ЖЕСТОКОЕ ДАЛЁКО

- Струилась кровь И снег под нами таял, От канонады содрогался лес. Так уходила в вечность волчья стая – Отряд бессмертных воинов СС… Штольц лежал, пристегнутый за руки и ноги, на операционном столе, его мужественное лицо казалось каменным, а пересохшие, искусанные в кровь (чтобы не кричать от боли) губы почти беззвучно шептали по-немецки… - Что он там бормочет? – послышался откуда-то из другой вселенной голос Аскерова с характерным азиатским акцентом. «Стихи…» - прозвучал телепатический ответ явно нечеловеческого существа: вслед за этим мозг комиссара СГБ словно пронзили тысячи острых игл. - Мы помним всё: И крови вкус солёный, И ужас в стекленеющих глазах, И как уходят в небо батальйоны, И возглас: «Хайль!», Застывший на устах… - Что Вы видите, уважаемый Кхар? Собеседник Аскерова, похожий на гигантскую темно-синюю пиявку, по коже которой, то и дело, пробегали зелено-голубые электрические разряды, устремил на Тимура свои выпученные прозрачные глаза с красно-оранжевыми зрачками. Комиссар СГБ сам был не в восторге, что пришлось обратиться за помощью к этому Кхару, но противиться воле Высшего Совета не посмел: Система нуждалась в информации о подпольном движении, к которому принадлежал Конрад и в которое оказались втянутыми сотрудники Института Времени во главе с директором. И добыть эту информацию из мозга эсесовца необходимо было любой ценой. И снова – резкая боль, от которой невозможно было никуда скрыться, и картинки, похожие на кинохронику времен Второй мировой войны, возникли в голове комиссара СГБ: люди в немецкой военной форме, взрывы снарядов, пылающие деревья, разрушенные здания, черный дым, крики раненых, кровь на руках… Тимур понял, что это – воспоминания Штольца. Но пользы от них Аскерову не было никакой. Дребезжащая мелодия вызова на служебном компьютере вернула комиссара СГБ к действительности. Чернокожий мужчина с седыми курчавыми волосами и коротко подстриженной бородкой – Мозес Линкольн Эйб, начальник орбитальной станции, поздоровался с Тимуром и сообщил, что транспортный космический корабль «Красный Лотос» подал сигнал: «SOS!» и просит разрешения на стыковку. - Что там у них стряслось? – недовольно буркнул Аскеров. Компьютер выдал информацию, что данный звездолет принадлежит Школе Небесного Пути преподобного учителя Цзю. Тимур питал неприязнь к этим сектантам, но вынужден был мириться с их существованием: свобода совести и вероисповедания была одним из фундаментальных принципов Объединенного Человечества. Даже умеренная форма хаммудадизма – религии центаврийцев – незадолго до эпидемии, вызванной вирусом Штольца, была разрешена на Земле. И некоторые земляне приняли веру пришельцев… - Поломка одного из двигателей, - доложил главный техник Иядзумо, возникший на экране рядом с начальником станции. – До пункта назначения они явно не дотянут… - А куда они направляются? - В созвездие Лиры. Там на одной из планет – Терпсихоре – есть филиал Школы преподобного Цзю. - Груз – биомасса, оборудование для производства продуктов питания и генераторы электроэнергии. Экипаж - десять человек, - выдал информацию компьютер. Тимур тяжело вздохнул – боль отпустила его, когда Кхар отвел свои глаза, и произнес: - Пусть стыкуются. Но поставьте им условие: десятая часть биомассы – в качестве платы за пребывание на территории станции. Гигантский космический корабль медленно приближался к «Солярису-37». На его борту был изображен цветок красного лотоса, соответствующий названию звездолета. Стыковка произошла без проблем. Тимур Аскеров попросил Кхара оставить его наедине со Штольцем. Комиссар СГБ чувствовал себя внутренне опустошенным после телепатического общения с этим инопланетным существом из Большого Магелланова Облака. Гигантская пиявка уползла из кабинета, оставляя на полу скользкий след желтой слизи. Аскеров брезгливо сморщился. Робот-уборщик, получив команду, тут же принялся за чистку, покрывая пол моющей пеной. Тимур подошел к обездвиженному немцу и внимательно посмотрел на его бледное лицо. - Я знаю, что ты меня слышишь, Фриц. – Аскеров умышленно называл эсесовца этим прозвищем, которое было придумано советской военной пропагандой еще в начале 40-х годов ХХ века для обозначения «фашистских захватчиков». – И я добьюсь от тебя правды. Любой ценой! Вой тревожной сирены прервал этот монолог на полуслове. Рамирес, Альварес и Дельгадо мгновенно возникли перед Аскеровым. - Проникновение террористической группы в количестве около двадцати человек в сектор «Д». Четверо сотрудников СГБ убиты, семеро ранены, - докладывал один из телохранителей. Тимур догадался, что террористы прибыли на «Красном Лотосе». Но кто они? Ответа на этот вопрос пришлось ждать недолго. На экране его компьютера