Центурион

Кевин не переставал поражаться размерам дома, в котором он по велению судьбы оказался. Он ходил следом за Евой, которая неплохо знала расположение комнат здесь, и диву давался, как в таком дворце могла жить только одна семья из трех человек, не считая слуг. На такой територии можно гулять весь день, и ни разу не встретиться ни с кем. Так как девушка первым делом отправилась на кухню, ему не оставалось ничего другого, как отправиться за ней. Как и в гостиной, на мебели был легкий слой пыли, но Кевин не мог не заметить, что это светлое помещение с серебристой мебелью, по метражу ничем не уступает всей его квартире. Ему было страшновато представить, сколько стоил весь этот гарнитур, а ведь это только кухня. Здесь основной серебристый цвет сочетался с черными деталями в оформлении, навевая мысли о чем-то благородном и изысканном. Однако мысли Кевина о прекрасном были нагло прерваны Евой, которая по-хозяйски оценивала обстановку. — Отлично, с голода мы не умрем, — произнесла она, открыв дверь огромного холодильника, — стоит благодарить небо, что эта ненормальная купила продуктов. Доберусь я до неё, мало не покажется… Но он не слушал дальнейших её слов. Примерно запомнив расположение кухни, Кевин решил осмотреть оставшееся пространство. Некоторые комнаты оказались закрыты, а те, двери которых были едва ли не распахнуты, напоминали гостевые. В целом он насчитал пять комнат, и это пока что только на нижнем этаже. А еще были ступени, которые вели наверх. По коридору, в котором сейчас находился Кевин, свет фактически отсутствовал. Но он заприметил тусклый блеск в самом конце, и не смог удержаться, чтобы не подойти ближе и не посмотреть. Как оказалось, его внимание привлек портрет. Во мраке сложно было досконально разглядеть лица, но одно Кевин не мог не узнать. На изображении Келли казалась младше своего возраста сейчас, но такая же красивая, как и обычно. Художнику не потребовалось льстить ей ни грамма. Рядом с девушкой был мужчина средних лет с сединой в висках и красивая женщина, очень похожая на Келли. Не требовалось обладать гениальным умом, чтобы понять — на картине изображена семья Рамонес. Так было плохо видно, Кевин решил, что придет сюда завтра днем, или же узнает у Евы, где здесь включается свет. — Что, любуешься? — он услышал позади себя насмешливый голос этой несносной девушки и обернулся. К его удивлению она сменила джинсы и рубашку на длинное летнее платье, хотя мужчина прекрасно знал, что у неё с собой не было никакой одежды кроме той, что на себе. Заметив его недоуменный взгляд, Ева объяснила. — Здесь полно одежды для гостей, так что можешь и себе найти что-то. Никогда не считала, что пиджаки удобная одежда… Шкафы в гостевой комнате рядом с кухней. Больше ничего не сказав, девушка направилась в сторону выхода из коридора, и когда она завернула за угол, Кевин её потерял из виду. Решив, что слова Евы вполне справедливы, мужчина направила в ту комнату, о которой она говорила минуту назад. И действительно, там оказались сразу четыре огромных шкафа, набитые всевозможной одеждой. То, что здесь какое-то время назад была Ева — вне всякого сомнения. Половина одежды разбросана на полу, словно здесь не девушка выбирала наряд, а прошелся ураган. Он довольно быстро, на удивление, нашел себе джинсы и футболку по размеру, и отправился вновь исследовать особняк семьи Рамонес. Кевин еще ни разу не бывал в таких домах. Он блуждал по нему примерно полчаса, и за это время обнаружил в левой части второго этажа балкон прямо в здании, который соединялся с первым этажом, где располагался бассейн. Эдакий вариант для зимних вечеринок. Нашел две тайных двери, через которую можно было попасть сразу на пляж заднего двора, а вторые вели в гараж, где помимо знакомого черного Бугатти стояло еще несколько спортивных