Светлячок

Бьянка — это не человек. Это болезнь, что передается воздушно-капельным путем…

— Работа? — лаконично спрашивает Майя, косясь на Экстона. Тот с наигранным подозрением хмурится и медленно тянет руку к ЭХО-устройству. Вчера вот случайно пожаловался, что не чувствует себя частью команды, что больно быстро искатели разбегаются по своим углам: Майя бежит занять свое кресло и запойно читать, Сальвадор практически все время курит и смотрит дешевые пандорские боевики, Зер0 вообще никогда не видно, но к ассасину и придираться нельзя. Он же… Зер0. Да, пожаловался. Просто, случайно обмолвился, сев рядом с сиреной, предложив ей принесенного Бьянкой шоколадного печенья. Теперь эта троица от него не отлезает. И это… или бесит, или просто ставит в неудобное положение — Эксон еще не определился. — Что заказывать пожрать? — как обычно, без особой деликатности спросил Сальвадор за завтраком. И спецназовец тут же немного непонимающе на него уставился: вот никогда такого вопроса не звучало — все заказывали то, что хотели. А теперь вот так учтиво, хоть и со слов шизострела. — Да что вам нравится… — несмело проговорил тогда Экстон. А Майя с Сальвадором как-то странно переглянулись. Девушка улыбнулась, погладив спецназовца по плечу: — Ну, ты же наш командир. Нам важно твое мнение. И нет, в этом мягком голосе не было недовольства, злобы, какого-то осуждения. Только совершенно неоправданная нежность и эта бесконечная улыбка, что вводила мужчину в глубокое замешательство. — Какое оружие нам брать? — спрашивал Сальвадор после, когда кто-то, кажется, Зер0, обмолвился о том, что пора бы уже взяться за работу. Экстон распахнул глаза, открыл рот, чтобы выпалить, чтобы они сами выбирали, как всегда, как привыкли, но только шумно выдохнул. И очень, очень спокойно спросил: — А почему вас это интересует? — Ну, ты же наш командир. Нам важно твое мнение, — слово в слово отвечал шизострел. И смотрел как-то… ну, не по-Сальвадоровски. И тут спецназовцу хотелось выдать что-то вроде: «Да что вы, сговорились, что ли? Один раз нельзя слово сказать?», но вслух только произнес тихо: — Выбирайте сами, — а потом, подумав, добавил еще крайне доверительное: — Я не сомневаюсь в вашем выборе. И кивок Майи показался ему слишком уж учтивым, полным такого безмерного уважения, что даже тошнить начинало. Но Экстон хотел попробовать и сам поиграть в эту игру. Потому что ему казалось, что это только игра, такой вот глупый розыгрыш, при том довольно злостный от его товарищей. Вроде бы все искренне, даже слишком, поэтому и представляется каким-то очень хорошо отрепетированным представлением. Кучка заметок на ЭХО-устройстве сообщает о том, что есть еще несколько заданий от постояльцев Убежища. И первое… — Мордекай просил заскочить. Кажется, хотел, чтобы мы притащили ему выпивки… ну, знаете, после того… И опять Майя. Она сегодня просто убивает. Утонченность в движениях, излишне выразительные взгляды: — Наверное, трудно терять близкого друга… — тянет она ровно, без доли жалости или той женской слезливости, и следом вылупляется на Экстона, держит такой крепкий зрительный контакт, что мужчина невольно сцепляет челюсти и только коротко кивает на слова: — Да, Экстон? Все они, не сговариваясь, отправляются к штабу Алых Налетчиков. — А где Бьянка? — этот вопрос случайно слетает с губ спецназовца. Просто его это заинтересовало, просто подумал… Клинит мужчину страшно, когда его товарищи, как один, дружно пожимают плечами. Да, можно о чем-то вскричать, обвинить их в излишне буквальном понимании его слов, но Экстон только замолкает, надеясь, что надолго. На втором этаже штаба обычная атмосфера: Мордекай убит в хлам, лежит