Преданные и предатели

– Изумительное дерево! Я думала, такие только на Поляне Предков можно встретить. Папа, ты ведь помнишь, когда мы были там? Анкано рассеянно кивнул, с улыбкой глядя на дочь. Эри подросла и превратилась в прекрасную эльфийскую девушку с легкими светлыми локонами и ясным взглядом. Тысячи таких же альтмерок, как она, предпочли бы наслаждаться своим отражением в зеркале, а не рассматривать старое дерево в Вайтране. – Мама говорила, что и в Скайриме есть Поляна Предков, – заметила Альди, поправляя кулон на шее. – И что вы поженились именно там. Это правда? – Правда. Мама всегда говорила, что более прекрасного зрелища ей так и не довелось увидеть. – Надо бы и нам туда направиться, раз уж мы в Скайриме. Там, кажется, растут какие-то особые цветы – не помешало бы собрать запас и посмотреть, в каких зельях они пригодятся. Альдимонве выглядела старшей из сестер – смешанная кровь не дала ей такого же долголетия, как чистая альтмерская – и была намного практичнее. Она была похожа скорее на Валерику, чем на обоих родителей, и человеческого в ней было много. Решительная, статная, трезвомыслящая Альди и задумчивая, нежная, одаренная Эри были мало похожи друг на друга, однако между собой ладили отлично. Вдобавок Эриланна, открывшая в себе недюжинный целительский талант, никогда не отказывалась от помощи сестры, нашедшей свое призвание в алхимии. Тяги обоих родителей к разрушительным заклинаниям не унаследовали ни та, ни другая: впрочем, может, оно было и к лучшему. – Все успеется, Альди, – рассеянно проговорила Эри, продолжая с интересом рассматривать дерево и бормоча себе под нос: – Интересно, сколько ему лет... Анкано машинально смотрел по сторонам, как вдруг его внимание привлекла одна пара. Какой-то жрец поддерживал под руку старую редгардку и тихим, мягким голосом что-то говорил ей. Альтмер вслушался в слова: – ...И куда бы вы ни направились, почтенная Брейт, ветер Кинарет укажет вам дорогу. Анкано похолодел. Этот голос был ему знаком. – Редко от кого сейчас добрые слова услышишь, – отозвалась редгардка. – Спасибо тебе. Твоя Кинарет небось тобой гордится. – Не думаю. Старуха не расслышала последних слов, направившись куда-то по своим делам. Альтмер приблизился к жрецу, стоявшему к нему спиной, и тихо произнес: – Фалрандил? Жрец обернулся. Да, это был он – Драконорожденный, Верховный король Скайрима, возлюбленное дитя Акатоша и позор всех альтмеров. Казалось, он ничуть не изменился за все эти годы – впрочем, эльфы стареют медленно: в Скайриме сменилась пара поколений, а бывший король нордов по эльфийским меркам набрал всего десяток лет, да и тот не отображался на молодом лице. Зато в глазах прибавилось грусти. И изумления, когда он встретился взглядом с сородичем. – Анкано? – удивленно отозвался Фалрандил. – Я... не ожидал тебя увидеть. Не думал, что мы еще встретимся. – Я тоже не думал, – проговорил маг, сжав губы в линию. – Даже надеялся на обратное. – Вы знакомы? – тут же поинтересовалась любопытная Альдимонве. Драконорожденный с интересом посмотрел на дочерей Анкано. Теплая улыбка тронула его губы. – Твои? – негромко поинтересовался он. – Мои. Да, Альди, мы знакомы. Виделись пару раз, когда мы с Сераной еще жили в Скайриме. – А, – равнодушно протянула Альди и потеряла к незнакомцу интерес. Зато Эри, смерившая его внимательным взглядом, оказалась куда догадливее. – Высокие эльфы не почитают Кинарет, – заметила она. – Вы – первый, кого я вижу среди ее жрецов. Фалрандил печально улыбнулся. – Пути богов неисповедимы, дитя мое. Порой мы находим свое призвание там, где и не ожидаешь. Альтмерка пожала плечами, явно не доверяя его словам. Драконорожденный чуть приблизился к Анкано и негромко пробормотал: – Я мог бы тебя спросить кое о чем? Маг задумчиво посмотрел по сторонам и кивнул, будто вспоминая что-то. – Альди, – заявил он, подзывая к себе дочь, – я немного задержусь здесь. Вы можете пока заглянуть в тот алхимический магазинчик, мимо которого мы проходили. – Ясно, – понимающе кивнула полукровка, увлекая за собой все еще очарованную Златолистом Эриланну. – Постараемся не спустить все деньги. – Будьте так любезны. Как только они спустились по лестнице вниз, Анкано выразительно посмотрел на сородича. Тот с улыбкой обхватил себя за локти. – Красавицы у тебя дочки, – с