Пари

Какой прекрасный день. Солнышко светит, птички поют. Шейд, идущий по лесу, внезапно остановился, когда вышеупомянутые птички оказались у его ног, шлепнувшись на землю бесполезной кучкой перьев. — Ненавижу их мерзкое чириканье! – раздалось откуда-то сверху, и, присмотревшись к ближайшему дереву, Дарза встретился взглядом с золотыми глазами Тёмного мага. Румпельштильцхен сидел на одной из ветвей, рассеяно болтая ногами. Эффектное появление, ничего не скажешь. — Слезай оттуда и пойдем. Турнир вот-вот начнётся, – холодно произнёс чародей, смерив презрительным взглядом фигуру Тёмного, особенно задержавшись на кожаных штанах, а вернее на том, что в них затянуто. — Вот ведь клоун! – едва слышно прошипел он себе под нос, пока тот пытался так же эффектно спрыгнуть с дерева, на котором только что сидел. Шейда всегда удивлял этот волшебник со всеми его повадками, кукольными, едва ли не доходящими до пошлости нарядами, театральными жестами и истерично-визгливым смехом. А его голос! Какого черта он всегда такой высокий? Как будто ему на ногу наступили… а, может, не только на ногу? Усмехнувшись собственным мыслям рассечёнными губами, Дарза лишь ускорил шаг. — Смех без причины – признак дурачины! – заметил Тёмный, от чего у шейда ещё сильнее задрожали уголки рта, на которых моментально выступили капельки крови. — Кто бы говорил, – парировал он, окончательно пряча улыбку. Ещё чего не хватало! Два величайших Тёмных Волшебника, держащие в страхе каждый своё королевство, идут по лесу, заливаясь смехом. Ладно ещё Румпельштильцхен, он явно плевать хотел на понятия о нормальном, но ведь Королевский Шейд – это совсем другое дело! От размышлений Дарзу оторвало глухое шипение, и последовавший за ним поток ругательств. Обернувшись, чародей даже не стал пытаться унять подступивший к горлу смех, в то время как Тёмный маг, нечаянно попавшийся в одну из ловушек, предназначенных, вероятно, для всадника, упражнялся в красноречии, безуспешно пытаясь выбраться из сети, запутавшись в которой, он попросту повис над землей. Нет, спокойно дойти у них не получится. * * * Турнир уже был в самом разгаре, когда они наконец-то появились, благополучно распугав половину зрителей. — В следующий раз, - зло прошипел чародей, демонстративно отряхивая безнадёжно испорченный камзол, — Перемещаемся с помощью магии. — В следующий раз, будешь смотреть под ноги, – весело отметил Дарза, невольно любуясь потрёпанным видом соперника. Не удивительно, ведь вместо того, чтобы опустить сеть на землю, шейд просто её перерезал и ещё несколько минут наслаждался восхитительным зрелищем, наблюдая, как Тёмный, покрывая его на чём свет стоит, выпутывается из сетей. — Уснул, дорогуша? – язвительно поинтересовался Румпельштильцхен, поудобнее устраиваясь на жёсткой скамье рядом с шейдом. — Видишь вон тех рыцарей, что стоят рядом с палатками? – игнорируя колкость, спокойно спросил Дарза, указывая в сторону небольшого лагеря, разбитого для того, чтобы участникам турнира было где готовиться к состязанию, — Все они участвуют впервые, а значит, наши шансы будут равны. Главное, сделать правильный выбор. Тёмный маг оглядел арену, заставив всех, находившихся рядом, зрителей в ужасе сжаться и затаить дыхание. Наконец, его взгляд остановился на высоком крепком юноше, облачённом в сиявшие золотыми узорами доспехи. — Вот этот, – довольный тем, что обнаружил его первым, чародей расплылся в безумном оскале. — Чудесный выбор. Это сын местного графа, между прочим, – равнодушно сказал шейд, — Я выбираю вон того. Румпельштильцхен лишь неприязненно скривил губы, разглядев хилого и, по всей видимости, насмерть перепуганного рыцаря, (если его можно было так назвать) которому было явно велико потрёпанное, видавшее виды, одеяние. Выбор был сделан, и оставалось только ждать. * * * Сын графа двигался медленно, лениво отбиваясь от не всегда точных ударов противника, не позволяя ему даже приблизиться к себе. Это было безнадёжно. И о чём думал шейд, выбирая такого воина? Стоило рыцарю в золотых доспехах взмахнуть мечом, как тот оказывался на земле, не то уворачиваясь, не то умоляя о пощаде. И каждый раз трибуны взрывались оглушительной вспышкой смеха, заставляя несчастного бояться ещё больше. И вот, воин Дарзы подскользнулся и рухнул на землю, выронив оружие. — Можно сказать, я уже победил, – хихикнул Тёмный, с презрением наблюдая, как выбранный шейдом рыцарь попросту удирает от его воина, даже не думая возвращать себе меч. — Поединок ещё не окончен, – холодно отчеканил Дарза и почему-то улыбнулся, когда горе-рыцарь в очередной раз приземлился, споткнувшись о собственную ногу. Прошло ещё несколько минут. У чародея явно заканчивалось терпение, в то время как шейд, напротив, спокойно сидел, наблюдая за… поединком. Его рыцарь победит! Это и так понятно! Нужно лишь подождать, пока у этого труса закончатся силы убегать. Но ждать Румпельштильцхену совсем не хотелось. Эта игра в кошки-мышки просто выводила его из себя. Неужели не видно, что у шейда нет шансов? Так почему же Дарзе попросту не признать своё поражение? Всё! Надоело! Убедившись, что шейд всецело поглощён зрелищем, волшебник едва заметно взмахнул рукой. Не стоило продлевать несчастному мучения… И каково же было его, Тёмного мага, удивление, когда вместо того оборванца, отчего-то приглянувшегося Дарзе, на земле оказался его собственный, облаченный в золотые доспехи, воин. На долю секунды всё замерло. Зрители, открывшие рот от удивления, молча наблюдали как сыну графа к горлу приставляют остриё меча, а затем раздались аплодисменты, но Румпельштильцхен их не слышал. Как? Как такое возможно? Он, Тёмный маг, промахнулся! — Ты проиграл, – равнодушно произнёс шейд, поднимаясь, и, не сказав больше ни слова, испарился. Очутившись в своих покоях, Дарза опустился на кровать, неспешно слизывая с губ, выступившую от смеха кровь. Вот и пришло время Румпельштильцхену платить за грехи…