ЖЕСТОКОЕ ДАЛЁКО

… Пос­ле ре­шитель­но­го от­ка­за Али­сы вы­пол­нять тре­бова­ния Пав­ла, Кон­рад поп­ро­сил Со­вет Соп­ро­тив­ле­ния дать ему воз­можность по­об­щать­ся с фрой­ляйн Се­лез­не­вой на­еди­не. Эта прось­ба эсе­сов­ца бы­ла удов­летво­рена. О чем они раз­го­вари­вали боль­ше ча­са (*), для дру­гих учас­тни­ков под­полья так и ос­та­лось за­гад­кой. Но, вый­дя из ком­на­ты, ко­торую им вы­дели­ли, Али­са, не­ожи­дан­но для всех, сог­ла­силась по­жер­тво­вать лич­ной сво­бодой и счасть­ем (про­из­но­ся это сло­во, де­вуш­ка ин­стинктив­но взгля­нула на Штоль­ца, ко­торый выг­ля­дел мрач­нее обыч­но­го, как че­ловек, ожи­да­ющий ре­шения су­да, ко­торое из­вес­тно за­ранее) ра­ди спа­сения род­ной пла­неты. Та­де­уш Со­кол, Ирия Гай и ака­демик Пет­ров одоб­ри­ли пос­ту­пок Али­сы, а Воль­фганг Рих­тер и По­лина да­же по­дош­ли к де­вуш­ке, что­бы под­бодрить ее, по­желать твер­дости и му­жес­тва в вы­пол­не­нии этой мис­сии. — Счи­тай это ис­пы­тани­ем, ко­торое за­калит твой дух и твою во­лю, как чле­на Ор­де­на, — с ка­кой-то не­понят­ной для ос­таль­ных тор­жес­твен­ностью от­че­канил Ве­ликий Ма­гистр. Штольц мол­ча наб­лю­дал за про­ис­хо­дящим. Ка­залось, у не­го не ос­та­лось боль­ше слов, и ка­кая-то час­тичка его ду­ши умер­ла в тот миг, ког­да Али­са, еще на­ходясь в ком­на­те на­еди­не с ним, про­из­несла ро­ковое: «Да». И толь­ко Гро­мозе­ка от­кры­то выс­ка­зывал свое воз­му­щение и да­же уко­рял Али­су за та­кую лег­ко­мыс­ленность, спо­соб­ную сло­мать ее мо­лодую жизнь. — Я от­прав­люсь вмес­те с то­бой, и не воз­ра­жай! — про­роко­тал ве­ликан. — Те­бя ведь дол­жен кто-то за­щищать в нез­на­комом мес­те… — Ко­неч­но, до­рогой Гро­мозе­ка, — Али­са впер­вые за весь ве­чер ис­крен­не улыб­ну­лась и об­ня­ла чу­мароз­ца, по­вис­нув у не­го на шее, как в детс­тве. — Ты — мой са­мый вер­ный друг, без те­бя мне бы­ло бы труд­но пу­тешес­тво­вать в не­из­вес­тность. Да и Паш­ка, я на­де­юсь, не ста­нет воз­ра­жать: вы ведь в прош­лом неп­ло­хо ла­дили… — Над­рать бы ему зад­ни­цу, это­му Паш­ке! — бур­кнул ар­хе­олог, взмах­нув щу­паль­ца­ми. — Ес­ли он по­пыта­ет­ся те­бя оби­деть, — его во­семь глаз уг­ро­жа­юще свер­кну­ли, а го­лос на­поми­нал рёв раз­бу­жен­но­го зи­мой мед­ве­дя, — я ему ру­ки-но­ги по­выдер­ги­ваю, и так ос­тавлю — пусть пол­за­ет на брю­хе, как слиз­няк. *** Лишь в мо­мент про­щания в кос­мо­пор­ту, от­ку­да Али­се сле­дова­ло при­быть на ор­би­таль­ную на­уч­но-ис­сле­дова­тель­скую стан­цию «Со­лярис-37» (этот ад­рес ей со­об­щил Паш­ка во вре­мя се­ан­са свя­зи), де­вуш­ка раз­ре­шила Кон­ра­ду по­цело­вать се­бя. Нем­цу так мно­го хо­телось ска­зать ей, но сло­ва ку­да-то уле­тучи­лись из его го­ловы, по­это­му Штольц вло­жил в свой по­целуй всю свою неж­ность, лю­бовь и страсть, же­лая нав­сегда сох­ра­нить в сво­ей па­мяти сла­дость де­вичь­их гу­бок и пе­чаль­ный блеск ее зе­леных глаз. Уже на бор­ту Гай-до Али­са по­чувс­тво­вала не­домо­гание и чуть не упа­ла в об­мо­рок. Ее стош­ни­ло, и де­вуш­ка ед­ва ус­пе­ла до­бежать до ту­але­та, что­бы не ис­пачкать пол. Ис­кусс­твен­ный ра­зум кос­ми­чес­ко­го ко­раб­ля тут же выс­ка­зал