Преданные и предатели

Снова стать простым смертным со скудным запасом магических сил для Анкано оказалось непросто. Он старался не сбавлять темп, по-прежнему оказывая помощь больным, но сам чувствовал, что рано или поздно он просто сгорит на работе – и не исключено, что в буквальном смысле. Эльф давно отвык от восстанавливающих зелий, но теперь вынужден был постоянно их глотать в таком количестве, что его рвало. Анкарион с беспокойством поглядывал на старшего товарища и советовал ему отдохнуть, но с тем же успехом можно было попросить каджита не обращать внимания на луны. Как всякий порядочный альтмер, Анкано в работе доходил до исступления и ничьих советов не слушал. Он чувствовал только боль: физическую, от слабости, и душевную – от того, что так мало может сделать для сородичей. От того, что Псиджики просто вытерли о него ноги – да и, говоря откровенно, не только Псиджики: еще архимаг Винтерхолда со своей братией, король Скайрима, ненормальный мститель, и скайримские талморцы. Об участи Эленвен, которую наверняка повесили на первом же дереве, эльф не особенно сожалел. В конце концов, это она его выгнала, заставила ступить на скользкий путь отверженного альтмера. Такие отверженные потом могут докатиться до того, что заживо сжигают своих же сородичей. Анкано этого, конечно, делать не собирался, но собственное положение изгоя тяготило его. Он не был нужен в Скайриме – ни Талмору, ни тем более нордам; он не был нужен и в Алиноре – слишком слабый для мага, слишком живой для талморца, слишком много хотевший для живого. Если уж на то пошло, Анкарион сможет заняться делом и в одиночку: Анкано еще, чего доброго, однажды свалится мертвым. А валиться мертвым он в глубине души все-таки не хотел. Из поучительной истории с Оком Магнуса эльф извлек один урок: никогда не стоит полностью поддаваться охватившей жажде. Можно почти сойти с ума, но небольшая часть мозга должна все-таки быть рассудительной. Иначе все может закончиться даже хуже, чем рабство в промороженной и забытой всеми богами дыре. У альтмера после тяжелого дня оставалось все меньше сил, чтобы держать осанку. Плечи его все сильнее опускались от тоски и усталости. В заношенной одежде, с небрежно сплетенными в косу волосами и расфокусированным взглядом эльф мало походил на потомка альдмери. И даже неприхотливые жители береговой линии замечали, что выглядит он плохо. Правда, Арилла так и не решалась ему об этом сообщить. Но вот другая ее новость отлагательств не терпела. Когда однажды Анкано, еле переставляя ноги, вернулся домой, он увидел странную картину. Несмотря на поздний час, Эри сидела на улице и с тоской вертела в руках найденную ею ракушку. – Эри, что случилось? – с беспокойством поинтересовался Анкано, подходя к ней. – На улице холодно и ветрено. Почему ты не под крышей? – Они меня прогнали, – вздохнула девочка. – Как? – удивился эльф, садясь рядом с ней. – Почему? – Они меня испугались. У меня сегодня ладони загорелись. Сами. – Ты... сотворила пламя? – Да. Я испугалась, махнула рукой, и тут стол загорелся. Все начали кричать, бежать, но тетя Арилла залила пламя водой. А потом она велела мне сидеть здесь, только поесть принесла, и все. А другие дети меня дразнили и называли ведьмой. Я ведь не ведьма никакая. – Конечно, нет. – Альтмер ласково обнял ее, радуясь, что девочка не плачет, несмотря на сильные переживания. – Сам Магнус благословил тебя. Магия – это великий дар. Эри внимательно посмотрела на него. – Тебя тоже испугались? – спросила она. – С тобой ведь тоже так было? – Да. Меня тоже прогнали. Но, знаешь, это еще не конец света. Пойдем. Он взял девочку за руку и вместе с ней вошел в дом. Арилла укладывала многочисленных детей спать. На вошедших она посмотрела с беспокойством. – Простите, господин Анкано, – заявила альтмерка, – но девочка – маг и очень опасна. Я не могу позволить ей остаться у меня. – Я, по-вашему, тоже опасен? – с усмешкой поинтересовался Анкано. – Вы своей силой владеете, а она – нет. Эта магия будет угрожать мне и особенно моим детям. Простите, но Эри слишком опасна. – Что ж, в таком случае... Спасибо вам за заботу, госпожа Арилла. Мы больше не будем вас стеснять. – Вы... – Женщина удивленно опустила плечи. – И Вы уходите? Альтмер вскинул бровь: – Вы же не думаете, что я брошу Эри одну? Он почувствовал, как девочка с благодарностью сжала его руку. Арилла улыбнулась. – Вы благородный мер, господин Анкано. Я сейчас соберу вам что-нибудь в дорогу. Эльф тем временем поднялся наверх и собрал