на каких-то мигающих кнопках, Лилит с Роландом о чем-то спорят. На искателей, разумеется, никто не обращает внимания. Экстон оглядывается, просит у Майи взглядом совета. Она только жмет плечами и указывает подбородком вперед, мол, ты же командир. Затем смотрит на Сальвадора. Он же просит помощи у своей команды, так? Разве это запрещено? Сальвадор трет заклеенный вечно нос, стреляя глазами на их работодателей. Зер0 даже не выводит в ответ никакой смайлик. Сволочь. Нет, нельзя так думать. — Эй, Мордекай… — выступает вперед спецназовец, чуть растеряно оглядываясь по сторонам. — А-а-а, ребята, — вполне миролюбиво отзывается снайпер, — славно, что вы пришли, я вот хотел… Лилит и Роланд прерывают свой спор. Но вовсе не по причине появления искателей Хранилища. На балкон откуда-то сверху, наверное, с крыши, спрыгивает Бьянка. В руках у нее какая-то увесистая бутыль, с половину ее собственного роста, на голове — пилотские очки, на глазах — точно такие же, и еще одни висят на шее. — Йоу, кислая рожа, — довольно грубо отзывается девушка на дружные изумленные взгляды и через полкомнаты отправляет бутыль в длительный полет. Мордекай ловит подарок весьма умело и приподымает его, спрашивая: — То, что я просил? Девушка проходит в комнату и садится на какой-то светящийся пульт. Лилит и Роланд молчат. — Нет. Но тебе понравится. Новая формула. Назови ее в честь меня. — Спасибо, Бьянко, — ухмыляется уныло снайпер и, откупорив бутыль, делает большой громкий глоток. В комнате становится слишком тихо. Бьянка с любопытством наклоняет голову, внимательно всматриваясь в лицо Мордекая. Экстон пока еще ничего не понял. Майя, похоже, тоже. Сальвадору завистно, что ему его «племянница» не таскает выпивку. Зер0… да, он Зер0. Вдруг снайпер кривится, прикрывает ладонью глаза и откидывается на свои возлюбленные кнопки. — Вштырило? — не без удовольствия интересуется девушка. Но тот выставляет ладонь, словно призывает подождать. У Лилит самая настоящая офигевшесть на лице, у Роланда эмоционален только один глаз: вот-вот веко начнет танцевать тектоник от нервного тика. Далее Мордекай как-то слишком уж резко вскакивает, взмахнув в воздухе кулаком: — Черт возьми! — следующей на всеобщую демонстрацию отправляется бутыль. — Отныне нарекаю этот напиток «Бьянко». В честь величайшей его создательницы. — И я о том же! — восклицает девушка. — «Бьянко» — placer en el movimiento! (Удовольсвие в движении) — и улыбается глянцево куда-то в сторону, как при сьемке рекламы. — Станцуем, amigo? (дружище) Бьянка тоже вскакивает с пульта, приняв какую-то кривоватую позу неумелой танцовщицы фламенко. — Por supuesto, senorita! (Конечно, сеньорита) Потом — наркоманско-шаманский танец чертовки довольной Бьянки и не совсем адекватного снайпера под воображаемую музыку. В конце они вздергивают руки с дружным: «Ola!». Все присутствующие в шоке. — Ну как? — спрашивает девушка, хлопнув снайпера по плечу. Тот немного затуманено хмурится, не отвечая довольно долго: — Это энергетик? — Бьянка мотает головой. — Тогда что? Хочется сбегать в Заповедник. Без быстрого перемещения. Создательница ядреной хрени тихо смеется: — Это «Бьянко». Запомни его таким. И не злоупотребляй. Иначе сдохнешь от обычной простуды. Ты же этого не хочешь, amigo? — Ни в коем случае, novia, (дорогая) — тоже смеется Мордекай, приобняв девушку за плечи. Все присутствующие все еще в шоке. Но уже не в таком глубоком. — То-то же. Кстати, я немного поразмыслила тут… Знаешь, если у тебя осталось что-то от Кровокрыла. Ну, перо там или… ну, ты понял, то я смогу его воссоздать. Не думаю, что он будет тебя помнить, станет птенчиком совсем, но… да, я смогу. Для этого