Боец (In the Clearing)

Хотя тело и мозг Шерлока все еще находятся в объятиях Морфея, детектив все же чувствует сквозь сон тихий шелест простыней — Джон встал и направился в ванную комнату. Сыщик подвинулся ближе к подушке доктора и зарылся в нее носом, вдыхая запах Джона. Он опустил руку на ту часть постели, где еще минуту назад лежал доктор, и, немного повозившись, устроился поудобней. Часть его разума все еще жаждет утонуть в блаженной дреме, однако сну все же придется разомкнуть свои объятия. В глубине души Шерлока неосознанно начинает расти какое-то тревожное ощущение. Часть гениального, хоть еще и спящего мозга беспокоит то, как Джон вышел: в его движениях было что-то неправильное, непривычное. Сонный Шерлок не сразу понимает, что именно было не так, поэтому инстинктивно призывает разум работать активней. И серое вещество его не подводит. А ведь Джон уже давно должен был вернуться. Его нет что-то уж очень долго. Шаги. Конечно же! Шаги — вспыхивает внезапное озарение. Слишком поспешные. Шерлок резко открывает глаза и вскакивает с кровати. Джон закрыл за собой дверь в ванную, и Шерлок не слышит, что происходит по ту сторону, пока не решается распахнуть дверь. И сон как рукой снимает. Звук, который услышал сыщик, стоя на пороге ванной комнаты, не оставляет места сомнениям — Джона сильно рвет. Доктор не стал включать свет, однако даже в темноте детектив видит силуэт супруга, скорчившегося над унитазом. Пальцы Джона судорожно цепляются за холодный фарфор, а его тело, содрогаясь снова и снова, с силой выталкивает все, что Джону кое-как удалось впихнуть в себя за целый день. Таблетки должны были подавить тошноту и предупредить ее появление. Джона вообще не должно было рвать. Шерлок в сотый раз мысленно пробегает глазами инструкцию к выданному им препарату — вероятно, он что-то упустил. Хотя нет, это невозможно. Детектив садится на корточки рядом с Джоном и опускает ладонь на спину доктора. Запах рвоты ударяет в нос, заставляя желудок рефлекторно сжаться. Шерлок тихо ловит ртом воздух и пытается вздохнуть. — Джон, — бормочет он, чувствуя, как тело супруга вновь дрожит и сотрясается — доктора накрывает новый приступ. Нет, Шерлок уверен, что не ошибся с дозировкой. — Лекарство… — Не помогает, — со стоном заканчивает за него Джон, судорожно втягивая в себя воздух и тяжело опуская голову на вытянутую руку. Шерлок не видит лица доктора и, соответственно, не может «прочитать» его мысли и эмоции. От этого детективу становится еще больше не по себе. Но раз Джон не включил свет, то и он не будет. Видимо, доктору так легче. — Я уверен, что четко следовал всем предписаниям и дозировкам. Шерлок осторожно поглаживает Джона по спине. Футболка взмокла от пота, но тело доктора под ней трясет как в ознобе. — Так и есть. Все правильно, — шепчет Джон, медленно открывая глаза. Свет из спальни, едва освещающий ванную, отражается в его глазах. Детектив отчаянно хочет увидеть больше, разглядеть лицо супруга лучше. — Я просто… — начинает Джон, однако приступ кашля мешает ему закончить. Он приподнимает голову и, чувствуя новый позыв к рвоте, склоняется над унитазом. Однако на этот раз тошнота отпускает, и доктор, стараясь глубоко и медленно дышать, снова роняет голову на руку. — Эти таблетки не всегда «работают», — произносит он едва слышным шепотом, — нужно попробовать другие. — Я немедленно позвоню врачу, — быстро отзывается Шерлок. Он не знает, который сейчас час, но это не имеет абсолютно никакого значения. Джону очень плохо. Детектив уже начинает подниматься с пола, когда чувствует, как ладонь Джона сомкнулась вокруг его запястья. — Шерлок, сейчас три часа ночи. Ты же не собираешься звонить в такое время. К тому же Хьюго сказал… — Тогда я наберу его, — отвечает сыщик, — он же сам разрешил обращаться в любое время. — Шерлок, — с трудом выдавил из себя Джон, снова заходясь кашлем. Детектив с ужасом в глазах смотрит, как тело супруга опять сотрясают рвотные спазмы. Они длятся совсем не долго, и Джон — ослабший и истощенный до предела — в который раз