их немногочисленные пожитки. Эри, помогая ему, спросила: – Ты правда меня не бросишь? Анкано улыбнулся и взъерошил ее коротенькие светлые волосы. – Ни за что на свете. Он помрачнел, вспомнив, что уже дал такое обещание Серане и нарушил его. Но Эри он уж точно не бросит. Что бы ни случилось, альтмер будет о ней заботиться. Серана все-таки взрослая женщина и, может быть, сможет когда-нибудь обнаружить своего мужа (возвращаться в Скайрим к этому предателю и его драконам чревато – еще убьет, чего доброго). А вот брошенный ребенок сам о себе позаботиться не сможет, да еще и в таких жутких условиях. Эльф пытался пристроить в чужие руки бродящих по улицам сироток, но Эри никому не отдавал. Слишком сильно он привязался к этой девочке. Когда они спустились вниз, Арилла вручила им мешочек с припасами и, улыбнувшись, проговорила: – Да хранят вас боги. – Да хранят они всех нас, - отозвался альтмер и вышел на улицу, навсегда закрыв за собой дверь ее дома. – Что теперь будет? – Эри была взволнована, но, кажется, ничуть не напугана. – Куда нам идти? Анкано пораскинул мозгами. С одной стороны, если забыть про драконов и их хозяина, все же было бы неплохо вернуться в Скайрим, к Серане – если, конечно, она сможет простить его. Эри ведь нужна материнская ласка и забота. С другой – альтмер, как и большинство его сородичей, не особенно беспокоился о деньгах, а стоило бы: у него не было ни гроша. Даже самый захудалый валенвудский корабль потребовал бы большие деньги за право пересечь море – босмеры никогда не упускали возможности отомстить своим высоким сородичам, особенно теперь, когда последние оказались в более чем затруднительном положении. А продавать себя в рабство за пригоршню монет было недостойно высокого эльфа. Анкано впервые за долгое время захотелось, чтобы над Саммерсетом снова пролетел хоть один дракон: с ними было бы можно договориться бесплатно, альтмер немного владел их языком... Если, конечно, драконы не слушаются во всем своего смертного хозяина, который не слишком-то интересуется мнением сородича. – Думаю, Анкарион не откажет нам в помощи, – проговорил он вслух. – Правда, в нашей лечебнице... не очень уютно. – Я потерплю. – Эри внимательно смотрела на него своими большими янтарными глазами. – Я буду помогать. – Ну да, – улыбнулся Анкано. – Точно. Ты же маг. Ты можешь научиться исцелять других. Девочка сразу погрустнела. – Не надо, – покачала она головой. – Моя магия опасна. – Все через это проходят, Эри. Каждый маг в детстве обязательно сжигает что-нибудь, или случайно убивает кого-то электрическим разрядом... – Я не хочу! – Глаза маленькой альтмерки налились слезами. – Я не хочу никого убивать! Я не хочу быть магом! Эльф взволнованно прижал ее к себе, понимая, что сказал глупость. И какой даэдра его за язык тянул? – Все будет хорошо, – успокаивал он девочку. – Никто не умрет. Ты научишься управлять своей силой и сможешь помогать другим. – Я боюсь... – Не бойся. Я с тобой. Эри крепко сжала его руку. – У меня больше нет мамы и папы, – тихо сказала она. – Никого нет, кроме тебя. Не бросай меня, пожалуйста. Ты мне теперь почти папа. У альтмера позорно защипало в глазах. Он судорожно закивал и пошел дальше, изо всех сил пытаясь всмотреться в окружающий пейзаж. Но все вокруг утопало в сумраке, а глазам становилось горячо. Только этого не хватало, только не при ребенке, не пристало взрослому меру себя так... – С тобой все в порядке? – с беспокойством поинтересовалась девочка, когда Анкано врезался в очередной куст. – Да. Ответив почти неслышным голосом, эльф наклонился к Эри и обнял ее. Слезы из глаз все-таки полились, и остановить их было невозможно. Девочка наверняка испытала сильный шок, когда плечи альтмера дрогнули, а из горла вырвался сдавленный всхлип. – Ты... Ты плачешь? – удивилась она. – Не надо плакать. Все будет хорошо. Ты же сам сказал. "Тряпка, ни на что не годная тряпка, ну какой из тебя отец!" – Анкано злился на себя и от этого рыдал еще сильнее. Бедная девочка, кого она выбрала себе в отцы – недостойного, слабого, всеми униженного идиота, который даже не умеет держать себя в руках. И в то же время эльф испытывал непривычное и невыразимое счастье от того, что у него появилась дочь: родная, неродная – это значения не имело. Перед этим даже ужасы недавней катастрофы как-то меркли. Не зря все говорят, что альтмеры эгоисты. Да, эгоисты – но все-таки эгоисты очень преданные и сердечные. – Ты права, Эри, – согласился он, ребром ладони утирая слезы. – Все будет хорошо.