Dogs 2.0

      Фрэнк был на работе, когда получил звонок от Майки. Он пропустил первый, однако Майки звонил ему несколько раз, пока Фрэнк наконец не взял трубку.       — Хэй, эм... Т-ты на работе? — Майки заикался, его дрожащий голос тут же передался в виде паники Фрэнку.       — Ага, что происходит? — спросил Фрэнк.       — Эм... Дерьмо, эм... Я-я не...       — Всё в порядке? — спросил Фрэнк, его желудок сжался в узел. — С Джерардом всё в порядке?       — Н-наверное. Скорее всего... Эм... Наша... Наша Бабушка умерла этим утром. Она... она умерла. Я-я... Мне нужно... нужно сказать Джерарду. В смысле... Можешь побыть рядом? Когда я скажу... Он... он нехорошо это воспримет. Блять, я не знаю, что сказать.       Фрэнк ощутил, как его сердце упало в пятки. Повар на раздаче перед ним оставила работу и спросила, что случилось, но Фрэнк едва ли её слышал.       — Я... Сегодня я заканчиваю в четыре. Я-я ненавижу одалживаться, но можешь подождать, пока я приду домой? Я столько работы пропустил... Прости. Прости.       — Да. Да, мы можем... можем это сделать. Скорее всего, стоит... Я не... Мать не... Это плохо. Это так чертовски ужасно.       — Мне жаль, Майки. Я... Если тебе что-то нужно... — Что он мог предложить, подумал Фрэнк. Что он действительно мог ему предложить?       — Ты сказал в четыре, верно?       — Да...       — Я... Я буду к пяти, — сказал Майки, его голос дрожал, будто бы он вот-вот готов был заплакать.       — Ты... хочешь, чтобы я рассказал ему?       — Нет. Он должен услышать это от меня...       — Я просто... Если он плохо это воспримет, то лучше ему сорваться на мне, — тихо произнёс Фрэнк.       — Нет... Я расскажу ему. Мать хочет, чтобы я привёл его домой. Она хочет, чтобы ты поддержал его.       — Майки... Я не держу его против его воли. Он хочет остаться со мной. Если... если он скажет, что хочет домой, то я отпущу его, но...       — Я знаю, что ты ему нравишься, но его место рядом с нами. Мы его семья. Сейчас он нам нужен, не ты.       Это плохо кончится. Фрэнк это знал. Он будто бы чувствовал нож, приставленный к горлу.       Джерард был непредсказуем. Он был опасен и нестабилен, и он слишком легко мог переступить черту. И это разрушит его. Если Майки придёт и попытается потащить его домой, когда он не хочет, Джерард может сорваться. Он может серьёзно навредить кому-нибудь или же себе...       Но что Фрэнк мог действительно сделать, чтобы предотвратить это?       Но разве не за Джерардом было последнее слово? Это его жизнь...       — Мы поговорим об этом с Джерардом, хорошо? В пять? — сказал Фрэнк, убедившись, что голос его не стал грубым.       — Просто... позволь мне рассказать ему. Именно я должен ему сообщить.       — Я знаю, — сказал Фрэнк.       Они закончили разговор, однако Фрэнк остался на коленях на полу, не в силах встать на ноги. Это опустошит Джерарда... Лишь однажды он видел, как он общался с ней, однако было предельно ясно, как сильно он её любил. Его глаза горели, когда он рассказывал о ней... Фрэнк не хотел видеть, как он проходит через это.       Он не хотел видеть, как Джерард превращается в монстра, чтобы скрыть свою боль. ( ) ( ) ( )       Джерард чувствовал себя так, будто его ударили под дых. Он ощущал, что вот-вот его стошнит. Он не мог дышать...       — Ты... Ты слышишь меня? — спросил Майки.       Он попытался положить руку Джерарду на плечо, однако тот отпрянул. Он не желал прикосновений. Он не хотел вообще никого видеть.       — Дорогой? — прошептал Фрэнк, положив руку Джерарду на колено.       Джерард захныкал и отстранился, встал с дивана и пересёк комнату, встав рядом с кухонной стойкой, и обнял себя обеими руками.       Он хотел закричать. Он хотел ударить что-нибудь. Он не мог, чёрт возьми, дышать.       Этого не происходило. Этого не происходило с ним. Нет. Нет, нет, нет...       Он слышал, как Фрэнк с Майки разговаривали о нём, но не понимал, что они говорили. Будто бы они бормотали что-то на иностранном языке, и хотя он пытался разобрать речь, не получалось понять ни единого слова.       Фрэнк вернулся домой в таком мрачном настроении, и Джерард попытался успокоить его, даже поцеловал его и попытался встать на колени ради него. Фрэнк отверг его, и теперь Джерард узнал, почему... Потому что его бабушка умерла, а Фрэнк знал и ничего не сказал, пока не пришёл Майки.       Фрэнк знал и не сказал ему... Это ранило.       — Джерард, мама... Мама хочет, чтобы сегодня ты вернулся домой, — сказал Майки, снова появившись рядом и коснувшись его.       Прекрати... прекрати касаться меня.       Это всё, о чём мог думать Джерард. Он хотел, чтобы его оставили одного. Он не хотел, чтобы к нему прикасались — он не хотел никуда идти. Почему они давили на него? Почему Фрэнк касался его? Почему все стояли так близко?       Он подумал, что сейчас закричит, чтобы они убирались, но никто не дрогнул и не сдвинулся с места.       Он слышал, как кричит внутри своей головы, но никто не слушал его. Всем было плевать, что ему было больно.       Рука Фрэнка касалась его спины, а рука Майки — его руки.       