Dogs 2.0

      — Я говорила с Богом, — сказала его бабушка. Она казалась такой слабой и хрупкой, лёжа на небольшой больничной койке, к ней было подключено несчётное количество трубок и проводов. Скорее аппарат, нежели женщина... Майки не мог смотреть на неё. — Я говорила с Богом, — вновь сказала она, и на её бледных губах появилась сонная улыбка.       — И что Он сказал? — спросил Майки, сидя около её кровати. Он уронил голову на руки, уставившись в пол. То и дело его пальцы начинали жить своей жизнью и запутывались в длинных светлых прядях, тянули за них, выкручивали, рвали, пока он не содрогался.       — Я говорила с Ним. Тебе лучше поверить, что я говорила с Ним.       — Что Он сказал? — вновь спросил Майки, зная, что это бесполезно. Она бредила, и в её крови содержалось столько лекарств, чтобы заглушить боль, которую она испытывала, что было удивительно, что она вообще была в сознании.       — Удивительную вещь.       — И какую же? — спросил Майки, наконец подняв голову. Он испугался, когда увидел, что она повернулась к нему лицом. Её глаза блестели так же, как он помнил — так же, как они блестели, когда он был ребёнком, а рак ещё не проявился.       — Он просил прийти к Нему. Он сказал, что если я приду к Нему, то боль прекратится.       Слова резанули по сердцу Майки глубже, чем он ожидал, и ему пришлось немедленно уронить голову, чтобы скрыть слёзы, которые навернулись на глаза. Она так сладко улыбалась, пока говорила, будто от мысли о смерти на языке появлялся медовый привкус.       — Я сказала Ему, что я уйду, если Он ниспошлёт мне моего внука. Я сказала Ему, что я готова увидеть своего внука снова. Знаешь, что Он сказал, Майкл?       — Нет, ба, не знаю, — сказал Майки надломленным голосом.       — Он сказал «тогда тебе придётся задержаться подольше». Разве ты не видишь? Бог милостив. Он ниспошлёт мне моего внука. Ох, твоя мать будет так счастлива увидеть его.       Желудок Майки скручивался в узлы, её слова словно били его в живот. Он подумал о том, как видел Джерарда в закусочной — или же сон с ним — и ощутил, как его снова накрыла дрожь. Это было слишком сложно переживать трезвым.       — Что такое? Разве ты не веришь мне? Бог пошлёт его нам. Он обещал. Бог пошлёт его нам. Джерард придёт навестить меня.       — Я знаю, — сказал Майки, лишь чтобы она прекратила. Он посмотрел на неё и выдавил улыбку сквозь слёзы. — Я видел его. Он придёт, бабушка.       — Ты видел его? — спросила она, улыбка сгинула с её лица, на её место пришёл шок.       — Ага. Не так давно в закусочной. Он выглядел хорошо.       — Ты говорил с ним? Что он сказал? — она начинала слишком волноваться, её пальцы беспокойно перебирали провода. — Где он был?       Из-за её волнения кардиомониторы взбушевались, и буквально через пару минут пришла медсестра и попросила Майки уйти, добавив что-то к её капельнице.       — Он сказал, что скоро будет здесь, но тебе нужно немного отдохнуть. Я люблю тебя, — сказал Майки, не в силах заставить себя поцеловать её в щёку или сжать руку на прощание, после чего встал со стула и вылетел из палаты так же быстро, как Джерард выбежал из закусочной.       Он не мог выдержать это трезвым.       Ему нужно найти Джерарда, но сначала ему нужен укол. ( ) ( ) ( )       Прошла неделя, а Фрэнк так и не принял никакого решения по поводу Джерарда. Он не мог решиться привлечь полицию. Он не мог вынести и мысли, что отдаст кого-то, к кому так нежно прикасался, незнакомцам, в надежде, что с ним всё будет в порядке. С тех пор, как он ответил взаимностью на чувственные прикосновения Джерарда, его часто посещали мысли о нём. Ему начали сниться кошмары, он стал ещё меньше спать, чем до этого, когда его сон нарушали разрывающие крики и стоны парня, что спал рядом с ним в кровати.       