легкой завистью произнес он. – Правда, младшенькая не очень похожа на вас с Сераной. – Во-первых, она старшая, во-вторых, приемная. – Не дожидаясь изумленных расспросов, маг сурово заявил: – Надеюсь, ты не слишком задержишь меня своими вопросами. – Извини. – Драконорожденный вздохнул и с надеждой посмотрел на него: – Просто... Полвека прошло с тех пор, как... – Я прекрасно помню, с чего. Переходи к делу. Фалрандил неосознанно расправил плечи. – Я просто хотел... Скажи, ты читал мое письмо? – Читал. Тон Анкано по-прежнему оставался резким, но Драконорожденный посмотрел на него почти с радостью: – Да? И... – И ты всерьез думаешь, что одного слезливого письма хватит, чтобы загладить свою вину? – Нет. Но я не представлял тогда, что еще я могу сделать. Лицо Фалрандила помрачнело. Он отвернулся, бессмысленным взглядом уставившись на Златолист. – Как будто снова оказался в сожженном Хелгене. – Голос его звучал низковато и отстраненно. – Когда вокруг только мрак, пепел и сгоревшие тела. И все это – по моей вине. Я думал, что самый надежный способ загладить свою вину – покончить с собой, чтобы больше никто не страдал от моих ошибок. – Анкано молчал. – Меня остановили, разубедили, напомнили, что у меня остались дети. – Остались дети и у тех высоких эльфов, что погибли по твоей милости. – Я знаю. Знаю и то, что могу каяться сколько влезет, но это не вернет никого к жизни. Ничего не изменится. – Верно. Драконорожденный развернулся обратно. Таким же подавленным Анкано видел его только однажды – в тот день, когда пал Альдмерский Доминион. – Я мог надеяться лишь на то, что ты когда-нибудь простишь меня за это. Серана сказала, что больше мне рассчитывать не на что. Она слишком расстроилась... из-за тебя. – Помолчав, альтмер несмело поинтересовался: – С ней все хорошо? – Она умерла, – бесцветным голосом произнес маг. – Как?.. – Десять лет назад. Человеческий век короток. Нам не удалось продлить ей жизнь. Фалрандил потрясенно замолчал. – Значит, и Серана тоже... – Он вздохнул. – Уже не осталось почти никого. Коснах умер. Муири умерла. Я похоронил обеих дочерей. Скоро, наверное, и старшего сына потеряю. – А младший? – неожиданно для себя поинтересовался Анкано. – Матье? Он полукровка, может, проживет подольше. Да и жрецы Мотылька, говорят, не умирают рано. – Ты отдал собственного сына в жрецы Мотылька? – Он сам принял это решение, и я поддержал его. Пусть он лучше проникнет в тайны Древних Свитков, чем станет солдатом в очередной бессмысленной войне. Они помолчали немного, провожая взглядами упавший с ветки Златолиста нежный цветок. – А ты, значит, подался в жрецы Кинарет? – безразличным тоном поинтересовался маг. – Серана говорила, что ты собирался уйти к Седобородым. – Я тоже так думал. Но провел у них пару недель и понял, что больше не выдержу. Мастер Арнгейр и Партурнакс посоветовали мне вернуться обратно к семье. Я так и сделал. Потом, когда Матье подрос, я вновь вернулся на Высокий Хротгар, провел там некоторое время и принял решение стать жрецом Кин. Правда, даже норды уже успели забыть ее имя и называют "Кинарет", но ветер помнит все. – И не скучно быть жрецом? – Нет. Я исцеляю людей, утешаю их, помогаю в трудную минуту, даю им надежду. Пока жива надежда, можно преодолеть все. Анкано не ответил. Согласиться вслух было бы слишком большой слабостью. – А ты чем занимался все это время? – поинтересовался Драконорожденный. – Терпел. – Боль? – Нет. Терпел и ждал возможности сделать вот это. Маг толкнул его, заведя за стену храма Кинарет, схватил за шею и принялся душить. Фалрандил и не думал сопротивляться: даже начиная синеть, он только смотрел на Анкано, и смотрел как-то... понимающе. Был бы во взгляде страх, жалоба, удивление, злоба – это можно было бы стерпеть. Но Драконорожденный был настолько готов к смерти, что убить его не хватало духу. Маг со злостью оттолкнул его и сжал кулаки так, что костяшки длинных пальцев побелели. – Убирайся, – зло пробормотал он. Он слышал, как Фалрандил судорожно восстанавливает дыхание, и ждал, пока тот уйдет. Но вместо этого Драконорожденный вновь подошел к нему. – А я бы не отказался умереть от твоей руки, – тихо проговорил эльф. – Это было бы честно. – Пошел вон. Позади раздались чьи-то шаги – другие, тяжелые. Анкано обернулся и увидел стражника. – У