машин. Кевин догадывался, что все это уже принадлежит Келли, но понятия не имел, почему оно все стоит без дела. Или пользоваться, или продавать, чего уж. И, что самое удивительное, он обнаружил ту самую дверь, за которой и спряталась от всего мира Рамонес. Только эта дверь не поддавалась чтобы её открыть, и только здесь стоял кодовый замок, который был активирован, в отличие от остальных. Он не стал пытаться открыть его, и пошел прочь от этой комнаты. Спустя несколько минут Кевин к своему удивлению вышел на балкон, с которого открывался удивительный вид на океан. Ева как раз выходила из волн на пляж. Оказывается, она уходила плавать. Заметив на балконе Кевина, та и не подумала визжать, что кто-то подглядывает, или наблюдает. Подхватив с песка платье, девушка отряхнула его и, забросив на плечо, направилась к дому. Мало ли кто видел её в купальнике. Она без проблем отыскала Кевина в гостиной и, на правах подруги хозяйки дома, потащила его на кухню. — Келли не поддается ни на уговоры, ни на шантаж, — негодующе произнесла Ева, усевшись на одну из кухонных тумб. — Действительно, придется остаться здесь, если тебе так надо с ней поговорить… И я очень надеюсь, что ты умеешь готовить. — Что? — нахмурился он, услышав последнюю фразу. — Как это понимать? — Я в принципе не готовлю, — пожала плечами девушка, — поэтому тебе придется что-то приготовить. В принципе, ты должен уметь. Живешь один, уже тридцать лет, и если до этих пор не умер, значит умеешь. — Отличная у тебя логика, — с трудом произнес он, едва сдерживаясь от желания придушить её. — Какими продуктами располагает это жилище? — Глянь в холодильнике, — отмахнулась от него Ева, и Кевин уже пожалел о том, что не прибил её раньше, когда была возможность. А сейчас Келли может сильно расстроиться. К счастью, или к сожалению, обошлось без убийств. Спустя какое-то время они поужинали пастой со сливочным соусом и курицей, не произнося друг другу ни слова. На часах уже было почти десять, а за окном сгущались сумерки. Кевин понятия не имел, когда сможет поговорить с Келли, и вылезет ли она вообще со своего убежища. Он сомневался, принесет ли его информация ей пользу, и сможет ли Рамонес ею воспользоваться. Этот трусливый ребенок… — И все же я не понимаю тебя, — вдруг произнесла Ева. — Твоя помощь моей подруге вызывает слишком много сомнений. — Скажем так, — вздохнул Кевин, которого порядком достали эти вопросы, — мы с ней договорились. Я ей помогаю вернуть компанию, а она уходит на все четыре стороны, и мы больше не видимся в этой жизни. В следующих тоже. — Занятно, — фыркнула девушка, едва не засмеявшись. — И кто надоумил тебя на подобное? Тут и тупому понятно, что Келли и даром не нужен ни ты, ни этот котел, в котором она сейчас варится. Твое самомнение надо лечить, мальчик. Да и кроме тебя ей есть кому помочь. Есть один мужчина… Ева едва ли не мечтательно закатила глаза, и ему захотелось треснуть ей ложкой по лбу. — И что мне до тех мужчин, черт возьми… Мне плевать, кто у неё есть, кого у неё нет, но она просила о помощи меня, — холодно отрезал он, глядя на Еву. — Серьезно? — с сомнением в голосе спросила девушка, сделав глоток чая из небольшой чашки. — Абсолютно. Со слезами на глазах. — Изверг, — вынесла вердикт она. — Но все же, ты не бросил её, когда вас пытались убить в Ванкувере. Да, она мне рассказала… Ты мог бы оставить её там, и не надо ни компанию возвращать, ничего. — Я привык держать свое слово. А бросать девушку в подобной ситуации — это не знаю кем надо быть, пусть она хоть сто раз Рамонес. Глаза Евы на мгновение расширились, словно ей открылась какая-то мировая истина, но потом она лишь кивнула, продолжив пить свой чай. Спустя какое-то время они разошлись по гостевым комнатам, которые выбрали себе для сна. Никто из них Келли сегодня так и не увидел.