Фрэнк знал, что переступил черту, когда опустился на колени перед Джерардом. Он так чётко осознавал это, хотя в тот момент это было самой соблазнительной идеей в его жизни. Тогда это казалось правильным — прямо как и Джерарду казалось правильным ответить на этот жест словами привязанности, любви. Если бы только он не связывал это с Мастером...       Зачем, ох, зачем ему нужно было говорить «Я люблю тебя, Мастер»? Почему он не мог сказать «я люблю тебя» и ничего больше?       Всю неделю он избегал Рэя, избегал его сообщения, звонки и визиты. Всю неделю он избегал странноватого паренька, брата Джерарда, в своей закусочной.       Однако он знал, что это не будет длиться вечно. Рэя он мог избегать месяцами, если нужно. Но не странного парня.       Его совершенно не удивило, что когда он шёл на работу, а дома в сохранности находились Свит Пи вместе с сонным и послушным Джерардом, он заметил парня, поджидающего его у закусочной.       — Фрэнк, — произнёс тот.       — Ты Майки, верно? — сказал Фрэнк, кивая головой в знак своеобразного приветствия.       — Где он? — спросил парень, его глаза были спрятаны за солнцезащитными очками.       — В безопасности, — ответил Фрэнк. Он ничего не знал об отношениях Джерарда с его братом — были ли они близки или наоборот, была ли его семья доброй или жестокой. Всё, из чего он исходил, так это из незамедлительной реакции Джерарда в виде страха и того факта, что губы и пальцы парня дёргались, будто их сводило судорогой или же его мучали отходняки.       — Почему он не с тобой?       — Скорее всего он дома, спит, — сказал Фрэнк, пожимая плечами. — Мне нужно войти.       — Я пойду с тобой, — сказал парень, слегка агрессивно придерживая дверь для Фрэнка; взгляд из-под тёмных очков казался тяжёлым и мрачным. От него у Фрэнка по спине пробежали мурашки, однако он вошёл в закусочную и отметил приход на работу.       Майки сел за баром и десять минут ждал, пока именно Фрэнк принесёт ему кофе, отказываясь от услуг других официантов.       — Я жду встречи со своим братом.       — Мне плевать, увидится он с тобой или нет, — сказал Фрэнк, пытаясь казаться смелым, хотя его сердце с силой колотилось в груди.       — Я не видел его девять лет. Ты прячешь его. Не знаю почему, но ты его прячешь, но если ты не отведёшь меня к нему, я натравлю на тебя копов, потому что мой брат пропал на девять лет! А ты прячешь его! — Его голос перешёл от тихого бурчания к раздражённому ору всего за несколько секунд.       Вышел менеджер и, узнав Майки, потребовал его сразу уйти, затем нахмурился, глядя на Фрэнка, за то, что тот вообще начал его обслуживать. Фрэнк наблюдал за тем, как брат Джерарда выбежал из дверей, не заплатив за свой нетронутый кофе, и зашёл за угол. Восемь с половиной часов спустя он вновь появился из того же направления, прямо когда Фрэнк вышел с работы, чтобы направиться домой.       — Где он? — спросил Майки.       — Хочешь его увидеть? — спросил Фрэнк, его намерение медленно ослабло после того, как он провёл день на грани срыва, ожидая, что тот ворвётся снова и устроит очередную сцену.       — Что я, блять, по-твоему, говорил?       — Я хочу помочь тебе, но всё зависит от Джерарда. Я не могу просто привести тебя к себе домой и отдать его тебе. Так это не сработает. Сейчас он не сможет этого выдержать.       — Так, он живёт с тобой, — сказал парень очень определённо, будто бы уже решил что-то в своей голове, о чём Фрэнк был не в курсе.       — Он остался у меня, — опасливо ответил Фрэнк. — Если ты хочешь его увидеть... Если... если он захочет увидеть тебя, давай просто что-нибудь придумаем. Встретимся и выпьем кофе, например.       — Я увижусь со своим братом. Не знаю, что ты с ним сделал, но я увижу его сегодня.       — Не сегодня, — сказал Фрэнк, сощуривая глаза и пытаясь нагнать на себя суровость, которая сопровождала его на протяжении аукциона. Он не знал брата Джерарда или его прошлого, да и вообще ничего о них. Он не знал, сделал ли Майки что-то в прошлом, чтобы навредить Джерарду, и представлял ли он сейчас опасность. В конце концов, он дёргался, словно наркоман, и, казалось, у него не было причин устраивать сцен, когда он понял, что всё обосновано.       Но, опять же, Фрэнк скорее всего вёл бы себя также, если бы его любимый человек снова появился спустя почти десяток лет. Он бы тоже непреклонно желал получить ответы.       — Почему ты прячешь его от нас? Что, блять, ты с ним сделал?       — Я ничего не сделал!       — О, нет? Потому что мой брат не повёл бы себя так, ясно?! Мой брат не убежал бы от меня, если бы не испугался чего-то. Ты держишь его рядом с собой, чтобы присматривать за ним. Кто он тебе? Твой наркокурьер? Кто?!       — Я защищаю его! Защищаю его от таких, как ты! — закричал Фрэнк, не в силах больше прятаться и выдерживать издевательства. Что, если он приведёт его к Джерарду, а тот лишь навредит ему? Что, если он заберёт его из безопасного дома Фрэнка и вернёт на улицы, снова сдаст его в наркорабство? Не в этом нуждался Джерард. Фрэнк должен был обезопасить его.       — Таких, как я?       — Да, таких, как ты! От людей, которые всю ночь бродят по улицам и упарываются, а потом дёргаются весь грёбаный следующий день, потому что не проставились. Да, я защищаю его от таких, как ты.       В один момент лицо Майки стало суровым, с него схлынули все эмоции.       — Ты ничего обо мне не знаешь, — сказал он холодным голосом.       — А ты ничего не знаешь о Джерарде, — сказал Фрэнк, пристально глядя на парня. — Всё, что ты о нём помнишь, можешь просто забыть. Потому что того человека больше нет, ясно? И ты приходишь обдолбанный Бог знает чем, это лишь отпугнёт его... Так что нет, сегодня ты его не увидишь. Но если ты отложишь наркотики на день, то, возможно, сможешь повидаться с ним завтра.       — Встретимся в полдень в Старбаксе на Спринг Стрит. Он около моего кампуса, у меня будет перерыв между лекциями. Приводи Джерарда. Дай мне увидеть моего брата.       — Я сделаю всё, что в моих силах, но я ничего не обещаю. Если он слишком побоится приходить, я не буду его заставлять.       — У него нет причин меня бояться, — сказал Майки, обоснованно нахмурившись. — В последний раз, когда я видел его, мне было двенадцать. Он мой старший брат. Я равнялся на него. Я хочу услышать ответы... Я хочу вернуть его в свою жизнь.       — Я сказал, я сделаю всё, что смогу... — И с этими словами Фрэнк зашагал по направлению к своей квартире.       — Спринг Стрит! — крикнул ему Майки. — В полдень! ( ) ( ) ( )       Джерард ещё никогда в жизни не чувствовал себя настолько запутавшимся. Он чувствовал, будто задыхался, не в состоянии сглотнуть ком в горле — его сердце билось так сильно, что он даже подумал, что оно каким-то образом проскользнуло ему в горло и застряло там.       — С тобой всё в порядке? — спросил Фрэнк, похлопав его по плечу.       Джерард ещё пару раз задохнулся, слёзы появились в его глазах. Фрэнк выкидывал его... обменивал его... Оставлял его.       — Эй... Эй, нет-нет. Не плачь. Всё в порядке, — Фрэнк пытался успокоить его, пытался обнять его, однако Джерард продолжал отстраняться.       — П-почему? — Джерард всхлипнул, неистово вытирая щёки, пытаясь скрыть то, насколько он был расстроен, хоть это и было бесполезно.       — Джерард, он не остановится, пока не увидит тебя. Тебе не нужно никуда идти или оставаться с ним, но я думаю... Я думаю, тебе нужно увидеться с семьёй. Разве ты совсем не скучаешь по ним?       — Я не хочу их, я хочу тебя! — Джерард больше не мог сдерживаться и начал всхлипывать, уронив голову на руки. Всё вокруг будто разваливалось, когда у него были такие возвышенные мечты о будущем здесь.       А теперь Фрэнк собирался выбросить его. Зачем было покупать его, чтобы выбросить? Зачем нужно было так сильно пытаться убедить его, что он не был похож на его Мастера, чтобы вот так отвернуться от него? Джерарда тошнило от этого, и он хотел подняться и пойти в ванную, однако его так сильно трясло, что он знал, что не сможет этого сделать.       Как мог Фрэнк так поступить с ним?       — Джерард... Прости, но ты должен хотя бы поговорить с ним. Разве ты не хочешь, чтобы твоя семья знала, что с тобой всё в порядке?       — Нет! Я хочу остаться здесь! Я не хочу возвращаться! — Под всепоглощающей печалью Джерард ощущал, как в его чувства просачивалась горечь. Он чувствовал себя преданным, и его преданность Фрэнку быстро превратилась в негодование. Он приветствовал огонь этой медленно разгорающейся ненависти, предпочитая её боли и печали, которые он ощущал.       Так что когда Фрэнк обнял его одной рукой, пытаясь как бы поддержать, Джерард сорвался. Он отстранился от прикосновения Фрэнка, его губы вновь искривились в презрительной усмешке, когда он оттолкнул Фрэнка от себя. В этот толчок он вложил столько силы, сколько мог, и остался не доволен, когда просто-напросто заработал в ответ на это смущённое ворчание от своего бесполезного хранителя. Когда Фрэнк заново уселся на своём месте, повысив голос на Джерарда за неуважение, тот сильно ударил его по лицу — достаточно сильно, так что ладонь жгло, будто её опалили.       — В чём, блять, твоя проблема?! — рявкнул Фрэнк, возвращая Джерарду его грубый презрительный взгляд. Джерард лишь снова толкнул его, однако на этот раз Фрэнк оказался на полу. Ярость и боль с такой силой прожигали его сердце, побуждая его выкрикивать те слова, которые он даже не мог вспомнить потом.       А затем, как будто всё это было злой шуткой его подсознания, злость исчезла. Огонь потух, и Джерард остался стоять над телом Фрэнка, дрожа от холода, пока чихуахуа отчаянно лаяла в другом конце комнаты — слишком боялась вмешаться по веским причинам. Фрэнк смотрел на него снизу вверх широко распахнутыми глазами, а изо рта у него стекала струйка крови.       Неудивительно, что Мастер хотел избавиться от него. Неудивительно, что Фрэнк хотел, чтобы его не было.       Затем Джерард захныкал, он уже не был зол — ему было страшно и так сильно холодно. Он окажется на улице без средств к существованию... Если только не выторгует место поспать взамен на свои услуги, и кто знает, сколько он так протянет.       — Джерард... Эй, всё в порядке. Ладно? Ты в порядке... Всё в порядке. Сядь, ладно? — И вот Фрэнк усаживает его на диван, будто бы ничего не случилось. — С тобой всё в порядке. Просто успокойся.       — М-мастер, я-я... М-мне жаль, — выпалил Джерард, чувствуя себя так, будто его сейчас раздавят стены, которые будто сдвигались. Становилось сложнее дышать, и он слышал лишь лай собаки, едва ли улавливая слова Фрэнка.       — Свит Пи! Тихо!       Собака погавкала ещё немного, а затем замолчала... А потом стало слишком тихо.       — Джерард, что с тобой происходит? Почему ты не хочешь увидеться с семьёй? Они... Они сделали что-то с тобой? Они причинили тебе боль? Они что...       — Нет, Мастер, — прошептал Джерард.       — Эй, я не твой мастер. И ты это знаешь. Не... не бойся. Я знаю, что ты нервничаешь. Я не злюсь, — Фрэнк положил руки ему на плечи, аккуратно растирая их, а сам склонился около него на полу. — Джерард, всё в порядке.       — Простите, Мастер, — заикнулся Джерард, вытирая глаза рукавом рубашки. Он ощущал, будто температура в комнате упала на двадцать градусов, и он не мог перестать дрожать, даже когда Фрэнк сел рядом с ним и обнял его.       — Джерард, послушай... Я знаю, что прямо сейчас ты напуган, и я бы тоже боялся. Я знаю, что ты переживаешь, что я просто отдам тебя этим людям, потому что они твоя семья, но я этого не сделаю. Я не отдам тебя туда, где не буду уверен в твоей безопасности. Я забрал тебя... Я хочу убедиться, что тебе ничего не угрожает. Это всё, чего я когда-либо для тебя хотел, — знать, что ты в безопасности.       Джерард не мог ответить ему. Он всё ещё дрожал и плакал, всё ещё неуверенный, почему вообще стал таким эмоциональным. Глубоко в себе он помнил свою семью — на задворках памяти, — однако он изо всех сил сопротивлялся идее вернуться к ним.       Отчасти это было из-за тренировок, и он это знал. Частично из-за того, как его избивал Тренер каждый раз, как он упоминал побег или семью, которая его ищет.       Другая же его часть знала, что он боялся уйти — он боялся того, что подготовил для него «реальный мир», если он оставит привычку принадлежать кому-то. В частности, принадлежать Фрэнку. Здесь на нём не лежало ответственности — никакой работы, никаких платежей, из-за которых стоило бы нервничать, если бы что-то пошло не так. Здесь он полагался лишь на Фрэнка, а тот никогда не причинял ему вреда и не подводил его.       Джерард не хотел, чтобы его выставили и заставили работать. Он едва ли мог выгулять собаку, не словив паническую атаку. Как вообще он будет выдерживать работу?       Он хотел остаться здесь с Фрэнком. Он хотел выразить почтение своему Хранителю и заботиться о его доме, пока того не было дома.       — Я просто хочу, чтобы ты увиделся с Майки. Мы встретимся за чашечкой кофе, ладно? Вот и всё. Просто кофе. Я не расскажу ничего о том, как нашёл тебя, и о том, где ты был. Это твоё дело, ладно? Ему не нужно знать обо всём...       — Он всё равно спросит...       — Я знаю. Это тяжело, я знаю, но тебе нужно с ним увидеться. Представь, через что ему пришлось пройти, не зная, был ли ты жив или мёртв все эти годы.       — Он попытается заставить меня пойти с ним. Я не хочу уходить...       — Я не позволю ему забрать тебя, ладно? Мы просто выпьем кофе и разбежимся. Ты придёшь обратно домой вместе со мной, и он тоже пойдёт домой...       — И расскажет моим родителям, которые заставят меня пойти с ними. Я-я не хочу этого. За что ты так со мной?       Джерард не мог выудить ответ из Фрэнка. Тот просто продолжал говорить одно и то же снова и снова — продолжал убеждать его, что ему не придётся идти с Майки или с их родителями, если он этого не хотел.       Фрэнк, казалось, не понимал, что у него вообще не было здесь права голоса.       Это была плохая идея. Это была очень, очень плохая идея... ( ) ( ) ( )       Майки заставил себя прийти в Старбакс трезвым. Он даже не позволил принять себе на душу шот жидкой храбрости перед уходом из родительского дома. Он был обязан Джерарду быть трезвым. У Майки должны были быть на месте мозги, чтобы выдержать то, что произойдёт. В первый раз, когда они увиделись, тот сбежал, и Майки хотел быть в состоянии поймать его, если это повторится.       Трезвость не означала, что он не мог накачать себя легальным наркотиком — кофеином. Он уже выпил три чашки кофе на тёмной обжарке к тому времени, как увидел Фрэнка за стеклянными дверьми. Майки занял своё место здесь в шесть утра, в тот самый момент, как открылись двери кофейни, и присвоил себе столик посередине, усевшись лицом к дверям с совершенно определёнными намерениями. За огромным стикером на стекле он мог разглядеть паренька рядом с Фрэнком, который переминался с ноги на ногу и дёргался.       