вас тут какие-то проблемы? – хмуро поинтересовался блюститель порядка. – Все в порядке, – заверил его Фалрандил, – мы просто слегка поспорили. – Н-да? – Однако вникать в подробности стражнику, видимо, было лень, и он пробормотал: – От вас, эльфов, все равно никакого толку. Одним больше, одним меньше... Пожав плечами, он потопал обратно на свой пост. Маг еще сильнее сжал кулаки, до крови впиваясь ногтями в кожу. Он даже не смог решиться на убийство из законной мести. Не смог отомстить за себя, за свою расу, свою родину... А все потому, что слишком подвержен жалости, слишком сильно сочувствует тому, кого должен ненавидеть. Тряпка. – Уйди, – прошипел Анкано. В его голосе прорвалась мольба. – Прости меня. Маг повернул голову и увидел, как Драконорожденный, опустив голову, разворачивается и уходит. Он шел, не оборачиваясь, неслышно ступая босыми ногами по каменной лестнице и спускаясь в Равнинный район. Анкано похолодел, увидев, что Фалрандил подходит к его дочерям, уже успевшим обчистить местные прилавки. Маг осторожно подкрался поближе, чтобы подслушать разговор и успеть вмешаться, если дело примет дурной оборот. К счастью, на свой слух он никогда не жаловался. – Что-то мне подсказывает, что вы хорошо знакомы с нашим отцом, - без обиняков заявила Альдимонве. – Вы ему часом денег не должны? – Не буду спорить, – голос Драконорожденного звучал тихо, но отчетливо, – мы давно знакомы. Много лет назад мы сражались плечом к плечу. – Он о вас никогда не говорил, – заметила Эриланна. – И правильно делал. Я не тот мер, который заслуживает упоминания. Фалрандил вздохнул и положил руки на плечи девушкам – но не в своей фамильярной манере, а осторожно, будто прикасаясь к статуе богини. – Мне нечего дать вам, – проговорил он задумчиво, – кроме надежды. Даже в самый мрачный час, когда кажется, что все потеряно, что на вас обрушились все горести мира, и им нет конца, знайте – это пройдет. Солнце пробьется сквозь самую непроглядную темноту, а ветер Кинарет прогонит все беды прочь. Боги никогда не покинут вас, что бы ни случилось. Храните в своем сердце надежду и будьте добры к другим – и вас не сломит никакое горе. – Забавно, – отозвалась Альди, подумав, – вы говорите совсем как папа. Только он говорил не про ветер Кинарет, а про сияние Ауриэля. – Но ведь это правда, – прибавила Эри. – Если бы мы отчаялись, если бы такие, как папа, не дали другим надежду, мы бы никогда не смогли подняться из пепла. Мы восстановили нашу родину, потому что верили в это. И дядя Анкарион то же самое говорил. То, что начали они с папой, спасло всех нас. Повисла недолгая тишина. – Значит, ваш отец еще более достойный эльф, чем я думал. – И каким-то неровным, срывающимся голосом Драконорожденный прибавил: – Берегите его. С этими словами он чересчур поспешно покинул их и направился в сторону городских ворот. Девушки недоуменно посмотрели друг на друга. – Странный он какой-то, – пожала плечами Альдимонве. – Впрочем, все жрецы немного странные. – Мне показалось, что он сам себя пытался убедить в том, что нужно хранить надежду. Мы-то это и так знаем... – Зато я догадываюсь, почему папа о нем никогда не говорил. Пошли, он наверняка уже начал нас разыскивать. Анкано сжал ладонь пальцами другой руки и с болью уставился на Златолист. "Ты безжалостна к своим детям, Кинарет. То, что они могут быть эльфами – не оправдание." – Папа! – окликнула его Эри. Альтмер с трудом заставил себя улыбнуться. – Кто это все-таки был? Твой далекий друг? Маг задумчиво покачал головой. Он и сам себе не смог бы ответить на этот вопрос. – Многие эльфы, которые живут среди людей, теряют рассудок, – заметил эльф. – Этот бродяга наверняка из их числа. Тем, кого похлопал по плечу Шеогорат, уже нельзя помочь. – Оглянувшись, он передернул плечами и деловито произнес: – Вы уже опустошили все магазины? – Да. Но не волнуйся, деньги еще остались, – заверила его Альди. – Отлично. Тогда нам пора выдвигаться дальше. Вы же хотели добраться до Поляны Предков? – Конечно! – хором отозвались девушки. – Тогда не будем терять времени. Нам понадобится не меньше трех дней. С этими словами Анкано гордо направился к выходу из города. На его лице не было ничего, кроме истинно альтмерского спокойствия. Никто не узнает, что он навсегда разуверился в милости Ауриэля.