***

Утро встретило их прохладой но, несмотря на это, Кевину было жарко. Уже как полчаса он пытался разобраться, что не так с машиной Евы, пока хозяйка авто пропадала на пляже. Он был готов проклинать инженеров, которые проектировали этот спорткар и количество электроники в машине. Кевин уже разделся до пояса, так уже умаялся с этим всем, и вновь полез к двигателю, не желая испачкать одежду. Несмотря на все его старания, машина никак не поддавалась. Плюнув на это гиблое дело, он направился в дом, а там зашел в любую из ванных комнат, собираясь принять душ. После, вытирая голову мягким полотенцем, Кевин уже оделся, и обратил внимание на мигающий экран телефона. Сообщение с неизвестного номера, с единственным словом в тексте заставило его нахмуриться. «Зайдите». И все. Нутром мужчина понимал, что отправитель этого сообщения сидит за той самой запертой дверью, но что ей сказать после этого всего цирка, и что она ответит? Значило ли сообщение, что это Келли хочет ему что-то сказать, или же она готова выслушать его? Кевин раздумывал, взять с собой папку с бумагами, которые он нашел, или же пока не стоит… Решив, что пусть она сама скажет, надо это или нет, мужчина направился к той комнате, хоть с момента прочтения сообщения прошло почти пятнадцать минут. Вчера дверь с кодовым замком была заперта, а сегодня едва приоткрыта, чтобы он мог зайти. Кевин на мгновение замер, терзаемый любопытством, что же кроется в этой комнате, а затем взялся за дверную ручку и потянул её на себя. Сказать, что в комнате царил бардак — ничего не сказать. На полу валялась куча бумаг: смятые клочья и ровные листы, доска на подставке была исписана маркером, на низком столике стояла открытая бутылка виски, светлые шторы опущены так, чтоб в комнату не проникал солнечный свет, и посередине, на кожаном диване лежала Келли. Ему на мгновение показалось, что она похудела за эти два дня, которые они не виделись. Правую руку девушка подложила под голову, а левая была опущена вниз, и ею она держала телефон. Келли словно пролежала здесь целую вечность, не двигаясь вовсе. Из одежды на ней были лишь короткие шорты и майка на тонких шлейках, которая открывала ключицы. Не моргая, она смотрела в потолок, и Кевину на мгновение показалось, что девушка не дышит. Но внезапно Келли заговорила. — Я не сдавалась, — её сильно задели его слова вчера о том, что она опустила руки, — я еще сильнее буду идти к своей цели. Я обдумывала планы и стратегии, у меня есть курс и я не собьюсь. — Почему ты так внезапно уехала из города? — спросил он, подходя ближе к ней. Келли повернула голову к своему начальнику. Ей не хотелось думать о приличии, о том, что скажут другие. Сейчас он задал вопрос, и стоит или ответить, или… Она рассказала ему все. Все о событиях того вечера, про Эрика и Сесиль, о его помощи ей и о том, что он приобрел контрольный пакет акций её компании. Кевин на мгновение подумал, что будь он на её месте, застрелился бы еще в тот вечер. Пройти сквозь столько проблем, непонятных ситуаций, мерзости и просто лежать на диване, когда бутылка виски лишь начата — он как минимум выпил бы три. В это мгновение он взглянул на неё иначе. Под этим обликом извечной трусихи, прятался какой-никакой, а внутренний стержень, который не позволял ей сломаться даже после такого. — Я кому-то мешаю, — вздохнула Келли, вновь уставившись в потолок. — Но лучше этому человеку спрятаться, однажды я добьюсь своего… — Почему не сейчас? — удивился он. — Сейчас я не знаю, что мне делать. Я думаю… Мне стоит вылезти из кокона, как говорит Ева. — Более подходящего времени чем сейчас не будет. Он подошел ближе к дивану и протянул ей руку. Сам не знал, зачем это делает. Келли заметила этот жест, но не протянула ему свою. Подобное значило бы то, что она согласна на его условия и пора действовать, но девушка так не считала. Однако Кевин не собирался сдаваться, и продолжал стоять с протянутой ладонью. Будь на её месте Ева, та бы вслух сравнила его с нищим. Но Келли лишь шумно вздохнула и выпустила из руки телефон, медленно вложила свою ладонь в руку