Джаред: — Я сплю голышом. Дженсен: — Мне не нужно было этого знать. Джаред: — Ты же и так это знаешь. Дженсен: — Так началась продажа новой книги фанфиков.
(с)
WARNING: J2! - Джаред поднимает себе рейтинг? – Миша смеется, - а это было забавно, и почему ты не взорвал зал заявлением о том, что тоже спишь голым? - Потому что я не… - …не сплю голым… - Миша уже заливается, - как же, как же! - Ладно, не спал, - сердито говорит Дженсен и оправдывает себя, - зато я обмолвился о фансервисе, ты же знаешь, как некоторые из каста трясутся над этой частью Сверхъестественного. - И все же нужно было заявить про трусы, и одёрнуть Джареда, - Миша перестаёт хихикать, - потому что спать голым, вообще-то, уже не модно. - Да кто бы говорил, - Дженсен облизывается в самый подходящий момент и Мишу это трогает. - Тебе так нравится, да? Что я часто без трусов? - Перестанет, когда ты заработаешь себе простатит, - Дженсен пытается переменить тему и спрашивает, - как здоровье вообще? - Да перестань, я еще не такой старый, чтобы заботливо интересоваться моим давлением, - хихиканье, - тем более оно у меня всегда..присутствует… Миша даже не думает понижать градус их занимательного разговора и все попытки Дженсена перевести тему в более спокойное русло он игнорирует. - Ты мне лучше скажи, откуда это ты знаешь, что Падалеки дрыхнет голышом? А? - Ну… - Не тяни, блин, рассказывай, - Миша снова ржёт. - Видел. - Когда? - Давно. Лет пять назад. Или девять. – Дженсен припоминает, - когда мы с ним… ну, познакомились? - Это ж надо, Дженни, и ты сразу прыгнул к нему в постель? Как только увидел его голым? – Миша серьезен, как обычно, когда дразнит Дженсена Джаредом, - или сначала прыгнул, а потом уже он стянул трусы? - Иди ты, Миш. Сколько тебе там, сорок три – сорок пять? – специально добавляет к Мишиному возрасту пару лет, - ты можешь думать о чем-нибудь кроме секса? - Нет, - честно отвечает Миша, - рядом с тобой – нет. - Я не рядом. - Почти. И сегодня ты у меня будешь спать в трусах, - вдруг приказывает Колллинз, уточняя, - чтобы твое вранье насчет «я не сплю голым» не было засчитано враньём. - Раскомандовался, посмотрите... Дженсен тоже хихикает и совсем не удивляется, когда Миша его начинает дожимать: - Ну расскажи еще про Джа, какой он, ну… - прищуривается, делает паузу, - ну ты понимаешь… Дженсен закатывает глаза – Миша его уже достал, но снисходительно соглашается: - Спрашивай, любопытный ты мой. - У него большой? – тут же выпаливает Коллинз с жарким выдохом. - Блять! Миш! Ну какого… - Ой, ну не корчи ты из себя девочку малолетнюю, Дженни, просто скажи – большой или нет? - Ты извращенец, Коллинз, но… - … ты меня любишь, - продолжает за него Миша и улыбается, - любишь ведь? - Люблю. - И Джареда тоже. - И Джа. И Марка, и Осрика, и Тая и девчонок, я всех люблю. Доволен? - Вот тогда с Джареда и начни. Большой у него? Миша странный. Иногда извращённый. И сейчас Дженсен готов убить Падалеки, которого за язык потянуло сказать что-то там о спанье без трусов – отбивайся теперь от Мишиных фантазий насчет их парочки. - Большой, - не выдерживает он, подхватывая флирт на троих, - очень. - И как он тебе? – Миша серьезен, - достаточно? - Миш… - Рассказывай. - Блять, да! – рявкает Эклз, - у Джа прекрасный, замечательно большой хуй и я бы обязательно его попробовал, если бы не один засранец, который лишил меня этой возможности, влюбив в себя однажды и ревнуя теперь к каждому столбу! - Да какой ты жа-адный!.. Правда, что ли, попробовал бы? - Естессно, - тянет Дженс пошло и его