Flashback
POV Кристиан Грей Я усадил Анастейшу на заднее сидение Ауди, а сам подошел к Сойеру, намереваясь дать ему указания, которые будут самыми главными в его обязанностях охраны моей жены. — Мистер Грей? — Люк вопросительно посмотрел на меня. — Послушай, есть одна неприятная особа для моей жены. Элена Линкольн. Она и близко не должна находиться рядом с Анастейшей. Не менее пяти ста метров! Это понятно? — строго отчеканил я. — Конечно, мистер Грей. — Тейлор чуть позже покажет тебе ее фото. А сейчас отвези миссис Грей в Эскалу, убедись, что она поднялась в нормальном состоянии, она переживает. — Да, сэр. — Тейлор, мне надо в салон красоты миссис Линкольн, — я сел в свою машину, наблюдая как отъезжает Сойер с Аной. Сидя на заднем сидении авто, я листал этот проклятый контракт, пытаясь найти хоть что-то, что могу сделать для своей жены. Насколько я знаю, всегда был один пункт в ее контрактах… что-то связанное с не способностью выполнять обязанности по состоянию здоровья. Вот, нашел! Отлично, я смогу ее уберечь от этой твари, а пока Ана будет в неведении я смогу найти способ расторгнуть контракт. — Мы на месте, мистер Грей, — оповестил меня Джейсон, припарковавшись возле салона. — Отлично. Жди меня здесь, — приказал я, выходя из машины. Зайдя в салон, я ни с кем не здоровался, хотя мне сыпались приветствия. Я молча и сурово шагал в кабинет Элены, стараясь не крушить все на своем пути. Я не вошел в кабинет этой суки. Нет. Я ворвался в него! — Кристиан?! — кажется, она удивлена моим появлением здесь. — Что-то случилось? — Это ты мне скажи! — я швырнул ей бумаги на стол. — Зачем ты впутываешь мою жену в это дерьмо? — О, так она тебе рассказала… — засмеялась Линкольн. — И почему я не догадалась, что ты обязательно бросишься ее спасать… Что, малышка уже нажаловалась? И что же она сказала? Что не подписывала? Вот в оригинале ее подпись стоит… Все законно. — Законно? Законно, мать твою? Разве законно втягивать в это дерьмо беременную женщину? Ты сначала выяснила бы все! Я тебя не узнаю! Неужели ты так низко пала? — О, я поздравляю вас с маленьким Греем, — она заметно поникла. — Но ведь контракт действует… То, что она беременна не освобождает ее от ответственности! Она вполне может все выполнить! — Но не вытерпеть! Ты хоть понимаешь под какой угрозой будет ребенок? Ладно Анастейша, она, может быть, потерпит! Но ребенок, Элена! Ни в чем неповинный ребенок! Я не позволю ему навредить! — я рычал на весь кабинет, в крови бушует адреналин — я сейчас взорвусь. — Я не отступлю, ребенок мне не помеха. Мне нужна Анастейша, — вот оно — противостояние двух доминантов. Блять, кому-то из нас придется уступить! — Нет, ты ее и пальцем не тронешь! Ее кожи не коснется ни один флоггер, ни одна плеть или розга! Ты поняла меня? У меня есть предложение… — Надо же? Предложение? И какое? — она сложила руки в замок. — Я слушаю, Кристиан. — Ты оставишь Анастейшу впокое, но получишь меня, — я должен был это сделать. Только так я смогу ее уберечь. У Элены от удивления глаза полезли на лоб. — Но с одним условием. Я женат, поэтому никакого секса. — Даже если возбудишься? — Уж не думаю, что твое тело меня возбудит, — фыркнул я. – Нет, Элена, даже не думай об этом. Я буду терпеть любые твои наказания, но никаких сексуальных контактов. — Надеюсь, ты помнишь, как ко мне обращаться, мой мальчик? — ее голос звучал мягко. Иисусе, дай мне сил! Как же я давно этого не делал… — Да, моя Госпожа, — я покорно опустил голову вниз, как и подобает Сабмиссиву. Дерьмо. — Когда Вы будете меня ждать? — Я напишу тебе, когда ты будешь мне нужен. А пока можешь идти к своей драгоценной, беременной женушке и ублажать все ее прихоти… Как же мне хотелось