Майки говорил ему вернуться домой, Фрэнк говорил, что это единственно верное решение.       Почему Фрэнк оставлял его? Ему было больно — очень больно! Почему Фрэнк вышвыривал его?! Он обещал, что никогда этого не сделает! Он обещал!       — Ты лжец! — закричал Джерард, толкая первого, до кого смог дотянуться, так сильно, как только мог. Как только они попятились, он замахнулся в другом направлении — его кулак врезался в нечто, и затем, наконец, они отошли. Они дали ему пространство, чтобы восстановить дыхание.       Он зажмурил глаза, а когда снова их открыл, то осознал, что на кухонной стойке красовалось пятно крови... и его рука ужасно болела.       Майки лежал на полу у его ног, уставившись на него с ужасом и болью...       Фрэнк был...       Джерард ощутил, как его желудок скрутило.       Фрэнк был на полу, у него шла кровь, и он прикрывал рукой рот с носом. Кровь бежала сквозь пальцы и капала на ковёр.       Кровь...       Джерард пролил его кровь.       Он попытался заговорить, однако изо рта вылетали лишь дрожащие, непонятные вздохи.       Он ударил своего Мастера.       Он толкнул своего младшего брата и ударил своего Мастера в челюсть.       Джерард вновь попытался выудить хоть слово, однако всё, что он смог вымолвить, так это сдавленный хрип перед тем, как его желудок снова сжался, а он подполз к раковине и начал выблёвывать свои лёгкие до тех пор, пока больше не мог стоять.       Он оттолкнул Майки... Он причинил ему боль. Он никогда никому не хотел причинять боль. Почему это происходит? Почему у Фрэнка идёт кровь?       Почему они просто не могут оставить его в покое?!       Джерард снова не мог дышать, а когда попытался, наружу выходили лишь всхлипы — тяжёлые, рваные всхлипы, рвущиеся из его груди, пока грудная клетка не сжалась настолько, что там будто бы не было места для сердца. Он уставился на Фрэнка, который всё ещё не двигался; ужас накатывал на него всё сильнее, пока струйка крови продолжала растекаться по ковру.       В его груди не было достаточно места, чтобы сердце билось...       Почему они должны были это делать? Почему они не могли оставить его одного? Почему они заставляли его это сделать? Он никогда не хотел никого ранить!       Он никогда...       Он никогда... ( ) ( ) ( )       Фрэнк заставил себя подняться после того, как Джерард упал рядом с ним, всё ещё прикрывая рот рукой. У него была разбита нижняя губа от удара Джерарда, отчего кровь хлынула в рот и потекла по подбородку. Он знал, что это случится — он просто знал, что всё закончится вот так — и попросту ругал себя за то, что проигнорировал инстинкты и поверил, что сможет каким-то образом помочь парню.       Майки всё ещё лежит на полу, рыдая, хотя это было несравнимо с плачем Джерарда. Он прекратил пялиться на Джерарда, только когда Фрэнк протянул ему руку.       — Что я сделал? — спросил он, звучал он так беспомощно и сломлено, что Фрэнк ощущал, как начинал его жалеть. — Что с ним случилось? — спросил Майки.       Джерард недвижно лежал на полу, прислонившись спиной к кухонной стойке и уткнувшись лицом в ковёр.       — Он отключился. С ним всё будет в порядке, — сказал Фрэнк, утягивая Майки на ноги, а затем включил кран, чтобы смыть работу Джерарда из раковины перед тем, как умыться и помыть руки.       — Он... Он всегда вырубается? Это нормально? — спросил он, всё его лицо полностью поглотил шок, пока он стоял у стойки и пялился на своего старшего брата. Фрэнк видел, что он вновь хотел к нему прикоснуться, хотел разбудить его, но слишком боялся это сделать. Фрэнк не винил его. Он тоже не желал больше вторгаться в личное пространство Джерарда.       — Думаю, да. Со мной никогда раньше такого не было, — сказал он, намочив бумажное полотенце и приложив к лицу. — Это то... о чём говорил его Мастер. Ты пугаешь его, он теряет сознание. Если он слишком волнуется, то падает в обморок. Он очнётся.       Майки осмелился склониться рядом со своим братом снова и потянулся, чтобы потрясти его за плечо. Он дёрнулся, когда Джерард застонал и начал двигаться.       Фрэнк подошёл к ним и сел в нескольких шагах от головы Джерарда, всё ещё придерживая пропитанное кровью бумажное полотенце у губы, и наблюдал, как Джерард просыпается.       — Джерард? С тобой всё в порядке? — спросил Майк, слегка отстранившись, когда Джерард открыл глаза и встал на четвереньки.       Парень выглядел настолько растерянным, вся враждебность и паника исчезли из его глаз, как только он очнулся.       — Фрэнки? — произнёс он, вначале взглянув на Майки, а затем на Фрэнка. Он широко распахнул глаза, как только увидел, что сделал, возможно, впервые осознав, какую большую ошибку совершил, когда Фрэнк ему не ответил. — Нет... Нет. Нет, что я сделал? Ч-что я наделал? — Он взглянул на Фрэнка, будто спрашивая об этом, а затем повернулся к Майки.       — Ничего... ты отключился. Всё в порядке, — сказал Майки.       — Я-я ранил тебя, — затараторил Джерард и отстранился, когда Майки снова попытался дотронуться до него — начиная порочный круг вновь.       — Нет... Я в норме. Всё хорошо. Ты в порядке?       — Я... Я не знаю, что случилось. Я-я не хотел... О нет... — Джерард снова начал всхлипывать, закрыв лицо руками, вжавшись спиной в кухонные ящики. — Мне жаль. Пожалуйста не.... пожалуйста, не надо, мне жаль, — выкрикивал он непонятно кому.       Видеть его в таком состоянии заставило Фрэнка отпустить все накатывающие обиды, и он подполз ближе к Джерарду на полу. Это он сам был виноват, что напирал на него. Он знал, что не стоило лезть под пули, когда Джерард начинал злиться. Он был словно загнанное животное и мог лишь неожиданно накинуться на кого-нибудь.       — Я не хотел этого делать. Я-я не знаю, что случилось. Прости, — взвыл Джерард, всё ещё закрывая лицо руками. — Я больше не хочу, чтобы ты это делал.       — Чтобы больше не делал что? — спросил Майки, садясь напротив Джерарда и потирая старшего брата за плечо. — Чтобы что не делал, Джерард?       Джерард поёжился, и Майки прекратил его касаться, расценив этот намёк как то, что ему стоило попятиться вместо того, чтобы наседать на него.       Они сидели так почти что пятнадцать минут, не придвигаясь ближе и ничего не говоря, пока Джерард плакал — медленно приходя к чувствам, пока снова не смог общаться с ними.       — Джерард... Ты хочешь сегодня остаться со своими родителями? — спросил Фрэнк, когда Джерард начал внимательно глядеть на них.       — Нет, Фрэнк, — прошептал Джерард.       — Мама правда хочет видеть тебя сегодня, — взмолился Майки.       — Я не могу, — отозвался Джерард, крепко зажмурившись. — Я-я не могу. Не могу двигаться.       — С тобой всё в порядке, — сказал Фрэнк, заставляя себя встать, и утянул за руку Джерарда. Он заставил его прополоскать рот в раковине и дал ему стакан воды перед тем, как отвести его к дивану и усадить на него.       Злость, казалось, покинула его, однако Фрэнк осознанно соблюдал между ними пространство, а Майки встал напротив Джерарда и облокотился о стену.       — Я не... Я не хотел тебя ранить, — сказал Джерард, глядя на Майки.       Фрэнк подумал, что хорошо, что Джерард был в ужасе оттого, что толкнул своего младшего брата, однако не мог не желать, чтобы Джерард осознал тот факт, что распорол ему губу в то время, как с его братом всё было в порядке.       Братья начали говорить, Джерард успокоился достаточно, чтобы обсудить, что случилось с их бабушкой вместо того, чтобы зацикливаться на том моменте, когда он услышал о её смерти. Он всё ещё плакал и, казалось, был опустошён этой новостью, хоть Майки и уверил его, что она не чувствовала боли — что она отошла в мир иной во сне после завтрака сегодняшним утром.       Пока они говорили, Фрэнк возился со своей губой и наблюдал за ними, по большей части думая о Джерарде и о том, что с ним делать.       Не так давно он сказал Джерарду, что если тот когда-либо ударит его, то всё закончится.       Он не мог позволить себе оставаться в подобной ситуации с непредсказуемым человеком, однако теперь он не был столь уверен. Он не хотел выгонять Джерарда из-за этого. В том, что он подошёл слишком близко, пока у того случился приступ, была лишь его вина...       Но разве прощение его за то, что он бил людей из-за боли и ярости, не подливало масла в огонь? Фрэнк знал, через что прошёл Джерард и сколько лет лечения ему предстояло, но разве он мог оправдать его за то, что он поднял на него руку?       Он толкнул Майки, но он ударил Фрэнка. Он впечатал кулак в стену в родительском доме и до этого уже успел ударить отца.       Он был жестоким.       Фрэнку было ненавистно признавать то, что печальное и отчаявшееся существо, которое он достал из низов общества, было лишь клубком ненависти. Ему было всё равно, кому он причинял боль. Ему было всё равно, до крови или до переломов. Ему было всё равно, потому что он был уверен, что Фрэнк никогда не ударит его, так зачем было сдерживаться? Фрэнк не собирался закрывать его в подвале, тыкать в него иголками и днями морить его голодом. Фрэнк не собирался насиловать его или позволять другим бить его. Так зачем ему вообще было одаривать Фрэнка вниманием или уважением, если ему это было не нужно?       Впервые за всё время Фрэнку действительно пришлось признаться себе, что он не знал, с кем он жил.       — Фрэнк? — Джерард произнёс его имя так тихо, однако это всё равно вывело Фрэнка из его мрачных мыслей.       — Чего ты хочешь? — спросил Фрэнк, отказываясь быть с ним обходительным. Он не мог. Если он действительно хотел продолжать эти больные, токсичные отношения, то ему нужно было их исправить. Джерард нуждался в твёрдой руке, а не в реабилитации, словно бешеная собака. Он никогда не ударит и не накричит на него, но он мог быть холодным.       Фрэнк не был Мастером, однако, ощущая свежую кровь на языке, он готов был вести себя именно так.       — Я не хотел бить тебя... П-прости.       — Прости этого не исправит, — произнёс Фрэнк настолько строгим голосом, который только мог из себя выдавить.       