Если ты Старк.

Старлинг Сити встречает меня проливным дождем и ужасно холодной погодой в это время года. Я одета в кожаный плащ из новой осенней коллекции знаменитого дизайнера и в ужасно дорогих туфлях на своей излюбленной тонкой шпильке. Я еду на обычном американском такси к квартире, где уже почти третий год проживает семейство Куинов, и, как мне сообщили доверенные лица, мои родители стали тоже часто заглядывать к ним. - Вы приехали. - сообщает немолодой мужчина и поворачивается ко мне. - Спасибо. - шепчу я. Отдаю деньги и быстро покидаю машину. Я смотрю на окна, где еще пару месяцев назад был мой дом, где меня всегда встречали с улыбкой, где всегда был игристый характер Теи и твердое плечо Олли. Я смотрю на эти окна и знаю, что мои родители уже покинули квартиру Куинов, а Тея сегодня остается у Роя. Откуда я знаю? Лучше не спрашивайте! В квартире сейчас только Оливер. И это только наше прощание. Я стою еще несколько минут под окнами Куинов, а после срываюсь с места и бегу к их квартире. В сумочки от Kors я нахожу ключи от двери, которые долгие месяца хранила в разных потаенных местах и изредка брала их в руки. Ключи ассоциировались у меня с дверью, с дверью, которая ведет меня в мое счастливое и временами беззаботное прошлое. Я открываю дверь тихо, не хочу, чтоб Куин подумал, что какие-то полоумные воришки решили поживиться в квартире Стрелы. В квартире очень четкий запах алкоголя вперемешку с перегаром. Значит, Тея тогда не лгала, говоря, что Куин начал изрядно налегать на алкоголь. Я знаю, что Куин наверняка спит в своей спальне на... нашей с ним кровати. И поэтому сразу направляюсь в нашу с ним спальню. В комнате полнейшей беспорядок, кровать ужасно заправлена и простынь собралась гармошкой у изголовья. Оливер спит посередине этого беспорядка. Одна рука лежит под его головой, а во второй руке он крепко держит полную бутылку, кажется абсент. Я крадусь медленно, боясь потревожить его сон. На моем лице произвольно появляется улыбка, ведь во сне он так похож на маленького хулигана, которого отругали за только что разбитую дорогую вазу мамы. Моя рука сама по себе тянется к его голове, и пальцы начинают легонько гладить его жесткие волосы. Оливер сквозь сон начинает шевелить губами, а после медленно начинает открывать глаза. Его взгляд сначала исследует мои ноги, после поднимается медленно выше и выше, и в конце концов его взгляд устремляется на мое лицо. - Снова ты? Не устала преследовать меня? - спокойно говори мужчина. - Я...я... - начинаю немного заикаться от сказанных слов Олли. - Опять будешь говорить, как тебе жаль и просить прощение? - с легкой усмешкой произносит ночной мститель. - Я же уже говорил, что простил тебя. Её. Она это сделала специально. - шепчет Оливер и отворачивается. Я кладу свою руку на его плечо покрытое множеством шрамов и мой возлюбленный слегка вздрагивает. - Раньше я не чувствовал прикосновений в снах. Её прикосновений. - Потому что это особенный сон. Он прощальный. - грустно улыбаюсь я и пытаюсь запомнить навсегда тепло его кожи. - Ты больше меня не увидишь. Никогда. - Но это... это нечестно! - поворачивает голову Олли и смотрит на меня детским обиженным взглядом. - Я пришла попрощаться... - произношу я и вытираю одинокую слезу на щеке. - Я не отпущу тебя! - Уже отпустил. - Нет. - дергает на себя меня и впивается в мои, измученные долгим расставанием, губы страстным и временами болезненным поцелуем. Его руки смыкаются на моей талии и сжимают с такой силой, что я слышу, кажется, хруст костей. Его губы покидают мои уста и спускаются к шеи... ключице... груди. Я чувствую, что начинаю тонуть в омутах его глаз и захлебываться от его нетерпеливых прикосновений. - Отпусти... меня. Прошу. - шепчу почти на последнем клочке моего сознания. - Подари мне одну ночь. Нашу прощальную ночь. - смотрит прямо в мои глаза Куин и произносит только своими губами в мольбе. - Хотя бы во сне. Его фраза отдается болью в моих висках. Болью от того что он не осознает, что это реальность. Что я здесь. Живая. Настоящая. Из моих мыслей меня вырывает звук расстегивающейся молнии на моем плаще и сладостный поцелуй в районе солнечного сплетения. Остаток ночи мы были обнажены перед друг другом, как в духовном смысле, так и в физическом. Это была наша ночь. Это была наша страсть. Это была наша точка. Наше болезненное расставание в 5.30 утра. Но только для меня это было концом жизни на тот момент, а для него началом.