Фрэнк говорил нечто успокаивающее, Майки улавливал тон его голоса за стеклом, хотя и не мог различить слов. За голосом Фрэнка последовали лихорадочные слова нервного недовольства.       Джерард...       Это был голос Джерарда. Майки заломил руки, сжав кулаки, и начал нервно стучать костяшками по столу, пристально глядя на дверь. Он буквально ощущал, как его дыхание становилось короче, а затем неожиданно почувствовал, как его руки вплоть до запястий затряслись то ли от нервов, то ли от поглощённого кофеина.       Фрэнк распахнул дверь, и они предстали вместе с Джерардом во всей красе.       Джерард. Сильно старше и намного более сгорбившийся... нездорово худой по сравнению с тем, каким он был крепким раньше. Дети дразнили его за лишний вес, однако Майки намного больше нравилась его форма тогда, нежели сейчас. У него торчали скулы, а встревоженные глаза казались такими глубоко посаженными.       Возможно, он просто ускользнул в мир наркотиков... Но тогда почему Майки не наткнулся на него раньше, чем в тот день в закусочной? Он-то уж точно захаживал в самые тёмные уголки этого города. Насколько далеко мог Джерард уехать, что Майки не довелось увидеть его хотя бы одним глазком или услышать весточку?       Когда двое парней зашли в кофейню, Майки поднялся, метко и громко ударившись коленями о стол. Фрэнк одарил его сочувствующей улыбкой, однако Джерард всё ещё был в ужасе, пока Фрэнк, уверенно схватив его за руку, тащил его прямо к столику его брата.       — Джерард, — произнёс Майки, когда его брат был всего лишь на расстоянии вытянутой руки.       Тут же Джерард остановился и начал сопротивляться, пытаясь вывернуть свою руку из хватки Фрэнка, чтобы направиться обратно к двери.       — Нет, ну же, — тихо сказал Фрэнк, — всё в порядке. Давай. Мы уже об этом говорили, ладно? С тобой всё в порядке.       Почему Джерард так его боялся? Почему его старший брат извивался в руках Фрэнка, чтобы сбежать от него, словно напуганное дитя?       — Джерард? — вновь произнёс Майки, подходя чуть ближе.       Вдруг они встретились взглядами с Джерардом — их окутывал всё тот же страх, — и он прекратил пытаться. Чем дольше Майки смотрел в глаза брату, тем меньше он видел там Джерарда. Он чувствовал, будто глядел на незнакомца, который нацепил на себя дешёвую подделку маски лица его старшего брата.       Фрэнк начал подводить его ближе, а затем похлопал Джерарда по плечу, когда тот встал прямо напротив своего брата.       — Я принесу нам кофе, хорошо? Просто... не нервничай. С тобой всё в порядке, — произнёс Фрэнк, будто Майки там не было — он даже не обратился к нему перед тем, как подойти к барной стойке, чтобы сделать заказ.       — Что ж... Ну, садись, — сказал Майки, указывая на стул рядом со своим в то время, как сам вжался в сидение.       Джерард нервно оглядел кофейню, затем аккуратно выдвинул деревянный стул, будто бы боялся сломать его, после чего всё также осторожно присел. Он не отводил взгляд от стола и дышал так же тяжело, как и Майки — на грани нервного срыва.       Майки даже не знал, что ему сказать, что спросить... Как и не знал, ответит ли вообще ему Джерард и мог ли он это сделать.       — М-майки... — Джерард так произнёс его имя, будто бы рот его был забит стеклом, которое причиняло ему боль и резало его изнутри.       — Что? — спросил Майки приглушённым голосом. Его брат встретился с ним взглядом лишь на секунду, и в его глазах виднелась какая-то мрачная тайна. — Что с тобой случилось? Что... Что он с тобой сделал? — спросил Майки, лишь мельком взглянув на Фрэнка.       — Он спас меня. Пожалуйста, не заставляй его уходить. Я не хочу идти с тобой, — тяжело проговорил он, однако в его словах Майки совершенно не видел смысла. Спас его? Не хотел оставлять его? Это был не тот упрямый подросток, которого помнил Майки. Его брат казался ему сломленным.       — Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он спас тебя? От чего? От... от кого? Расскажи мне. — Майки вновь обернулся на Фрэнка, который стоял у стойки выдачи в ожидании напитка, а в другой его руке уже был чёрный кофе. — Джерард, просто расскажи мне.       Джерард уставился на него, затем взглянул на Фрэнка. Он покачал головой и опустил её. Несколькими минутами позже Фрэнк подвинул свой стул и сел напротив Джерарда за стол, справа от Майки.       — Кто-нибудь из вас хочет рассказать мне, что происходит? — спросил Майки, слегка обидевшись, что его брат не рассказал ему всё в подробностях.       Фрэнк посмотрел на Джерарда, тот устремил взгляд на свои коленки, Майки то и дело смотрел то на одного, то на другого, пока Фрэнк наконец не заговорил.       — Прошлым вечером мы с Джерардом поговорили... Он не особо хочет распространяться о том, где он был. Он боится, что ты можешь осудить его, и он не хочет возвращаться домой к вашим родителям.       — Почему? Где ты был? — спросил Майки, глядя на Джерарда. Злость бурлила у него в горле, несколько лет подавляемых эмоций — тревоги, страха и непонимания — симулировали в целенаправленную ненависть, когда его брат отказывался объяснять ему что-либо. — Скажи. Что-нибудь! — рявкнул Майки.       Джерард взглянул на него, приоткрыв рот, будто хотел что-то сказать, однако слов не последовало.       — Ты скажешь хоть что-нибудь? Ты уехал? Потерялся? Встретил какого-нибудь парня и переехал? Я не буду винить тебя. Наш отец придурок, но ты мог позвонить мне. Ты мог написать или каким-либо другим способом добраться до меня. Блять, Джерард. Ты мой брат. Я бы не выдал ему тебя, если бы ты нашёл парня, с которым захотел бы жить.       — Я-я... Я не хотел уходить, — выговорил он, затем тут же поднялся из-за стола, споткнулся и убежал в туалет. Фрэнк смотрел ему вслед, выглядел он взволнованным, однако не последовал за ним.       — Дерьмо... Он блевал всё утро. Он на грани. Он до ужаса боится, что ты заставишь его вернуться домой... Думаю, для него это лучший вариант, но он не хочет этого.       — Так он живёт с тобой?       — Да. П-пока. Я... В смысле, я не удерживаю его. Понимаешь? Я пытаюсь сделать так, чтобы он привык к самой мысли, что нужно вернуться домой. Но он не хочет. Он травмирован... правда травмирован.       — Почему? Меня уже тошнит от этого дерьма, хотя мы только начали говорить, ясно? А там мой брат выблёвывает свои кишки, — сказал Майки, указывая на туалет. — Почему? Скажи мне, почему.       — Смотри, я не особо много знаю, и я не хочу говорить за него...       — Это мой брат! Он пропал на восемь лет! Он и моё дело тоже! Если ты что-то знаешь, расскажи мне. Хоть что-нибудь. Где он был? Что он принимал? Кокаин? Мет? Героин? Что? — Он был настолько обеспокоен молчанием Фрэнка. Он хочет большего, нежели кофеин, и он стал ещё раздражительнее буквально через секунду. — Смотри на меня, ладно? Разве я выгляжу, как человек, который осудит?       — Он... Его забрал какой-то мужчина. Я не особо много знаю. Он не любит это вспоминать.       — Зачем? Забрал зачем? — На задворках сознания Майки всё ещё думал о наркотиках. Возможно, его засосало в эту культуру, прямо как Майки, и они могли бы поговорить об этом. Может, так они смогут сблизиться — поговорить о том, что привело их сюда. Возможно, они могли бы помочь друг другу...       