Сначала он думал, что Джерард сейчас начнёт дуться, натягивать на лицо невинное выражение, которое он всегда использовал, когда ввязывался в неприятности, однако затем Фрэнк увидел, как жизнь по кусочкам угасает в его глазах, пока её не стало — вовсе не стало.       — П-прости, не могу... Я-я... не... недостаточно. Не... достаточно. — Он изо всех сил пытался дышать так же, как и говорить, а его плечи стали дёргаться, будто он вот-вот готов был забиться в конвульсиях.       — Джерард? — сказал Фрэнк, даже не подумав, а затем протянул руку и положил её на плечо своего партнёра.       Джерард вскрикнул, будто Фрэнк обжёг его, и отполз, свалившись с дивана, и закрыв голову руками, как только приземлился на пол.       Фрэнк беспомощно уставился на него, думая, что же он сказал не так. Он взглянул на Майки, уже готов был взмолиться о прощении, чтобы парень не убил его, однако Майки не отрывал глаз от старшего брата.       Джерард всё ещё пытался выговорить слова, всё ещё пытался извиниться или объясниться, Фрэнк даже не мог точно понять. Ни одному из них не было дозволено приближаться к нему или трогать его. Он лишь кричал, плакал и всё сильнее сжимался в клубок. Он вплёл пальцы в волосы и дёргал за корни, отрывая пряди, и наматывал их на пальцы, всё усиливая хватку.       Фрэнк не знал, как это остановить, и Майки боялся криков Джерарда так же, как и трогать его.       — Нам стоит... Мы позовём кого-нибудь? — спросил Майки, глядя на Фрэнка в поисках ответов. Так уж вышло, что Фрэнк знал Джерарда лучше всех, но он даже понятия не имел, что тот делал и как это остановить.       — Я-я не знаю. Он... Он никогда себя так не вёл.       Только вот это была неправда, разве не так? Он вёл себя так, когда находился на сцене во время продажи, но он слишком боялся своего Мастера, чтобы настолько расклеиться.       — Так что мы делаем? — спросил Майки. — Джерард? Пожалуйста, прекрати. Всё хорошо. Всё в порядке! Ты... Тебе не стоит бояться... Я не заставлю тебя идти домой. Ты можешь остаться здесь. Я скажу матери, что ты не готов, хорошо? Всё будет нормально. — Он попытался погладить Джерарда по спине, но тот закричал и начал ещё сильнее вырывать волосы.       Он не собирался останавливаться сам. Он паниковал недостаточно, чтобы отключиться, и было неясно, почему, чтобы умолять его прекратить.       Фрэнк тяжело вздохнул и сдвинулся, чтобы занять место Майки напротив Джерарда. Он отбросил в сторону окровавленное бумажное полотенце и глубоко вздохнул перед тем, как схватить Джерарда за оба запястья сразу и вырвать руки из волос — несмотря на одичалый крик, который выдал его партнёр.       — Прекрати, — сказал Фрэнк настолько уверенно, насколько мог. — Прекрати это. Сейчас же. — Ему нужно было быть жёстким с ним. Он должен был походить на Мастера. Джерард знал, что не должен был так себя вести перед Мастером. Ни за что на свете такой статный мужчина, как Лес, не позволил бы Джерарду вести себя подобным образом в его присутствии. Фрэнку пришлось стать им и положить этому конец до того, как Джерард причинит себе боль... или им. — Прекрати кричать. Сейчас же.       Это слегка сработало. Крики Джерарда превратились в громкие стоны.       Фрэнк, воспользовавшись его запястьями, как рычагом, заставил его сесть и держал его на месте, пока его дыхание не выровнялось и он не прекратил бормотать что-то себе под нос. Его зрачки были расширены, и в его глазах всё ещё не было признаков сознания или же понимания, однако его тело начало слегка расслабляться, когда Фрэнк подтолкнул его, чтобы он облокотился о диван.       — Тебе нужно прекратить это сейчас же, — сказал Фрэнк, оставляя свой тон на уровне — ни любящим, ни жалеющим, просто спокойным. — Ты прекратишь?       — Д-да, — выпалил Джерард, медленно моргая, и громко сглотнул.       — Если я отпущу твои руки, ты ударишь меня?       — Нет... Нет, Мастер. Никогда, Мастер. Мне жаль, Мастер!       — Что ты с ним сделал?! — закричал Майки.       — Тихо, — резко сказал Фрэнк, оглядываясь через плечо на Майки, и метнул ему жесточайший взгляд, который только мог из себя выдавить. Если он снова приблизится и взбесит Джерарда, они не смогут его усмирить.       — Я-я не хотел, Мастер. Я никогда не хотел причинить Вам боль, Мастер. Я не хочу быть плохим... Я не хочу быть плохим. Пожалуйста, не запирайте меня в подвале. Я не хочу спускаться туда! Я буду тихим. Я буду тихим, обещаю!       — Джерард, прекрати, — сказал Фрэнк, крепко сжимая его запястья.       Джерард вздрогнул и тут же перестал говорить. Он не смотрел на Фрэнка, он уставился в пол, находясь на самом деле далеко от них, но не совсем.       — Дорогой, мне нужно, чтобы ты закрыл глаза и просто дышал, ладно? Можешь сделать это ради меня? Закрой глаза...       Джерард повиновался. Он немедленно подчинился.       — Теперь вдыхай... и выдыхай. Ладно? И опять... вдох. И выдох.       Медленно, шаг за шагом, Джерард успокоился и сидел идеально смирно, даже не содрогался и не скручивал пальцы в хватке Фрэнка.       — Открой глаза.       И снова немедленное повиновение.       — Что ты видишь? — спросил Фрэнк, осторожно массажируя запястья Джерарда; его хватка становилась всё слабее и слабее, пока глаза Джерарда фокусировались на его лице.       — Фрэнка, — сказал он. Не Мастера.       Слава Богу.       — Верно. Где ты находишься?       — В квартире Ф-фрэнка, у себя... себя дома.       Фрэнк улыбнулся ему и увидел искру, проскочившую в глазах Джерарда. Он возвращался.       — Это точно, — сказал он, отпуская одно запястье Джерарда, чтобы погладить его по щеке. Джерард вжался в прикосновение и тяжело вздохнул, прикрыв глаза.       — Мне снился... мне снился плохой сон, — сказал он.       — Плохой сон? — вторгся Майки.       — Мастер был здесь... Тренер... был здесь.       — Их здесь нет. Они никогда больше не причинят тебе боль. Я обещаю, — сказал Фрэнк. Он осторожно отпустил вторую его руку, оставив её у него на коленях. — Здесь только я и Майки. И мы никогда тебя не обидим.       Джерард снова открыл глаза и опечалено взглянул на Фрэнка. Он поднял руку и едва коснулся разбитой губы Фрэнка, скривившись от боли.       — Всё в порядке, — сказал Фрэнк, не в силах проигнорировать то, насколько искренним было выражение раскаяния на его лице.       — Я ранил тебя.       — Я довольно-таки крепкий орешек, Джерард. Чтобы сломать меня, нужно побольше усилий.       — Я ранил тебя, — повторил Джерард, звучно сглотнув в то время, как свежая порция слёз покатилась из его глаз. — Мне жаль.       Это слово было для него словно триггером, потому что как только он произносил его, он начинал дышать тяжелее.       — Я прощаю тебя, — сказал Фрэнк так быстро, как только смог. — Я прощаю тебя, дорогой. Забыли. Всё в порядке. Я не злюсь. Я люблю тебя.       — Люблю тебя, — захныкал Джерард, напрягшись, когда к ним подошёл Майки.       Фрэнк хотел рявкнуть на него, чтобы он отошёл, однако не мог заставить себя это сделать. Он лишь молился, чтобы Джерард не сорвался снова.       — Джерард? — спросил Майки, положив руку брату на плечо.       Джерард взглянул на него почти что спокойно и кивнул.       — Я-я... Я нехорошо себя чувствую, — сказал он.       — Почему бы тебе не прилечь в спальне, ладно? Мне нужно тебе помочь?       Джерард слабо кивнул и позволил Фрэнку поднять себя с пола. Он, приобняв Джерарда за плечо, повёл его в спальню, подоткнул ему одеяло и убрал волосы с его лица, когда тот улёгся.       — Дорогой?       Джерард снова открыл глаза и взглянул на него снизу вверх, устало и изнемождённо.       — Мне действительно жаль по поводу твоей бабушки... Если я хоть что-то могу сделать, просто скажи, ладно? Я хочу быть рядом. Я помогу тебе пройти через это.       Джерард ничего не сказал, лишь прикрыл глаза и закрылся глубже под одеяла. ( ) ( ) ( )       Фрэнк чувствовал себя беспомощным. Что бы он ни делал, что бы ни говорил — ничто не могло изменить Джерарда. Он оставался в кровати, едва ли пил достаточно воды, чтоб оставаться живым, не ел. Неделями.       Он не пошёл на похороны, сколько бы отец с матерью ни умоляли его.       Фрэнк ждал, что он взбесится, когда они заставляли его пойти. Он буквально надеялся, что Джерард слетит с катушек, чтобы хоть ненадолго отвлечься от тишины. Но ничего не случилось. Джерард просто-напросто прикрыл голову одной рукой, свободной рукой прикрыл глаза и притворился, будто бы их тут не было, и они с ним не говорили. Они могли касаться его, они могли тянуть его за руки, могли повышать голос — это ничего не меняло. Джерард вёл себя так, будто не чувствовал ничего.       Фрэнк надеялся, что это не продлится долго, однако спустя пару недель он начал бояться, что это стало перманентным состоянием Джерарда. Он сломался, и Фрэнк не мог взять дополнительные выходные, чтобы попытаться помочь ему. Теперь у Майки были ключи от квартиры Фрэнка, но даже его частых коротких визитов было недостаточно. До него ничего не доходило. Ничего не работало...       Фрэнк даже не мог заставить Джерарда принять его поцелуй.       Фрэнк приходил домой с работы и заставлял Джерарда выпивать пару стаканов воды, затем ложился рядом с ним и наблюдал, как его партнёр спит. Всё, что он делал, так это спал. Он даже больше не мог плакать, только спал, чтобы не чувствовать переполняющих его эмоций.       Он просто не знал, что делать...       Майки начал проводить с ними больше времени — на самом деле, проводить время с Фрэнком, потому что Джерард отказывался вылезать из кровати, — и его неуверенность вместе с недоверием наконец начали медленно исчезать. Фрэнк узнавал больше о Майки, о его с Джерардом детстве и о том, каково ему было, когда его старший брат пропал.       После того, как Джерард исчез, его родители долго не разрешали ему выходить из дома. В этот момент все дружеские отношения прекратились, и это продолжалось до тех пор, пока он не поступил в колледж, не вырвался из-под каблука родителей и не начал противостоять их запретам. Он ввязался во многое, куда не стоило, рассказывал он, связался со многими людьми, с которыми не стоило связываться. С тех пор как Джерард вернулся, он поклялся, что завяжет с тяжёлым дерьмом и перейдёт по большей части на травку и выпивку. Он пытался оправдать это, но Фрэнк лишь покачал головой. Кто он такой, чтобы его судить? Кто он такой, чтобы говорить, что стоило делать Майки, а чего нет? Пока он скрывал это от Джерарда, ему было плевать.       