогут жить без забот.***
— Всё в порядке, я могу и сам дойти. — Габриэль, тебе нельзя так напрягаться! - Хватит меня опекать, в конце концов я не больной, а беременный! — омега забавно фыркнул, и положил руку на свой внушительных размеров живот. — Совсем скоро у нас появится наш малыш, — он осторожно погладил животик и перевёл взволнованный взгляд на Эштона. — Да, ты прав, — тот тоже положил руку на живот омеги. — Но ты так слаб, уверен, что справишься? — Всё будет хорошо! Я не какой-то там слабак, — боевой настрой Габриэля приятно порадовал альфу, но сердце всё ещё грызли сомнения. А правда ли всё хорошо?***
Вой сродни раненного зверя. Неистовый, отчаянный, взывающий к богам и демиургам. Казалась, что это был не человек. Отчаянье всепоглощающее и бесповоротное. Потеря любимого человека несравнима ни с чем. Он бьется в своеобразном агонии на полу, рядом с кроватью, с которой свисает ослабевшая рука. На губах измученного омеги навсегда застыла тёплая и нежная улыбка. И даже подкравшаяся смерть не смогла её стереть. Маленький омежка, примерно лет трёх, разбуженный отчаянным воплем, потирая глаза зашёл в родительскую комнату. — Отец, что случилось? — наивно хлопая длинными ресницами спросил он. — Уйди, убирайся! — в бреду вопил мужчина. — Это всё ты, это всё твоя вина! Если бы ты не появился на свет, он сейчас был бы жив! — вопли вновь перешли в стенания. А мальчик, дрожа всем телом, смотрел на обезумевшего отца и на неподвижную улыбку папы. Он был ещё слишком мал, чтобы понять всё происходящее, но уже сейчас осознавал, что прежняя жизнь никогда не вернётся.***
Сколько прошло? День? Два? Неделя? Месяц? Год? Альфа сбился со счёта. Он больше не мог нормально думать. Разум был затуманен. Его больше нет. Больше никогда его единственный любимый омега не встретит мужчину в дверях, не обнимет и не прижмётся всем телом к своему возлюбленному. Жизнь потеряла смысл. Боль была поистине велика, но время не стоит на месте. Альфа вновь женился, не по любви, ему просто было безумно одиноко, он больше так не мог. А смотреть на своего сына, чьи черты с каждым днём всё больше и больше напоминали черты Габриэля, становилось тошно. Его новый муж был эгоистичен и ревнив. Он долго скандалил и наконец добился своего. Омега всё твердил "Раз мальчишка тебе противен, избавься от него! Я рожу тебе ребёнка, нашего ребёнка!" Поддавшись уговорам ревнивого омеги, альфа отвёл Дириха в лес. Он понимал, что делает, но сейчас он просто старался не сойти с ума. Эштон в последний раз взглянул в честные, полные надежды глаза сына и развернувшись, ушёл. Он оставил то единственное, что связывало его с Габриэлем. Мужчина понимал, что его единственный, никогда бы не простил его, но жить дальше, каждый день страдая, видя это лицо, он больше не мог. Шли годы. Омега, обещавший подарить ему ребёнка, оказался слишком слабым для этого. Стоило ему только забеременеть, как начались осложнения, приведшие к гибели ещё нерождённого ребёнка и самого омеги. На его похоронах, Эштон даже слезы не обронил. Всё кончено. Он вновь остался совсем один.***
Альфа замолчал, а омегу всё продолжала колотить неистовая дрожь. Его ноги не слушались, голова кружилась. Казалось, что он сейчас упадёт в обморок. Рот был зажат рукой, подавляя немой крик, а из глаз катились слёзы. — Ты должен был узнать правду, Дирих. Я раскаиваюсь в своём грехе. Мне никогда не искупить свою вину перед тобой, но я всё же прошу твоего прощения. Старик склонился в земном поклоне, опустив голову на пол. — Прости меня. Омега подорвался с места. Его единственное желание было выбежать на улицу к свежему воздуху. Он согнулся над ближайшем кустом. Его вырвало. Спина тяжело вздымалась, руки с силой впились в землю, разум отчаянно боролся с дурнотой. — Дирих! — граф Ройран оказался рядом спустя пару минут. — Ты как? Тот только отрицательно покачал головой, задыхаясь и стараясь ничего не говорить. — Тише, — ласковый, тихий шёпот в ухо. Граф выудил откуда-то платок и вытер лицо омеги. Затем осторожно поднял его и отнёс обратно к карете. Уложил на сиденье и исчез, но только для того, чтобы через минуту вновь появится с чашкой воды. Он приподнял его голову, заставляя сделать несколько глотков. Сейчас омега был явно не в состоянии о чём-либо говорить. Положив его голову себе на колени, граф отдал кучеру приказ: — Возвращаемся в поместье. Кони заржали и устремились в обратный путь. Граф Ройран узнал то, что хотел, пусть и такой ценой. Нужная фамилия вертелась у него на языке. - Значит Габриэль Вирсенс, так?***
Он был нежен и хрупок, словно цветок персика. Прекрасная, шелковистая кожа, гибкие движения и неподражаемая грация. Великолепные лепестки этого цветка очень хрупкие. Стоит их повредить и урожая не будет. Цветы надо холить и лелеять. Следить за ними и не давать холодам и жаре причинить им вред. Однако стоит допустить ошибку, маленькую оплошность и всё пойдёт кувырком. Цветок медленно, как бы нехотя начнёт увядать и наконец совсем пожухнет. Прекрасные розовые лепестки коснутся земли. Цветок умер, даря жизнь чему-то новому.