понадобиться много, но… как ты меня там зовешь? — Grande y poderoso Бьянко! (Великая и могущественная) — Да-а-а, — гордо тянет девушка. — Обожаю! — Я был бы вечным должником… — Нет. Просто подаришь мне трофейного «Коммуниста». — Это малая цена… Как обычно, великие речи Бьянка никогда не дает закончить: — А по этому случаю предлагаю разнести к чертям бар Мокси. — Нет, — тут же отзывается на эти слова Мордекай с ненавистью и определенной брезгливости: — Я не пойду в бар этой puta. — Я сказала не «пойти», а «разнести к чертям». Покажи, как развлекаются настоящие мужики. И угости местных нашим ядреным напитком. Я еще сделаю потом. Думает снайпер долго, потирает ладони и топчется нетерпеливо на месте. Потом кивает и хлопает девушку по плечу: — Хорошо, novia. Только ты идешь со мной. — Por supuesto, amigo! Я не могу пропустить самую громкую вечеринку в слишком тихом баре одной пышногрудой стервы. — Пойдете с нами? — по-своему хрипловато обращается Мордекай к Лилит и Роланду, что все еще где-то в трансе и смотрят на них с видом ожидающегося чихания. — Немного развеяться, отвлечься от всей этой нервотрепки. Думаю, это нужно нам всем. — Да, вам нужно выпустить пар, напиться в хлам, отбить на танцполе ноги и почувствовать себя Царем Вселенной под утро. Не отказывайся, Рыжая, — ухмыляется сирене Бьянка, подмигивает и прячет улыбку, когда та бесится: — Не. Называй. Меня. Так. Никогда больше. — Расставляет угрожающие паузы между словами Лилит. — Слышишь? — Слышу, слышу, Рыжая. Поняла тебя. Сирена скрипит зубами, а Роланд осторожно сжимает ее плечо: — Может, правда нужно немного развеяться? Лилит злобно сверлит его глазами, но поддается легкому давлению в спину и неспешно направляется к выходу. Следом — ее мускулистый друг. И замыкает Мордекай, не веселый, но в сотни раз бодрее, чем пять минут назад. — Спасибо, ребят, уже не нужно, — отмахивается он, когда квартет пришедших искателей, что заняли проход за время этой сценки, расступаются, молча и все еще немного ошарашено. Когда троица других искателей скрывается за поворотом, Зер0 выдает: — Одному ли мне Показалась странной Ситуация эта? Экстон только едва заметно кивает, отмечая, что ассасин в точности считал у него из головы слова. Только в другом порядке. Бьянка, что до этого нажимала какие-то кнопки на пультах, заметив, что осталась одна среди нынешних искателей Хранилища, рьяно бросается к выходу. Но сильная и цепкая рука Экстона перехватывает ее за талию: — Так, стоять. Тут же начинается игра в маленькую девочку: вздернутый подбородок, чуть наклоненные набок розовые хвостики, надутые губки: — Что, папочка? — А теперь объясни… — до Экстона вдруг доходит обращение, и он строго хмурится и легко шлепает девушку по шее: — И не паясничай. Что за фигня? Или ты не шутила, что пьешь с Мордекаем? Бьянка улыбается одной стороной губ, будто бы мечтательно, но тут же надевает предыдущую маску: — Нет. Не шутила. Разве я когда-нибудь шучу? Слышится звук знаменитого жеста «рукалицо». Кажется, это Майя. Да, даже ее до такого довели. Спецназовец может только осуждающе смотреть на девушку. Но той, похоже, плевать— хрен ты эти очки пробьешь. — Слушай, мне кажется, что ты слишком много знаешь для среднестатистического жителя Пандоры. — Да! Ты говоришь на espanol?! — восклицает Сальвадор, начиная резво жестикулировать. Более флегматичного лица Экстон не встречал. Ответ того же характера: — Si, senor. — Зато шизострела удостоили взглядом. По крайней мере, голову повернули. Затем вновь внимание к Экстону. — Значит, я не среднестатистический житель Пандоры. И вообще, знаешь, есть такое давнее выражение: с волками жить — по-волчьи