Майки стал таким частым гостем, что Фрэнк посчитал хорошей идеей представить его Рэю, пригласив его поиграть в приставку вместе с ними. Рэй купил пиццу, Майки принёс пиво, а Фрэнк — в отчаянной попытке уговорить Джерарда присоединиться к ним — купил три разных вида вина, чтобы соблазнить своего партнёра посидеть с ними.       В бумагах, которые вручил ему Мастер Джерарда, значилось, что вино было возбудителем. Возможно, этого было бы достаточно, чтобы взбодрить его. Но нет.       Фрэнк предложил ему немного выпить, Джерард лишь уставился на него. Фрэнк налил ему бокал и оставил на тумбочке у кровати, а спустя пару часов обнаружил бокал всё ещё полным. Тогда стало понятно, что Джерард не намеревался попробовать присоединиться к ним. Он терял силы, и Фрэнк чувствовал себя таким... убитым.       — Мне придётся отвезти его в больницу, если это продолжится, — сказал Фрэнк, сделав глоток из бокала, к которому Джерард не притронулся.       — Мама сказала то же самое, — сказал Майки.       — По крайней мере, они заставят его дышать и не дадут умереть. Я боюсь, что приду домой, а он... помрёт с голоду или ещё что.       — Он занимался самоповреждением, когда мы были детьми... Я постоянно проверял его запястья. Я волнуюсь за него.       — Может, он... ему нужно что-то ещё, — неожиданно вмешался Рэй. — Я знаю, что он не выйдет из дома...       — Он не вылезает из кровати, Рэй, — настаивал Фрэнк.       — Я знаю. Возможно, нужно что-то сделать, чтобы... чтобы вернуть его. Я знаю, что он рисует, но есть ли что-то ещё?       — Раньше он сильно увлекался комиксами. У него их сотни в его комнате, — сказал Майки.       — Ладно... Так, может, мы могли бы взять их и привезти сюда. Он смог бы почитать и, возможно, выбрался бы из своих мыслей.       Фрэнк сомневался, что это сработает, однако они с Майки переглянулись, и Майки начал кивать.       — Я принесу несколько завтра... Принесу что-нибудь старое. Возможно, ему не хватает чего-то своего, помимо твоих вещей, — сказал он, взглянув на Фрэнка.       Так что они сошлись на том, что следующим утром пойдут за вещами Джерарда, а затем продолжили пить и играть в приставку. ( ) ( ) ( )       Майки пристально следил за Фрэнком после того, как он впустил его в свой дом. Оба его родителя были на работе, поэтому у них было время забрать комиксы и ещё пару вещей Джерарда. Фрэнк остановился у каминной полки и с блаженной улыбкой уставился на стоявшие там фотографии Джерарда с Майки в детстве.       — Он был таким милым ребёнком, — сказал Фрэнк, хихикнув перед тем, как Майки оторвал его от фотографий, заставив пойти вместе с ним в комнату Джерарда. — Он правда жил в подвале?       — Я говорил тебе, он был не против. Ему нравилось, потому что отец не слышал, как он сбегает по ночам.       Их мать застелила свежую постель на старую кровать Джерарда в надежде, что в конце концов он переедет в отчий дом или же останется достаточно надолго, чтобы поспать в собственной кровати, однако всё остальное осталось нетронутым. Его мать убьёт его, когда увидит, что они взяли комиксы.       — Это его старые скетчбуки? — спросил Фрэнк, одна из стопок бумаг на стойке Джерарда привлекла его внимание.       — Возможно. Я... Я особо сюда не спускаюсь. — Майки начал паковать комиксы в коробки, которые они принесли с собой, в то время, как Фрэнк перелистывал старые альбомы Джерарда.       — Некоторые рисунки настолько мрачные, — сказал Фрэнк, нахмурившись.       — Ага, что ж, в школе ему было непросто. Это было не счастье и бабочки вокруг. Неудивительно, что теперь он пытается избить нас, когда мы напираем на него.       Фрэнк переходил от одного скетчбука к другому, а затем переместился от полки к столу, чтобы также просмотреть все бумаги.       — Ты собираешься мне помогать или как? — спросил Майки, когда Фрэнк уронил одну из книг и попятился от стола, будто увидел, как нечто ужасное выползает со страницы.       — Да... — произнёс Фрэнк, выглядел он уничтоженным, когда сел рядом с Майки и начал паковать комиксы. — Думаешь... Думаешь, он правда может ранить себя снова?       — Я не знаю. Надеюсь, нет, но... Сейчас всё выглядит не очень хорошо. Когда он последний раз хоть что-нибудь ел?       — Я не знаю. Думаю, он иногда встаёт, пока я на работе. Я каждый день приношу разные блюда и ставлю в холодильник. Иногда половины нет, когда приходит время выкидывать еду.       — Я действительно надеюсь, что это сработает, — сказал Майки, отвлёкшись на один из выпусков, и начал его перелистывать. Он помнил, как Джерард однажды умолял его почитать вместе с ним именно этот выпуск, но он не помнил, прочёл он или нет.       — Я тоже... Я правда не хочу, чтобы его клали в больницу. Он ненавидит врачей.       — Сейчас всё зависит от него. В смысле, мы сделали всё, что могли. Если он не приложит хоть немного усилий, то у нас выбор невелик. Он даже больше не старается. Я знаю, он любил нашу бабушку и они были действительно близки, но... Ощущение, что дело даже не в этом. Он закрылся...       — Возможно, он начинает осознавать, что случилось, — сказал Фрэнк. — Когда я впервые привёл его к себе, он был очень пугливым и как будто бы был не там. Какое-то время он всё больше приходил в сознание. Будто бы я по-настоящему знакомился с ним впервые. Думаю, чем больше он понимает, тем больше осознаёт, через что прошёл, тем больше... тем больше это его потрясает. Если подумать об этом, его... его наигрывали почти что десять лет и никогда не давали противостоять этому. Так он жил. Это было нормой. Теперь он выбрался и... Он не в том мире, и он знает, что никто из нас и понятия не имеет, через что он прошёл. Он обособлен и... возможно, он даже не думает, что мы можем ему помочь.       Он был прав. Майки был уверен, что Фрэнк был прав.       — Когда он взбесился последний раз, когда был здесь, когда перевернул кофейный столик и накричал на отца, он сказал мне кое-что. Он сказал, что нечто внутри него заставляет его делать все эти вещи. Он сказал, что иногда оно становится слишком громким.       — Это просто травма. Он не знает, что делать со своими эмоциями теперь, когда ему разрешено их испытывать. Он злится и делает первое, что приходит в голову.       Они ещё недолго тихо говорили до того, как закончили упаковывать комиксы. Фрэнк залез на пару минут в гардероб Джерарда и выудил свитер, который попросил забрать. Это был странный вопрос, однако Майки не мог найти причин, чтобы ему отказать. Почему Фрэнк хотел забрать одно из обычных худи Джерарда было за пределами понимания Майки, и он не собирался спрашивать.       Они захватили некоторые старые диски и портативный CD-плеер с наушниками наравне с парочкой постеров и несколькими игрушками героев, которые, он надеялся, взбодрят Джерарда.       Джерард всё ещё спал в кровати, когда они принесли всё в квартиру, и он не пошевелился, когда Майки попытался потрясти его за плечо, чтобы разбудить. Он не знал, почему Джерард это делал. Почему он морил себя голодом и угасал, когда столько людей любили его? Даже если их Бабушка умерла.       — Надеюсь, ты почувствуешь себя лучше, — прошептал Майки, пару минут погладил брата по волосам перед тем, как уйти. ( ) ( ) ( )       Как только Майки ушёл, Фрэнк вернулся в спальню и включил свет. Джерард тихо захныкал, хотя Фрэнк всё ещё не мог точно сказать, спал он или нет, и сдвинулся с места так, что рука блокировала свет, бьющий в глаза.       — Дорогой? Джерард, тебе сейчас же нужно проснуться, — сказал Фрэнк, садясь рядом с ним, и потряс его за плечо.       Джерард негромко застонал и, возможно, пробормотал что-то о том, что он устал, но Фрэнк не понимал его.       Фрэнк больше не мог позволять ему это делать. Его желудок всё ещё был сжат в огромный узел с тех пор, как он нашёл два окровавленных лезвия среди страниц его старого скетчбука. Он не рассказал про них Майки и надеялся, что это воспоминание окунётся в глубины памяти, пока продолжались их сборы, но он не мог этого забыть. Он просто представлял Джерарда, этого напуганного, маленького подростка, который в одиночестве причинял себе боль в собственной спальне.       Теперь буквально ничто не мешало ему вернуться к этому, осознал Фрэнк. Ничто не останавливало его, и Фрэнк был в ужасе от мысли, что мог прийти домой и обнаружить кровь или отметины у него на руках — или же его безжизненное тело в их кровати.       — Джерард, просыпайся, — на этот раз уверенно произнёс Фрэнк. Джерард захныкал и слегка приоткрыл глаза, безучастно глядя на Фрэнка.       Фрэнк наклонился, чтобы поцеловать его, однако Джерард отвернулся в последнюю секунду. Вместо этого Фрэнк поцеловал его в щёку, а затем переместился так, что смог поцеловать уголок его крепко сжатых губ.       — Дорогой? Дорогой, ты больше не можешь этого делать.       — Я устал, — прошептал Джерард.       — Я знаю... Это потому что ты ничего не ешь. Ты истощён, милый. Я волнуюсь за тебя.       — Никто за меня не волнуется, — сказал Джерард, пристально глядя на Фрэнка, а затем медленно поднял руку и положил палец на нижнюю губу Фрэнка, где всё ещё виднелась едва заметная линия после ранения.       — Я сказал тебе, что прощаю тебя за это, — сказал Фрэнк, взял руку Джерарда и поцеловал его пальцы перед тем, как он смог убрать её.       — Ты сказал, что бросишь меня, если я хоть раз ударю тебя...       — Ты не хотел причинить мне боль. Я имею в виду... Я имел в виду, если ты станешь жестоко ко мне относиться. Если начнёшь бить меня, потому что я тебя разозлил или сказал то, что тебе не понравилось. Я знаю, что в тот день мы слишком давили на тебя. Знаю, что тебе было страшно и больно. Всё в порядке.       — Не в порядке, — сказал Джерард, вновь закрывая глаза.       Так всегда и заканчивались их беседы. Джерард отказывался принимать прощение, которым одаривал его Фрэнк, а затем засыпал.       — Малыш... Пожалуйста, больше не делай этого. Я волнуюсь. Ты пугаешь меня.       Фрэнк снова попытался поцеловать его, и Джерард воспротивился, отвернувшись, и захныкал, будто бы Фрэнк сделал ему больно.       Фрэнк не знал, что заставило его это сделать, однако он рванул вперёд, насильно грубо поцеловав Джерарда. Тот пронзительно закричал и начал извиваться, упираясь Фрэнку в плечи, пока тот насильно вошёл языком в его рот. Фрэнк удерживал его на месте, схватив за запястья, пока Джерард пытался оттолкнуть его, и целовал его всё глубже, пока Джерард не прекратил бороться и не ответил на поцелуй.       В одну минуту Джерард вжимался в него, а в следующую уже всхлипывал и отчаянно цеплялся за его спину. Когда Фрэнк разорвал поцелуй, Джерард начал испещрять его шею кроткими поцелуями, не прекращая хныкать. Фрэнк притянул его к себе, крепко сжав в объятьях, он был так рад вновь обнять его, даже несмотря на то, что он плакал.       — Я люблю тебя, Джерард. Ты веришь в это? — спросил Фрэнк, его губы нежно касались мочка уха парня. — Ты веришь мне? — Он гладил его спину до тех пор, пока тот не начал посасывать и целовать его шею.       — Да, я знаю, — захныкал Джерард, утыкаясь носом в горло Фрэнку, пока впивался пальцами в его плечи.       Фрэнк потянулся, чтобы снова поцеловать его, и опять заставил его, потому что Джерард всё ещё пытался сопротивляться. Это было неправильно, и это было плохо, он об этом знал, но он больше не мог этого терпеть. Он так сильно боялся, что Джерард причинит себе вред, и всё, что он мог придумать, так это показать ему то, насколько сильно он его любил.       Джерард всхлипывал, отвечая взаимностью на поцелуй, их языки сплелись в танце, пока их не разрывали всхлипы или же прерывистое дыхание.       — П-пожалуйста не надо, — задохнулся Джерард спустя ещё пару минут поцелуя. — Пожалуйста, не заставляй меня. Сегодня я не хочу. Я-я не могу сегодня. Я не... я не хочу, — выпалил он, пряча лицо в изгибе шеи Фрэнка.       И только тогда Фрэнк осознал, насколько сильно дрожало тело Джерарда, его бёдра ходили ходуном, его пальцы сжимались и разжимались на спине Фрэнка.       — Я не буду, — прошептал Фрэнк, зажмурив глаза. — Я не... С тобой всё в порядке. Просто оставайся со мной. Хорошо? Просто оставайся здесь со мной. Я не хочу тебя терять.       Джерард заплакал. Фрэнк обнимал его.       — Сегодня мы с Майки кое-что для тебя сделали, — сказал Фрэнк, как только Джерард ещё немного успокоился. На его коленях всё ещё сидел Фрэнк, крепко обхватив его за талию, чтобы тот не мог лечь и исчезнуть под одеялами.       — Что? — спросил Джерард.       — Привезли тебе комиксы из дома. И ещё твою старую музыку. Как тебе такое? — спросил Фрэнк, слегка раскачивая Джерарда, когда тот ничего не сказал. — Хочешь пойти посмотреть?       Джерард с минуту сомневался, а затем начал кивать. Фрэнку пришлось помогать ему стоять на ногах, пока они шли в гостиную, где стояли все коробки. Вначале он казался изумлённым — ни взволнованным, ни расстроенным, — однако начал всё быстрее и быстрее приходить в сознание, когда Фрэнк заставил его сесть и разобрать каждую коробку.       Разбирая третью коробку комиксов, Джерард схватил один из выпусков и начал читать, игнорируя Фрэнка, когда тот пытался заговорить с ним или прикоснуться к нему. Его глаза оставались безжизненными, пока он пялился на страницы, однако он пролистал их все, пока комикс не закончился. Затем он вновь закрылся в первую коробку и нашёл второе издание серии, которую он начал читать.       Фрэнк наблюдал за ним и улыбался, а затем встал, чтобы приготовить им что-нибудь поесть. Он сделал вегетарианские бургеры и поставил тарелку вместе с салфеткой рядом с Джерардом на полу наравне со стаканом воды. Рассеянно Джерард начал есть, а затем выпил целых два стакана воды.       Он казался таким удовлетворённым, просто читая издание за изданием, пока Фрэнк освободил место для комиксов на полке с телевизором — он отложил собственные диски и игры, чтобы больше вещей Джерарда было там.       Спустя ещё несколько часов Фрэнк вставил новые батарейки в портативный CD-плеер, который он принёс домой, и Джерард начал слушать музыку в наушниках, пока продолжал читать.       Этой ночью Фрэнк спал на диване, пока Джерард сидел на полу гостиной и читал — всю ночь он читал.       Когда Фрэнк проснулся с утра, Джерард спал рядом с ним — на полу рядом с диваном. Фрэнк разбудил его и заставил съесть завтрак, затем сам погулял со Свит Пи перед тем, как вернуться и собраться на работу.       — Знаешь... этот мой любимый, — сказал Джерард, взяв один из комиксов, которые Фрэнк убрал на полку. — Я пропустил седьмой выпуск.       — Седьмой выпуск?       — Ага... но этот мне тоже нравится, — сказал он, держа другой комикс. — Хочешь когда-нибудь... прочитать его со мной?       — Конечно, — ответил Фрэнк, не в силах сдержать широкую улыбку, расползающуюся по его лицу.       Он отправился на работу с возвышенными надеждами, что он вернётся домой, и они почитают комиксы вместе, но Джерард был в постели — накрыл глаза руками и спал.