Фрэнк глубоко вздохнул, а затем сделал глоток своего дерьмового латте объёма гранде.       — Его... забрали ради секса. Они использовали его. Так... так мы и встретились. Я... я спас его. Я купил его, чтобы его не убили. Вот почему он настолько травмирован. Вот почему он не знает, как с тобой говорить. Он и со мной не мог говорить первые несколько дней.       — Что за херню ты только что снёс? — спросил Майки, не осознав, что сбил свой стаканчик, пока его рука не намокла. — Ты трахаешь моего брата, ты это пытаешься мне рассказать? Ты купил его как грёбаную проститутку? — Было сложно говорить тихо, однако Майки смог собрать в кучу остатки самоконтроля.       — Я понимаю, как это звучит, — сказал Фрэнк, уставившись на стол вместо Майки. — Клянусь, это не мои намерения и никогда ими не были. Я потерялся в городе, вот и всё. Я просто пытался напиться там, где не спросят мой возраст. И в результате встретил его. Он не в себе. Эти парни творили с ним ужасные вещи. Он особо не распространялся, но я точно могу сказать. Да кто угодно может... Он не знает, как говорить с людьми. Он не может находиться в толпе...       — Так они использовали его как какую-то проститутку, а ты забрал его к себе?       — Так или иначе... Но он жил с одним парнем. Я знаю об этом. Какой-то богатый садист. В его доме ещё трое людей... Он продал Джерарда, потому что... из-за парня, который сидел с его узниками, пока его не было... Что ж, ты понял.       Майки не знал, что и сказать. Услышанные им слова были так далеки от всего, что он представлял за все эти годы, которые он провёл в догадках о том, куда подевался Джерард. Украден? Использовали для секса? Продан, словно животное?       Он не хотел слышать это от Фрэнка. Он хотел услышать это от Джерарда. Он хотел знать, что этот панк с ложным ирокезом не был одним из тех, кто забрал его.       Майки без предупреждения встал из-за стола и поспешил в туалет. Он обнаружил Джерарда, нависающего над раковиной, костяшки его пальцев побелели оттого, как сильно он сжимал столешницу. Он всхлипывал и задыхался, у него из носа текла кровь, хотя Майки даже не мог понять почему.       — Джерард? Эй... Что такое? — спросил Майки, закрыв дверь, и подошёл чуть ближе к брату.       Джерард не ответил. Он пытался контролировать своё дыхание и прекратить плакать, однако у него ничего не получалось.       — Я не заставлю тебя возвращаться домой вместе со мной. Ладно? Если ты хочешь остаться с ним, то хорошо. Ладно? Я просто хочу вернуться в твою жизнь, я хочу узнать, что случилось. Я не заставлю тебя уйти от него. Он хорошо обращается с тобой, верно? — Майки были ненавистны эти слова, но если Джерард доверял Фрэнку — если дома у Фрэнка он чувствовал себя в безопасности и не паниковал, — то Майки придётся принять это.       — Не забирай меня, — Джерард всхлипнул, — я не могу...       — Не заберу. Я просто хочу увидеть тебя. Хочу узнать, куда ты ушёл...       — Я совершил ошибку. Я совершил ошибку, прости меня, — Джерард заплакал, вновь склонив голову. Кровь из его носа капала на белоснежную раковину.       — Всё в порядке, Джерард. Теперь это закончилось, верно? С Фрэнком ты в безопасности?       Если он скажет нет, если он хоть как-то выдаст то, что Фрэнк пытался манипулировать ситуацией, Майки своими руками убьёт его.       — Я люблю его. Не забирай меня от него. Я не могу жить без своего мастера. Он нужен мне, — затем Джерард поднял на него глаза — красное лицо с румянцем на щеках, покрытое кровью, сопли и слёзы. Он был жалкой развалиной... жалкой развалиной, которая только что назвала Фрэнка своим «мастером».