медленно оседает на пол. — Если рвота началась, таблетки ее уже не остановят, — объясняет он, все еще удерживая Шерлока за запястье. — Джон, тебе плохо, — упрямо откликается сыщик, пытаясь высвободиться из «захвата» Джона, чтобы встать. Доктор разжимает пальцы и отпускает руку Шерлока. Даже в темноте сыщик кожей чувствует на себе пронзительный взгляд его серых глаз. — У меня рак, — резко бросает он, чуть повысив тон. Шерлок отшатывается, как от удара. Как будто это слово хлестнуло по нему, словно плеть. Джон снова сгибается пополам, вышвыривая из себя еще какую-то жидкость. Ее мало, и Шерлок понимает, что это — желудочный сок. — Господи боже, — тихо стонет доктор. Рак — проклятое слово вспыхивает перед глазами сыщика, как яркая надпись на табло. Он ненавидит рак. Ненавидит. Не открывая глаз, Джон тянется рукой к выключателю, но встать не может. Еще не все — с паническим ужасом понимает Шерлок. Он вскакивает с места и бежит вниз по ступенькам. Его совершенно не волнует, что он так шумит посреди ночи. В холодильнике осталась банка имбирного эля. Еще с того времени, когда детектив был уверен, что у Джона всего лишь грипп. Шерлок хватает ее и небольшой стакан в придачу. Поколебавшись секунду, достает пачку галет, которые Джон иногда ест с сыром, и спешит назад. — Включаю свет, — предупреждает сыщик, протягивая руку к выключателю. От яркого света у Джона режет глаза, и он быстро их закрывает. Шерлок опускается на колени рядом с супругом, внимательно вглядываясь в его лицо. И ему совершенно не нравится то, как выглядит доктор: темные круги под сильно покрасневшими глазами, лицо серо-зеленое и жутко измученное. Детектив бережно проводит ладонью по коротким мягким волосам Джона. — Сколько это продлится? — спрашивает он. Джон только неопределенно качает головой. — Не знаю. Всю ночь. Может, дольше. Все реагируют по-разному. Я никогда раньше не подвергался «химии», так что не знаю. Сыщик растерянно кивает, поглаживая доктора по скуле. Серые глаза вновь устало закрываются. Проходит не более минуты, и Джон, резко отдернув от Шерлока руку, чувствует, как тело вновь начинает болезненно содрогаться. Детектив осознает свою полнейшую никчемность и бесполезность. Ему невыносимо больно видеть мучения Джона, страдания, которые он не в силах облегчить. Шерлок опускает ладонь на затылок доктора и ощущает исходящее от него тепло. Нет, Джона не лихорадит, он такой горячий от чрезмерного напряжения. Шерлок открывает банку с элем и немного наливает в стакан. Джон слегка расслабляется и старается выправить дыхание. Сыщик мысленно считает вдохи, а потом протягивает доктору стакан. — Выпей, — просит он. Джон отрицательно мотает головой, однако Шерлок все же подносит стакан к его губам, заставляя сделать несколько маленьких глотков. — Хорошо, — хвалит супруга детектив, отставляя бокал в сторону, — не хочешь попробовать галету? — Не сейчас, — тихо бормочет Джон. Шерлок кивает и ставит коробку с крекерами на пол — возможно, доктор хоть чуть-чуть поест поздней, затем встает и достает из бельевого ящика две небольшие фланелевые тряпочки. Детектив открывает кран и смачивает их холодной водой. Джон, не отрывая взгляда, следит за каждым его движением. Шерлок вновь садится на пол рядом с супругом. Одну тряпку сыщик кладет на руки Джона, другую — ему на шею. Когда холодная ткань, наконец, соприкасается с горячей кожей, доктор довольно вздыхает. Шерлок принимается осторожно массировать шею Джона поверх прохладной материи. — Возвращайся в постель, — тихо говорит доктор, закрывая глаза. — Нет, — отвечает детектив, мягко, но решительно, давая понять, что об этом не может идти и речи. Это самая абсурдная мысль, которую он когда-либо слышал. Серые глаза Джона вновь распахиваются и встречаются с взглядом голубых глаз Шерлока. Детектив прилагает все силы, чтобы боль при виде мук супруга не отразилась на его лице. Хотя вряд ли ему это удается. — Спасибо, — прошептал Джон, вновь закрывая глаза. Шерлок хотел было ответить, но не успел — Джон резко выпрямился и его снова начало рвать.