выть. Поэтому… слушайте, если вам так интересно, пойдемте с нами. Я поведаю пару баек. Заодно испробуете «Бьянко». Это потрясная штука! — Мы хотели сегодня заняться работой, — вставляет Майя. Спецназовец кивает, указывая на нее. Бьянка только разводит руками: — У вас отпуск. — Мы только после него, — отвечает Экстон тем же жестом. И девушка опять разводит руками: — Он продолжается. — Потом тычет кулачком его в плечо. — Пойдем. Насколько я помню, у вас уже давненько не было нормальной пьянки. А это, знаете ли, на Пандоре, как регулярное посещение спортзала: прожить можно, но хватку терять начинаешь. — Тут она отскакивает за спину Зер0 и запрыгивает на ассасина, обхватив того за шею: — Зер0 я забираю. А вы сегодня особо дружные, без него — никуда. Ну? И все смотрят на Экстона. «Командир отряда», — почти издевающимся взглядом говорит Майя. «Решай, — соглашается глазами Сальвадор. А еще, кажется, добавляет: — А разве это не лучший способ укрепить тот «командный дух», на который ты сегодня жаловался?». «Жаловался, — ехидничает своим темным шлемом Зер0, — жаловался, жаловался, жаловался». Это слово спецназовца бесит. И он, сцепив зубы, размашисто кивает. — Пиво, мартини, виски, — Экстон оборачивается, видит два выставленных пальца Сальвадора, — два виски. — Еще раз оборачивается. Шизострел уже показывает три пальца, мотает головой — четыре. Спецназовец вздыхает: — Четыре виски. Бьянка сидит на другом углу стойки и что-то по-испански мурлычет Мордекаю, что вцепился к подаренную бутыль. Снайпер качает головой, потом начинает, похоже, ругаться, когда девушка указывает на владелицу бара и стучит кулаком о стойку. Бьянка вынимает из кармана сигарету, тычет ее мужчине, из другого кармана достает зажигалку, строит наивное личико, размахивая ею, потом прикуривает сигарету собеседнику и, указав на бутыль, с размаху ударяет кулачком о свою ладошку, что-то в этой ладошке размазывает с усиленной жестокостью, безмятежно улыбается, хлопает Мордекая по плечу и спрыгивает со стойки. — Не помню, когда он в последний раз заходил, — признается Мокси, словно ненароком, улыбается как-то ностальгически, выставляя перед Экстоном бутылки разной формы. — Пиво, мартини, четыре виски. Все? — И ром. Ром-ром-ром, — влезает Бьянка. Потом дергает за рукав спецназовца, придирчиво сообщая: — Тебе куртку надо постирать. У вас был отпуск, но ты даже не постирал куртку. Ай-ай-ай. — И ром, — Мокси ставит на стойку еще одну бутылку. — Теперь все? — Если придет вот этот вот кренделек, бей его в лицо сразу, — заявляет девушка и, когда Экстон усиленно пытается поместить меж пальцами кучу бутылок, выхватывает у него две, спешно оповещая: — Я помогу донести. Мужчина не отказывается. — Милая! — радостно восклицает Сальвадор, принимая свое виски. — Ты с нами. А я уж подумал, что ты переметнулась на чужую сторону. Это обмен учтивостями. Экстон молча садится возле Майи и подает той мартини. — Как я могу! — театрально прижимает руку к груди Бьянка. — Я никогда не предам вашу дружбу. Сальвадор довольно хохочет, запивая смех половиной бутылки алкоголя. — У нас места маловато… — признает Майя, но тут же получает пренебрежительную отмашку: — No problema! Я на коленочки… — Сальвадор охотно предлагает свои, но Бьянка тут же заканчивает предложение: — …к Зер0. Все хотят на это посмотреть. Но из-за излишней худобы и девушки, и самого Зер0, они умудряются уместиться рядом, без двухэтажных извращений. — Итак, что ты делаешь? — деловито спрашивает Экстон, попивая пиво. — Помогаю ближнему, улаживаю разлады, проявляю обеспокоенность состоянием друга, «го бухнем?» — «та го!» — называй, как хочешь. — Вы друзья? — тем же тоном интересуется