прорывает, - и, кстати, почему ты думаешь, что я видел его без трусов просто так? Тебя же еще не было тогда, правда? И кажется… - Дженс, не надо, - Миша морщится, понимая, что Дженсена понесло, - не смей даже… - …кажется, мы и вправду однажды с Джаредом пошалили. Ох, и горячо же тогда было! Он правда спал голышом, а я ему новый сценарий принес – пришлось будить, и кто же знал, что у Джа так охрененно по утрам стоит… - Дженс, имей совесть. - И не подумаю. Слушай давай. - Дженсену, кажется, совсем ничего не нужно выдумывать – Миша прямо чует, как история сочится правдоподобием, которое чувствуется в каждой детали повествования – жестокого повествования: - У Падалеки просто огромные руки, ты же знаешь, и вот он одной берет свой член, а другой – меня одетого, прямо за задницу ладонью – кувырк, и я уже на постели, с ним, с горячим, гладким, накачанным. И пахнет от него – ух, как сладко. Сном и карамелькой. - От Джареда не пахнет карамелькой, врун, - Миша припоминает – как, и не может вспомнить, потому что единственный мужской запах, который он жадно вдыхает каждый раз принадлежит Дженсену, и он в который раз не может разложить его на составляющие, потому что Эклз пахнет сразу всем – осенью, листьями, только что съеденным шоколадным кексом, бензином, ментолом, потом и...Джаредом, потому что верзила постоянно крутится рядом. Но сейчас приходится сосредоточиться на карамельке и: - Джаред пахнет…что там у него – Шанель? – Миша даже принюхивается к воздуху, будто Падалеки только что прошел мимо них, что конечно же совершенно не так. - Тогда он был совсем мальчик и пах карамелькой, - настаивает Дженсен. - "Совсем мальчик", - передразнивает Коллинз, - с огромным членом… - Да, стояло у него хорошо. Всё выбрито гладко, просто шелково. И волосы, - Дженсен даже прикрыл глаза с наслаждением, вспоминая, - знаешь, какие у Джареда волосы? Такие приятно пропускать между пальцев – они струятся, ласкают ладонь… - Ты не перепутал ли, милый? – одернул его Миша, - и как долго ты ласкал волосы Джареда? Пока у него не упал? - А у него не падает, Миш, - Дженсен чуть не гордится своим младшим коллегой и смеется, - даже от длительных поглаживаний по волосам. Итак… - Итак… - Ты знаешь, что Падалеки меня убьет, если узнает, что я тут тебе рассказываю? – вдруг резко меняет тему и интонации Дженс. - Так не рассказывай, - предостерегает Коллинз, и издевательски дразнится, - а то вы уже все секреты повыбалтывали друг другу, девочки. Время ревности к Джареду прошло, но Мишу до сих пор иногда выбешивают их публичные завтраки. - Какие, нахрен, завтраки, - орет он Дженсену иногда, - вы на сцене в пять и это – завтрак? Ему не хватает лишь одного – добавить к своей тираде – «балбесы», чтобы окончательно превратиться из ангела в старого засаленного Бобби из сериала. - Итак, - снова ждет он подробностей, и чуть не пританцовывает от ожидания. - Ебётся Джа здорово, - без предупреждения шпарит Дженс, - так, что кровать трясется. - Погоди, погоди… - Миша теряет нить, - а он же тебя еще не раздел? - А Падалеки не нужно меня раздевать, он меня так, в одежде… - ржет довольный шокированной интонацией Миши Дженс, - только штаны содрал, как с куклы. Как с куклы – звучит прекрасно, и Миша даже представляет эту картину отчетливее других, потому что именно Джа, большой и сильный, может безнаказанно так поступить с Дженсеном – содрать с него и штаны, и как с куклы. - Я - носом в подушку, с содранными джинсами и он хватает меня за бедра, приподнимает… - Дженсен переводит дух и чувствуется, как сам