*** ***

Шерлок со стоном открывает глаза, спина затекла и невыносимо ноет. Его совершенно не удивляет то, что он заснул прямо на полу. Картина событий последних нескольких часов еще стоит у него перед глазами. И вряд ли ему когда-либо удастся стереть ее из памяти. Нет, это совершенно невозможно. Детектив прислоняется спиной к стене. Джон замерз, и сыщик обнял его сзади, стараясь хоть немного согреть. Когда доктора опять начало тошнить и рвать, Шерлок чувствовал каждое сокращение его мышц, его дрожь и его отчаяние. Желудок Джона отторг сначала эль, затем галеты, а потом даже желудочный сок. Шерлок чувствовал, как мышцы на спине доктора буквально пульсируют от напряжения. Собственная беспомощность злила и причиняла почти физическую боль. Он не мог остановить этот кошмар. Не мог облегчить страдания Джона. И теперь доктор, опустив голову на плечо детективу, лежит на Шерлоке, прижимая его своим весом к стене. Размеренное дыхание и тихий храп Джона — одного этого уже достаточно, чтобы Шерлок вздохнул от облегчения. Доктору отчаянно нужен сон. Детективу до безумия хочется встать, потянуться и, наконец, выбраться из ванной. Тем не менее, он игнорирует все неудобства и лишь поглаживает Джона по прохладному лбу — температура вернулась к норме. В ванной стоит неприятный запах, и Шерлок немного поворачивает голову, утыкаясь носом в макушку Джона, но никак не может устроиться. Однако когда Джон начинает шевелиться во сне, Шерлок сразу же замирает. Пока доктор не проснется, он будет дышать ртом, если надо. Сон Джона превыше всего. Шерлок аккуратно зарывается пальцами в волосы супруга — он все же надеется, что доктор их не потеряет. Нет, это какое-то неправильное желание. Сыщик прекрасно уживется и с лысым Джоном. Только бы ему больше не было так плохо — вот, теперь правильно. Детектив смыкает руки в кольцо вокруг супруга, бережно обнимая его. Джон слегка ворочается, и теперь его теплое дыхание щекочет Шерлоку шею. Он откидывает назад голову, прислоняясь затылком к стене, и, закрыв глаза, старается выбросить из головы мысли о дискомфорте и неудобствах. Ему приходилось спать и в более неудобном положении. А еще в парке, на кухонном столе и вообще совсем одному, без Джона. Шерлок твердо решил, что они больше никогда не будут спать в таких условиях. Он больше никогда не допустит, чтобы Джону было так плохо, как сегодня. Он обязательно найдет лекарство от тошноты, которое будет помогать, ведь у Джона обязательно должен быть запасной вариант. Отныне и впредь, до самого окончания курса «химии» они будут спать в своей постели, а не на холодном полу ванной.