сирена. — Мы хорошие знакомые, — после секундной паузы отвечает Бьянка, улыбается и делает глоток из своей бутылки. — И как вы познакомились? — приподымает бровь спецназовец. — Это допрос? — копирует его девушка. — Это дружеский интерес, — выдавливает из себя мужчина. Какой-то шум у стойки. Кажется, Мокси все-таки зарядила по лицу Мордекая. Бьянка широко улыбается, откидываясь на спинку сидения: — Просто ему это сейчас нужно. Шум, мозги набекрень, правильный ракурс на его бывшую подружку с большими… кхм… четырнадцатилетний опыт подработки местным психологом знает, что нужно делать. — По-моему, они друг другу глотки перегрызут, — честно признается Майя, наблюдая за шумным скандалом на входе. — Нет, — отвечает ей Бьянка с какой-то слишком взрослой ухмылкой, — они поорут друг на друга, она разобьет о его голову пару бутылок, он пообещает сломать ей позвоночник, она с вызовом предложит ему попробовать, он скажет, что не будет делать этого в людном месте. Потом они уйдут и… ну, сами понимаете… взрослые состоявшиеся люди, — девушка тянет свой ром, стягивает очки, опуская их к таким же на шее, и закрывает глаза. — А на утро они опять начнут ежиться друг на друга, сыпать оскорблениями. Потому что Мордекай не меняется, а Мокси не имеет никаких связей с бывшими мужьями, кроме деловых и… Короч, ему легче станет. Они молчат с минуту, потом Экстон с лукавым прищуром облокачивается о стол, глядя на расслабленную Бьянку: — Все равно не похожа ты на обычную пандорку: слишком умная и со слишком большим опытом в делах… не пандорских. — А ты на военного не похож: рожа бандитская и ведешь ты себя, как девчонка, — так и не открыв глаз, парирует девушка. Экстон хмурится в недовольстве, сгоняя с лиц друзей смешливые улыбки: — Я ведь могу и обидеться… — здесь еще должна быть страшная угроза, от которой леденеет кровь в жилах, но Бьянка успевает первой: — Говорю ж, как девчонка. Спецназовец в недовольстве поигрывает челюстью, строго заявляя: — Нет. Контратака не проканала. Моя ждать объяснений, амиго. Девушка лепечет что-то на испанском, на что Сальвадор отзывается оглушительным смехом. Потом у стойки слышится звук разбиваемого стекла, крики Мокси, хриплые смешки Мордекая. Бьянка улыбается шире, закидывая за голову руки. — Что еще предскажешь? — спрашивает Майя с заметным интересом, отвлекаясь от картины с битьем бутылок. — Лилит будет тащить на себе Роланда до штаба, — отвечает девушка. — У нее какой-то нездоровый иммунитет к спиртному, а вот солдатика разносит от пары стаканчиков. У него вот нездоровый неиммунитет. Хе-хе. Только вы этого не запомните. У вас всех средняя сопротивляемость. Ну, кроме Сальвадора. У этого красавца, — продолжая держать веки опущенными, она ерошит синий ирокез шизострела, — темпы выше раз в сто ваших. Сальвадор с довольной рожей демонстрирует начатую третью бутылку. Потом тычет Бьянку под ребра, отчего та резко выпрямляется, тихо вскрикнув: — Ладно, кончай волыну тянуть, Светлячок. Мы тебя раскусили. Кались! И, как ни странно, это оказывается самым действенным способом. — Окей. Ваша взяла. — Хотя больше похоже на то, что Бьянке просто надоело «тянуть волыну», она с кривой усмешкой укладывает голову на высокие колени Зер0, ноги — на колени шизострелу и начинает весьма расслаблено: — Первым, с кем я познакомилась из этой шайки, был Мордекай. Так сталось, что он знатно выручил меня в Заповеднике. И ранки помог залечить и… Помог очень, короч. — Не подскажешь ли, после чего это он тебя выручил? — словно ненароком спрашивает Экстон. Бьянка улыбается, с легкой злобой поглядывая на спецназовца: — Если ты сможешь напоить одной бутылкой «Бьянко» весь бар — расскажу. Мужчина