Преданные и предатели

– Не слишком ли сильные слова, ярл Ульфрик? – осторожно поинтересовался кто-то из толпы. – Все-таки король Феллдир сражался за Скайрим, он спас нас от драконьей угрозы, уничтожил проклятый Талмор... – Что-то я не видел, как он его уничтожал, – нагло произнес лидер мятежников. – Просто слышал, что их Доминион будто бы сдался. А правда то или нет – это еще доказать надо. Его тон, впрочем, стал менее уверенным, когда он посмотрел Феллдиру в глаза. Во взгляде Верховного короля Скайрима горела чистая, незамутненная эльфийская ярость, гнев самого Ауриэля. Такими взглядами высокие эльфы провожали ужасный Нумидиум Тайбера Септима, который сумел победить Доминион всего за час. Так снежные эльфы смотрели на нордов, сгоняющих их с родных скайримских земель. Разгневать мера по-настоящему всегда мог только человек. – Уж не хочешь ли ты сказать, Ульфрик Буревестник, что и король Скайрима – талморский шпион? – Теперь Фалрандил говорил так же надменно и гордо, как многие его сородичи. – Много же ты на себя берешь. Много прав – и никакой ответственности. А попробуй-ка сначала доказать своим же собственным людям, что Альдмерский Доминион не купил тебя с потрохами во время Великой войны! Братья Бури беспокойно зашушукались. Ульфрик напрягся. – Ты что такое говоришь, а? Чтобы я продался эльфам? Я, истинный норд и сын Скайрима? – Настоящие норды не предают свою землю, – веско отозвался король Скайрима и раскрыл тетрадь в кожаном переплете, которую достал из-за пазухи. Громким и звонким голосом он принялся читать: – "Ульфрик впервые попал в сферу нашего внимания во время Первой войны против Империи, когда он был захвачен в плен во время боев за Башню Белого Золота. На допросе мы узнали о его потенциальной ценности и передали его как потенциального агента следователю Эленвен. Его убедили, что информация, полученная от него при допросе, сыграла решающую роль в захвате Имперского города, а затем..." – Клевета! – Ульфрик побагровел от злости и рванулся было к Фалрандилу, но Братья удержали его. – Это что же такое? – поинтересовался один из них. – Это – досье на Ульфрика Буревестника, – ответил Верховный король, показывая всем тетрадь, – которое до недавнего времени хранилось в личных покоях Первого эмиссара Эленвен в талморском посольстве. Братья Бури, ваш лидер – агент Талмора. – Брехня! – крикнул кто-то из нордов. – Ульфрик бы никогда не сошелся с остроухими мерзавцами... – Вроде меня, да? – хмыкнул альтмер. Норд смутился: – Нет, король Феллдир, я не про Вас, Вы же не талморец... – А вот ваш вождь так не считает. – Это подделка, – заявил Ульфрик, вскинув руки. – Эдакое "досье" каждый может написать. Фалрандил подошел к нему и Братьям и, держа написанное прямо перед ними, произнес: – Читайте, кто грамотный. Это не подделка. – "После войны", – продолжил кто-то из Братьев, читая медленно, почти по складам, – "был установлен контакт, и Ульфрик оказался весьма полезным агентом. Так на-зы-ваемый Маркартский ин... ин-ци-дент был чре-звы-чайно ценен с точки зрения наших стра... стра-те-ги-чес-ких целей в Скайриме, хотя в ре-зуль-тате Ульфрик перестал идти на прямой контакт." – Он взволнованно посмотрел на товарищей. – И правда, не подделка. Точно эльфы писали. – Да вот этот самый эльф и написал! – заорал Ульфрик, ткнув пальцем в альтмера. – Он хочет, чтобы вы, Братья, поверили ему! Остроухому чужаку! "Остроухий чужак" подошел к нему вплотную, едва сдерживаясь, чтобы не схватить за горло. – Не тебе ли, ярл Ульфрик, – негромко, но очень разборчиво заговорил эльф, – я показывал это досье на Высоком Хротгаре, и не ты ли молил меня о пощаде? Не тебе ли я обещал – да нет, даже поклялся при свидетелях, что верну Талоса людям Скайрима и всей Империи? Не ты ли громче всех поддерживал меня? А что изменилось теперь? Альдмерский Доминион был сожжен. Дотла. Я – слышишь меня, Ульфрик? – я лично сжег его, призвав на помощь драконов. Я, – нервно продолжал он, – не побоялся уничтожить свою родину, чтобы вы, норды, могли жить спокойно, чтобы юстициары больше не отнимали у вас кормильцев, жен и детей, чтобы талморцы не кичились своей славой и непобедимостью. И теперь ты, Ульфрик, говоришь, что ты выгнал имперцев из Скайрима. Ты – истинный победитель в этой войне. Ты, а не какой-то там остроухий