обматерить ее всеми словами, послать куда подальше, но, зараза, соглашение. — Как скажете, Госпожа, — я все еще не поднимал головы. Я вышел из салона и глубоко вздохнул. Это было…Это опять творится в моей жизни! Почему я снова ничего не могу контролировать? Я попросил Тейлора немного покататься по городу, по набережной. Вода всегда меня успокаивала. Я должен как-то утаить это от Анастейши, потому что если она узнает…это будет ужасно! Она, во-первых, сама полезет на рожон, хотя и не подозревает, что ждет ее в подчинении у Элены; а во-вторых, она вполне может подать на развод, обвинив в супружеской измене и это будет вполне логично. Этого мне совсем не надо… Об этом знать не будет никто…кроме меня и Элены…***
— М-м-м, миссис Грей Вы такая страстная, — боже, я уже хочу ее снова, не смотря на то, что несколько часов назад у нас уже был секс. Но в кармане предательски завибрировал блэкбэрри. — Ну-ка, погоди, — я его достал и увидел, что пришло одна сообщение. Черт, это Элена. «Жду тебя по этому адресу, мой Котик». От ее слов меня начало воротить, — нет, только не показывай чувств при Ане, она сразу поймет, что что-то не так! — Что-то случилось? — робко спросила Анастейша. — Все… — я задумался, — хорошо. Ложись в постель, — подчинившись мне, брюнетка легла, и я заботливо накрыл ее пледом. Прости меня, малышка, я иду туда только ради тебя и Комочка. Надеюсь, однажды, если ты узнаешь, ты поймешь меня и причину, почему я это сделал. — А ты? — она с ожиданием смотрела в мои глаза. — Тут… в общем, в офисе какие-то проблемы, мне нужно поехать разобраться, — я провел рукой по ее волосам, чтобы хоть как-то держать себя в норме. — А ты спи, малышка. Тебе надо набираться сил, — я прильнул к ее губам, чувствуя как все во мне дрожит. Почему у меня ощущение, что я предаю Анастейшу? — Может, мне поехать с тобой? — Нет, не нужно. Я справлюсь и сам. Не думай об этом, Ана, — для убеждения, что все хорошо, я улыбнулся своей жене, и она заметно успокоилась. — Я быстро вернусь… Спокойной ночи, детка. Я люблю тебя! Выходя из комнаты, я потушил свет и плотно закрыл за собой дверь. Я поеду без Тейлора — если Ана что-то заподозрит, первым делом она пойдет к нему, чтобы разузнать все. Я не могу так рисковать. А вот, кстати, и он… — Мистер Грей, Вы куда-то едете? — спросил Джейсон. — Да, я поеду прогуляться по набережной. Надо подумать… На сегодня ты уже свободен, я сам поеду, — я похлопал по плечу своего водителя и отправился в подземный гараж. В блэкбэрри я снова прочитал адрес, высланный Эленой, и отправился в путь. Это один из тихих районов в Сиэтле, там только дорогие виллы и особняки, в которых почти никто не живет. Она что, сняла отдельный дом ради наших встреч? Интересно, интересно… Найдя указанный дом, я постучал в двери, и открыла мне она. В халате. Честно признаюсь, меня это смутило. Или она решила поиграть со мной как с подростком? — Кристиан, — спокойно произнесла она. — Я приехал, моя Госпожа, — я покорно опустил голову вниз. — Отлично, проходи… — она отошла в сторону, открывая мне путь. Я осмотрелся вокруг: здесь пусто, мебели нет и инвентаря для игр тоже. Странно. — Не было проблем с Аной? Она не задавала лишних вопросов? «Давай без лишних слов приступим к делу!» — хотелось рявкнуть мне, но тот, кто давно сидел внутри меня, тот, кто появился раньше Доминанта, запретил мне это говорить. — Нет, Госпожа, она не задавала вопросов. Я сказал, что поеду в офис из-за проблем. — Интересно, какие у тебя могли быть проблемы в офисе после девяти вечера? — хмыкнула она. — Должно быть, твоя жена дурочка, раз поверила в эту нелепую ложь! Тише, Грей, успокойся… Я просто промолчал, пытаясь бороться с Доминантом внутри себя. А так