Game of hearts

"Он настоящий Король", — шепчет ветер пришедшей долгой зимы и покрывает слоем льда ей ресницы. Он преклоняет колени у Чар-древа и молится о чем-то Старым богам. Король преклоняет колени, а у нее мурашки ползут по скрытым мехами рукам. Король преклоняет колени. Леди Винтерфела сжимает ладонями ледяные перила. Она помнит, как он выезжал в эти ворота, отправляясь на Стену, а она ворковала с принцессой и принцем и даже минуты не нашла, чтоб проводить, чтобы сказать последнее в жизни хорошее слово. Это было примерно сто тысяч и двести тринадцать жизней назад. Она уже мнила себя женой короля. Она стеснялась брата-бастарда. Того, кто стал пятном на чести их дома. Того, кто огорчал ее мать каждый день только тем, что существует и дышит. Тем, что носит фамилию Сноу. Она хотела, чтобы он никогда не рождался или умер от какой-нибудь хвори ребенком. Она [почти] молилась об этом Новым богам. Она не видела в том чего-то дурного. Краска приливает к бледным щекам. Сейчас, когда она видит, как брат-Король преклоняет колени. Он молит о победе духи тех, что когда-то ушли, даровав Детям леса эту землю в наследство. Он молит их об избавлении от зла и о силах выстоять против армии мертвых. Он молит, как когда-то молила она. "Леди, он — твой Король", — шелестит высокой красной кроной Чар-древо, насмешливо кидая снежинки-колючки в лицо. Скорбный лик неподвижно и въедливо смотрит. Она помнит мальчишку со смоляными кудрями. Того, что был всегда в стороне. Того, которого сторонилась. "Бастард", — презрительно цедила ее леди-мать. "Бастард", — согласно кивала юная Санса и отводила взор от грустных, всегда и все понимающих глаз. Нет, сердце тогда за него совсем не болело. "Он — не бастард. Он — Король". Должно быть, ее прокляли Боги. Санса знает, что не может роптать. Джон молится в богороще, а ей остается только смотреть и пытаться унять дрожащую слабость. И постыдное нечто, что печет и ломит внутри, раздирая ее на кусочки. Это ревность и, наверное, глухая досада. Это невозможность уже ничего изменить. — Ты измучилась. Пойми, сестра, бесполезно, — Арья рядом вырастает, как призрак. Арья бродит по дому все эти дни, как бесшумная тень. Арья тоже стала совершенно другая. — Не пойму, о чем ты говоришь. Лишь кивнет, соглашаясь или просто не находя желания для бесполезного спора. — Джон — наш Король. — Я никогда не спорила с этим. — Но ты хотела бы сидеть рядом с ним. Санса вздрогнет, как от удара наотмашь. Отшатнется, с усилием переводя взгляд на сестру, и увидит лишь теплую, скупую усмешку. — Слишком поздно, сестра. Джон нашел свою королеву. Матерь драконов, что проводит под их кровом уже третью ночь. Бурерожденная девка, глаз от которой Король не отводит. Дейнерис Таргариен, с которой он обручен. — Ты говоришь какую-то несусветную глупость, — нервно заправит за ухо прядь покрывшихся ледяной коркой волос. — Как скажешь, леди. Больше я тебя не тревожу. Снег скрипит под ногами у Арьи, что уходит, тихо напевая песню зимы. Уходит, чтобы играть в безликие, непонятные игры. Король молится в богороще о своем народе и королеве. Может быть, молится даже о ней. Санса Старк никогда не узнает. Санса слышит эхом далеким: "Я вас любил". Может, это просто мертвые проходят за Стену, чтобы снести с лица земли Винтерфелл, все замки и города Вестероса, добраться за Узкое море, уничтожить весь Эсос и неизвестные земли, что лежат за ним на востоке. Зима не просто близко, зима пришла на порог, она уже в королевстве. Зима сыплет ледяною крупою в лицо. Надо выиграть битву и дождаться возвращения лета. Надо думать о том, как остаться в живых. Король в богороще преклоняет колени. Снег сыплет гуще, скрывая его белым пологом. Будто прячет. Будто запрещает смотреть.