чужак, достоин скайримского престола. Ты ни о чем не забыл? – Разгорячившись, Фалрандил все же сорвался на крик. – Не забыл, что сам продался эльфам, и не просто продался, а сотрудничал с ними и после войны? Не забыл, как перерезал половину Предела, как заставил ричменов стать Изгоями, как на их глазах предавал смерти их детей? Не забыл, как сам открыл юстициарам дорогу в Скайрим? Не забыл, как убил Верховного короля Торуга? Не забыл, как позорно сбежал из Хелгена, оставив собственных людей на верную смерть? Не забыл ложь мне, Империи, Седобородым – да что там, ты и Братьев Бури водишь за нос. Они думают, что сражаются за свою землю, а ты просто ведешь их на бойню, ублюдок! Талморское досье полетело в грязь. Фалрандил, нервно дыша, прижал руку к сердцу и отступил. Братья Бури с ужасом смотрели то на него, то на Ульфрика. Их лидер побледнел и только бросал осторожные взгляды на эльфа. Верховный король с трудом заставил себя сделать несколько шагов назад. – Я... – с трудом проговорил он, – я, может, и не лучший правитель для Скайрима. Я не Тайбер Септим, и никогда им не стану. Но я, по крайней мере, говорю правду. И я больше беспокоюсь о жителях Скайрима, чем вот этот недостойный предатель. – Рука его бессильно указала на ярла Виндхельма. – Извини, Ульфрик, что сорвал тебе "поединок чести" и не пал от твоего Крика. Не получится из тебя Верховный король. Один из Братьев вышел вперед. Фалрандилу его лицо показалось знакомым. – Король Феллдир говорит правду, – сказал он. – Я за это ручаюсь. Я ведь тоже был в Хелгене, когда напал дракон. Только я не знал тогда, что чужак, которого собирались казнить, станет нашим Верховным королем. Норды ахнули. Альтмер вспомнил наконец имя говорившего – Ралоф. Точно. Они еще на казнь ехали вместе. – И я не знаю никого, – продолжал Ралоф, – кто сделал бы для Скайрима больше, чем король Феллдир. Это ведь он выходил против драконов, когда мы считали их непобедимыми. Это он закончил нашу... бессмысленную войну. И он действительно вернул нам Талоса и сделал так, что мы больше не склоняемся перед талморцами. Это все так. Но ни разу я не слышал, чтобы он плохо отзывался об Ульфрике Буревестнике. Ульфрик не был его врагом. Так почему же, Ульфрик, ты выходишь против своего короля? Это ведь не Торуг! Это не мальчишка, а сам Довакин, который спас Скайрим! И плевать, что он эльф. Норды, – Ралоф тяжело посмотрел на своего вождя, – иной раз ничего не делают для собственной родины. И мы упрекаем нашего короля, который принес нам мир? Братья одобрительно зашумели, но неожиданно Фалрандил сделал им знак замолчать. – Хватит, – устало произнес он, отводя взгляд. – Вы здесь собрались не затем, чтобы меня восхвалять. Вы пришли, чтобы посмотреть на бой между мной и Ульфриком. – Мы не этого хотели, – покачал головой Ралоф. – Мы хотели услышать ответ на его обвинения, ибо многие сомневались в них. Слишком тяжелы они были. Мы до последнего надеялись, что Ульфрик ошибается... Верховный король поднял с земли тетрадь и вручил ее совершенно раздавленному Ульфрику. – Можешь забрать ее, Ульфрик, – заявил эльф. – Мне такое хранить незачем. – Но что же нам делать? – зашумели норды. – Если Ульфрик солгал, он заслуживает расправы! Смерти! Альтмер опять остановил их. – Я не собираюсь никого казнить, – тихо произнес он. – Мне не нужна такая расправа. Мне вообще ничего не нужно от Ульфрика Буревестника. Но я прошу вас, Братья... – Норды послушно навострили уши. – Возьмите его под конвой и отправьте в Сиродил, к императору. Пусть его по справедливости судит Империя. – Слава королю Феллдиру! – радостно воскликнули Братья. Ульфрику быстро заломили руки и взяли в плотное кольцо. – Мы отправимся сейчас же, – пообещал Ралоф – видимо, он был среди мятежников не последней фигурой. – Пускай имперцы сами посадят его в клетку. Фалрандил только устало махнул рукой. Толпа организованно построилась и победным маршем направилась на юг. Проводив их взглядом, эльф направился обратно к замку. На пути у него предательски подкосились ноги, но Коснах быстро подбежал и позволил на себя опереться. Альтмер с болью взглянул в пьяные и верные глаза Изгоя. – Коснах, – еле слышно проговорил он, – за что мне все это?.. Ричмен был поражен, увидев, как по щекам самого сильного смертного в Тамриэле текут слезы.