бы взял сейчас плеть и отходил ею эту суку! — Что же, — наконец, вздохнула Элена, — предлагаю начать. Так как ты мой раб… — я слегка кашлянул. Терпеть не могу это определение! – Что? — Прошу прощения, Госпожа, мне больше по душе «Нижний»… — Хорошо, милый, ради тебя все что угодно! Нижний. Так вот, мы начнем сегодня с простенького… Ты помнишь свой ошейник, Кристиан? — она из-за спины достала черный, кожаный уже потрепанный ошейник. Блять. Она серьезно хочет снова вернуть меня подростка… — Да, Госпожа. — Надеюсь, ты не против? — она подошла ко мне слишком близко, что я ощутил ее запах. Проклятое обоняние! Что б тебя… Пахнет приятно, но не возбуждает, как раньше. Я спокойно отношусь к другим женщинам, тем более что эта старше меня на добрых несколько десятков. — Пойдем за мной, малыш, — она потянула за поводок, и мне пришлось идти. Она открыла дверь в подвал, мы спустились по лестнице вниз и оказались в игровой. Такая же комната, как и у меня в Эскале. От схожести я вспоминаю, как давным-давно сделал больно своей любимой девушке в похожей комнате; удары сердца становятся чаще. На кровати лежат черные чулки и подтяжки к ним, трусики-стринги черного цвета, бардовый корсет и латексная мини-юбка. Подведя меня к кровати, Элена повернулась ко мне и улыбалась — если бы я был ее настоящим сабмиссивом, я бы сказал, что улыбается она сладко, но я чувствовал лишь горечь во рту и отвращение. Она стояла передо мной, держа поводок, затем приказала стоять смирно и никуда не идти. Это было проще простого. Она отпустила поводок. Ее, как всегда, ухоженные руки с дорогим маникюром коснулись пояса на халате, и я весь продрог, хотя в комнате довольно тепло, даже жарко. Распоясав халат, распахнулись его полы, и шелковая ткань отвратительно розового цвета упала к ее ногам. Элена стояла передо мной обнаженная, от чего я тяжело сглотнул. К моей радости, ничего во мне не подавало признаков возбуждения или желания… оно осталось дома с моей женой… — Госпожа? — спросил я. — Да, Кристиан, говори, — разрешила блондинка. — Смею Вам напомнить, что нашим уговором было не иметь никаких сексуальных контактов. — О, а я и не хочу никаких сексуальных контактов, милый, — засмеялась она. — Ты ведь в моем подчинении. Я хочу, чтобы ты меня одел… Одел? Ее? Почему она сама не оделась? Блять, я не хочу касаться ее тела своими руками! Я стал еле заметно отрицательно мотать головой. — Что? Отказываешься? — ехидно спросила она. — Нет, Госпожа, я одену Вас, — только ради Анастейши. Боже, ты свидетель — я не хотел этого делать, но выбора у меня нет! Я начал с трусиков. Она стала еще ближе ко мне, когда я присел на корточки, чтобы она смогла продеть ноги в них. Мои руки повели стринги вверх, уже на бедрах прикосновение было неизбежным, хотя и отвратным для моего сознания. Нет, не потому что она плохо выглядит. Для своего возраста у нее отличное тело и кожа, многие позавидовали бы ей. Но внутри меня не осталось к ней ничего, кроме отвращения и ненависти… Потом она села, чтобы я одел чулки. — Но прежде ты поцелуешь каждую ногу начиная от ступни и заканчивая вот здесь, — она показала на бедре совсем близко к промежности. «Да пошла ты!» — Конечно, Госпожа. Я сглотнул ком в горле и принялся за дело. Черт возьми, это же больнее, чем удары плетью или розгами! Болит не тело, физическая боль — ничто по сравнению с душевной. Пожалуйста, прости меня, Анастейша… Когда я закончил с чулками, она встала с постели и велела надеть на нее корсет. Стоя за ее спиной, зашнуровывая эту штуку впервые в своей жизни, я мысленно обзывал женщину перед собой всеми возможными словами, которые только знал в своей жизни. Да и корсету тоже было адресовано несколько «ласковых» словечек, он