Необыкновенный роман Хайнца и Перри

Перри раскрыл рот и вылупил глаза на радующихся людей на фотографии. – Хайнц!!! – запинаясь, побежал утконос на кухню – Хайнц, смотри, что в газете напечатали! Фуфел отвернулся от плиты. Перри развернул у него перед глазами нужную страницу. – Что это? – замялся Фуфелшмерц. – Как что? Читай! – Власти, наконец, разрешили провести гей парад в Денвилле. Участники собираются в субботу… Я повторю свой вопрос: что это? – Ой, Хайнц, Только не говори, что ты ещё не понял, что именно произошло с нами после действия влюблинатора! – Не пойму, о чём ты. – Так, объясняю для особо непонятливых: Влюблинатор попал в нас. После этого мы влюбились друг в друга. Ты – мужчина, а я утконос, при этом тоже мужского пола. Понимаешь? Если один мужчина любит другого, то, как это называется? – Теперь понимать. Ты хотеть сказать, что мы оба нетрадиционной ориентации? Странно, но пока ты этого не сказать, я сам об этом не думать. – ХАЙНЦ! Ты не обижайся, но даже утконос быстрее сообразил! – Чего ты от меня хотеть? Чего такого в том, что я просто не подумал?! И не надо на меня наезжать! Перри не стал продолжать эту тему, и спокойно спросил: – Ну, так что? Участвуем? – Подождать! Я не хотеть участвовать в гей параде! И не надо меня заставлять! – снова завопил Фуфелшмерц. – Как хочешь – пожал плечами Перри. – Эй, а ты? – А я бы пошёл туда… – Стоять! Никуда ты не пойти! Я не отпустить тебя туда, где много геев! Кто знать, что у них на уме?! Ты только мой, мой, мой, и ничей больше! Никуда тебя не отпущу… одного. Крики Хайнца прекратились. – Ревнует – подумал утконос. Хайнц подошёл снова к плите. – Ой, Перри, всё уже гореть! Не надо было меня отвлекать! Ну, вот… Теперь всё чёрное и горькое – как это есть? – Съедим, с горем пополам – подбодрил учёного утконос. – Ай! – мужчина нервно замахал лопаточкой, бормоча себе под нос что-то непонятное. Он брал соль, зелень, ещё что-то... А, может, это были не соль, и даже не зелень, потому что он готовил что-то необычное, а после того, как оно подгорело, стало окончательно непонятно, что есть что. В итоге, Хайнц ничем не смог помочь блюду, и на скорую руку нарезал бутербродов, тем самым, спася два голодных желудка.