Рядом с тобой.

Ночью, когда мы уже легли, Джинхван спросил у меня: — Хён, это он, да? — он положил голову на моё плечо и поцеловал где-то рядом с соском. — Кто он? — настороженно спросил я. — Парень, которого ты любишь, G-Dragon? — Да. — Тогда почему вы не вместе, если любите друг друга? — Я люблю его, малыш, а он любит другого, — ответил я, зарываясь пальцами в его волосы. — Твоё сердце так сильно бьётся. Ты уверен, что он любит кого-то другого? Он так смотрел на тебя. — К сожалению, уверен. Спи, тебе завтра на работу, а мне на съёмки с утра, — сказал я, целуя его в макушку. Утром я проснулся от чувства, что кто-то смотрит на меня. Джинхван лежал поперек кровати, а его голова покоилась на моём животе. Он уже проснулся и смотрел на меня. Я улыбнулся ему и слегка потянулся. — Доброе утро, Сынри~а, — сказал Джинни, нежно улыбаясь мне в ответ. — Доброе утро, малыш, — ответил ему и погладил пальцами его щёку, затем прошёлся подушечкой большого пальца по нижней губе. — Сколько времени? Надеюсь, мы не проспали, а то у меня фотосессия, — заволновался я. — Нет-нет, сейчас примерно полседьмого. Ещё масса времени, — ответил Джинхван и поцеловал меня около пупка. — Котёнок, не заводи меня, никакого секса в ближайшие дни, не стоило и вчера это делать. Малыш выглядел таким хитрым, отчего заставил меня засмеяться. — Нет, нет и нет. Впрочем, моя рука в твоём распоряжении, — сказал я, подняв руку и потрепав его по волосам. — Правда, солнце, я буду нервничать, зная, что ты себя плохо чувствуешь. Джинни тяжело вздохнул и, казалось, смирился. Времени ещё было достаточно, ведь нам обоим на работу к девяти, поэтому следующие полчаса мы говорили о кастинге и о работе айдола в целом. Я считаю, что это действительно тяжелая и изнурительная работа, за известность приходится платить очень дорогую цену, тем более если учесть менталитет Кореи. Он вырисовывал пальчиками какие-то символы на моей груди и животе, губами почти касался моей кожи и обдавал её своим горячим дыханием, когда говорил. Думаю, он делал это специально, отлично зная, что мне немного нужно, чтобы прийти в полную боевую готовность. И судя по победной улыбке, проскочившей на его лице, когда я уже не мог контролировать сбившееся дыхание, я понял, что он прекрасно знал, как этим воспользоваться. — Джинхвана~а, ты хитрый кот, но секса всё равно не будет, — сказал я, продолжая гладить этого котёнка по голове. — Но ты сам сказал, что я могу делать всё, что хочу, — невинно похлопав ресничками, сказал он и, лизнув кожу рядом с пупком, повернул голову на другую щёку лицом к моему паху. Помедлив пару секунд, тянущихся для меня целый час, он обхватил мой член рукой и, прижав его к животу, тут же прошелся язычком по головке. — Джинхвана~а, не нужно, — простонал я, вцепившись в его волосы, не понимая, хочу ли я его оттолкнуть или нет. Вместо ответа он облизал головку ещё раз, будто пробуя на вкус, а потом обхватил её губами, но сразу выпустил её, вставая на колени и смотря на меня, его щёки горели красным, и он стеснялся, хоть и сам решился на это. Я не стал бы его подбивать на минет, поскольку почему-то считал это нормальным для девушки, но каким-то неправильным для парня. — Хён, я хочу, но я не... не умею. Поможешь мне? — он был так искренен во всей своей наивности, некой неискушённости, но в безумной сексуальности, что относиться плохо к чему-то, связанному с ним, у меня просто не получалось. Поэтому я тяжело вздохнул и спросил: — Ты этого так хочешь? — Да, я думаю, мне понравится, я, разумеется, смотрел видео, но ты же скажешь, что именно я должен делать, чтобы тебе было приятно? — Уф, Джинхван~а, ты просто взрываешь мне мозг, — я