свое пред­по­ложе­ние по по­воду сос­то­яния Али­сы, и Гро­мозе­ка от ус­лы­шан­но­го нах­му­рил­ся еще боль­ше. — Да, я бе­ремен­на от Штоль­ца, и что из это­го? — вос­клик­ну­ла де­вуш­ка, от­ве­чая од­новре­мен­но Гро­мозе­ке и Гай-до. — Раз­ве это что-ни­будь ме­ня­ет? — Ты ему ска­зала об этом? — Ве­ликан имел в ви­ду Кон­ра­да. — Нет, — Али­са опус­ти­ла гла­за, как про­винив­ша­яся школь­ни­ца. — Я пы­талась ему на­мек­нуть, но он по­чему-то ре­шил, что не спо­собен за­чать на­шего с ним об­ще­го ре­бен­ка, что, ви­дите ли, са­ма При­рода про­тивит­ся это­му. Кто ему вну­шил эту глу­пость? — Де­вуш­ка пос­мотре­ла на ар­хе­оло­га, слов­но тот мог ей от­ве­тить на воп­рос. Гро­мозе­ка лишь изум­ленно по­качал го­ловой и выс­ка­зал свое пред­по­ложе­ние: — Мо­жет этот… Ма­гистр его Ор­де­на, Рих­тер? — Нет, — вздох­ну­ла Али­са. — Герр Воль­фганг, на­обо­рот, нес­коль­ко раз выс­ка­зывал свое по­жела­ние, что­бы мы с Кон­ра­дом ста­ли ро­дона­чаль­ни­ками Гря­дущей Ра­сы, го­ворил, что на­ши с ним по­том­ки бу­дут пра­вить Все­лен­ной… И ведь­ма Хель­га то­же на­гада­ла мне, пос­мотрев на мою ла­донь, что у нас бу­дет ма­лыш. Да­же ска­зала, что я ро­жу сы­на от Штоль­ца. А вот Кон­рад вбил се­бе в го­лову, что я до сих пор люб­лю Пав­ла, как и он ме­ня, и что имен­но Паш­ка ста­нет от­цом мо­его ре­бен­ка. И что я мо­гу быть счас­тли­ва толь­ко с этим не­годя­ем! По­это­му он и нас­то­ял на том, что­бы я сог­ла­силась на ус­ло­вия Хе­рас­ки­на, — де­вуш­ка пе­ред­разни­ла про­из­но­шение Штоль­ца и вдруг рас­сме­ялась ис­те­ричес­ким хо­хотом. — Не­уже­ли все муж­чи­ны так глу­пы? Ска­жи, Гро­мозе­ка? — Зем­ные муж­чи­ны — воз­можно, — вздох­нул ве­ликан. — Ну, а те­перь-то ты со­об­щишь сво­ему Кон­ра­ду, что он ско­ро ста­нет па­пой? — Нет, — сно­ва от­ве­тила Али­са. — Пусть ду­ма­ет, что это — ре­бенок Пав­ла. Ему са­мому так бу­дет лег­че пе­режить раз­лу­ку со мной. Ес­ли он, ко­неч­но, лю­бил ме­ня, а не толь­ко ис­пы­тывал страсть, вле­чение и муж­скую по­хоть. — А ты са­ма как счи­та­ешь: лю­бит он те­бя или нет? — впол­не серь­ез­но спро­сил Гро­мозе­ка. — Не знаю, — грус­тным го­лосом про­из­несла де­вуш­ка. — По­ка он не стал убеж­дать ме­ня в не­об­хо­димос­ти вы­пол­нить уль­ти­матум Пав­ла, по­ка не пре­дал ме­ня вмес­те с дру­гими чле­нами Соп­ро­тив­ле­ния, я счи­тала, что лю­бит… А те­перь не уве­рена, что лю­бил во­об­ще. Не мог лю­бящий муж­чи­на так пос­ту­пить! По­нима­ешь, до­рогой Гро­мозе­ка, не мог! — Го­лосок Али­сы пе­решел на виз­гли­вые нот­ки, она да­ла во­лю сле­зам от­ча­яния и оби­ды и при­жалась к ме­тал­ли­чес­ко­му пан­ци­рю ве­лика­на. Ар­хе­олог пог­ла­дил ее щу­паль­ца­ми по ко­рот­ко стри­жен­ным во­лосам: еще в зда­нии Кос­мо­пор­та, не­задол­го до по­лета, де­вуш­ка заш­ла в са­лон к ро­боту-па­рик­ма­херу и ве­лела ос­тричь ее «под пар­ня». Кон­рад в это вре­мя о чем-то бе­седо­вал с Воль­фган­гом Рих­те­ром и был очень удив­лен, уви­дев но­вую при­чес­ку сво­ей воз­люблен­ной. Но ни­чего не ска­зал, чувс­твуя свою ви­ну пе­ред ней и на­де­ясь, что ког­да-ни­будь она его пой­мет. И прос­тит. Ког­да-ни­будь… воз­можно, в сле­ду­ющей жиз­ни.