ЖЕСТОКОЕ ДАЛЁКО

… Зверское убийство членов экспедиции, в которую входил профессор Игорь Селезнев, буквально всколыхнуло землян. Самые горячие головы призывали объявить войну Латомбе и другим планетам Альфы Центавра, где у власти находятся хаммудадисты. Но им возражали пацифисты: Силы Самообороны Объединенного Человечества созданы для защиты от внешнего вторжения, а не для нападения, что на Земле уже более полувека не было войн, что могут пострадать мирные, ни в чем не виновные центаврийцы… Одним словом, «партия мира» возобладала над «партией войны». Генеральная Ассамблея Объединенного Человечества приняла ничего не значащую резолюцию с осуждением казни землян и обеспокоенностью событиями в системе Альфа Центавра, Земля взяла на себя обязательство принять центаврийских беженцев, разместить их и обеспечить всем необходимым. Курсант Алиса Селезнева всецело посвятила себя учебе в гагаринской академии. Она выкладывалась по полной, ни в чем не уступая парням, не искала для себя поблажек и легких заданий. Физической усталостью и умственным напряжением она пыталась заглушить душевную боль, терзавшую ее изнутри. Попытки мужской части личного состава академии ухаживать за ней, девушка пресекала резко и беспощадно, за что и получила прозвище Амазонка. После окончания первого курса Алиса решила провести каникулы на Сатурне, где ее мама – архитектор Кира Селезнева – проектировала новый город для колонии землян. В космопорте Аккры девушку никто не встретил, что, несомненно, огорчило Алису. Но девушка в комбинезоне курсанта Военно-космической академии имени Гагарина успокоила себя тем, что мама, вероятно, чем-то очень занята и не смогла прилететь в космопорт. - Алиса! – четыре крепкие руки-щупальца подхватили девушку словно ребенка. – Я и не узнал тебя сразу: ты так выросла… - Громозека! – радостно воскликнула Алиса, когда великан бережно поставил ее на выложенный плиткой пол. – Как хорошо, что ты тоже здесь! Это мама попросила тебя меня встретить? - Нет… - с грустью в голосе, похожей на обиду, ответил археолог. – Мы с Кирой не общаемся, после того, как она… Эх, ладно! Твой отец – мой лучший друг Игорь Селезнев – был замечательным человеком и великим ученым. Пойдем, почтим его светлую память. Здесь есть неплохой ресторанчик. - Пойдем, - согласилась Алиса. Ей не терпелось узнать, почему Громозека не общается с ее мамой, но помянуть отца по древнему обычаю, действительно, следовало. Громозека, как всегда, заказал себе валерьянки и салат. Алиса же попросила бокал красного вина (обязательно с Земли!) и чего-нибудь закусить. Пока робот-официант выполнял заказ, Громозека всё время говорил о ее отце. Алисе слёзы накатились на глаза, она залпом выпила вино, даже не притронувшись к закуске из каких-то экзотических грибов желто-зеленого цвета. - Так что там с мамой? – задала она мучивший ее вопрос. - Лучше тебе самой с ней поговорить. Давай лучше я расскажу тебе о цели моего визита сюда? – Археолог пытался уйти от неприятной для него темы. - Расскажи, - вздохнув, согласилась Алиса. Ей было как-то всё равно, почему Громозека прибыл на Сатурн, но сейчас он был самым близким для нее существом и ей не хотелось его обижать. Великан, попивая валерьянку и закусывая принесенными Алисе грибами, увлеченно говорил о том, что во время закладки фундамента нового города для колонистов из Земли (того самого, проект которого разрабатывал коллектив архитекторов под руководством Киры Селезневой), было найдено захоронение гигантов в скафандрах, сделанных из серебристого металла невероятной прочности. Существа в скафандрах были точь-в-точь похожими на людей европеоидной расы, но очень высокими – до двадцати пяти метров ростом мужчины и немного ниже – женщины. Огромная братская могила древних астронавтов, которых уже успели окрестить титанами. Кем они были и почему погибли? – неизвестно, этим вопросом как раз и занималась экспедиция Громозеки. - Мы установили возраст захоронения титанов, - дожевывая последний гриб, рассказывал археолог, - ему 136895 земных лет. Алисочка, ты слушаешь меня? Девушка уснула прямо за столом, утомленная дорогой, измотанная переживаниями и слегка опьяненная вином. Она и так никогда не была любительницей хмельных напитков, поскольку с детства занималась спортом и вела здоровый образ жизни. А в академии вообще царил сухой закон. Вот Алисе вино из отборного бургундского винограда, как говорили в старину, ударило в голову… Конрад Штольц избрал своим постоянным местом жительства неприветливую Исландию с ее суровым климатом, а свою резиденцию – Изенштайн, старинный замок времен викингов, подземная часть которого была отведена под научно-исследовательские лаборатории, называл Ультима Туле в честь мифической прародины арийцев. Алиса с интересом рассматривала картины, знамена и плакаты времен Третьего Рейха, которыми Штольц украсил стены своего дворца, под сводами которого разносились мелодии из опер Вагнера. Курсант Селезнева словно попала в мир германо-скандинавских легенд, слушая их. - Это «Смерть Зигфрида», впечатляет, не правда ли? – мужская рука легла на плечо девушки. Алиса улыбнулась и повернулась к хозяину замка. Конрад был одет в белую шелковую рубашку с расстегнутым воротником и черные форменные брюки от эсэсовского мундира, а его гостья – в легкий комбинезон цвета морской волны, переливающийся при свете пламени газовых факелов, освещавших Изенштайн. - Мне тоже нравится «Кольцо Нибелунгов», есть в музыке великого Рихарда что-то магическое, волшебное… - тихо, словно боясь нарушить какое-то таинство, произнесла девушка. - Я бы сказал больше: Божественное, - в тон ей ответил Конрад. – Мы, арийцы, потомки Богов. Само Провидение дарует нам шанс возродить нашу расу, дать начало новому человечеству… Зеленые глаза Алисы сверкнули тем самым изумрудным огнем, который так завораживал Штольца. Казалось, что девушка всерьез воспринимает его речи, которые для большинства людей начала 22 века были, в лучшем случае, чем-то вроде чудачества или пережитков прошлого, а в худшем – симптомами сумасшествия. Но сейчас они в замке были только вдвоем, не считая роботов, занимавшихся уборкой, приготовлением пищи и прочим домашним трудом.