оборачивается, обнаружив исчезновение Мордекая и Мокси, но наличие большой бутыли на стойке. Вызов принят! — Эй, ребят, — подымается Экстон, начиная орать на весь бар, — видите бутылку во-о-он там? Наша Бьянка сказала, что ложка той чудодейственной бурды сделает вашу выпивку в сотни раз круче. Это будет лучшее ваше похмелье! Добавлять можно и в чай. Только по ложке — иначе сдохнете от простой простуды. Ну, кто испробует?! Через пару минут выходит кто-то из Налетчиков, выплескивает каплю в свой стакан, выпивает и спустя несколько секунд приподымает удовлетворенно брови, вскидывая руку с бутылкой: — А это ядреная вещь! Экстон переводит выжидающий взгляд на Бьянку, когда у стойки уже выстраивается очередь. Та хмыкает и говорить явно не хочет. — Амиго, подлей и мне! — подымает руку с бутылкой виски Сальвадор. И ему, как уважаемому человеку, тащат огромную бутыль, разбавляя виски уже полюбившимся «Бьянко». — Светлячок, что это?! — восторженно дергает ее за ногу шизострел после дегустации. Девушка вдруг садится и с наигранной торжественностью заявляет: — На выбор: или узнаете, что такое «Бьянко», или приключения с Мордекаем. Сальвадор успевает первым: — Что это? Экстон злобно ударяет по столу кулаком, но Бьянка с блаженной улыбкой разводит руками, опять отправляясь на колени особо молчаливого сегодня Зер0: — Выбор сделан, детка. Это… короче, это обыкновенное бухло, в которое добавлена моя личная модификация. — Сальвадор вопросительно вздергивает брови. — Это вирус… — Вирус?! — спохватывается Экстон и еще больше бесится из-за спокойствия шизострела, что только улыбается, впервые в жизни растягивая выпивку. — Да. За основу взята роговая чумка скагов. — Чего?! — Да успокойся. Она на людей не действует. Точнее, я переделала ее так, чтобы она блокировала некоторые секторы мозга, как при пьянстве. Но в то же время активизировала двигательный центр и тот центр, что отвечает за… не знаю, как бы это понятнее сказать… короче, чтобы эндофины, гормоны счастья, в вас плескались. Через два-три часа иммунная система этот вирус победит — я сделала его послабее — и человечек спокойненько пойдет домой. Это как бы алкоголь без тошнотворного утра. Проблема только в том, что вирус в выпивке и смешиваете вы его с выпивкой. Поэтому от похмелья не отделаетесь. Майя тянет руку, а Сальвадор покорно угощает ее виски под офигевшие глаза Экстона. Сирена делает глоток и через пару секунд начинает улыбаться, протягивая бутылку спецназовцу: — Это очень… — Нет! Нет-нет-нет. Я никаких вирусов не хочу. — Это безвредно... — А как же сдохнуть от обычной простуды? Бьянка зевает, а потом неохотно отвечает: — Если выпивать, например, по бутыли в день, то можно в хлам угробить иммунитет. Зависимости не вызывает. Точнее, все зависит от человека. По сути-то, мы становимся зависимыми от всего, что приносит удовольствие. Или как-то отвлекает от полного… ну, от реальности. А так, Майя права, «Бьянко» безвреден. Ах, как звучит! Экстон все равно недоверчиво косится на бутылку с виски и активно мотает головой на предложения сирены. — Милая Майя, — вдруг крайне учтиво обращается к девушке Сальвадор, — не желаете ли вы потанцевать? — С удовольствием, мистер Сальвадор, — улыбается согласно сирена. — Зовите меня сеньор, сеньорита, нашу горячую кровь не пропьешь, — шизострел буквально вскакивает с сидения, отчего ноги Бьянки, похоже, довольно болезненно бьются о угол, она морщится, но молча наблюдает за друзьями. Майя пихает в плечо Экстона, показывая жестами, чтобы тот выпустил ее. Спецназовец не спешит, в отличии от подруги, что начинает его уже нетерпеливо подталкивать в спину. Потом под самодовольную ухмылку