потрепал мои нервы изрядно. Но Элена тихо стояла и ждала, пока я закончу. Но я ведь торопился, хотел быстрее вернуться домой. Пристегнув чулки к корсету подтяжками, я одел на нее юбку из латекса и обул в кожаные ботильоны. Госпожа. — Я довольна тобой, Кристиан. Но ведь это только было начало… — она медленно раздевала меня до трусов. — Хотя, по сути, мы еще и не начинали… Руки вперед, — приказала она. Я повиновался. Со стены она взяла наручники и одела на меня. И за эти манжеты-наручники она пристегнула меня к решетке над моей головой. Я не знал, что она предпримет. Стек? Флоггер? Розги? Плеть? Да срать я на это хотел! Пусть хоть все сразу, ради Анастейши и ребенка я вытерплю все. Все, что эта блядь захочет, только пусть ее не трогает! Я слегка потрясывал плечами пока разжигал в себе гнев, который нужен, чтобы справиться с болью. Со стойки Элена взяла розгу из светлого дерева. Ничего так, это будет не больно… Она не один раз раньше била меня розгами, тогда мне это нравилось, мне это нужно было, чтобы понять, что я ничего не достоин. Но теперь… что теперь мне понимать? Что я должен был лучше опекать Анастейшу? Не должен был допустить того, что она случайно подписала контракт? Вот я и придумал себе причину для наказания… — Зажми в зубах, милый, — Элена вставила мне в рот розгу, а сама ушла к стойке с плетями и взяла ту, у которой много длинных хвостов и все они кожаные. Я сглотнул. Ладно, это еще не так ужасно, как кажется на самом деле. Всего лишь флоггеляция… И перед тем, как начать мастерски хлестать меня флоггером, она нацепила на мои соски зажимы. Черт! Это… вот же тварь! Она знает, прекрасно знает, что мне никогда это не нравилось! И теперь она играет на моих запретах. Линкольн одела их так, что я зарычал от злости и боли. — Что? — в гневе спросила она, схватив меня рукой за лицо. — Мерзавец! Ты посмел рычать на меня? — она вырвала из моих зубов розгу и ударила меня по щеке. Грубо и сильно наотмашь. К коже сразу прилила кровь, придавая розоватый оттенок. – Ну, Грей, мне все же придется тебя проучить! Я хотела быть мягкой с тобой, но ты и твоя паршивка меня достали! — она вновь воткнула мне в рот розгу, заменяя ней кляп. Взяв в руки длиннохвостый флоггер, она стала позади меня. Я ее не видел. Тихо. Тихо так, что я слышу лишь стук собственного сердца. Вдруг я почувствовал как кожи коснулись длинные хвосты флоггера на пояснице. Я простонал от забытых ощущений, которых не испытываю уж очень, очень давно. Сжимая трость в зубах, я старался не стонать громко, чтобы не вызвать еще больший гнев Элены. Она умело хлестала меня плетью, поднимаясь все выше на лопатки, перекрещивая удары. Хлест набирал силу, и жжение на теле возрастало стремительно быстро. — Знаешь, а ты изменился, — она прекратила флоггеляцию и подошла ко мне. Я чувствовал ее дыхание позади себя около своего уха, но не решался повернуть лицо в ее сторону. — Ты стал мужественнее, хотя и твой болевой порог немного понизился, — она шлепнула по ягодице так, что даже через ткань боксеров удар отозвался эхом по комнате. Еще один шлепок. — Ну же, Кристиан, я хочу, чтобы каждый раз, когда я бью тебя розгой, ты говорил «Ау». Понятно? После моего немного согласия она повесила флоггер через мое плечо между рукой, пристегнутой за решетку, и шеей, приказав ни за что не позволить ему упасть на пол. Из моих зубов она забрала деревянную розгу и отошла чуть поодаль. Я видел блеск в ее глазах, она хотела это делать, и это было просто так, по ее собственной прихоти! Хотя, если следовать правилам, то наказание идет за провинность… Она стала бить розгой, оставляя время для каждого моего «Ау», но язык не подчинялся мне. Я не мог вымолвить ни слова, ни