потёр рукой глаза. А он вдруг стушевался и отвёл от меня свой взгляд. — Плохо хотеть этого? Ты теперь не будешь меня целовать? — каким-то обречённым голосом спросил он. Я бы посмеялся над его словами, но его серьёзное лицо и брови, горестно сложившиеся домиком, не позволили мне сделать это, поэтому я взял его за подбородок и поднял голову, заставив смотреть мне прямо в глаза. Джинхван прикрыл глаза, и я, подтянув его к себе, нежно поцеловал, едва касаясь губами, а потом, проведя по ним языком, втянул его в более страстный поцелуй. Я отстранился, когда мы уже оба задыхались, и он уткнулся мне в шею, пытаясь отдышаться, и я почему-то был уверен, что он смущённо улыбается в этот момент. — Ну как? Ответ был достаточно развёрнут? — Да, хён, — ответил Джинни, и теперь я был уверен, что он действительно улыбается. — Давай я подскажу, что нужно делать, — сказал я, подталкивая его с к своему члену. Он тут же сел у моих ног, ожидая дальнейших указаний. Похоже, я еще больший извращенец, чем думал о себе, потому что его невинный вид заставил меня мечтать о том, чтобы увидеть, как эти пухлые губки обхватят мой ствол и будут двигаться на нём. — Возьми его в руку и проведи пару раз от головки к основанию и обратно. Не сжимай так сильно, он обрезан, как ты мог заметить, поэтому без смазки это не очень приятно. — Как ты решился на это? А на ощущения во время секса это влияет? — Я ни на что не решался, мне сделали, когда я был маленьким по показанию врача, но это хорошо, что мне сделали его ещё тогда, иначе я всё равно бы сделал это сейчас. — Почему? — спросил Джинхван, внимательно рассматривая предмет нашего разговора. — Ну, во-первых, это, конечно, более гигиенично, во-вторых, эстетически более красиво, в-третьих, по счёту, но не по важности, это позволяет дольше держаться не кончая. — Я тоже должен это сделать? — обеспокоенно спросил он у меня. — Только если сам захочешь по первым двум причинам, третья тебя волновать не должна, — улыбнувшись, ответил я этому любознательному мальчишке. — Но почему? — удивлённо спросил он меня. — Котёнок, ты пассив. Кончай столько, сколько ты хочешь, твоему партнеру от этого будет только приятно, — сказал я, погладив его по щеке и заставив покраснеть в очередной раз. — А теперь продолжай, поласкай головку языком... Да, вот так... Теперь возьми его в рот... К бару, в котором работает Джинни, мы подъехали уже в половине девятого. — Я позвоню, как освобожусь, предупреждаю, это будет поздно, так что не вздумай переживать об этом. Обычно всё заканчивается к одиннадцати или двенадцати, я позвоню тебе, как только освобожусь, — сказал я, чтобы он не расстраивался зря, думая, что я могу не позвонить. — Я всё понимаю, хён, — сказал он, улыбнувшись мне. Похоже, тот факт, что я забочусь о его чувствах так, как будто мы в отношениях, был ему очень приятен... Хотя почему как? Он действительно мой парень. С ума сойти. Почему эта мысль так легко срослась с моей головой? Как представлю, что ко мне подкатывает девушка, а я ей в ответ: «Извините, я не знакомлюсь, мой парень будет ревновать!», аж в холодный пот бросает. Я наклонился к нему и поцеловал. — Вот теперь ты можешь идти и работать. Ах да, я знаю, что скажу это в сотый раз, но ты был невероятен, — сказал я, вспоминая о крышесносных оральных ласках. На этот раз он не стал краснеть и ответил мне: — Я тоже так думаю, ведь твои стоны, кажется, были слышны и на Чеджу. Мы оба рассмеялись, у моего котёнка, оказывается, и зубки имеются. Джинни пожелал мне удачного дня и скрылся в дверях бара. А на меня, как только он ушёл, навалилось понимание неизбежности встречи с Джи, а также мне предстояло вернуться в реальную жизнь.