Бьянки Майя сбегает с Сальвадором куда-то в гущу толпы, что начала как-то незаметно танцевать. — Уверен, что не желаешь? — кивает на оставленную бутылку девушка. Экстон злостно сверлит ее взглядом, не отвечая. Та неловко жмет плечами и показывает на свои ноги: — Сядь сюда. Так удобнее. И спецназовец садится. Бьянка укладывает на его колени ноги и начинает тихо говорить: — Мне тогда досталось от Гипериона. Знаешь, что бывает, если попасть к ним в плен? — мужчина удивленно всматривается в ее лицо, но находит только натянутую легкость и умиротворенность, прикрытые безмятежно глаза, абсолютно расслабленные мышцы и, кажется, каким-то уникальным органом для эхолокации чувствует ее быстрое и сильное биение сердца. — Электрошок — это в лучшем случае. В худшем — инъекции разреженным шлаком. А потом аптечка. И еще. Знаешь, больно-больно, а потом не больно и через минуту — опять. — Улыбка. Экстон все еще удивлен. — Заповедник, помнишь? Да, родное место. Благо, бросили в клетку с подопытным скагом. А у меня талант со зверушками ладить. С его помощью и выбралась. Правда, побитая уж больно. Вот только животинушка меня дотащила до выхода из Заповедника, а потом получила пульку от острого глаза многоуважаемого Морди. Он меня к себе на позицию перетащил, отлечил, откормил, дал пистолетик и сказал, как до Убежища добраться. Добро пожаловать, Бьянко! Обожаю, как он это произносит. Спецназовец находится в окоченении. Толи от рассказа, толи от самого факта, что ему это рассказали. И вопрос его немного выбивается из темы, но очень уместен сейчас: — И почему ты рассказала это только мне? Ты остальным не доверяешь? Бьянка открывает глаза и одаривает Экстона настолько глубоким взглядом, что становиться не по себе: — А с чего ты взял, что я не соврала тебе? От этого мужчина опешивает. Бьянка улыбается и запрокидывает голову, вглядываясь в шлем Зер0: — Пойдем потанцуем, кренделек, — находит где-то его ладонь и с глубочайшей меланхолией на лице начинает играть его четырьмя пальцами. Ассасин, разумеется, не отвечает сразу. Он разглядывает девушку, как какое-то диковинное животное, странное, но милое. — Я могу с тобой потанцевать, — встряет Экстон в их потустороннюю беседу прикосновений. — У тебя уже есть пара. — Всмысле? — Экстон, пойдем танцевать, — перед их столиком появляется Майя и тянет охотно мужчине ладонь в приглашающем жесте. Спецназовец косо смотрит на Бьянку. Та все елозит четырехпалую ладонь: — Соглашайся. Не бойся, ноги я согну и поставлю на сидение. Иди, развлекайся. Экстон ответить не успевает. За руку его хватает гиперактивная сирена и увлекает в ту толпу. Начинает играть какой-то медляк. Бьянка покачивает ладонь Зер0 из стороны в сторону в такт мелодии, улыбается грустно и очень искренне заявляет: — Я обожаю с тобой танцевать, Зер0. Ты пассивный, но говоришь больше, чем кто-либо другой. — :). — Да, малыш, не ногами в танце важно махать и не в глаза смотреть томно. — Танец — разговор Двух похожих душ. Очень искренний. — Да, кренделек, да, милый, — вздох. Опять улыбка. Какая-то болезненная. — Правду ли ты Экстону сказала о Себе и Мордекае? — Ты, как никто другой, знаешь, когда я вру. Бьянка — это не человек, это болезнь, что передается воздушно-капельным путем. Очень тяжелая болезнь. Не пожелаю я вам ею болеть. Это только на первый взгляд простуда. Просто насморк и в горле першит. Потом оказывается, что грипп. И кости ломит, и жар не спадает. А потом и вовсе находишь у себя пневмонию. Находишь уже тогда, когда сгораешь и кашлять больше нечем. Только дышать и смотреть в потолок. Бьянка — это болезнь. Смертельная. Неизлечимая. Но только ты определяешь — болеть ею или нет.