возбуждается от грязного повествования, - лезет своей ручищей прямо между ягодиц… - Ты очень горячий там, - шепчет Миша. - Я весь горю, - подтверждает Дженс, - я расслабляю дырку, потому что у Джареда просто огромный, а он даже не собирается растягивать меня пальцами – сразу хочет войти. Молодой, нетерпеливый… - Он входит? - Да. Одним движением. Медленно заполняет меня и сначала больно. Я рву наволочку зубами, всхлипываю и наконец чувствую его яйца у самой задницы. Это…блять как прекрасно, Миш. - Заткнись, – Миша криво улыбается, - заткнись, чёртов любитель больших членов. - Как же он ебётся, Миш, - не унимается Дженс, - вколачивается так, что мне морду по подушке размазывает, башка бьется о спинку кровати, и знаешь, я даже кричу. - Что? Что ты кричишь?– Мишин голос напряжен, будто Эклз сейчас скажет истину. - «Ещё», – выдыхает Дженсен, - я ору слово «ещё» и насаживаюсь уже сам, чувствуя, как руки Джареда меня придерживают под грудью и царапают соски. Он ебёт меня раком еще с полминуты и кончает прямо в задницу, так горячо выплескивая внутрь свою сперму, что я это чувствую. А потом переворачивает меня на спину и дрочит мой член, глядя как я пачкаю ему грудь. Его сильную, широкую, гладкую грудь. Он размазывает мою сперму по коже и хвалит меня: «Ты Дженсен, просто охуенный иногда…» - Какая же ты все-таки дрянь, Эклз, - тяжело и непонятно произносит Миша. - Это наверно означает, что у тебя встал и ты не знаешь, что с этим делать, - понятливо говорит ему Дженсен и успокаивает, - не волнуйся, у меня тоже стоит. Кончить хочу - жуть. Но Джареда для этого мало. Дженсен медлит и все же произносит: - Для окончательного результата мне нужен ты. - Ну ты меня успокоил, сказочник, - нервно бормочет Миша и все равно улыбается - Дженсен всегда так отстранённо признаётся в любви - пойди, догадайся, что сейчас именно этот момент. - Тогда вернемся к началу, мой милый, - он понижает голос, и прижимает трубку ближе к уху, - ты один? - Один, - вторит Эклз. - Тогда достань те трусики, ну… те, - Миша усмехается, и вспоминает их шутку с Джаредом, - ты ведь не спишь голым? - Не спал, - всё теми же словами откликается Дженс, переспрашивая, - значит, те? - Однозначно, - Миша вспоминает и нежно тянет – "pi-ink", - розовые... - …атласные… - эхом отзывается трубка. Шуршание на линии означает только одно – Дженсен надевает кружево. - Ты в них? - Да. И всё уже так натянуто, Миш, - Дженсен вздыхает, печалясь, что они не рядом, - ты что-нибудь можешь сделать с этим? Коллинз знает, что сейчас Дженс себя трогает, сжимает выпуклую атласную гладкость между своих ног и спешит заверить: - Я сделаю всё, мой хороший, - облизывается машинально и продолжает, - прямо сейчас я опущусь на колени перед тобой и возьму член в рот, даже не достав его из этих трусиков, которые тебе блять как идут… - Да, Миш, да… да… - Представь, что Джаред смотрит, - не сдерживается всё же фантазёр и слышит злобное и умоляющее: - Да хоть сам дьявол, пусть… Только не останавливайся, соси… ...На следующий день Дженсен не знает, как смотреть в глаза Падалеки и прячет виноватую физиономию за стаканом с кофе. Черт знает, что нашло на Мишу в последнее время, но Джаред его волнует как никогда, и иногда он совсем не может обходиться без горы его мускулов, считая движущей силой в их вынужденных телефонных занятиях сексом. Дженсен догоняет Падалеки в холле гостиницы и притянув к себе его вихрастую голову – снова давая пищу фанатам – любопытствует с искрой в глазах: - Джа, слушай, ты правда до сих пор спишь голым?