звука, что требовался от меня! Проклятье! Ее удары становились все сильнее, на коже стали появляться заметные следы. Черт, и как я появлюсь перед Аной в таком виде? Мне что, избегать секса целую неделю? — Я же сказала тебе! Что ты должен говорить с каждым ударом? — шипела блондинка сквозь зубы, продолжая свои удары по груди и животу, опускаясь все ниже. Блять, нет! Но она остановилась, заметив страх в моих глазах. — Ау, — наконец, выдавил я из себя. Она снова ударила по прессу, вызывая на коже красную полосу покраснения. — Ау… — Ты будешь считать для меня? — она зашла за мою спину. — Да, Госпожа, — я уже тяжело дышал. От боли, от удовольствия. Удовольствие было вызвано тем, что Анастейша сейчас дома, крепко спит и не чувствует боли. Вот, что доставляло мне наибольшее утешение в этот момент, это заставляло чувствовать меня удовольствие, которое смещало боль. — Давай, считай! — приказала Элена. Удар по лопаткам. — Раз. Еще удар, сильнее. — Два. Удар по боку. — Три. Удар по ягодице. — Четыре, — я уже рычу от боли, но облегчение приносит имя в моих мыслях. Анастейша… Снова удар… — Пять… Удар по грудной клетке. Анастейша, только ради тебя, малышка! — Шесть… Комочек, маленький Комочек… Ты подаришь мне счастье! Малыш, я люблю тебя… — Семь… Удар по бедру, слишком близко к члену, блять! — Восемь! — выкрикиваю я. Анастейша, малышка… Я люблю тебя! — Проси еще! — приказывает Элена. — Умоляй меня! — Еще, Госпожа! Еще два удара, пожалуйста! — рычу я, а у меня сводит скулы. — Ты снова посмел рычать на меня, несносный мальчишка! — она схватила флоггер с моей шеи и хлестанула по спине так, что я прогнулся. Снова розга. Я должен закончить считать! — Девять! Она бьет флоггером по груди, по прицепленным зажимам. — Ты помнишь, что меня нужно просить? — она прижимается ко мне, я дергаюсь, но не могу пошевелиться. — Умоляю, Госпожа! Еще раз! — мой язык уже говорит то, что меня просят. Еще один удар розгой. — Десять… Тяжело дыша, я опускаю голову вниз, закрываю глаза и моему сознанию предстает лишь Анастейша, как она улыбается, смеется и с ней идет маленький мальчик за ручку. Ребенок поднимает на меня взгляд и я узнаю эти серые глаза — они точно как у меня… — Кристиан? — слышу голос, но не могу открыть глаза. — Ана? — бормочу себе под нос. Нет, это не Анастейша, моя жена дома, спит. Она в порядке, в порядке…целая и невредимая… От этой мысли я улыбаюсь… — Хм, я смотрю, тебе понравилось, раз ты улыбаешься. Что ж, буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи, милый! Ты сегодня неплохо справился, учитывая, что ты давно не был Сабмиссивом. Когда она освободила меня от наручников, я оделся и, еле-еле переставляя ноги, вышел из дома и сел в машину. Я откинул голову, переводя еще сбивчивое дыхание, и закрыл глаза. Все закончилось, Грей, закончилось! Если я сегодня справился, то значит и остальное смогу вынести. Конечно, я смогу, ради Анастейши и маленького внутри нее я смогу и не только это вынести. Я готов отдать свою жизнь ради них… Заведя мотор Ауди, я отправился в Эскалу. Стараясь как можно тише, я вошел в комнату. Моя девочка сладко спала, немного улыбалась во сне. Мое состояние — душевное и физическое — стало возвращаться в норму. Но прежде чем лечь к своей жене, я должен принять душ. Смыть все то, что оставила на мне Элена… Я нарочно сделал горячий душ. Струи выжигали всю грязь с моего тела, с моей души и мыслей. За все время, пока я два часа был с ней, я не допустил об Элене ни одной мысли, как о женщине, которую я хочу. Нет. Я не хочу ее. Я хочу, чтобы она, наконец-таки, убралась из нашей жизни. И будь я проклят, если не найду способ разорвать этот зловещий контракт! End POV Кристиан ГрейEnd Flashback