возникло лицо зеленоглазой молодой женщины в се6ребристом комбинезоне, поверх которого был накинут желтый халат адепта Школы Небесного Пути. Алиса Селезнева! - Тимур, надеюсь, ты в курсе, где мы находимся? – Алиса торжествующе улыбнулась. Компьютерный навигатор показал, что злоумышленники прорываются в район биологической лаборатории. - Чего тебе надо? – хмуро спросил Аскеров. - Отдай нам Конрада и позволь нам уйти, не преследуй наш корабль. – В руке молодой женщины оказался металлический прибор с мигающими цифрами. – Это – часовая мина. Довольно примитивная конструкция, но весьма действенная: не зная кода ее не остановишь, попытка ввести не те цифры или разобрать устройство, приведет к немедленному взрыву. Всю станцию она не разнесет, но результаты ваших экспериментов будут уничтожены! - Амазонка, - Тимур непроизвольно назвал Алису этим прозвищем, - но там же – дети… - Генетические уроды. – Этот голос принадлежал высокому седому мужчине в сером костюме - Вольфгангу Рихтеру, который говорил с заметным германским акцентом. – Полукровки. Биологический мусор, не представляющий никакой ценности для человеческой цивилизации. - С кем имею честь? – осведомился Тимур. - У тебя нет чести, - ответила за Магистра старший лейтенант Селезнева. Камера показала, что взрывчатка уже установлена на двери в инкубатор. – И времени у тебя тоже осталось не много. Так что решай сам: стоит ли один немец из прошлого твоей должности, а, возможно, и жизни? Ты же сам мне когда-то говорил: Система не прощает ошибок! - Я согласен… - еле выдавил из себя Аскеров и отдал приказ своим подчиненным прекратить огонь. Стрельба в коридорах станции стихла. – Твой нацист, - обратился он к Алисе, - находится в хирургическом отделении медицинского корпуса. Знаешь, где это? – Молодая женщина кивнула. - Тебя и твоих друзей не тронут. Можете забрать своего Штольца. - Хорошо, - ответила Алиса. – Когда наш корабль будет на значительном расстоянии от «Соляриса-37», я сообщу тебе код, чтобы отключить мину. Группа «террористов», в сопровождении сотрудников СГБ, которые были безоружны (такое требование поставил Рихтер), подошли к овальной двери с голубым восьмиугольником – символом космической медицины. Дверь автоматически отъехала в сторону, пропуская их внутрь. Они снова прошли несколько поворотов, пока не оказались у такой же двери с надписью «Хирургическое отделение». Эта дверь тоже открылась. Алиса и ее спутники вошли в белую палату, где на операционном столе лежал пристегнутый за руки и за ноги Штольц. Тело мужчины было накрыто простыней, но по его очертаниям было видно, что Конрад – полностью обнажен. Чуть поодаль, за столом с компьютером, восседал Тимур Аскеров собственной персоной, а рядом с ним стояли его телохранители-индейцы. Алиса посмотрела на комиссара СГБ и его подручных, после чего загадочно улыбнулась и произнесла: - Среди нас – несколько сильных экстрасенсов, способных усилием воли уничтожить и тебя, и твоих колдунов. Так что даже не пробуй воздействовать на меня с их помощью. Да и я теперь – далеко не та наивная девушка, что была раньше. И мне известно намного больше о моей силе, чем тогда, когда я впервые попала сюда. - Фройляйн Селезнева, нам пора уходить, - сказал ей Рихтер, когда Штольца переложили на самодвижущиеся носилки. - Да, действительно, - кивнула ему старший лейтенант Селезнева. – Заболталась я с тобой, Тимур… Аскеров все так же неподвижно сидел за столом, а потом вдруг произнес: - Никуда вы отсюда не уйдете. Ваш билет был в одну сторону… Сотрудники СГБ, которые по приказу Рихтера бросили оружие в коридоре, расступились, и в палату ворвались около десятка андроидов, похожих друг на друга словно клоны. А перед Тимуром опустилась прозрачная стена из материала, напоминающего стекло. - Ну вот и всё, - ухмыльнулся Аскеров. – Мышеловка захлопнулась. Ваш фашист был приманкой, на которую Вы клюнули. Один из спутников Алисы – молодой человек, под желтым халатом которого была надета эсесовская форма, показал пульт управления миной, его палец лежал на красной кнопке. - Неужели вы думали напугать меня этой игрушкой? – рассмеялся Тимур. – Кстати, детей в инкубаторе нет. Он пуст. Сегодня утром их перевели на другую станцию. Мы готовились к чему-то подобному и решили не рисковать таким ценным биологическим материалом. А последствия взрыва, если таковой произойдет, мы быстро ликвидируем. Так что сдавайтесь – другого выбора у вас нет. Алиса поняла, что Аскеров не блефует… «Вот дура! – мысленно отругала себя старший лейтенант Селезнева. – Повторяется история, приключившаяся на Третьей планете системы Медуза…». Тогда космические пираты Весельчак У и Крыс точно так же заманили в ловушку космический корабль «Синяя Чайка» капитана Кима.