мужчины. Следующие события девушка никак не могла предвидеть. Он сжал её руку и рывком потянул на себя, отчего Келли испугалась и по инерции поднялась, едва не свалившись на пол. Спасло её лишь реакция и девушка уперлась правой рукой в грудь Кевина, предотвращая дальнейшее столкновение. Он сжимал уже не её руку, а запястье, что никак не могло радовать Келли. — Видишь, это не сложно, — спокойно произнес мужчина, который сам не хотел, чтобы она свалилась на него, и поэтому вовремя придержал девушку. И сейчас его левая ладонь упиралась в её живот. — Если не бояться. — Отпусти… те, — прошипела ему Келли, которую порядком разозлили его слова о страхе. — Если вы такой смелый, что хоть сейчас в огонь, это не значит, что кто-то другой хуже! — Я не говорю, что ты хуже, — парировал тот, — тебе и не надо в огонь. Но сидеть сложа руки тоже не надо, когда недруги уже празднуют. — Им нечего праздновать, я еще не сдалась, — возразила девушка, уже не отдавая отчет в том, насколько близко друг от друга они стоят. — Но им об этом неизвестно, что ты еще борешься. В который раз Келли поняла, насколько сильно он прав. Её плечи непроизвольно опустились, словно кто-то бросил ей на спину тяжелый мешок. Он отпустил её руку, и девушка сделала небольшой шаг назад, едва слышно вздохнув. — Простите меня, возможно, я сказала что-то лишнее, — прикусила губу Келли, обняв себя за плечи. — Несмотря на все, вы один из лучших людей, которых я встречала. Вы не лгали мне, вы все говорите открыто, даже о ненависти. И помогаете мне… тоже из-за ненависти? — Из-за неё, — подтвердил Кевин, и ни один мускул его лица не дрогнул. Этим вечером они ужинали уже втроем, но от этого ничего не изменилось. Готовил все тот же Кевин, а Келли кусок в горло не лез. Девушка понимала, что надо брать себя в руки, завтра уже воскресенье и пора возвращаться в город, как бы не хотелось этого делать. За день Еве удалось немного починить машину, покопавшись в настройках бортового компьютера, и она очень надеялась, что этого хватит, чтобы доехать домой. Выезд они планировали на утро. Естественно, что Ева не упустила шанса устроить подруге разнос по всем статьям, но это продолжалось не долго. Большую часть времени она попросту проклинала Эрика и Сесиль. Кевин с ней в этот день больше серьезно не говорил, лишь по мелочам и он все же передал ей документы, которые так рвался отдать вторые сутки подряд. Келли собиралась ночью детальнее изучить все его сведения, но не получилось… К ней пожаловала Ева и, усевшись на край кровати, задумчиво уставилась на подругу. Рамонес как раз лежала уже укрывшись простыней и перечитывая по нескольку раз один лист, понимала, что Ева никуда не уйдет, не добившись своего. И лишь когда Келли вопросительно взглянула на неё, Ева спросила: — Между тобой и ним точно ничего нет? — подозрения во взгляде девушки можно было хоть отбавлять. — Я случайно вас видела, вы были так близко… Герц ожидала всего, но только не того, что Келли засмеется. Искренне, при чем. Пришлось ждать, пока девушка успокоится, и сможет нормально ответить. — Нет, Ева, — с улыбкой ответила она, покачав головой, — этот человек — как глоток кислоты. Пока пьешь, но только залпом, все хорошо. А стоит остановиться и все, ты пропал. Между нами ничего нет и быть не может. Он меня ненавидит, и ты прекрасно об этом знаешь. — Но что тогда утром… — Утром он просто поднял меня с дивана, так как я не хотела вставать, — фыркнула Келли. — Нет, Рамонес, — копируя манеру Кевина, произнесла Ева. — Что? — не поняла девушка. — Ни черта это не просто. Это как ненавидеть надо, чтобы притащиться к тебе за тысячу километров? — Не знаю, — вздохнула она, — порой мне самой страшно, от этого всего. Ты можешь не верить, но он действительно согласился мне помочь потому, чтобы больше никогда меня не видеть. — Странно, — вынесла свой вердикт Ева, с подозрением глянув на бумаги в её руках. — Он самый странный человек из всех, которых я знаю, поверь… И давай уже спать, завтра утром выезжать домой. — Хорошо, — кивнула девушка и поднялась с её кровати. — Спокойной ночи.